Просветительные общества Российской империи в конце XIX - начале XX вв.

Работа из раздела: «История и исторические личности»

/

Просветительные общества Российской империи в конце XIX - начале XX вв.

Содержание

• Раздел 1. Просветительная деятельность в российской империи: основные этапы становления и общие тенденции в развитии
• Раздел 2. Правовая политика государства в сфере регулирования деятельности просветительных обществ
• Список литературы

Раздел 1. Просветительная деятельность в российской империи: основные этапы становления и общие тенденции в развитии

Для понимания роли добровольных организаций как общественного института необходимо проследить характер их взаимоотношений с государством за определенный исторический период, что позволит представить процесс в динамике, выделить основные тенденции и закономерности развития. Политика власти всегда зависела от того, насколько соотносились цели, задачи, формы, методы, масштаб и характер деятельности организаций с основами социально-политической системы. Политика эта наряду с общей генеральной линией, отличалась дифференцированностью в зависимости от типов организаций. Наиболее пристальное внимание уделялось различным просветительным обществам, которые могли представлять большую опасность для власти, т.к. идеи просвещения и революционного обновления всегда были взаимосвязаны.

История просветительной деятельности в России второй половины XIX - начала XX в. включает в себя процесс распространения и популяризации научных и политических знаний, литературы и искусства, развития научно-технического и художественного творчества населения страны, организации его культурного отдыха. Следует отметить, что в дореволюционной России деятельность, направленная на просвещение и подъем культурного уровня взрослых и подростков, обозначалась понятием 'внешкольное образование'. Термин 'культурно-просветительная работа' или 'культурно-просветительная деятельность' появился в нашей стране значительно позже, в первые годы советской власти, когда внешкольное образование было включено в общегосударственную систему народного образования. Понятие 'просвещение' совпадало с обучением в том отношении, что и то, и другое стремятся к распространению правильных (или полагаемых за правильные) понятий. Имелась лишь та разница, что просвещение, в отличие от обучения, насаждает их не там, где их нет, а там, где, по его мнению, существуют неправильные понятия. Поэтому оно выступает не как преподавание, обучающее в положительном смысле, а прежде всего разрушая все то, что прежде считалось истиной, т.е. действует отрицательно, критически и лишь на втором плане создает нечто новое на место прежних заблуждений.

Можно с уверенностью сказать, что в дореволюционной России термин 'просвещение' скорее носил смысл современного понятия 'образование', и включал в себя, с одной стороны, весь процесс распространения знаний и образования, а с другой характеризовал систему воспитательно-образовательных и просветительных учреждений в стране.

Просвещение объединяло в себе разнообразные формы просветительной и образовательной работы (общественные организации, народные чтения и публичные лекции, выставки, экскурсии, народные театры и концерты, кинематограф и др.). Это понятие включало в себя целую сеть просветительных обществ различных типов и наименований (библиотеки, народные дома, музеи, воскресные школы, народные университеты, клубы и др.). Такое институциональное оформление культурной жизни населения дореволюционной России позволило создать постоянную связь между 'верхним' и 'нижним' этажами отечественной культуры, между элитой и массой, связь, которая обеспечила развитие коммуникационной системы учреждений культуры и стала мощным каналом влияния на народ.

Утверждение на рубеже веков основных форм и методов просветительной деятельности, массовое создание однородных по своим задачам и объединенных единой целью просветительных обществ позволяет говорить о наличии в России начала XX столетия самостоятельной системы внешкольного образования.

Системы школьного образования было уже недостаточно, она мало соответствовала условиям быстро развивавшегося капиталистического общества, впервые на рубеже веков создавшего в России постоянную и относительно широкую сеть просветительных обществ, нацеленных не только на подготовку, но и на переподготовку кадров рабочих и служащих, социализацию и инкультурацию населения страны. Образование, культура стали важными социально-экономическими факторами модернизации в России.

Так, в изучаемый период на территории Дона, Кубани и Ставрополья действовали не менее 65 легальных и 18 нелегальных крупных обществ разной направленности: научные, здравоохранительные, просветительные, благотворительные, сельскохозяйственные и др.2

Массовая организация общедоступных библиотек, народных домов, музеев, народных университетов, различных просветительных обществ, народных театров и т.д., входивших в систему внешкольного образования, означала качественно новый шаг в социокультурном развитии дореволюционной России, стержнем которого был процесс демократизации образования, науки и культуры. Этот процесс воплощал в себе один из основных девизов той эпохи - лозунг демократизации, имевший в духовной жизни народов России определенное значение.

Просветительная деятельность стала одним из тех основных факторов, благодаря которым Россия 'приблизилась, по своему культурному строению, к общеевропейскому типу, где народная школа и цивилизация XIX века уже привели к широкой культурной демократизации'. Этот процесс сыграл большую роль и в преемственности русской культуры на рубеже веков.

Зарождение общественных организаций относится ко второй половине XVIII в., когда начали появляться кружки, имевшие свои программные документы. Первым таким объединением было созданное в 1765 г. по инициативе Екатерины II Вольное Экономическое общество, затем Вольное Российское собрание (1771 г.) при Московском университете. В 1780 г. создается первая бесплатная публичная библиотека в Москве, в 1797 г. недалеко от Петербурга учреждается первая земледельческая школа для крестьян 20-30 лет. В 1816 г. основываются школы для малолетних мастеровых при фабрике товарищества Прохоровской Трехгорной мануфактуры. С 1836 г. начинает в Ревеле свою работу воскресная школа гильдии Св. Канута. Наконец, в 1839 г. утверждается положение о воскресных классах технического рисования, предназначенных для лиц, 'занимающихся ремесленною и мануфактурною промышленностью'.

Одним из первых просветительных обществ можно считать Вольное общество учреждения училищ взаимного обучения, организованное в 1819 г. по инициативе руководителей Союза благоденствия Ф.П. Толстого, Ф.Н. Глинки, СП. Трубецкого, Н.М. Муравьева, М.Ф. Орлова, В.К. Кюхельбекера и В.Ф. Раевского. Их цель состояла в организации так называемых 'ланкастерских школ'. В них проходили обучение около 800 чел., здесь было расширено содержание образования, введена история, литература, математика. Декабристская организация 'Вольное общество учреждения училищ взаимного обучения', создававшая такие школы, прекратила свое существование незадолго до восстания 1825 г.2

Наиболее многочисленными и разветвленными среди общественных обществ XIX в. были благотворительные, научные, медицинские и просветительные общества. Их активность обычно проявлялась в тех областях, где существовавшие потребности населения не были в полной мере удовлетворены. Из-за нехватки медицинских кадров и больниц Россия стояла на первом месте по смертности населения. Не существовало также системы социальной помощи, поскольку пенсии выплачивались лишь незначительной части чиновников и нижним чинам. Не удовлетворялись нужды и потребности не только русских, но и инородцев. Естественно, что эти функции выполняли общественные организации, зачастую на филантропических началах. Так, деятельность Общества охранения здоровья еврейского населения (ОЗЕ), равно как и многочисленных благотворительных фондов, субсидировалась за счет частных пожертвований. Важнейшим направлением общественной деятельности представителей господствующего класса и интеллигенции России являлась борьба за внедрение негосударственных форм распространения знаний.

Однако широкое и повсеместное создание просветительных обществ начинается в Российской империи лишь во второй половине XIX в. Именно тогда внешкольное образование делается неотъемлемой частью буржуазных реформ, действенным фактором аграрного и промышленного производства. И для правительства, и для буржуазии становится явной социально-экономическая необходимость развития различных форм и средств просвещения народа и, наконец, когда сам народ ощущает настоятельную потребность в новом подходе к образованию и культуре.

Просветительные общества стали более активно создаваться в России в конце 60-х - 70-е гг. XIX в. Первое такое общество распространения в народе грамотности возникло в 1869 г. в Харькове. В 1898 г. таких обществ в России насчитывалось уже 135, а к 1905 г. - около 200.

В Ставропольской губернии одними из первых были образованы Ставропольский отдел Кавказского общества сельского хозяйства (1860 г.), Миссионерское братство Св. апостола Андрея Первозванного (1873 г.), Общество для содействия народного образования в г. Ставрополе (1878 г.) , Общество вспомоществования недостаточным ученицам Ставропольских женских гимназий Ольгинской и Св. Александры (1880 г.) , Общество вспомоществования беднейшим ученикам Ставропольской гимназии (1880 г.) На территории Кубанской области появились Екатеринодарское мужское благотворительное общество (1867 г.), Семейный кружок любителей музыкально-драматического искусства (1871 г.), Кубанское общество вспомоществования учащимся (1880 г.), Кубанское общество взаимопомощи (1887 г.) В Области войска Донского одними из первых обществ стали Донское отделение Императорского Русского Технического Общества (1889 г.), Донское общество содействия женскому образованию (1887 г.) .

На рубеже XIX-XX вв. в России действовало уже около 1000 добровольных обществ, в том числе 180 научных и около 300 просветительных (в 1910 г. последних было 550) . Значительная их часть располагалась в неземских губерниях.

В 1870 г. Министерство народного просвещения впервые начинает отпускать средства на развитие просветительного дела в стране. Ассигновав около 8 тыс. руб. на устройство школ и классов для взрослых, оно впоследствии увеличило эту сумму и расширило сферу ее приложения.

Одновременно на развитие просвещения отпускали средства и другие ведомства, причем общая сумма их, как правило, значительно превышала затраты Министерства народного просвещения на эту отрасль культуры и образования. Так, в 1908 г. на организацию курсов и чтений для взрослых учебное ведомство истратило только 15674 руб., в то время как другие министерства - 750160 руб.

Среди них наиболее активно поддерживали создание и развитие просветительных организаций министерства финансов, земледелия и государственных имуществ, торговли и промышленности. Т.е. ведомства, которые непосредственно и более всего были связаны с управлением модернизационными процессами в экономике России.

В то же время отметим и культурную политику других ведомств России, например, Министерства императорского двора. В ведении последнего находились Академия художеств, Дирекция императорских театров, руководившая казенными театрами Москвы, Петербурга, Варшавы, ряд музеев, и, прежде всего, Эрмитаж, Археологическая комиссия, Петербургское театральное и высшее художественное училища и др.

Во второй половине XIX - начале XX в. Министерство императорского двора не только продолжало активно создавать и финансировать новые учреждения культуры (Дом-музей бояр Романовых в Москве, Русский музей в Петербурге, музей кинематографии в Зимнем дворце), но и, что не менее важно, стало открывать их для публичного осмотра.

Событием огромной важности явилось открытие в 1913 г. для бесплатного посещения царских дворцов: Кремлевских, Потешного, Петровского и др. Это наглядно продемонстрировало торжество демократических процессов в культурном развитии России.

В начале XX в. на просвещение обратили свое внимание также военное и морское министерства, которые увидели в нем важное средство 'поднятия нравственного и образовательного уровня нижних чинов' В результате, согласно закону от 18 июня 1908 г., Морскому министерству из средств государственного казначейства в 1908 г. было отпущено: 4851 руб. на устройство в портах лекций для нижних чинов, 12124 руб. на пополнение библиотек и приобретение учебных пособий и 21830 руб. на создание судовых и береговых командных библиотек. Согласно закону от 22 июня 1909 г., Военному министерству было ассигновано 130 тыс. руб. 'на обучение нижних чинов грамотности и на устройство библиотек в войсках', при одновременном увеличении отпуска средств на просвещение каждого штатного рядового с 10 коп., как то было ранее, до 20 коп. в год.

Далеко не последнюю роль в ассигновании средств на развитие просветительского дела играли также органы местного самоуправления.

Финансирование различными ведомствами и организациям России отдельных направлений в области просвещения способствовало созданию в стране разветвленной системы просветительных обществ.

Область просвещения была наиболее предпочтительной сферой общественной деятельности российской интеллигенции. Поголовная неграмотность препятствовала не только культурному, но и экономическому развитию страны. Государство, органы самоуправления и общественность стремились взять дело просвещения в свои руки.

Быстрое развитие сети просветительных обществ потребовало от правительства решения вопросов, связанных с контролем и регламентацией их деятельности. При этом государственная власть стремилась лишь к 'возможному улучшению в положении и строе дела народного образования без ломки существующих оснований'. Одним из таких фундаментальных оснований для самодержавия был принцип централизма, полного сосредоточения в руках правительства всего просветительского дела. 'Государство не может выпускать из своих рук дело народного образования не только в переходное и смутное время, каково наше, но и во всякое, - писал видный публицист и идеолог самодержавия М.Н. Катков в 1880 г. Александру П. - Дело это не может быть предоставлено случайной прихоти или тенденциям безответственных лиц'.

Контроль в сфере просвещения в условиях сложной политической ситуации в стране превратился для государства в проблему, решить которую без помощи Министерства внутренних дел было просто невозможно. МВД, включив в круг своих обязанностей контроль над учреждениями культуры и народного образования, должно было 'судить о согласовании их с обстоятельствами времени и духом настроения народных масс'. Тем не менее, центральным звеном в государственном управлении просветительным делом в стране по-прежнему оставалось Министерство народного просвещения.

В Министерстве народного просвещения стремление правительственной власти 'взять управление образовательными учреждениями исключительно в свои руки, а общественной инициативе предоставить лишь участие в этом деле материальными средствами', находило полное понимание. Так, в 1888 г. по указу от 4 февраля на учебное ведомство была возложена обязанность пересмотра каталогов книг для бесплатных народных библиотек и читален, закрепленная правилами от 15 мая 1890 г. Согласно им, вновь учреждаемые народные библиотеки должны были основывать комплектование своих фондов на каталоге, одобренном учебным ведомством. Только по сочинениям, санкционированным Министерством народного просвещения, должны были устраиваться в этот период и народные чтения.

Очевидно, что политика министерства народного просвещения оказалась направленной больше на борьбу с оппозицией и революционным движением в стране, чем на культурное развитие России. Подобная ситуация не устраивала торгово-промышленную буржуазию, ученых, педагогов, многих политических деятелей. Эти лица неоднократно указывали, в частности, с трибуны Государственной думы, что 'такое систематическое и последовательное уклонение Министра просвещения от своих прямых задач в области народного просвещения должно неминуемо самым печальным образом отразиться на общем культурном росте населения России'.

На рубеже XIX и XX вв. это обстоятельство воспринималось обществом уже в качестве экономического урона и упущенных финансовых возможностей. Консерватизм и медлительность представителей учебного ведомства приводили к тому, что все большее число организаторов просветительных учреждений стало обходить его постановления или же обращаться за разрешением к другим ведомствам и, прежде всего, к Министерству финансов.

В результате, возникшие, например, во второй половине XIX - начале XX в. многочисленные частные курсы и школы для взрослых - общеобразовательные и подготовительные к экзаменам в вузы, курсы политехнические, железнодорожные, строительные, счетоводные, музыкальные и др. становились фактически самостоятельным звеном в системе просвещения.

Так, например, Ставропольским обществом для содействия распространению народного образования с 1889 г. открывались мужские и женские воскресные школы. Первая мужская воскресная школа была открыта 21 ноября 1889 г. в помещении 4-х классного городского училища. В первый год в ней обучалось 104 чел., а уже в 1895-1896 году школу посещало 253 чел. За 7 лет существования школы в ней прошли курс обучения 1223 чел. Первая женская школа также была открыта в 1889 г. при Ольгинской женской гимназии. В 1894 году ее посещало 295 учениц, а в 1897-1898 гг. - 439 чел. Вторая мужская воскресная школа была открыта 3 декабря 1895 г. при Софийском училище. В течение пяти первых месяцев в ней обучалось 64 чел., а в 1897-1898 гг. ее посещал 101 чел. Вторая воскресная женская школа была открыта 22 февраля 1898 г., но просуществовала недолго и в 1899-1900 учебном году она была закрыта.

Открытие многих из этих курсов и школ 'было так обставлено, что административным органам пришлось узнать об этом только из газетных сообщений'.

В начале XX в. все более увеличивался разрыв между фактической деятельностью просветительных обществ и теми данными, которые представлялись в правительственные учреждения страны. Деятельность организаций осуществлялась как бы в двух направлениях: официальная, предназначенная для контролирующих органов, и действительная, которая отличалась неопределенностью и приближенностью к самим условиям жизни, к условиям и потребностям существования организации.

В целом, просветительные общества по мере их роста начинали все более противостоять российской государственности, как с организационной, так и политической точки зрения. Критика деятельности правительства, неизбежно исходившая в данной ситуации от просветительных обществ страны, наносила ему определенный урон.

Выход из подобного положения власти видели, во-первых, в скорейшем сосредоточении всех просветительных учреждений в едином ведении Министерства народного просвещения, и, во-вторых, в предоставлении 'служебных прав лицам, которые будут руководить учреждениями внешкольного характера'. Т.е. планировалось усиление контроля над просветительными обществами со стороны того же учебного ведомства.

Вскоре данная позиция власти стала претворяться в жизнь.

Положением комитета министров от 7 июля 1902 г. Министерству народного просвещения были переданы все общества попечения о народном образовании. Последние обязаны были включить в свой совет или правление директора или инспектора народных училищ. Однако и это была полумера, поскольку помимо обществ попечения о народном образовании в России имелась масса других просветительных обществ, находившихся в ведении как Министерства внутренних дел, так и других ведомств. В частности, циркуляр МВД от 26 апреля 1905 г. № 18 указывал, что во власти его ведомства находится открытие действий следующих общественных организаций: 'а) общественные собрания и клубы.; б) художественные общества и кружки (певческие, музыкально-драматические, фотографические и т.п.); в) общества трезвости; г) общества спортивные.; и ж) библиотечные'.

Сложившаяся контрольно-надзорная система показала, с одной стороны, исключительную шаткость положения частных и общественных организаций при царизме. С другой стороны, было наглядно продемонстрировано, что забота о культурном строительстве все более заслонялась борьбой с революционным движением и оппозицией. Это оправдывалось тем, что они использовали просветительные учреждения в политических целях и заставляли правительство 'иметь за. обществами строгое наблюдение и, в случае уклонения их в сторону политической пропаганды и агитации, а также от обязательных для них, согласно уставам, условий деятельности, принимать решительные меры вплоть до закрытия этих обществ в установленном законом порядке'.

В этой системе немаловажную роль играло обязательное определение политической благонадежности того или иного члена просветительного общества. Этому в немалой степени способствовали агенты охранки, которые под видом слушателей или учеников проникали в просветительные общества и осуществляли наблюдение за их внутренней жизнью. Вместе с тем, большую роль в решении данного вопроса правительство отводило и развитию религиозно-нравственного просвещения, использованию форм и методов внешкольного образования в интересах укрепления государственной власти и ослабления антиправительственной агитации.

При активной поддержке правительства в конце XIX - начале XX в. получили развитие общества любителей духовного просвещения, общества и попечительства о народной трезвости. В изучаемом регионе наиболее крупными являлись Ставропольский комитет попечительства о народной трезвости и Общество трезвости по Ставропольской губернии и Кубанской области, Кубанское областное попечительство о народной трезвости,

Донское попечительство о народной трезвости.

Этими учреждениями была развернута обширная просветительная деятельность. Так, в 1903 г.765 комитетов и отделов попечительств о народной трезвости имели в своем распоряжении 3266 библиотек и читален, 415 книжных складов, 243 народных хора. Ими было устроено 62032 чтения в 5493 пунктах России, организовано 6648 народных развлечений, поставлено 4832 театральных представления. Наконец, попечительства о народной трезвости имели 379 вечерних и воскресных классов для взрослых, в которых обучалось 17244 чел.2. А к 1905 г. последние располагали 361 театральной сценой, на которых только за один год было дано 4610 спектаклей для 1 млн.843 тыс. зрителей.

Политика правительства в области просвещения, организации культурного досуга, вызывая недовольство во всех слоях русского общества, прежде всего, затрагивала интересы торгово-промышленной буржуазии, на средства которой было создано большинство просветительных обществ Российской империи. Начав с учреждения в середине XIX в. скромных воскресных школ, российская буржуазия в союзе с интеллигенцией страны, используя во многом опыт западных стран, в начале XX столетия уже имела в своих руках солидные общества с разветвленной структурой и обширной деятельностью. В различных городах России в этот период организовывали свою работу общества просвещения, лекционные кружки, общества грамотности, распространения начального образования и попечения о народном образовании, распространения сельскохозяйственных знаний и т.д.

На Ставрополье, Дону и Кубани в начале XX в., по подсчетам автора, были образованы более 200 просветительных обществ. Из них наиболее значимыми были Кубанское общество распространения в народе грамотности и полезных знаний (1901 г.), Кубанское просветительное общество в г. Екатеринодаре (1906 г.), Кубанское общество народных университетов (1907 г.) , Общество вспомоществования недостаточным ученицам 3-й городской женской Ставропольской гимназии (1905 г.) , Ставропольское общество содействия воспитанию и защиты детей, Ставропольское отделение Императорского Русского музыкального общества (1902 г.) , Донское общество содействия высшему женскому образованию, Донское отделение Императорского Русского Технического общества и др.

Каждое просветительное общество стремилось, как правило, создавать библиотеки, читальни, музеи, школы, курсы для взрослых, устраивать концерты, литературно-музыкальные вечера и спектакли, организовывать свои филиалы в различных районах страны.

Большую роль в процессе становления сети просветительных обществ в России во второй половине XIX - начале XX в. играла деятельность органов местного самоуправления. Она была направлена, главным образом, на устройство и содержание народных библиотек и читален, школ, классов и курсов для взрослых, организацию музеев, народных чтений и постановку издания и продажи литературы для широких народных масс. Достаточно сказать, что расходы земств 34 губерний Российской империи на внешкольное образование, например, в 1913 г. составили 2 млн.588 тыс. руб., что значительно превышало затраты учебного ведомства на эту отрасль народного просвещения и культуры, выражавшиеся в сумме чуть более 800 тыс. руб.

В ведении земства и органов городского самоуправления находилась значительная часть просветительных обществ страны. Вместе с тем просветительная работа органов местного самоуправления во многом зависела от частной инициативы, с материальными средствами и деятельностью отдельных представителей которой было связано возникновение целого ряда школьных и внешкольных учреждений.

просветительское общество российская империя

Частная инициатива сыграла большую роль и в развитии национальных просветительных обществ. Их история - неотъемлемая часть общественной и культурной жизни России последних двух столетий.2

В конце XIX - начале XX в. в Российской империи, как в центре, так и на ее окраинах, помимо русских, действовали создаваемые национальной буржуазией общества распространения образования среди грузин, среди 'туземцев-мусульман Дагестанской области', армянские, украинские, еврейские, польские, немецкие, латышские, литовские, эстонские и другие просветительные учреждения. Так, в Риге в начале XX в. работали Польское общество просвещения, Латышское просветительное общество, Еврейское общество распространения просвещения, немецкое Трактатное общество, Русский литературный кружок с комиссией народных чтений и Русское общество просвещения. В Одессе в этот же период функционировали Славянское общество, Общество распространения просвещения между евреями России, Немецкое общество образования в Южной России, Общество распространения просвещения среди караимов, общество 'Польский дом', украинское просветительное общество 'Просвита'. Наконец, в Москве (1915 г.) имелись грузинская, итальянская, литовская, немецкая, польская, французская, эстонская и другие национальные библиотеки.

Национальные подразделения и организации нередко создавались и в рамках какого-либо одного просветительного учреждения. Например, Тифлисское общество народных университетов включало русскую, грузинскую, дидубийскую, еврейскую, украинскую, греческую, татарскую и ассирийскую секции.

Деятельность национальных учреждений культуры, отражая всю сложность национального вопроса в Российской империи, прежде всего, выражала стремление народов к независимости и самостоятельности, преломленное через проблему культурного развития той или иной нации или народности. Так, значительную активность проявляли украинские просветительные учреждения, действовавшие в Петербурге, Москве, Воронеже, Екатеринославле, Владивостоке, Харькове, и устраивавшие народные дома, клубы, школы для украинского населения с преподаванием исключительно на украинском языке. Вместе с тем, многие национальные учреждения культуры были тесно связаны с иностранными государствами, которые стремились использовать эти общества в своих интересах.

Большинство национальных просветительных обществ были подведомственны правительству, т.е. созданы по его инициативе и иногда даже наделены правительственными функциями. Другие были образованы благодаря социальной активности частных лиц и прошли процедуру организационного оформления в государственных органах. Существовали, однако, и такие общества, в которых административный аппарат не был особо заинтересован. Это были в основном различные общества взаимопомощи, земляческие, спортивные, а также связанные с особенностями традиционно-бытовой культуры (например, еврейские похоронные общества - 'хевра кадиша'). Зачастую обозначенная в названии общества национальность не соответствовала наименованию административной единицы территории расселения коренных народов. Так, например, выходцы с полиэтнической Лифляндской губернии образовывали эстонские, латышские, финские, немецкие и другие общества. Возникновение национальных просветительных обществ в столице было обусловлено и тем, что в местах постоянного проживания коренная народность не могла в силу различных причин реализовать свои культурные потребности. Так, именно по этой причине в Петербурге была создана первая эстонская школа, а количество светских еврейских просветительных обществ намного превышало их число в крупных городах черты оседлости.

Нельзя не отметить роль еврейских просветительных и благотворительных обществ в жизни российского общества. В Петербурге были открыты учебные заведения, издавались книги и периодика. Свод антиеврейских законов, регламентирующих и ограничивающих права евреев в получении образования, определении места жительства, выборе профессии и занятий, даже способе ношения одежды, лишь усиливал социальную активность евреев в борьбе за свои права. Так, при том, что численность евреев столицы в начале XX в. равнялась 3,5 % всего населения, они объединялись в 70 просветительных обществ.

В изучаемом регионе действовало немало национальных обществ, среди которых следует выделить: Ставропольское мусульманское благотворительное общество (1909 г.), Дамское общество помощи бедным евреям г. Ставрополя (1906 г.), Римско-католическое общество пособия бедным г. Ставрополя (1903 г.), Римско-католическое общество попечения о бедных г. Екатеринодара (1904 г.), 1-е Армавирское отделение общества распространения грамотности среди грузин (1907 г.) и др.

Отметим, что всего в России на тот момент насчитывалось свыше 500 различных добровольных обществ и среди них около 270 просветительных обществ. Следует оговориться, что приблизительность цифр оправдана условностью определения просветительного общества по национальному критерию. Так, например, неясно, к какому типу просветительных обществ следует относить черносотенное 'Общество изучения иудейского племени', несомненно, поддерживаемое определенными правительственными кругами, или 'Общество борьбы с антисемитизмом', образованное в 1914 г.

Естественно, что такая социальная активность евреев не могла пройти незамеченной властью, опасавшейся революционных настроений. Тем более, что просвещение народных масс да и, собственно, деятельность обществ в целом были тесно связаны с идеями социального и политического освобождения. При этом нужно отметить, что в подавляющей части национально-культурные общества были законопослушны и в классовой борьбе непосредственного участия не принимали, предоставив эту возможность националистическим партиям и группам, в программах которых вопросы просвещения и культуры занимали значительное место.

Тем не менее, в 1895 г. директор Департамента полиции Н.Н. Сабуров указывал, что общества должны действовать 'как бы под стеклянным колпаком' его ведомства.10 июня 1901 г. министр внутренних дел Д.С. Сипягин напрямую обратился к губернаторам, градоначальникам и обер-полицмейстерам с совершенно секретным циркуляром № 6235 об обязательном наблюдении за частными обществами. Им, в частности, был закрыт Союз взаимопомощи русских писателей, который, по его мнению, являлся приютом для разного рода сомнительных в политическом отношении лиц и 'источником пропаганды вредных для существующего строя идей'. По этой же причине ряду национальных обществ в начале века было отказано в регистрации. В 1903 г. Трепов предложил ограничить количество устраиваемых обществами увеселений тремя в год, а художественные выставки разрешать к обозрению лишь после предварительного просмотра цензуры.

Безусловно, что деятельность просветительных объединений непосредственно влияла на формирование культуры нового исторического типа. Обновление культуры сталкивалось не только с противодействием со стороны приверженцев патриархальных порядков (ими зачастую являлось купечество), но и со стороны местных и центральных властей.

Особенно это проявилось во время революционных событий 1905-1907 гг., когда деятельность некоторых крупных просветительных обществ вышла за рамки чисто культурных интересов. Так, например, на курортах Кавказских Минеральных Вод в центре общественного движения 1905 г. оказалось Русское Бальнеологическое общество. Временный генерал-губернатор Терской области A. M. Колюбакин в предписании атаману отдела от 18 мая 1905 г. признавал, что Бальнеологическое общество с начала года 'на целом ряде заседаний занималось не прямым своим научным делом, а трактовало и вырабатывало резолюции по политическим вопросам, доходя в своих революционных упованиях до необходимости упразднения существующего государственного строя и пересоздания его на началах республики с Учредительным собранием во главе, упразднения казачества как исторического пережитка и, наконец, допускало на заседаниях резкую критику и осуждение мероприятий правительства'.

Данное общество, по мнению властей, превратилось в своеобразный 'самозваный политический клуб', 'революционную кафедру', откуда демократическая интеллигенция распространяла свою пропаганду. При поддержке некоторых членов этого общества революционным студенчеством проводилась агитационная работа, преимущественно эсеровского направления.

После подобных событий правительство, обеспокоенное действиями подобных обществ, рядом постановлений, распоряжений и циркуляров, в основном поступавших от министра внутренних дел, предписало представителям административной власти на местах строго наблюдать, за деятельностью просветительных обществ, а в случае уклонения их в сторону политической агитации и пропаганды, принимать решительные меры, вплоть до их закрытия.

В первое десятилетие XX в. наряду с традиционными видами просветительной работы получили развитие и новые формы ее организации, что, прежде всего, значительно увеличило общее число учреждений внешкольного типа. Так, по подсчетам (приблизительным) департамента полиции на 1908-1909 гг. в России имелось уже 660 просветительных обществ частной инициативы. Из них 506 было создано после издания Временных правил об обществах и союзах 4 марта 1906 г.2

Рост частных и общественных просветительных обществ привел, в свою очередь, к созданию различных органов по управлению и руководству внешкольным образованием на местах. Задача всех этих обществ заключалась в координации и планировании как внешкольного образования в целом, так и отдельных его отраслей.

Реализация поставленных обществами задач постоянно наталкивалась на отсутствие материальных средств. Сохранившиеся финансовые отчеты указывают на значительную спонсорскую поддержку в первое время со стороны частных лиц.

Так, например, первоначальный капитал общества вспомоществования недостаточным ученицам Ставропольской третьей женской гимназии (1185 руб.), состоял исключительно из пожертвований членов общества и благотворителей, среди которых архиепископ Ставропольский Агафадор, пожертвовавший обществу 100 руб., почетный член А.В. Кащенко, единовременно внесший 500 руб., Е.К. Попов и A. M. Мяснянкин, давшие по 100 руб.

Затем, с начала XX в., первое место в графе доходов занимают поступления от различных просветительных мероприятий. В течение всей своей деятельности общества вынуждены были собирать мелкие пожертвования в виде кружечных сборов, процентов с игральных карт, с устройства благотворительных вечеров, концертов, лотерей, продажи цветов и т.д. Тем, кто обладал собственным зданием, приходилось сдавать его в аренду различным гастролирующим труппам, а в революционные периоды - и для проведения митингов. Такого рода коммерческую деятельность отрицательно воспринимали активные деятели просветительных формирований, заявляя о своем стремлении служить высоким идеалам и целям просвещения. Но, с другой стороны, отказ от этой деятельности ставил под угрозу само существование просветительных и образовательных учреждений и обществ.

Почти все руководящие органы обществ сходились в одном: развитие с их помощью дела внешкольного образования возможно только при постоянной государственной поддержке, т.е. ежегодных пособиях, по меньшей мере, равных существующим годовым доходам.

Стремление гражданского общества взять управление народным образованием и культурой в свои руки, обеспечить их надлежащее развитие и направление, нашло свое отражение и в организации его представителями многофункциональных учреждений. Среди них одно из первых мест принадлежало народным домам. Общества народных домов преследовали широкие просветительные цели. Они ставили перед собой задачу устройства 'чтений, лекций, собеседований, классов и курсов, постоянных и подвижных, как общеобразовательного, так и профессионального характера, научно-образовательных музеев-выставок общеобразовательных экскурсий, спектаклей, кинематографических представлений, концертов.'. Активная деятельность обществ народных домов, а также органов местного самоуправления, ряда организаций и частных лиц по созданию этих просветительных учреждений привела к тому, что в России на 1913г. имелось уже 314 народных домов, а дальнейшая их организация стала приобретать все более планомерный характер.

Ярким показателем значительных качественных изменений в просветительном развитии России было возникновение разного рода высших вольных школ и народных университетов. Эти учреждения, еще в конце XIX в. безоговорочно запрещавшиеся правительством как 'способствующие лишь развитию в народе политического либерализма и социалистических стремлений', в 1905 г. получили, наконец, свое право на существование. Являясь 'просветительными организациями, призванными, прежде всего популяризовать научное общеобразовательное знание среди взрослого трудового населения страны', народные университеты в период 1906-1908 гг. приобрели широкую популярность. За эти три года их появилось 36, что составило около 2/3 всех существовавших в стране вплоть до 1917 г. народных университетов.

Немалое развитие получили в это время и просветительные общества других наименований, в частности, общества распространения среднего образования (Общество для открытия и содержания среднего учебного заведения в г. Ставрополе, Общество по открытию средне-учебного заведения в с. Благодарном, Общество открытия и содержания средне-учебных заведений в ст. Славянской Таманского отдела) . Они, наряду с организацией средних учебных заведений для детей, преследовали также и довольно широкие просветительные цели. Эти общества имели право открывать курсы отдельных предметов, в объеме программы средней школы, устраивать отдельные лекции, учреждать библиотеки, читальни, музеи, книжные склады и выставки по предмету общего образования. Осуществление таких задач стало возможным благодаря объединению в составе этих обществ фабрикантов и купцов с представителями местной интеллигенции.

Быстрый рост просветительных обществ, расширение их деятельности, распространение ее в различные районы страны обуславливал стремление торгово-промышленных кругов и интеллигенции страны к созданию единой мощной общероссийской просветительной организации, к сосредоточению всего процесса культурного развития народа в руках общественных учреждений.

В конце 1905 - начале 1906 гг. либеральной буржуазией предпринимается попытка создания Всероссийского общества народных университетов, в задачу которого входило как развитие народного просвещения вообще, так и повсеместная организация народных университетов в частности. Наряду со стремлением к созданию просветительных учреждений всероссийского масштаба в начале XX в. наблюдалась и обратная тенденция - возникновение небольших обществ, рассчитанных исключительно на работу в том или ином месте, селе или деревне.

Круг их деятельности ограничивался, как правило, населением той или иной волости. Однако, задачи, которые ставили перед собой эти просветительные общества, имели далеко не местное значение, поскольку преследовали цель 'поднятия уровня общего умственно-нравственного развития народа и доставление ему различных культурных развлечений'.

Таким образом, в конце XIX - начале XX в. в России сложилась разветвленная сеть просветительных обществ. Эта система включала в себя различные общества, комиссии и кружки, ставившие себе целью попечение о народном образовании, а также работу в области самообразования и организации культурного досуга, народные дома, библиотеки, читальни, книжные склады, народные университеты, музеи, выставки, народные театры, общеобразовательные и специальные школы, классы и курсы для взрослых, кинотеатры и другие учреждения. В союзе с системой школьного и университетского образования, а также с рядом императорских учреждений культуры (театров, музеев, библиотек), они создали ту культурную среду, которая была необходима для модернизационного преобразования России и которая в процессе своего развития втягивала в культурную жизнь все новые и новые слои населения страны.

Территориальная организация просветительных учреждений, отражая общую историческую закономерность неравномерного развития капитализма в огромной Российской империи, была связана в основном с пятью крупными промышленными районами - Центральным, Северо-Западным, Южным, Поволжьем и Уралом. Это было обусловлено сосредоточением в указанных регионах тех необходимых материальных, финансовых и организационных условий, сил и средств, без которых постановка просветительного дела была бы невозможна. Внутри промышленных районов создание разнообразных музеев, библиотек, школ, обществ, клубов и т.д. шло преимущественно в городах.

Одновременно города являлись не только центрами культурной жизни, сосредоточением культурных сил страны, но и очагами распространения просветительной деятельности среди населения. Города служили средоточием издательской деятельности и распространения печатной продукции по всей России. В 1890 г. Россия стала третьей страной в мире (после Германии и Франция) по числу названий выпускавшейся литературы, а в 1908 г. она заняла третье место в мире (после Германии и Японии) уже по количеству изданных книг.

Возникновение новой культурной среды, массовый процесс создания новых просветительных учреждений привели к тому, что впервые в стране получили доступ к знаниям и культуре тысячи трудящихся промышленных, торговых, транспортных, коммерческих и других заведений, т.е. все те, для кого двери учреждений системы школьного образования по тем или иным причинам были закрыты. Школы, классы и курсы для взрослых, всевозможные народные аудитории были, как правило, переполнены желающими учиться. Так, в г. Ставрополе 'на первое же чтение явилось около 500 человек, а на последующих присутствовало до 600'

Первоначально система школьного образования в Российской империи во второй половине XIX в. демонстрировала неутешительную картину уровня грамотности населения страны, отмеченную к началу XX в. такой цифрой, как 21 %. В середине второго десятилетия XX в., когда просветительное дело среди населения уже прочно стояло на ногах, уровень грамотности народа существенно изменился. Прежде всего он вырос в городах, составив к 1917 г. для Европейской России 79,8 % от общей численности населения.

Но, например, по Ставропольской губернии процент грамотности населения был меньше общероссийского. Он составлял 14,35% для всего региона, 12,73% для сельских жителей и 29,75% для городских обитателей. В Кубанской области ситуация выглядела следующим образом: среди станичного и сельского населения процент грамотных равнялся 5,3%.

Культурная жизнь России конца XIX - начала XX в. отличалась большим динамизмом, ростом не только количественных, но и качественных характеристик культурного развития, появлением действительно народных, открытых для всех желающих без каких-либо ограничений, учреждений культуры: народных домов, народных театров, народных университетов, народных консерваторий и т.д. Тем не менее, процессы эти в разных районах Российской империи протекали неодинаково.

Самодержавие свое предназначение в области народного просвещения видело в том, чтобы дать 'бесспорно необходимую народу элементарную грамотность' путем создания учреждений как школьного, так и внешкольного образования и направить просветительную работу главным образом в русло религиозно-нравственного воспитания.

Большинство открытых по частной или общественной инициативе просветительных учреждений дореволюционной России, было предназначено для всех желающих независимо от пола, возраста, национальной принадлежности, социального положения и вероисповедания. Как правило, от поступающих в учреждения внешкольного типа не требовалось никакого образовательного ценза, поскольку идея создания целого ряда просветительных обществ базировалась на мысли о том, что 'если народ не может прийти в университет, то последний сам должен прийти к народу'.

Несмотря на быстрые темпы культурного строительства, количество просветительных обществ в стране еще значительно отставало от потребности в них, что особенно ощущалось в провинции. Так, по данным на 1904 г., из 1084 городов и городских поселений России воскресные школы и курсы для взрослых имелись только в 1/8 их части, музеи были в 104 городах, народные дома - в 65, цирки - в 40 и летние театры - в 21 городе.2

Недостаточно было и профессиональных учебных заведений, в особенности для взрослых людей, днем занятых на работе. К примеру, в 1903 г. по всей стране имелось только 40 торговых школ с 6825 учащимися, 30 торговых классов с 7223 учениками и 24 курса коммерческих знаний с 1698 слушателями. Поэтому в ряде регионов Российской империи, хаотически разбросанные маленькие народные библиотеки-читальни и народные чтения, часто 'носившие случайный и совершенно неорганизованный характер', составляли всю просветительную работу, проводившуюся среди местного населении.

На рубеже XIX-XX веков в России получают развитие и общества, направленные на просвещение определенных слоев населения в зависимости от национальности, пола, возраста и профессии. Среди них назовем Общество ветеринарных врачей Донской области, общество Донских врачей в г. Новочеркасске, Общество вспомоществования нуждающимся ученикам Екатеринодарской мужской гимназии (1894 г.), Кубанское медицинское общество, Общество вспомоществования нуждающимся ученикам 1-й гимназии г. Екатеринодара, Ставропольское медицинское общество (1883 г.), Ставропольское мусульманское благотворительное общество (1909 г.) и др.

Среди всех этих учреждений наибольшее распространение, однако, получили национальные просветительные организации, теснейшим образом связывавшие сугубо национальный вопрос с проблемой культурного развития той или иной нации или народности. Свои учреждения культуры имели поляки, немцы, евреи, украинцы, татары, калмыки, буряты, кавказские горцы и многие другие народы, входившие в состав России. При этом в некоторых национальных районах Российской империи, главным образом расположенных на западе, развитие просветительного дела достигло высокого уровня.

Просветительные организации, учреждения внешкольного типа, предназначенные для взрослых, различались объемом получаемых знаний. Наряду с общепросветительными организациями (народные библиотеки, музеи и народные чтения), в дореволюционной России было немало и таких обществ, которые давали населению систематические знания как в объеме начальной, средней и высшей школ, так и в области специальных навыков и знаний: сельского хозяйства, строительства, музыки, иностранных языков, педагогики, стенографии и пр. Это были прежде всего народные университеты и общества народных университетов, политехникумы, высшие вольные школы, различные курсы. Кроме того, в Российской империи имелась также значительная группа культурно-развлекательных обществ: народные театры, хоры, драматические кружки, кинотеатры, клубы и общества развлечений, имевшие, однако, также просветительный характер.

Большую группу составляли общества, объединявшие людей по интересам и способствовавшие их творческой самодеятельности. В Кубанской области можно выделить следующие общества подобного направления: Екатеринодарский кружок любителей музыки (1889 г.). Артистический кружок г. Майкопа (1898 г.), Екатеринодарское общество любителей изящных искусств (1901 г.) и др. В Ставропольской губернии действовали Кружок любителей музыки (1883 г.), Ейское общество любителей изящных искусств (1903 г.), Ставропольский на Кавказе художественный кружок (1916 г.) и др. В свою очередь, на Дону наиболее значимыми были: Ростовское артистическое общество, Ростовское общество истории древностей и природы и др.

Необходимо отметить, что многие просветительные учреждения в царской России существовали только на бумаге и влачили жалкое существование из-за недостатка средств, преследований полиции, отсутствия активных работников и других причин. Некоторые общества, не успев возникнуть, тотчас уничтожались администрацией.

Во многом такое положение объяснялось тем, что все дела большинства культурных обществ в основном находились 'в полной зависимости от числа членских взносов и притока частных пожертвований'. Это, в свою очередь, нередко порождало особые общества для доставления средств и содействия тем или иным просветительным обществам.

Тем не менее, существовавшие в России просветительные общества сделали вполне доступным и реальным высшее образование для тех, кто не мог поступить в императорские университеты, среднее и начальное образование - для тех, кто был лишен его в силу социальных или материальных причин. Одновременно внешкольные учреждения, как уже говорилось, стремились дать всем желающим эстетическое, художественно-музыкальное, а также узкоспециальное образование. Это направление их деятельности находило свое отражение в создании как многообразных по типу просветительных обществ (народных университетов, воскресных школ, народных театров, музеев и выставок, хоров и т.д.), так и в стремлении каждой из них иметь в своем составе различные специальные отделы, комиссии и комитеты в зависимости от направлений культурной работы.

Стремление к взаимодействию различных просветительных учреждений имело большое значение в организации перманентного образования, а также самообразования, что для массового посетителя играло значительную роль.

Таким образом, исследуя проблему, можно сделать следующие выводы:

Доминантой культурного развития России второй половины XIX - начала XX в. стал процесс демократизации общества, выразившийся, в частности, в создании системы внешкольного образования, становлении просветительной деятельности в стране. Просветительная деятельность включала в себя процесс распространения и популяризации научных и политических знаний, литературы и искусства, развития научно-технического и художественного творчества населения страны, организации его культурного отдыха.

Подобные действия самодержавия стали ответом на рост общественного движения и его наметившуюся политизацию. В свою очередь, деятельность организаций являлась реакцией на действия властей. Особенно это проявилось во время революционных событий 1905-1907 гг., когда деятельность некоторых крупных просветительных обществ вышла за рамки чисто культурных интересов и перешла в сферу политики.

В ходе Первой российской революции начался бурный процесс создания общественных организаций. Временные правила об обществах и союзах от 4 марта 1906 г. стали единым законодательным актом, регламентировавшим порядок регистрации и деятельности различных обществ, ставившим их деятельность в рамки современной законности. Данный закон позволял создавать общества без предварительного разрешения правительственной власти. Временные правила не были заменены общим законом и просуществовали до 1917 г.

Государство изначально стремилось регулировать и контролировать деятельность обществ, прежде всего, с целью защиты незыблемости существующего строя. Самые разные инициативы неполитических формирований рассматривались как политические акции, подрывающие государственную монополию в области образования и культуры. По этой причине отношения в системе 'государство-общество' в дореволюционный период так и не стали партнерскими. Так, вслед за декларацией свободы образования обществ во Временных правилах от 4 марта 1906 г. те условия, которые данные Правила создавали для возникновения отдельных обществ, значительно ограничивали эту свободу. Доминантой культурного развития России второй половины XIX - начала XX в. стали тенденции раскрепощения и демократизации общества, что находило отражение, в частности, в становлении просветительной деятельности в стране. Просветительная деятельность включала в себя процесс распространения и популяризации научных и политических знаний, литературы и искусства, развития научно-технического и художественного творчества населения страны, организации его культурного отдыха.

Культурная жизнь России конца XIX - начала XX в. отличалась большим динамизмом, ростом не только количественных, но и качественных характеристик ее развития. В конце XIX - начале XX в. в стране сложилась разветвленная сеть просветительных обществ. Их активность обычно проявлялась в тех областях, где существовавшие потребности населения не были в полной мере удовлетворены. Реализация поставленных обществами задач была возможна только при постоянной финансовой поддержке государства.

Просветительные общества создали культурную среду, необходимую для модернизационного преобразования России, в которой культура и просвещение являлись неотъемлемой частью жизни самых широких кругов населения, достоянием всех слоев российского общества, а не только социальным признаком исключительно привилегированного сословия.

Раздел 2. Правовая политика государства в сфере регулирования деятельности просветительных обществ

Политика российского государства по отношению к добровольным организациям законодательно оформилась во второй половины XIX в., и на протяжении всего дореволюционного периода постоянно подвергалась значительной трансформации. Подобные действия самодержавия стали ответом на рост общественного движения и его наметившуюся политизацию. В свою очередь, деятельность организаций оказывалась реакцией на действия властей. Проследить эволюцию их взаимоотношении можно на основании анализа регламентации рассматриваемых объединений.

В государственно-иерархической структуре данные общества стали стихийно возникшим добавлением к уже существующим институтам культуры, просвещения и образования. Действуя в рамках устава, эти общества формально были освобождены от государственного вмешательства в свои дела. Государство должно было лишь утверждать устав, регистрировать объединения и получать годовые итоговые отчеты. Однако, несмотря на эти требования, чиновники постоянно констатировали недостаточную осведомленность о количестве и характере деятельности существующих формирований.

До революции 1905 г. свободы обществ и союзов в России не существовало. Ни один союз или любая другая общественная организация не могли быть образованы без предварительного разрешения Министерства внутренних дел. Правовое положение различных организаций определялось ст.16 'Устава о предупреждении и пресечении преступлений', запрещавшего 'всем и каждому заводить и вчинять в городе общество, товарищество, братство или иное подобное собрание без ведома или согласия правительства'. Лишь Министерство финансов в порядке исключения разрешало образование некоторых кредитных обществ и пенсионных касс.

Начало существования общества закладывалось на собрании учредителей, которые вырабатывали проект устава и посылали его на утверждение в органы местного самоуправления. Далее ходатайство шло губернатору, а от него - в МВД (с 1902 г. культурно-просветительные общества подчинялись Министерству народного просвещения). Лишь с разрешения обер-прокурора контролирующее ведомство могло утверждать уставы.

Более упрощенную процедуру открытия имели научные общества, которых правительство 'опасалось' меньше других. Университетский устав 1863 г. предоставил право утверждения уставов научных обществ при университетах министру народного просвещения (а не императору), что существенно упрощало и ускоряло открытие обществ. Затем и другие ученые общества стали получать разрешение на открытие от соответствующих министров.

Если в уставы вводились какие-либо льготы и преимущества для обществ, то для их учреждения требовалось каждый раз Высочайшее разрешение через Комитет министров, 'с одной стороны обременяя правительство рассмотрением дел излишних, а с другой - замедляло открытие таких учреждений, которые, по своему роду должны были всемерно поощряться правительством'.

Так, например, в утвержденных властью уставах обществ попечения о начальном образовании были сформулированы достаточно скромные задачи. Такие общества имели право оказывать помощь народным школам, уже открытым городским самоуправлением, сами же открывать новых школ не имели полномочий.3 В их функции не входило также развитие внешкольного образования, а именно, устройство народных чтений, спектаклей и музыкальных утренников. Однако организации данного профиля в своей деятельности довольно быстро выходили из рамок, установленных уставом.

Например, кубанское 'Общество распространения в народе грамотности и полезных знаний' (1901 г.) имело 'целью исследование и посильное удовлетворение нужд общего и профессионального образования в пределах существующих указаний'. Для достижения этой цели общество:

а) открывало в области новые общеобразовательные и профессиональные училища и отделения;

б) оказывало материальную помощь существующим училищам общества;

в) поощряло материальными средствами частных лиц, которые своей деятельностью способствуют предпринявшему обществу делу;

г) учреждало классы занятий со взрослыми;

д) устраивало народные чтения, общедоступные лекции и другие полезные развлечения, как при училищах, так и вне их;

е) создавало библиотеки и читальни;

ж) распространяло и издавало одобренные цензурой книги и учебные пособия, для чего общество могло открывать лавки и склады;

з) назначало премии за лучшие сочинения, предназначенные для народа;

и) ходатайствовало перед начальством по предметам, входящим в круг деятельности общества, и вообще принимало все дозволенные законом меры, могущие способствовать достижению целей общества.3

В целях содействия улучшению учебно-воспитательного дела в народных школах общество заботилось о повышении уровня образования преподавателей. Для этого оно:

а) открывало библиотеки и музеи учебных пособий;

б) способствовало устройству на основании существующих правил временных и постоянных педагогических курсов;

в) учреждало стипендии при учебных заведениях, способных подготавливать преподавателей;

г) употребляло все зависящие от него меры для приглашения опытных преподавателей, имевших на то законное право;

д) поощряло народных учителей денежными наградами за ревностные труды по обучению в школах;

е) собирало и издавало статистические сведения о существующих в рамках различных ведомств училищах, библиотеках, читальнях, народных чтениях и др.;

ж) устраивало собрания педагогов для обсуждения местных нужд народного образования.

Оказавшись перед лицом постоянно нараставшей общественной инициативы, государство долго не могло наладить единой регистрации объединений. В связи с большим количеством поступающих на утверждение уставов, уже в 1862г. право на санкционирование благотворительных обществ перешло из юрисдикции императора в Министерство внутренних дел. Почти все министерства имели в своем ведении те или иные общества. Большинство обществ находилось под контролем МВД, ведущую роль в нем играл департамент исполнительной полиции, а после его упразднения в 1880 г. - хозяйственный департамент.

В начале 1900 г. все дела по обществам были сосредоточены в Департаменте общих дел МВД. В составе последнего было образовано 2-е особое отделение, подчинявшееся непосредственно заместителю министра. Инструкция для этого отделения, утвержденная 30 марта 1900 г., относила к его ведению 'дела по рассмотрению, утверждению и изменению уставов всякого рода частных, ученых, благотворительных и других обществ, товариществ, кружков, клубов, артелей, попечительств, касс, курсов, классов и т.п. учреждений, а также распоряжения о закрытии всех частных обществ, уставы которых утверждаются МВД'.3'

Таким образом, общества должны были для легализации своего положения добиться разрешения у администрации. Последней принадлежало дискретное право разрешить или запретить организацию любого общества, а также утвердить или изменить его устав. Общества, возникавшие без разрешения соответствующего министерства, независимо от целей и методов их деятельности, признавались законом тайными и, следовательно, преступными. На их создателей и членов налагались наказания, вплоть до отправки на каторжные работы.

До 1905 г. отсутствовал единый законодательный акт, который регламентировал порядок регистрации и деятельности культурно-просветительных обществ. Правила регистрации и ликвидации обществ и союзов содержались в различных томах Свода законов Российской империи. Они входили в Устав о предупреждении и пресечении преступлений, Устав о промышленности, Устав общественного призрения, Устав сельского хозяйства и др.

Кроме того, многие культурно-просветительские вопросы, а именно проблемы организации воскресных школ для взрослых, педагогических курсов, народных чтений и др., которые также входили в сферу деятельности просветительных обществ, регулировались иными подзаконными актами. Так, положение о народных школах от 25 мая 1874 г. окончательно санкционировало работу воскресных школ, классов и курсов для взрослых.3

5 августа 1875 г. Министерство народного просвещения утвердило правила о временных педагогических курсах для учителей и учительниц, расширив тем самым возможность педагогической подготовки и переподготовки, определенной положением Главного правления училищ от 20 марта 1860 г. об учреждении педагогических курсов с упразднением педагогических при университетах институтов.

24 декабря 1876 г. после шестилетней разработки утверждаются правила организации народных чтений в губернских городах. А в 1894 г. устройство народных чтений по положению Комитета министров от 11 октября распространяется уже на уездные города и селения.

Правила 15 мая 1890 г. о бесплатных народных читальнях и указ 5 октября 1895 г. закрепили раздел всех народных библиотек страны на подведомственные Министерству внутренних дел и, если они были соединены со школьными, на подведомственные Министерству народного просвещения. 15 февраля 1903 г. было введено положение Комитета министров о народных чтениях по сельскому хозяйству ведомства главного управления землеустройства и земледелия, предоставившее, впрочем, губернатору 'право делать решающие указания' относительно программ, лекторов, времени и места этих чтений.3 В 1906 г. был введен явочный порядок устройства народных чтении и публичных лекций по всем областям знаний, подтвержденный положением Комитета министров от 31 января 1907 г. Народные чтения были отнесены к публичным собраниям и должны были устраиваться на основании Временных правил 4 марта 1906 г., т.е. полностью отошли к ведению Министерства внутренних дел.

На практике при образовании обществ правительство руководствовалось принципом: 'запрещено все, что прямо не разрешено в законе'.

До появления 'Временных правил об обществах и союзах' правовое положение благотворительных обществ и касс регулировал 'Устав общественного призрения' 1892 г.3 Согласно ст.441 данного устава, утверждение уставов благотворительных обществ и обществ взаимного вспомоществования, в случае учреждении этих обществ на основаниях не соответствующим правилам приложения к ст.118 Устава о предупреждении и пресечении преступлений, предоставлялось начальнику главного управления по делам местного хозяйства. Он же имел право изменять и дополнять уставы этих обществ.3

Уставы для служащих в Ведомстве императрицы Марии (учебные заведения, воспитательные дома, приюты для обездоленных и беззащитных детей, богадельни) предоставлялись на утверждение главноуправляющему Собственной Его Императорского Величества канцелярией по учреждениям императрицы Марии Федоровны (Устав 1892 г., ст.443, прил. I).

Данный устав 1892 г. особо регламентировал правила отчетности благотворительных обществ и касс. Все частные благотворительные общества и заведения ведомства Министерства внутренних дел обязаны были предоставлять туда в установленном порядке, на основании ст.444-445

Устава, полный отчет о своей деятельности и краткую цифровую выборку из него на русском языке в течение шести месяцев после отчетного года. Порядок управления, права и обязанности обществ и касс находили отражение в их уставах.

Правила учреждения 'ученых' обществ вошли в Свод уставов ученых учреждений и учебных заведений ведомства Министерства народного просвещения (1893 г.).3 Согласно ст.386 документа, все ученые общества, находящиеся в ведомстве Министерства народного просвещения, могли образовываться или при университетах, или самостоятельно от них. Университетам предоставлялось право утверждать и изменять уставы этих обществ.3 В случае создания научных обществ на основаниях, не соответствующих правилам приложения к статье 118 'Устава о предупреждении и пресечении преступлений', вопрос о них решался самим министром народного просвещения.

Правила регистрации сельскохозяйственных обществ и обществ охотников нашли свое отражение в 'Уставе сельского хозяйства', изданном в 1903 г.3 В уставе говорилось, что сельскохозяйственные общества учреждаются на основании или обычного устава, утвержденного главноуправляющим землеустройством и земледелием, или же особых уставов (ст.40). Лица, желавшие образовать сельскохозяйственное общество на основании 'нормального' устава, должны были подать письменное заявление губернатору. Губернатор был правомочен разрешить открытие общества только в том случае, если сфера его действия распространялась на один или несколько уездов губернии, на их части или на всю губернию. Во всех других случаях вопрос решался в Главном управлении землеустройства и земледелия (ст.44).3

После 1905 г. общественные организации, в том числе иных ведомств, оказались в подчинении особого отделения департамента общих дел МВД.

Располагали 'своими' обществами и некоторые другие структурные подразделения МВД: главное управление по делам печати (литературные организации), медицинский совет (медицинские общества). Обществами содействия коммерческому образованию, а также предпринимательскими и легальными рабочими организациями занимался Департамент торговли и мануфактур Министерства финансов. Благотворительные организации по линии главного тюремного управления относились к Министерству юстиции. Контроль за антиалкогольными организациями был возложен на Министерство финансов.

Большую группу общественных организаций контролировало Министерство народного просвещения: научные общества при учебных заведениях, просветительные общества, общества взаимопомощи учителей, студенческие организации. В июне 1902 г. общества попечения о начальном образовании и подобные им просветительные формирования (научные общества при учебных заведениях, студенческие общества, общества взаимопомощи учителей и др.) были переданы из МВД этому ведомству по положению Комитета Министров и согласно 'Высочайшего соизволения Государя Императора'.

Уже на первом этапе 1905 г. правительство попыталось восполнить пробелы в правовом регулировании общественных организаций и усовершенствовать его с помощью циркуляра МВД от 26 апреля 1905 г. № 18. Этим документом министр внутренних дел делегировал свое монопольное право регистрации обществ губернаторам и градоначальникам.

Такая децентрализация коснулась только благотворительных обществ, перечисленных в циркуляре, а именно:

а) общественных собраний и клубов (шахматные клубы и т.п.);

б) художественных обществ и кружков (творческие, музыкально- драматические, фотографические и т.п.);

в) обществ трезвости;

г) спортивных обществ (автомобильные, гимнастические и т.п.);

д) человеко- и детолюбивых обществ (скорой медицинской помощи, содействия медицинскому воспитанию детей, медицинские и т.п.);

е) обществ покровительства животным и ветеринарные;

ж) библиотечных обществ.

С целью скорейшего утверждения уставов перечисленных обществ Министерство внутренних дел предоставило местным губернским властям право разрешать открытие этих обществ лишь при условии, 'чтобы 1). Учредителями обществ не являлись исключительно или в большинстве лица иудейского исповедания и 2). Чтобы наряду с общественными целями общества эти не преследовали одновременно и цели прибыли'.3

Особое беспокойство у правительства вызывало развитие профсоюзного движения. Однако, одновременно у властей появилось намерение направить это движение в русло тредюнионизма.3 Правительству необходимо было признать и разрешить не только профсоюзы, но и другие общественные организации с тем, чтобы поставить их деятельность в узкие рамки тогдашней законности.

Поэтому задолго до издания Манифеста от 17 октября 1905 г., в Министерстве финансов началась разработка законопроекта о профессиональных обществах. Как отмечал В.В. Святловский, первый вариант проекта закона о профсоюзах был подготовлен чиновником Главного по фабричным делам присутствия Ф.В. Фоминым.3 За образец он взял английские и бельгийские законы о профсоюзах, а также уставы первых петербургских профсоюзов (столяров и портных). Первый проект был самым демократичным. Он наделял профессиональные общества и союзы широкими правами в сфере стачечной борьбы, предусматривал другие методы защиты интересов трудящихся, устанавливал независимое от администрации положение рабочих организаций, предусматривал явочный порядок создания профсоюзов и судебный порядок их закрытия.

Провозглашенная Манифестом 17 октября 1905 г. свобода союзов, а также предстоящий созыв Государственной думы заставили правительство ускорить разработку закона об организации и деятельности не только профессиональных, но и иных обществ и союзов. К тому же, после издания Манифеста начался бурный процесс создания самых различных политических партий, профсоюзов и других общественных организаций.

Далеко не все они стремились получить официальный статус и зарегистрироваться в государственных учреждениях. Только в Москве в октябре-ноябре 1905 г. возникло 50 профессиональных союзов, объединивших более 25 тыс. рабочих.

Министерство юстиции начинает подготовку законопроекта о союзах в октябре 1905 г. Тогда же во вновь образованном Министерстве торговли и промышленности пересматривается законопроект Ф.В. Фомина. Уже в ноябре 1905 г. совет министров приступает к обсуждению обоих проектов. В ходе этого обсуждения из проекта Министерства юстиции об обществах и союзах и проекта Министерства торговли и промышленности были исключены некоторые демократические положения, и оба эти проекта были объединены. Данное объединение носило механический характер, что нашло отражение и в структуре закона.10 января 1906 г. законопроект был окончательно одобрен советом министров и под названием 'Временные правила об обществах и союзах' передан в Государственный совет.

При обсуждении проекта в Государственном совете был изъят ряд демократических элементов. Наиболее оживленную дискуссию вызвал вопрос о том, каким органам правительственной власти должен быть представлен контроль за образованием и деятельностью обществ. При обсуждении этого вопроса сложились два мнения. Согласно первому, 'рассмотрение дел о воспрещении или закрытии обществ следует отнести к ведению судебных установлений, ибо только при таком условии могут быть в надлежащей степени обеспечены справедливость и беспристрастность принимаемых мер, а также и интересы, как государства, так и общества и частных лиц. ' Административный порядок мог быть применен только в случаях, строго оговоренных в законе.

Согласно второму мнению, 'общества, не пользующиеся правами юридических лиц и не обязанные иметь писаный устав, могут возникать лишь при неимении к сему препятствий со стороны административной власти, от которой должно зависеть также и закрытие означенных обществ. В отношении же обществ, получающих права от юридического лица, признается возможным установить регистрацию их возникновения судом на основании представляемого ими устава, а также закрытие их по одним только судебным определениям'.

Кроме того, в ходе обсуждения вышеизложенных мнений, Государственный совет заменил судебный порядок регистрации и закрытия обществ административным.

В соответствии с Правилами, в каждой губернии и градоначальстве создавались особые органы - 'губернские городские по делам об обществах присутствия'. На них было возложено открытие, регистрация и закрытие обществ. Делопроизводство губернских по делам об обществах присутствий поручалось их канцелярии или канцелярии губернского правления, городских по делам об обществах присутствий - канцелярии градоначальника или военного губернатора.3

Закон требовал обязательного различия безуставных обществ, не пользующихся правами юридических лиц, и обществ, действующих на основании своих уставов. Безуставные общества обязаны были направить свои заявления об учреждении губернатору или градоначальнику той губернии или градоначальства, в пределах которой общество предполагало проявить свою деятельность. В заявлении должны были указываться: цель общества, имена, отчества, фамилии, звания и места жительства его учредителей, район его действий, порядок избрания правления, порядок вступления и выбывания членов.3 На основании ст.17 Правил, если в течение двух недель со дня получения такого заявления в присутственном месте, учредителям общества не сообщалось об отказе в легализации их ассоциации, последняя могла законного приступить к своей деятельности. Губернатор не мог при этом единолично отказать в утверждении обществу. Временные правила устанавливали, что губернатор 'в случае встречного им препятствия к образованию общества' обязан был передать решение вопроса в упомянутое губернское присутствие. Последнее и выносило окончательное решение. Таким образом, уже в отношении к безуставным обществам явочный порядок фактически заменялся.

Еще более явственно концессионный порядок проявлялся в статьях закона, регламентирующих порядок возникновения обществ, пользующихся правами юридических лиц. Только эти общества имели право владеть и приобретать движимое и недвижимое имущество, вступать в обязательства, выступать в судах в качестве истцов и ответчиков. Данные общества действовали на основании устава.

Согласно действующему законодательству, была выработана общая схема проекта устава общества. Эта схема должна была стать образцом для разработки уставов региональных обществ. Этот документ выглядел следующим образом:

название общества;

цель;

район действий общества (вся империя, определенная губерния, уезд, город или селение, волость и т.д.);

способы деятельности общества (обсуждение текущих вопросов, учреждение публичных собраний, издание книг, открытие образовательных учреждений, проведение курсов, лекций и т.д.);

имена, отчества, фамилии, звания и места жительства учредителей общества;

6) порядок вступления (например, лица, желающие вступить в общество, принимались в него правлением при наличии письменного заявления и рекомендации определенного количества членов общества);

порядок исключения из общества (например, 'члены, не уплатившие своего членского взноса два года подряд, считаются из общества выбывшими');

размер членских взносов;

порядок уплаты членских взносов;

10) состав правления (так, правление состояло из пяти человек, выбиравших из своей среды председателя, секретаря и кассира);

11) способ образования правления (например, члены правления выбирались общим собранием, закрытой баллотировкой, сроком на один год);

12) способ пополнения правления (так, общее собрание избирало закрытой баллотировкой трех кандидатов сроком на один год, которые заступали на место выбывших членов правления);

предметы ведения правления (правление является исполнительным органом общества, ведает всем его имуществом и ведет все его дела в пределах постановлений общего собрания);

местонахождения правления;

время созыва общего собрания (ежегодно, ежемесячно и др.);

порядок созыва общего собрания (так, посредством повесток);

предметы ведения общего собрания (например, правление являлось законодательным органом общества, рассматривающим и решающим все его дела, распоряжающимся всем его имуществом и средствами и руководящим деятельностью правления);

порядок ведения отчетности;

порядок изменения устава (например, по постановлении общего собрания членов);

подписи учредителей (имя, отчество и фамилия каждого).

Имея намерение зарегистрировать уставное общество, его учредители были обязаны предоставить заявление губернатору или градоначальнику с нотариальным засвидетельствованием их законной правоспособности и подлинности подписей. В свою очередь, губернатор должен был немедленно передать это заявление на рассмотрение губернского по делам об обществах присутствия. Присутствие в месячный срок со дня поступления заявления обязано было решить вопрос о регистрации общества (ст.23). В случае положительного решения оно выносило постановление о включении общества в особый реестр. Без этого ни одно общество не могло пользоваться правами юридического лица.3Действия губернатора и губернского по делам об обществах присутствия подлежали обжалованию в 1-м департаменте Правительствующего Сената. Губернатор мог разойтись во взглядах с губернским по делам об обществах присутствием. В таких случаях закон предоставлял ему право передавать решение конфликтного вопроса на усмотрение министра внутренних дел. Последний либо прибегал к помощи 1-го департамента Сената, либо предлагал губернатору подчиниться постановлению губернского присутствия.3

Условия закрытия существующих обществ, согласно Временным правилам, также находились в компетенции местной администрации.

Данный вопрос решался губернским по делам об обществах присутствием по представлению губернатора или градоначальника. Им предоставлялось право приостанавливать собственной властью деятельность любого общества в пределах губернии 'в случае обнаружившихся в деятельности общества, образованного с соблюдением установленного порядка, отступлений от закона или уклонений от обязательных для общества, согласно уставу или заявления учредителей (ст.10, 18 и 23), условий его деятельности'. Также губернатор имел на это право, если находил, что 'деятельность общества угрожает общественной безопасности и спокойствию или принимает безнравственное направление'. Правилами предусматривалась возможность обществу самому, в назначенный срок, по предложению губернатора или градоначальника, устранить допущенные нарушения (ст.34). Решение о закрытии или приостановлении деятельности общества могло быть обжаловано в 1-м департаменте Правительствующего Сената.

Уставы обществ обычно содержали правила об использовании имущества, оставшегося после ликвидации общества. Если же такого указания не было, то применялась ст.29 Правил, где было предусмотрено, что 'по закрытии общества, его имущество, оставшееся за удовлетворением долгов, поступает в ведение Правительства для употребления по назначению, наиболее соответствующее целям общества'.

Были установлены особые правила для следующих обществ: религиозных, студенческих, профессиональных обществ и союзов, а также для обществ служащих государственных учреждений.

На основании ст.4 Временных правил, образование и деятельность религиозных обществ не регулировались нормами данного указа. Религиозные общества, раннее запрещенные, получили признание со стороны государственной власти в 1905 г.17 апреля этого года вышел Высочайший указ 'Об укреплении начал веротерпимости'. Несколько позже был установлен порядок легализации таких обществ (Положение комитета министров от 17 апреля 1905 г. и Высочайший указ от 17 октября 1906 г. 'О порядке образования и действия старообрядческих и сектантских общин') через губернские правления.

Студенческие общества, как и религиозные, не подпадали под нормы Временных правил. Их образование и деятельность регулировались в соответствии со ст.399 Устава учебных заведений 1908 г. На основании этой статьи 'студентам высших учебных заведений разрешается образовать организации, преследующие цели, не противные существующим узаконениям и правилам. Уставы таких организаций утверждаются советом университета или соответствующей ему в других высших учебных заведениях коллегиальной или единоличной властью'

В уставе особо оговаривалось, что студенческие кружки, общества и другие подобные организации не могли выступать от лица всего студенчества. Зарегистрированным студенческим организациям разрешалось организовывать публичные собрания учебного характера и частные собрания студентов, на которых разрешалось присутствовать только учащимся данного учебного заведения. Разрешение на проведение публичных и частных собраний выдавалось ректором, директором, проректором или помощником директора. В случае выявления нарушения закона при организации и проведении данных мероприятий, закон наделял полицию правом 'удостовериться всем при посредстве командируемых на собрание полицейских чинов' и принять 'все нужные меры к восстановлению порядка и привлечению виновных к законной ответственности'.

Служащие в государственных учреждениях (казенных и частных железных дорогах, телефонных предприятиях общего пользования) лица имели право образовывать общества только на основании устава, утвержденного начальством. На основании ст.10 Правил, данные общества 'не могут в своей деятельности преследовать цели политические или же несовместимые с требованиями служебного долга, со служебными отношениями и с существующим порядком и условиями службы'.

Наконец, Временные правила устанавливали особые условия создания и деятельности профессиональных обществ. Открыть подобное общество могли лица, участвующие в торговли или промышленности. Порядок их деятельности определялся уставом (ст.10).

На основании вышеизложенных фактов можно сделать следующие выводы.

Политика государства применительно к добровольным организациям законодательно оформилась во второй половине XIX в., и на протяжении всего дореволюционного периода постоянно подвергалась значительной трансформации. Подобные действия самодержавия стали ответом на рост общественного движения и его наметившуюся политизацию. Проследить эволюцию взаимоотношений правительства и обществ можно на основании анализа регламентации рассматриваемых объединений.

До революции 1905-1907 гг. организации и союзы в России были значительно ограничены в своей деятельности. Правовое положение благотворительных обществ и касс регулировал 'Устав общественного призрения' 1892 г. Ни один союз или любая другая общественная организация не могли быть образованы без предварительного разрешения Министерства внутренних дел. Администрации принадлежало право разрешить или запретить организацию любого общества, а также утвердить или изменить его устав. Общества, возникавшие без разрешения соответствующего министерства признавались законом тайными и, следовательно, преступными.

В ходе революции 1905-1907 гг. начался бурный процесс создания самых различных общественных организаций (особенно после издания Манифеста от 17 октября 1905 г.). Правительству необходимо было признать и разрешить данные организации с тем, чтобы поставить их деятельность в рамки законности, приняв во внимание требования времени и новые веяния в государственной политике, связанные с реакцией на революционные события.

Временные правила об обществах и союзах от 4 марта 1906 г. стали единым законодательным актом, регламентировавшим порядок регистрации и деятельности различных общественных организаций. Однако, закон предоставил администрации широкие возможности отказа в регистрации обществам и союзам и их закрытия, что значительно ограничивало формальную свободу обществ, фактически сводя ее лишь к праву ходатайствовать о создании таких обществ.

Данный закон и практика его применения вызвали протесты и возмущения либеральной интеллигенции, но в условиях самодержавия добиться принятия более демократического закона оказалось невозможно. Уже современниками было замечено, что во Временных правилах 'старые отношения облекаются в современный костюм, оказывающийся им совершенно не по плечу'.

Временные правила так и не были заменены общим законом и просуществовали до 1917 г. Компромисс в решении этой проблемы не был найден. Только 12 апреля 1917 г., в результате падения самодержавия, Временное правительство приняло постановление о союзах и собраниях, отменившее все ранее действовавшие ограничения. Позже, 21 июня 1917 г., постановлением Временного правительства 'О регистрации товариществ, обществ и союзов', был установлен судебный порядок их регистрации и ликвидации.

В целом, государство, недооценивая пользу исследуемых организаций, с самого начала стремилось регулировать и контролировать их деятельность, прежде всего, с целью защиты незыблемости существующего строя. Самые разные инициативы неполитических формирований рассматривались как политические акции, подрывающие государственную монополию в области образования и культуры. По этой причине отношения в системе 'государство-общество' в дореволюционный период так и не стали партнерскими.

Список литературы

1. Абросимова Е.А. История законодательного регулирования создания и деятельности российских благотворительных организаций/УИзвестия ВУЗов. - Правоведение. - 1991. - №2. - С.34-38.

2. Авксентьев А.В., Авксентьев В.А. Северный Кавказ в этнической картине мира / Под ред.В.А. Шаповалова. - Ставрополь, 1998. - 160 с.

3. Аникеев А.А. Актуальные проблемы истории Ставрополья // Ставропольская земля в прошлом и настоящем. Материалы научной конференции в 2-х частях. - Ч.1. - Ставрополь, 1995. - С.1-19.

4. Бардадым В.П. Кисть и резец. Художники на Кубани. - Краснодар: Сов. Кубань, 2003. - 256с.

5. Бондаренко Г.Н. Введение в специальность: Учебное пособие по курсу 'История'. - Ставрополь, 2004. - 212с.

6. Бредли Д. Общественные организации и развитие гражданского общества в дореволюционной России // Общественные науки и современность. - 1994. - № 5. - С.34-67.

7. Вантеева Н.В. Правовое регулирование деятельности благотворительных организаций в дореволюционной России // Проблемы совершенствования законодательства на рубеже XXI века (региональный аспект). Материалы всероссийской научно-теоретической конференции. - Ставрополь, 1999. - С.17-21.

8. Воробьева Ю.С. Общественность и высшая школа в России в начале ХХв. - М., 1990. - 180с.

9. Галактионов А.А. Русская социология XI-ХХвв.: учебник. - СПб.: Лань, 2002. - 416с.

10. Громов В.П. Культурно-просветительская деятельность Екатеринодарского благотворительного общества в 60-90-е годы ХІХ в. // Проблемы историографии и культурного наследия народов Кубани дореволюционного периода. Сб. научн. трудов. Изд. Кубанского гос. Универа. - Краснодар, 1991. - С.26-38.59.

11. Дьяков В.А. Славянский вопрос в русской общественной мысли 1914 - 1917гг. // Вопросы истории. - 1991. - № 4-5. - с.38-46.

12. Климочкина Н. Народные университеты в России // Наука и религия. - 1969. №3. - С.21-44.

13. 13. Ковальченко И.Д. Методы исторического исследования. - М.: Наука, 1987. - 439с.

14. Козлова М.Н., Смирнова А.В. Кризис классических методологий и современная познавательная ситуация // Социологическое исследование-1995. - № П. - С.16-21.

15. Коржихина Т.П., Степанский А.Д. Из истории общественных организаций // Историки спорят. Тринадцать бесед. - М., 1988. - 508с.

16. Кругов А.И. Ставропольский край в истории России. - Ставрополь, 2002. - 320 с.

17. Кузин Ф.А. Кандидатская диссертация. Методика написания, правила оформления и порядок защиты. Практическое пособие для аспирантов и соискателей ученой степени. - 5-е изд., доп. - М.: Ось-89, 2001. - 224с.

18. Лях В.И. Просвещение и культура в истории кубанской станицы. - Краснодар, 1997. - 162с.

19. Мальцев В.А. Основы политологии. - М., 1997. - 480 с.

20. Манаенков А.И., Королева В.И. Ранние шаги просвещения // Кубань. 1987. - №2. - С.72-81.

21. Медушевский А.Н. Демократические реформы 60-х г. XIX в. и становление русского конституционализма. - М., 1994. - 187с.

22. Мельников В.П. Гражданское общество в России в историческом ракурсе (1890 - 1930) // Гражданское общество. - М., 1993. - С.28-51.

23. Михайлова М.В. Просветительные и педагогические организации дореволюционной России. - М., 1993. - 125с.

24. Музыкальные учреждения Кубанского казачьего войска // Кубанец-1992. - №1. - С.24-35.

25. Невская Т.А. Проблемы истории Ставрополья в исторической науке XIX - н. XX вв. // Ставропольская земля в прошлом и настоящем. Материалы научной конференции в 2-х частях. - Ч.1. - Ставрополь, 1995. - С.69-78.

26. Несмачная СИ. Первое издание архивных документов на Кавказе // Кавказский сборник. - Т.2 (34). - М., 2005. - С.124-152.

27. Очерки истории Кубани с древнейших времен по 1920 г. /Под общ. ред. профессора В.Н. Ратушняка. - Краснодар: Сов. Кубань, 1996. - 656с.

28. Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР, конец XIX-начало XX в. - М., 1991. - 167с.

29. Основы социологии / Под ред.А.Г. Эфендиева. - М., 1993. - 195 с.

30. Пархоменко Т.А. Московское общество народных университетов // Педагогика. - 1966. - № 5. - С.67-69.

31. Подосинникова Н.В. Начальная школа начала века: развивать письменную речь // Учитель. - 1995. - № 3. - С.34-39.

32. Покотилова Т.Е. Зарождение благотворительности на Ставрополье // Ставропольская земля в прошлом и настоящем. Материалы научной конференции в 2-х частях. - Ч.1. - Ставрополь, 1995. - 96-105с.

33. Попко И.Д. Черноморские казаки в их гражданском и военном быту. Очерки края, общества, вооруженной силы и службы. - Краснодар: Сов. Кубань, 1998. - 192с.

34. Пригожий А.И. Современная социология организаций. - М., 1997. - 365 с.

35. Пушкарев Л.Н. Классификация русских письменных источников по отечественной истории. - М.: Наука, 1975. - 280с.

36. Ратушняк В.Н. Исторя Кубани с древнейших времен до конца ХIХ в.: Учеб. - Краснодар: Перспективы образования, 2000. - 232с.

37. Резник Ю.М. Гражданское общество как феномен цивилизации. М. _э 1993. - 103с.

38. Степанский А.Д. Общественные организации России // Открытая политика. - 1995. - № 5. - С42-58.

39. Ткаченко Д.С. Национальное просвещение в Российской империи в Х1Х - начале ХХ в. (на примере Ставрополья, Кубани и Дона). - Ставрополь: Изд-во СГУ, 2002. - 240 с.

40. Тютюнина Е.С. Административно - территориальное устройство Северного Кавказа (XVIII в. - 1860 г.) // Историческое регионоведение Северного Кавказа - вузу и школе. - Ч.П. - Славянск - на - Кубани, 1999. - С.26-28.

41. Филиппов Н.Г. Научно-технические общества России (1866-1917гг.): Учеб. Пособие. - М., 1975. - 340с.

42. Федотов Г.П. Судьба и грехи России. - Т.2. - СПб., 1992. - 246с.

43. Хихлина И.Г. Основные тенденции развития музыкальной культуры г. Ставрополя // Вестник Ставропольского государственного университета. - Вып.13. - 1998. - С.132-156.

44. Чепелева И.Д. Деятельность провинциальной либеральной интеллигенции по формированию в России гражданского общества (конец XIX - начало ХХ вв.). - Курск, 1994. - 134с.

45. Чич С.Н. Государственная система общеобразовательной подготовки женской молодежи на Кубани в XIX - начале XX вв. - Майкоп, 1993. - 120с.

46. Шацилло К.Ф. Русский либерализм накануне революции 1905 - 1907 гг. - М.: Наука, 1985. - 347с.

47. Ямпольская Ц.А. О понятии общественной организации в СССР // Вопросы теории и истории общественных организаций: Сб. ст. - М.: Наука, 1972. - 216с.