Геоистория Черноморско-Каспийского региона

Контрольная работа

ГЕОИСТОРИЯ ЧЕРНОМОРСКО-КАСПИЙСКОГО РЕГИОНА

Содержание

1. Геоисторическая парадигма евразийских исследований

2. Черноморско-Каспийский регион в орбите древних цивилизаций

3. Великие империи Средневековья и цивилизационные изменения в Черноморско-Каспийском регионе

4. Мироимперии Нового времени и Черноморско-Каспийский регион

5. Черноморско-Каспийский регион в условиях глобальных изменений в XX - начале XXI в.

Литература

1. Геоисторическая парадигма евразийских исследований

Геоисторическая парадигма евразийских исследований базируется на неоклассической теории локальных цивилизаций, теоретических идеях В.Л. Цымбурского о «Великом лимитрофе» и Х. Маккиндера о «географической оси истории», концепции «мироэкономики» Ф. Броделя и «миросистемной теории» И. Валлерстайна.

Неоклассическая теория локальных цивилизаций сложилась в рамках культуры неоглобализма и концепции глокализации. Согласно этой концепции «глобалисты» отказались от европоцентристского видения мира и пошли навстречу «локалистам», признавая цивилизации важнейшими компонентами глобальной общности, подчеркивая при этом, что их теории глобализации постулируют позитивную связь между процессом глобализации и цивилизационным разнообразием мира в эпоху глокализации. «Локалисты», в свою очередь, преодолев шпенгле- ровский тезис о единстве человечества как «ложной концепции», уже не отрицают наличия процессов глобализации, а взаимодействие локальных цивилизаций они рассматривают не только под углом взаимной соотнесенности их социокультурных форм, но и в ракурсе сопричастности локальных цивилизаций к проблемам и нормам глобального, универсального порядка.

Неоклассики выступили с идеей преодоления односторонностей глобалистского и мондиалистского подходов и предложили синтетическую концепцию локальных цивилизаций в условиях глобального их взаимодействия, учитывающую как тенденцию к глобализации, так и тенденцию к локализации. Признавая существование глобальной конфигурации универсальных символических форм и даже глобального сознания, они начинают применять понятие «цивилизация» только к тем социокультурным образованиям, которые обладают творческой способностью вырабатывать (или перерабатывать) универсальные символы, т.е. обладают способностью к коммуникации, усвоению и толкованию универсальных идиом и значений. При этом подчеркивается, что отдельные цивилизации вырабатывают собственные оценки этих универсалий (например, свободы, прав человека, власти и т.д.) и выражают таковые через цивилизационную призму исторического опыта, противопоставляя свои ценности «семиотическому империализму» глобальной культуры.

В связи с этим в рамках неоклассической теории локальных цивилизаций современный мир рассматривается как polylogue of civilizations (многозначность цивилизаций) и civilization of meeting (цивилизация встречи). В этом мире сами цивилизации становятся возможными лишь как «встреча цивилизаций», как их диалог на базе всеобщих символических форм, в ходе которого отдельные цивилизации вырабатывают собственные оценки этих универсалий (например, свободы, прав человека, власти и т.д.) и выражают таковые через призмы своих ценностей и исторического опыта. В этом плане локальные цивилизации представляют собой «вызовы» глобальным императивам.

Такая коммуникационно-герменевтическая трактовка цивилизаций преодолевает представление о них как о дискретных социокультурных единицах. Новации в такой трактовке понятия «цивилизация» состоят в том, что одновременно реализуется и цивилизационный, и мондиалист- ский подходы, признается социокультурная специфика цивилизаций и сохраняется экуменистское видение мира, устанавливается взаимосвязь «локализма» и «глобализма» через посредство универсально-символических форм.

Методологические трудности реализации цивилизационного подхода в региональных исследованиях обусловлены тем, что сегодня в научном дискурсе существует широкий разброс значений и смыслов, в которых употребляется понятие «цивилизация». Это дает основание некоторым ученым утверждать, что в настоящее время единого, общепринятого значения термина «цивилизация» не существует, в разных контекстах этот термин может обозначать прямо противоположные понятия. Поэтому данный термин стал воплощением «цветущей и жужжащей неразберихи», в которой то возникают десятки цивилизаций на одном континенте, то фигурирует единая «мировая цивилизация» (Б.С. Ерасов).

В научной литературе подчеркивается, что многообразие трактовок понятия цивилизации не позволяет однозначно определить некую специфическую социальную реальность, которая могла бы раз и навсегда быть занесена в рубрику «цивилизаций». Это наводит на мысль, что понятия цивилизации, используемые в современной литературе, - это мыслительные конструкты, созданные независимо от эмпирической реальности. Впервые на это обратил внимание, по-видимому, Р.Дж. Кол- лингвуд, который полагал, что «цивилизация» принадлежит к тем понятиям, которые называются «философскими», «метафизическими», или, по Канту, «трансцендентальными», возникающими в силу «рефлектирующей способности суждения», независимой от эмпирического материала (М.А. Киссель). Об этом свидетельствуют и замечания некоторых исследователей, занимающихся изучением творчества А.Дж. Тойнби, одного из классиков цивилизационного подхода. Они отмечают, что предложенное Тойнби определение термина «цивилизация» как «умопостигаемого поля исторического исследования», на котором основывается вся его концепция, не позволяет сделать вывод о реальном существовании самого феномена. Возникают серьезные подозрения - не является ли «цивилизация» у А.Дж. Тойнби всего лишь мыслительным конструктом? (С.И. Каспэ).

В настоящее время в научной литературе доминируют одномерные концепты локальных цивилизаций, в рамках которых сложились «узкое» (однофакторное) и «широкое» (многофакторное) толкования понятия цивилизации. В русле «узкого» толкования понятия локальной цивилизации с учетом доминирующего фактора можно выделить несколько подходов в его интерпретации: культурологический, этнопсихологический, экологический и социологический.

Экологический подход предполагает рассмотрение локальных цивилизаций в контексте единства общества и среды его обитания. При этом цивилизация понимается как развивающаяся, устойчивая в своих основных типологических чертах историко-культурная и социально-экономическая система, детерминированная особенностями природно-ландшафтных условий и находящая свое выражение в специфическом комплексе хозяйственных, социальных, духовных и психологических черт.

В русле социологического подхода локальные цивилизации определяются как «метасоциальные общности», имеющие гетерогенный этнический, культурный и конфессиональный характер.

В русле «широкого» толкования понятия цивилизации сложилось представление о ней как целостной саморазвивающейся общественной системе, включающей в себя все социальные и несоциальные компоненты исторического процесса, всю совокупность созданных человеком материальных и духовных объектов.

Использование одномерных «узких» (однофакторных) и «широких» (многофакторных) интерпретаций понятия «цивилизация» в исследовательской практике порождает ряд методологических трудностей, поскольку они не являются универсальными, и поэтому, несомненно, обладая определенным эвристическим потенциалом при изучении одних цивилизаций, обнаруживают методологическую неэффективность при изучении других. Широкий, или «синтетический», подход вообще не содержит четких критериев выделения той или иной локальной цивилизации, отождествляя, по существу, понятия общества и цивилизации. Это предполагает создание такого универсального методологического конструкта изучения уникальных цивилизаций, эвристический потенциал которого может быть использован в решении конкретных исследовательских задач, в том числе и компаративного характера. Универсального не в смысле того, что он претендует быть единственным, а в том плане, что его можно использовать при выявлении специфики локальных цивилизаций в ходе сравнительного их изучения на основе некоторых общих для них параметров.

Один из таких конструктов может быть создан в русле неоклассической модели научного исследования. Этот конструкт, представляя собой реализацию многомерного концепта локальных цивилизаций, включает в себя три параметра - спатиальный, темпоральный и кона- тивный. Выбор этих параметров обусловлен следующими методологическими соображениями. Во-первых, цивилизация - это локальная общность, ее ареал пространственно (спатиально) ограничен. Во-вторых, цивилизация - это историческая общность, которая имеет временные (темпоральные) ограничения. В-третьих, для каждой локальной цивилизации характерен особый тип коллективного поведения (конативный аспект). Каждая цивилизация как локально-историческая общность представляет собой единое целое в спатиальном, темпоральном и конативном отношениях.

Спатиальный параметр локальной цивилизации предполагает не просто выделение определенного ее ареала, но и выявление особенностей ее единого нормативно-ценностного пространства (символического универсума). Этот символический универсум представляет собой «цивилизационную матрицу», или «доминантную форму интеграции». «Цивилизационная матрица», или «доминантная форма интеграции», задавая базовые принципы социальных взаимодействий внутри локально-исторической общности, ее отношений с природной средой и окружающим миром, объединяет эту общность в единое целое и делает ее уникальной. «Цивилизационные матрицы» могут формироваться разными основаниями, генерирующими спатиальное единство цивилизаций: религией, культурой, идеологией, государственностью. Выделение «цивилизационной матрицы» позволяет преодолеть представление о локальной цивилизации как «конгломерате разнообразных явлений», а также стремление свести цивилизацию к специфике, например, культуры или религии, так как в качестве «доминантной формы интеграции» могут выступать разные основания.

Темпоральный параметр локальных цивилизаций выражается в социотипе развития, под которым понимаются алгоритмически повторяющиеся в длительной перспективе наиболее характерные черты этого развития и способы решения его проблем. Специфика этих алгоритмов позволяет выделить несколько социотипов развития: эволюционный, инновационный и мобилизационный.

Эволюционный социотип представляет собой развитие за счет постепенного органического вызревания факторов и условий социальной динамики без сознательного вмешательства людей в общественные процессы. Инновационный и мобилизационный социотипы развития характеризуются, напротив, активной целесообразной деятельностью людей, направленной на преобразование всех сторон жизни общества. В основе инновационного социотипа лежит процесс поиска и реализации нововведений, позволяющий повысить эффективность функционирования общественного производства и усилить степень реализации потребностей членов общества за счет сознательного культивирования внутренних факторов развития, прежде всего таких, как наука и техника, область применения которых постоянно расширяется во всех сферах человеческой жизнедеятельности. Мобилизационный социотип развития осуществляется за счет сознательного вмешательства людей в общественные процессы, которые опираются при этом на традиционные ресурсы и экстраординарные методы деятельности.

Конативный параметр локальных цивилизаций определяется культурными архетипами как совокупностями неосознанных архаических образов, ценностей и установок, носящими устойчивый характер и проявляющимися как в сфере повседневной жизнедеятельности людей, так и в области элитарного творчества. Подобно юнговским архетипам, культурные архетипы, как только возникают подходящие ситуации, активизируются, в результате «развивается принудительность, которая, подобно силе инстинкта, прокладывает себе дорогу, вопреки разуму и воле».

Преимущество такого многомерного подхода состоит в том, что в его рамках можно описывать различные поликультурные цивилизации, характерной чертой которых является интенсивное взаимовлияние многих уникальных культур и мировых религий, определять потенциальное поле возможных взаимодействий цивилизаций в условиях глобализации, а также цивилизационные реакции на ее вызовы.

Особое значение цивилизационного подхода в евразийских исследованиях обусловлено тем обстоятельством, что в евразийском геопространстве в условиях глокализации взаимодействуют все основные мировые цивилизации, в том числе и западная, в лице прежде всего США как одного из важнейших акторов геополитического пространства Евразии.

До глобальной встречи западной и восточных цивилизаций, которая состоялась в результате колониальной экспансии Запада, европейские ученые в большинстве своем не отказывали восточным народам в праве занимать свое место в мировой истории. На Востоке в отношении европейцев практически до конца XIX в. господствовала культурноидеологическая установка, основу которой составляло представление о подавляющем морально-этическом превосходстве восточных цивилизаций, о том, что у «западных варваров» заимствовать нечего, кроме машинной технологии.

При непосредственном столкновении восточных и западной цивилизаций в геополитических условиях, когда сила государств определялась технико-экономическими и военно-политическими преимуществами, обнаружилось явное превосходство западной цивилизации. Это породило на Западе представление о «неполноценности» восточного мира и застойном характере его обществ.

Для всех восточных цивилизаций «доминантной формой интеграции» выступала религия, которая создавала единое нормативно-ценностное пространство в них и формировала специфические культурные архетипы. Социальным генотипом был эволюционный путь развития, не требовавший активного вмешательства ни государств, ни людей в общественные процессы.

Определяющими чертами восточных цивилизаций было: 1) отсутствие полноценной частной собственности; 2) неразделенность собственности и административной власти при несомненном доминировании последней; 3) наличие властных отношений как всеобщего эквивалента, как меры любых социальных отношений; 4) экономическое и политическое господство - часто деспотическое - бюрократии; 5) подчинение общества государству; 6) отсутствие гарантий частной собственности и человеческих прав; 7) отсутствие действенных стимулов для производственной, экономической деятельности; 8) перманентные переделы собственности, поскольку собственность в определенном смысле была лишь атрибутом власти.

По мере эволюции восточных цивилизаций появились товарные отношения и частная собственность. Многие восточные государства Древности и Средневековья имели процветающее хозяйство, большие города, развитую торговлю. Однако новые явления с момента своего возникновения сразу же ставились под контроль власти, и потому оказывались полностью от нее зависимыми и как бы лишенными органической потенции для саморазвития. Но все эти зримые атрибуты частнособственнической рыночной экономики были лишены того главного, что могло бы обеспечить их саморазвитие: правовых гарантий собственности и правового обеспечения рынка. Все агенты рынка были заложниками власти и не имели не только прав и привилегий, но даже уверенности в завтрашнем дне.

В восточных цивилизациях господствовал принцип власти- собственности: существовал такой порядок, при котором власть рождала собственность. Социальную значимость в государствах Востока имели лишь причастные к власти, тогда как богатство и собственность без власти мало что значили. Утратившие власть становились бесправными.

На Востоке сложился и особый тип человека, со специфическим стилем мышления и поведения, характерной чертой которого является «универсальность». Восточному человеку более свойственен предметно-образный стиль мышления. Для него истиной является не то, что подвластно уму и воле человека, а само бытие. Поэтому истина не зависит ни от ума, ни от воли человека. Восточный человек нуждается в истинах, которым можно служить всю жизнь. Поэтому процесс познания у восточного человека - это не столько анализ свойств объекта, сколько его духовное постижение на уровне, недоступном рациональному исследованию. На Востоке доминировали иные, не дискурсивные стили мышления и познания, где идеи выражались не столько в понятийной, сколько художественно-образной форме, опорой которых служат интуитивные решения, непосредственные эмоции и переживания. Восточный человек, предполагая в основе мироздания некую трансцендентную волю, стремится распознать ее, «войти» в нее и творить ее как свою собственную, преодолевая тем самым конечность своего бытия.

Большую роль на Востоке всегда играло государство, которое было не объединяющим, а усмиряющим началом. Интеграционные функции выполняла религия. Поэтому государственность и нормативноценностный порядок (религии) на Востоке были автономными. Государственность часто являлась искусственной формой национальной интеграции, а религия задавала нормативно-ценностный порядок для всего цивилизационного ареала.

В связи с этим в цивилизационном отношении Восток никогда не был единым. Там в древности возникло несколько религиознокультурных цивилизационных ареалов, не только весьма своеобразных, но и в различной степени открытых вовне. Это - исламская, индобуддийская и конфуцианская цивилизации (Л.С. Васильев).

Исламская цивилизация наименее открыта для внешних воздействий, что обусловлено прежде всего особенностями религии, охватывающей все стороны жизни, включая экономику и политику. Мусульманский образ жизни не только традиционен, но и самоценен. Для исламской ментальности за пределами мусульманского мира нет ничего достойного для внимания и подражания. Вместе с тем это - традицио- налистски активная цивилизация. Некоторые исследователи метафорически обозначают исламскую цивилизацию как «путь воинов Аллаха», отмечая, что человек ислама - это прежде всего «имперский человек», смиренно взывающий за помощью к небу и призванный утверждать империю в мире. Завоевание - его удел, но это завоевание происходит в форме «священной войны» (И.А. Василенко).

Индо-буддийская цивилизация - нейтральная по отношению к внешним воздействиям, что вызвано явным религиозным уклоном в сторону потусторонних проблем (поиски Абсолюта, забота об улучшении Кармы и т.п.). Процветание в посюсторонней жизни не является сколь-нибудь значительной ценностью в рамках этой цивилизации, которая в связи с этим является традиционалистски пассивной цивилизацией. Индо-буддийская цивилизация - это «путь благоговения перед жизнью» (И.А. Василенко). Человек этой цивилизации - «аскетический человек» (В. Шубарт). Он не считает возможным посягать на скрытую для человеческого разума космическую суть порядка вещей. Он переносит бытие как заблуждение, от которого пытается скрыться в мистической сути вещей. Он бежит от мира, как от искушения и соблазна, и выражает свое отношение к нему в форме мистерий. Он покидает этот мир без надежды и без желания улучшить его.

Конфуцианская цивилизация - более открытая по отношению к внешним воздействиям и внутренним трансформациям, что обусловлено конфуцианским культом этики и самоусовершенствования, установкой на посюсторонние поиски гармонии в обществе (культ знаний, повышенное чувство долга и ответственности, крепкие патерналистские связи в семье и обществе, постоянная забота о повышении культуры и дисциплины труда). Это - активно-инновационная цивилизация, придерживающаяся «пути золотой середины» (И.А. Василенко). Человек этой цивилизации - «гармонический человек», воспринимающий Вселенную как космос, одушевленный внутренней гармонией (В. Шубарт). Это - тип человека, характерной чертой которого является «универсальность», или «безвкусность». «Безвкусность» как мироощущение - это ориентация на сохранение гармонии мира, обладающего внутренним динамизмом развития и поэтому не требующего произвола человеческого вмешательства. В этическом плане «безвкусность» - это признак совершенного вкуса, его универсальности, это высшая добродетель, так как «вкус» есть предпочтение, а любая актуализация - ограничение. «Безвкусность» - это ценность, которая в жизни реализуется в практике неосознанного социального оппортунизма, что означает принятие или устранение от дел с максимальной гибкостью и ориентацией исключительно на требование момента.

Восточный тип цивилизаций, особенно мусульманский и конфуцианский, при соприкосновении с другими цивилизациями обнаруживал имперские политические тенденции при толерантности к социокультурным различиям. (Синдром авторитарно-властного господства и подчинения.)

Существенные изменения в цивилизационном развитии Западной Европы произошли в XIV-XVII вв. в связи с двумя процессами: «национализацией» церкви государством и религиозной реформацией (протестантско-католическим противоборством), которые завершились сменой «матрицы» западноевропейской цивилизации. На смену нормативно-ценностного пространства, задававшегося католицизмом, пришел либерализм, создавший новое нормативно-ценностное пространство для всей Европы, автономное как по отношению к возникшим национальным государствам, так и к культурному европейскому разнообразию. Ядром либерализма были идеи свободы и толерантности. Свободы как возможности и необходимости ответственного выбора и признания права на свободу за другими. Толерантности как уважения не только своих, но и чужих ценностей, как осмысление и использование другого духовного опыта в его самобытности. Это закладывало духовные основы для формирования гражданского общества.

Кроме того, цивилизационный сдвиг в Западной Европе в это время был связан с переходом эволюционного пути развития на инновационный. Этот путь характеризуется сознательным вмешательством людей в общественные процессы путем культивирования таких интенсивных факторов развития, как наука и техника. Активизация этих факторов в условиях господства частной собственности, формирования гражданского общества привела к мощному технико-технологическому рывку западноевропейской цивилизации и возникновению в разных странах такой формы политического режима, как либеральная демократия.

Для того чтобы перейти на инновационный путь развития, необходимо особое духовное состояние, становление трудовой этики, превращающей труд из бытовой нормы в одну из главных духовных ценностей культуры. Такая этика окончательно утвердилась в эпоху Реформации в форме прежде всего протестантской трудовой этики. После этого труд стал самоценным и окончательно вошел в систему главных ценностей европейской цивилизации, на основе которых только и был возможен переход к интенсивному производству и буржуазному обществу.

Западноевропейский христианский идеал «молись и работай», заложивший основы «духа капитализма», означал, что человек, через работу обретая спасение души, не делигирует свои права наверх, а сам решает все возникшие перед ним проблемы, что человек делает выбор между решением своих проблем самостоятельно и их решением с помощью других людей, социальных групп, государства в пользу самостоятельности, между интенсивным и экстенсивным путями ведения хозяйства в пользу интенсивного, в конечном счете, между зависимостью и свободой в пользу свободы.

Протестантская трудовая этика создала благоприятные условия для развития капитализма, оказала влияние на процесс первоначального накопления капитала. Огромную роль в этом процессе сыграли великие географические открытия. Открытие Америки и Африки, с одной стороны, привело к невиданному по масштабам росту работорговли, но с другой стороны, ускорило темпы накопления капитала в Европе за счет разорения, ограбления природных ресурсов и эксплуатации местного населения.

Деньги все больше начинают вкладываться в экономику, в развитие промышленности. Складываются национальные рынки, оформляются контуры европейского, а затем и мирового рынка, центром которого становятся вначале Голландия, а затем Англия. Возникновение рыночной экономики было одним из достижений западноевропейской цивилизации.

Складывание глобальной хозяйственно-геополитической системы, в центре которой оказались западноевропейские страны, поставило на службу их экономике гигантский потенциал всего открываемого мира, что оказало сильнейшее стимулирующее воздействие на ход основных социально-экономических процессов в Западной Европе.

Таким образом, постепенно традиционная (католическая) западноевропейская цивилизация трансформировалась в современную (либеральную), которая характеризуется различным набором вполне коррелируемых между собой черт. Одни исследователи обращают внимание на то, что это - торгово-промышленное, городское общество, для которого характерны, с одной стороны, постоянное наращивание технологического потенциала и превращение человека в орудие эффективной социально-экономической деятельности, а с другой стороны, мощная мобилизация человеческой активности, основанной на свободе этой деятельности. Другие ученые подчеркивают прежде всего антропоцен- тричный и инновационный характер европейской цивилизации и ее христианские корни, европеизм как явление христианской культуры Запада, основанный на осознанности внутренней глубины бытия личности.

Человек западной цивилизации, которая получила метафорическое наименование «римский путь», - «героический человек». Он видит в мире хаос, который должен упорядочить своей преобразующей силой. Он не взывает смиренно к небу, а полный жажды власти, враждебными глазами завоевателя смотрит вниз, на землю. С помощью техники - холодного орудийного мира, он создает искусственный космос, который должен превзойти естественный по своим «рациональным» параметрам. По самому существу своему этот человек все дальше и дальше удаляется от Бога: «Секуляризация - его судьба, героизм - его жизнеощущение, трагизм - его конец» (В. Шубарт).

Культурный архетип западной цивилизации нашел выражение в таких концептах нормативной личности, как «человек прометеевский», «человек экономический» и «человек толерантный» (А.В. Лубский, Р.А. Лубский). Нормативной личности на Западе присущи ценностнорациональный стиль мышления; предметность и экстравертность; стремление решать свои жизненные проблемы самостоятельно, «здесь и сейчас»; добродетелями которой являются активность и интенсивность, мода и сенсация.

В научной литературе существуют различные представления о России как цивилизации. Одни исследователи отказывают России в статусе самостоятельной цивилизации, называя ее «дочерней зоной» византийской цивилизации или «промежуточной» (между Востоком и Западом) цивилизацией. Другие полагают, что Россия представляет собой «межцивилизационное пространство» (системой цивилизаций и этнических культур). Третьи считают Россию особой цивилизацией, но при этом называют ее по-разному - русской, русско-славянской, восточнохристианской, православной, евразийской, российской, в зависимости от того, какой признак берется за основу - этнический, конфессиональный, геополитический или страноведческий. К наиболее часто выделяемым признакам российской цивилизации относят: а) самодержавную форму государственной власти; б) коллективистскую ментальность; в) очень незначительный объем экономической свободы.

Рассматривая Россию как локальную цивилизацию, можно отметить, что в том ареале, который традиционно именуется Россией, геоисторически можно выделить две цивилизации: древнерусскую (славяноевропейская), существовавшую в VI-XIII вв., и российскую (евразийская), которая начала складываться примерно с XIV в. Между этими цивилизациями существуют серьезные различия. Так, в древнерусской цивилизации «доминантной формой интеграции» выступала религия (вначале язычество, а затем православие), которая носила автономный характер по отношению к различным племенам, а затем - государственным образованиям на Руси. Православие задавало единый нормативно-ценностный порядок во всем ареале древнерусской цивилизации. Аналогичную функцию в Западной Европе выполнял католицизм, который также имел наднациональный и надгосударственный характер. Для древнерусской цивилизации был характерен эволюционный путь развития, по которому в то время шла и католическая Европа. Много общего было и в культурных архетипах, поскольку и Древняя Русь и Европа были традиционными аграрными обществами с небольшими анклавами городской культуры.

Для России, как и для Западной Европы, переломными стали XIV- XVII вв. Это было время смены цивилизационных матриц развития, в результате которой пути Европы и России разошлись. После угасания древнерусской цивилизации в Северо-Восточной Руси начинает зарождаться российская (евразийская) цивилизация. Основными отличиями этой цивилизации от Запада было то, что «доминантной формой интеграции» стала государственность, которая была не только «обручем», скреплявшим разнородные земли, народы и культуры, но и задавала единый для российского общества нормативно-ценностный порядок и «общее дело» (национально-государственную идею).

Специфика российской государственности заключается в том, что ее институты складывались в русле формирования вначале «военнонационального», «вотчинного», а затем «полицейского» государства. Эта специфика выражается также в алгоритме реализации национальногосударственной идеи, который включает в себя в контексте взаимодействия государства и общества - патернализм, государства и человека - этатизм, государства и природы - экстенсивизм, государства и остального мира - мессианизм.

Для российской цивилизации присущ мобилизационный социотип развития, который осуществлялся за счет сознательного и насильственного вмешательства государства в механизмы функционирования общества. Такой социотип развития, представляя собой один из способов формирования «ответов» на «вызовы» внешнего мира, заключается в систематическом обращении в условиях стагнации или кризиса к чрезвычайным мерам для достижения экстраординарных целей.

Особая роль внешних факторов в развитии России вынуждала ее правительство выбирать такие цели развития, которые постоянно опережали социально-экономические возможности страны. Поскольку эти цели не вырастали органическим образом из внутренних тенденций, то правительство для достижения «прогрессивных» результатов прибегало в институциональной сфере к политике «насаждения сверху» и к методам форсированного экономического и политического развития. Поэтому одной из особенностей мобилизационного развития России было доминирование политических факторов и, как следствие, гипертрофированная роль государства в лице центральной власти.

Человек российской цивилизации - это «мессианский» человек, который ощущает себя призванным создать на Земле более возвышенный, божественный порядок, образ которого скрыто носит в себе. Он стремится создать вокруг себя ту гармонию, которую чувствует внутри себя. Такого человека не может вдохновить воля к власти, он создан для примирения противоречий и для любви. Он видит в людях не рабов, а братьев; в мире - не добычу, на которую надо набрасываться, а хрупкую материю, которую надо спасти и освятить. Им движет чувство некоей космической взволнованности. Он исходит из ощущения целостности, которое он носит в себе и которое пытается восстановить в окружающем расколотом мире. Его не покидает тоска по всеобъемлющему и стремление сделать его осязаемым (В. Шубарт). Картины мира у мессианского и гармоничного человека похожи между собой. Однако то, что гармоничный человек воспринимает как данность, мессианский - как цель.

Культурный архетип российской цивилизации нашел выражение в таких концептах нормативной личности, как «человек иоанновский», «человек политический» и «человек авторитарный» (А.В. Лубский, Р.А. Лубский). Нормативной личности в России присущи ценностнорациональный стиль мышления, духовность и интравертность; стремление переносить решение всех жизненных проблем в политическую сферу, ощущение себя частицей целого, добродетелями которой являются созерцательность и терпимость, консерватизм и гармония.

Сегодня в евразийских исследованиях особой популярностью пользуется концепция «столкновения цивилизаций» С. Хантингтона. Если во время «холодной войны» мир был разделен по политэкономи- ческим признакам на капиталистические, социалистические и развивающиеся страны, то в XXI в. после крушения биполярного мира доминирующим фактором мировой политики, как считает С. Хантингтон, станет столкновение цивилизаций. Согласно этой концепции несколько основных макроцивилизаций, вбирая в себя относительно нейтральное окружающее социальное пространство, постепенно очерчивают контуры перманентных конфликтогенных зон, своего рода тектонических «разломов» в местах соприкосновения цивилизационных «плит».

В результате уже сейчас возникла такая зона, простирающаяся от Кавказа до юга Африки, от Балкан до Памира, - своеобразный «метарегион нестабильности» как антипод системе «глобальной координации». В рамках концепции «столкновения цивилизаций» ЧерноморскоКаспийский регион рассматривается как составная часть евразийского «метарегиона нестабильности», в котором наиболее кровопролитные межэтнические конфликты будут происходить вдоль линий «разлома» между христианской и исламской цивилизациями.

Методологическим потенциалом в евразийских исследованиях обладает также концепция «Великого лимитрофа», в которой понятие «лимитроф» обозначает геополитическое промежуточное пространство между цивилизациями. Согласно этой концепции, в конце ХХ в. в Евразии возникла имеющая очень древнюю подоплеку новая геополитическая реальность, которая представляет собой пояс суверенных пространств, протянувшийся через континент от Польши и Прибалтики до Памира и Тянь-Шаня, охватывая Восточную Европу с Балканами, Кавказ и постсоветскую Центральную Азию. Этот пояс, или Великий лимитроф, образован переходящими друг в друга перифериями западноевропейской, исламской, российской, индийской и китайской цивилизаций. По мнению некоторых специалистов, именно на Великом лимитрофе будут разыграны важнейшие военно-стратегические и геоэконо- мические сценарии начала XXI в. (В.Л. Цымбурский). В рамках этой концепции Черноморско-Каспийский евразийский метарегион является важным сегментом «Великого лимитрофа».

Геоисторическая парадигма евразийских исследований базируется также на теоретических идеях Х. Маккиндера о «географической оси истории». Х. Маккиндер считал, что весь ход истории детерминирован следующими процессами. Из центра хартленда («географической оси истории») на его периферию оказывается постоянное давление так называемых «разбойников суши». Особенно ярко и наглядно это отразилось в монгольских завоеваниях. Но им предшествовали скифы, гунны, аланы и т.д. Цивилизации, проистекающие из «географической оси истории», из самых внутренних пространств хартленда, имеют, по мнению Х. Маккиндера, «авторитарный», «иерархический», «недемократический» и «неторговый характер».

Согласно Х. Маккиндеру, вначале в качестве осевой области истории - «срединной земли», или хартленда, - выделилась Центральная Азия, откуда монголы, благодаря преимуществам подвижности их конницы, распространили свое влияние на Азию и значительную часть Европы. Со времени великих географических открытий баланс сил изменился в пользу приокеанических стран, в первую очередь в сторону Великобритании. Однако, как считал Х. Маккиндер, новые средства транспортных коммуникаций, прежде всего железные дороги, снова изменят баланс сил в пользу сухопутных держав. Исходя из этого, он сформулировал свою концепцию хартленда, каковым считал евразийское пространство, или Евразию, которую он оценивал как гигантскую естественную крепость, непроницаемую для морских империй и богатую природными ресурсами, и в силу этого как «ось мировой политики».

Извне, из регионов «островного полумесяца», на Мировой Остров осуществляется давление так называемых «разбойников моря», или «островных жителей». Это - колониальные экспедиции, проистекающие из внеевразийского центра, стремящиеся уравновесить сухопутные импульсы, проистекающие из внутренних пределов континента. Для цивилизации «внешнего полумесяца» характерны «торговый» характер и «демократические формы» политики. Между этими двумя полярными цивилизационно-географическими импульсами находится зона «внутреннего полумесяца», которая, будучи двойственной и постоянно испытывая на себе противоположные культурные явления, была наиболее подвижной и стала благодаря этому местом приоритетного развития цивилизации.

История, по Х. Маккиндеру, географически вращается вокруг континентальной оси. Эта история яснее всего ощущается именно в пространстве «внутреннего полумесяца», тогда как в хартленде царит «застывший» архаизм, а во «внешнем полумесяце» - некий цивилизационный хаос.

Х. Маккиндер, разделив с геополитической точки зрения государства на теллурократические («разбойники суши») и талассократические («разбойники моря»), выделил такие характерные для них геополитические формы, как континентальные и морские империи.

Возникновение континентальных империй, или теллурократий, было связано с освоением материковых пространств, колонизацией обширных сухопутных регионов и стремлением к присоединению сопредельных государств. Теллурократические государства при присоединении этих новых территорий вынуждены были в целях безопасности сразу же превращать их в свои провинции, распространять на них действие имперских законов и обращение имперской валюты. Это приводило к относительно безболезненному включению элит и народов присоединенных государств в имперостроительство. Континентальные империи имели определенную территорию и живущий на ней государствообразующий этнос, большинство, вокруг которого и разворачивалась дальнейшая экспансии, связанная с последовательным проникновением в глубь материкового пространства.

В научной литературе понятие теллурократии используется для объяснения могущества страны посредством ее контроля над сушей, а самим теллурократиям приписываются следующие характеристики: 1) оседлый аграрный образ жизни, не исключающий переселенческих колонизаций; 2) политико-юридический консерватизм, предполагающий наличие центральной власти, мощного бюрократического аппарата и сильной армии, постоянство юридических норм; 3) культурнорелигиозный плюрализм.

Возникновение морских империй, или талассократий, было связано с захватом прибрежных, а затем и материковых территорий, находящихся далеко за морями и океанами, и превращением их в колонии. Та- лассократические государства не стремились экспортировать в колонии собственные формы экономической и правовой жизни. Их целью являлись добыча природных ресурсов, использование дешевой рабочей силы, поэтому в этих империях были часты случаи массовых переселений, жестокого обращения с автохтонным населением и даже геноцида. Талассократические государства стремились также использовать геопространственные преимущества своих колониальных владений для поддержания стратегической инициативы в мировой политике.

В научной литературе понятие талассократии используется для объяснения могущества страны посредством ее контроля над морем, а самим талассократиям приписываются следующие характеристики: 1) подвижный торговый образ жизни; 2) политико-юридический утилитаризм, предполагающий наличие центральной власти, бюрократического аппарата и сильного флота, практики двойных юридических стандартов для метрополий и колоний; 3) культурно-религиозный монизм.

В реальной геоистории обычно имело место сочетание теллуро- кратических характеристик государств с талассократическими. Более того, те или иные государства с течением времени эволюционируют в том или другом направлении. Так, до XVIII в. Россия, например, представляла собой типичное теллурократическое государство. Затем в России постепенно усиливались талассократические тенденции, превратившие ее во второй половине XX в. в крупнейшую военно-морскую державу. Британская империя и США вначале были талассократическими государствами, но в течение Х1Х-ХХ вв. увеличили свои теллу- рократические преимущества в связи с колонизацией Канады и Австралии, Дикого Запада и Аляски.

В настоящее время понятия теллурократии и талассократии часто ассоциируют с концепциями евразийства и атлантизма (А.Г. Дугин).

В рамках геоисторической парадигмы евразийских исследований особое место отводится теории «мироэкономики» Ф. Броделя и миро- системной концепции И. Валлерстайна. В концепции «мироэкономики» Ф. Броделя последняя представляет собой «экономически самостоятельный кусок планеты, способный быть в основном самодостаточным, такой, которому его внутренние связи и обмены придают определенное органическое единство». Мироэкономики, по Броделю, существуют поверх политических, культурных и религиозных границ, характеризуясь тремя признаками: 1) они занимают определенное географическое пространство, границы которого могут колебаться; 2) в них всегда присутствует некий полюс, центр тяготения или экономическая столица; 3) вокруг этого центра образуются концентрические зоны: вокруг центра (или ядра) располагаются области «срединной зоны» полупериферийно- го типа, далее ближняя и дальняя периферия и, наконец, внешнее пространство. Классическими примерами устойчивых мироэкономик являются Средиземноморье, Индия, Россия, Китай.

Теория мироэкономики Ф. Броделя получила развитие в миросис- темной концепции И. Валлерстайна, которую в методологическом плане иногда называют миросистемным анализом. Сам И. Валлерстайн видел в миросистемном подходе единственно приемлемую методологию познания общественных явлений. И. Валлерстайн ввел в научный оборот понятие миросистемы, под которой понимал самодостаточную социальную систему, имеющую жизненное пространство (life-span), границы, структуру, правила легитимации и согласованность (coherence). Миро- система у И. Валлерстайна - это не «мировая система», а, как и у Ф. Броделя, «система», являющаяся «миром».

И. Валлерстайн делил миросистемы на мироимперии и мироэко- номики. Первыми по времени возникают мироимперии, или политические миросистемы. В понятие мироимперии И. Валлерстайн включал не только региональные «миры» (Китай, Древний Рим и т.д.), но и «способ производства», являющийся их основой. Особенности этого способа производства И. Валлерстайн усматривал в политическом единстве экономики, которое существует не только при наличии относительно высокой административной централизации («имперская» форма), но и при ее отсутствии («феодальная» форма). Поэтому сущность мироимперии заключается в диктате политической власти над экономикой.

Мироэкономика - это миросистема, в которой экономика освобождена из-под диктата политической власти и нет социальных ограничений для развития производства. И. Валлерстайн полагал, что в прошлом мироимперии периодически превращались в непрочные мироэкономи- ки, которые, однако, вскоре гибли, вновь трансформируясь в мироимпе- рии. И только современная миросистема, или капиталистическая миро- экономика, выжила и победила остальные социальные системы, «втянув» их в себя. Пространственно мироэкономики состоит из таких частей, как ядро, полупериферия и периферия. Социально мироэкономика базируется на обширном разделении труда, поэтому ее население состоит из «статусных групп» и «классов».

Ядро мироэкономики - это зона, выигрывающая при неэквивалентном обмене с другими ее частями. Для ядра характерны экономический рост, политические свободы, развитие науки, сильное, эффективно функционирующее государство, проводящее наступательную политику на международной арене. Ядро современной миросистемы, капиталистической мироэкономики, составляют несколько государств (corestates), но непременным условием существования такой миросистемы И. Валлерстайн считал наличие государства-гегемона. Поэтому история ядра капиталистической мироэкономики - это история борьбы за гегемонию между несколькими государствами, победы одного из них, его господства над миром и последующего упадка. В частности, в качестве таких гегемонов он рассматривал: 1) Соединенные провинции (Голландию) в 1620-1672 гг., 2) Великобританию в 1815-1873 гг., 3) США в 1945-1967 гг.

В мироэкономике И. Валлерстайн выделял полупериферию как промежуточную по комплексу социально-экономических показателей зону. В настоящее время проблема полупериферии является предметом дискуссии среди сторонников миросистемной теории. При этом наметились два полярных подхода к пониманию полупериферии: одни рассматривают ее как зону, служащую основным источником прогрессивных изменений в системе, другие - как воплощение субимпериализма, передающего влияние центра на периферию.

Составной частью мироэкономики является периферия как «географический сектор, продукция которого - низкокачественный (и хуже оплачиваемый) товар. Но этот сектор входит в систему разделения труда, потому что на его продукцию имеется постоянный спрос». В силу неэквивалентного обмена между ядром и периферией для последней характерным является экономический и политический упадок. Исходя из методологии миросистемного анализа, понять социально-экономические изменения на периферии можно, лишь уяснив изменения, происходящие в ядре мироэкономики. В частности, И. Валлерстайн, также как и Ф. Бродель, считал, что крепостничество в Восточной Европе и плантационное рабство в Америке были обусловлены возникновением капитализма в Западной Европе. За периферией начинается внешняя арена - другая миросистема, с которой данная миросистема имеет торговые отношения, «базирующиеся в основном на обмене драгоценностями».

Население миросистемы состоит из «статусных групп» и «классов» («статусных групп», обладающих самосознанием). В современной литературе отмечается, что представления И. Валлерстайна о «классах», вопреки мнению авторов, считающих его марксистом, не имеют никакого отношения к общественному производству - их существование зависит от осознания членами «статусных групп» своих интересов.

Утверждение капиталистической мироэкономики, по мнению И. Валлерстайна, произошло в Европе в середине XVII в. Основными направлениями последующей ее эволюции были территориальное расширение, периферизация подчиняемых внешних арен (иных миросис- тем) и борьба за гегемонию в ядре. Причем оба процесса, как полагал И. Валлерстайн, протекали в соответствии с экономическими циклами, поэтому основные периоды расширения капиталистической мироэко- номики приходятся на 1620-1660, 1750-1815 и 1880-1900 гг. В эти годы сохранялась возможность экстенсивного роста мироэкономики, поэтому отношения ядра и периферии в ней строились в форме колониализма. В XX в. эти возможности были исчерпаны, и мироэкономика, пережив кризис, перешла к новой форме отношений ядра и периферии - неоколониализму.

Завоевание и утрата гегемонии в ядре мироэкономики были также подчинены циклам: 1) накопление сил государствами-претендентами на гегемонию в условиях упадка действующего гегемона; 2) относительно короткий кризисный период «войны за гегемонию» (1618-1648, 17921815, 1914-1945 гг.), определяющий государство-победителя; 3) возврат к соперничеству между постепенно ослабевающим гегемоном и новымипретендентами. Результатом последней войны за гегемонию (19141945 гг.) стало господство США, клонящееся с 1967-1973 гг., по мнению И. Валлерстайна, к упадку.

2. Черноморско-Каспийский регион в орбите древних цивилизаций

Один из классиков геополитики, X. Маккиндер в 1904 г. в работе «Географическая ось истории» назвал Пятиморьем регион, включающий в себя пространство, входящее в пятиугольник Каспийского, Черного, Средиземного, Красного морей и Персидского залива, и подчеркивал его геополитическую функциональную значимость, утверждая, что «Кавказ и Каспийский регион следует рассматривать в более широком политическом контексте».

Корни формирования региональной уникальности уходят в древнюю историю, когда зарождались древнейшие очаги мировой цивилизации. Развитие Черноморско-Каспийского региона было неразрывно связано с формированием и жизнедеятельностью на огромном пространстве этнических и территориальных человеческих общностей, выделяющихся своей индивидуальностью, имеющих свою экономическую, социальную и культурную специфику и в то же время входивших в состав широких миросистемных образований - так называемых «мир- империй». История становления «мир-империй» региона охватывает огромный хронологический период: от IV тысячелетия до н.э. до наших дней. Наиболее распространена в исторической науке следующая периодизация древних обществ: I этап - конец IV - конец II тысячелетия до н.э.: период складывания ранних форм общества, классов и государства; II этап - рубеж III тысячелетия до н.э.- конец I тысячелетия до н.э.: период расцвета древних обществ, наивысшее развитие рабовладельческих отношений; III этап - I-V вв. н.э.: характеризуется упадком древних обществ, появлением черт перехода к феодализму.

Входящие в ареал зарождения и развития человеческой цивилизации и расположенные на стыке Европы и Азии, Причерноморье, Кавказ и Каспий на протяжении тысячелетий играли важную роль в процессе политического, экономического и культурного развития всех народов и 104стран, входящих в Центральноевразийский мегарегион. Однако процессы, проходившие с северной и южной сторон Кавказа, имели серьезные отличия. Самые ранние цивилизации региона возникли в Западной Азии в долине двух больших рек - Тигра и Евфрата или иначе - Месопотамии. Благодаря разливам этих рек на небольшом пространстве могло прокормиться много народа. Именно поэтому здесь около середины IV тысячелетия до н.э. зарождается древнейшая месопотамская цивилизация. В это время в Южной Месопотамии появляются первые шумерские племена, пришедшие «из страны высоких гор», возможно, с Кавказа, и область их расселения получила название Шумер на юго-востоке и Аккад на северо-западе. Торговля, обмен, войны способствовали формированию общей цивилизации. Хотя в этой зоне говорили на разных языках, но использовалась шумерская письменность, поэтому всю месопотамскую цивилизацию начала и середины III тысячелетия до н.э. принято называть шумерской.

История Шумера и Аккада наполнена постоянными столкновениями между различными городами-государствами и войнами между шумерами и аккадцами. Около 1900 г. до н.э. власть в городах Месопотамии захватывает семитский народ - амореи, обосновавшийся, в частности, в Вавилоне. С возвышением Вавилона название территории меняется на Вавилонию. К северу от Вавилонии по верхнему Тигру лежала Ассирия; в наше время ее рубежами были бы границы Ирана на востоке, Турции на севере и Сирии на западе. Около 1600 г. до н.э. Вавилония подверглась нашествию хеттов - индоевропейского народа, обитавшего в Малой Азии, которые создали Хеттское царство. В свою очередь, Хеттское царство было уничтожено в ходе так называемого переселения «народов моря. («Народы моря» - группа средиземноморских народов, двинувшаяся в XIII в. до н.э. к границам Египта и государствам хеттов из региона Эгейского моря (Балканы и Малая Азия). На месте хеттов поселились фригийцы, вытеснив хеттов в Киликию - древнюю область в Малой Азии, расположенную на юге современной Турции, где они дожили до прихода персов, а впоследствии были ассимилированы ма- лоазийскими греками. Вслед за этим с севера пришли касситы - скотоводческие племена, проживавшие в Западном Иране. Касситам удалось установить контроль над Вавилоном и править им в XVI-XII вв. до н.э.

После захвата Вавилонии касситами началось возвышение Ассирии. До этого Ассирия была лишь вавилонской провинцией, но касситы были не в состоянии удержать ее в подчинении. Так сложилась ситуация, при которой по берегам Верхнего Тигра воинственные, по преимуществу, семитские ассирийцы стали закладывать основания империи, которая со временем превзошла размерами всех своих предшественников. Ассирийская цивилизация сложилась по образцу и подобию вавилонской, однако ассирийцы внесли в нее ряд важных новшеств. Образование их империи называют первым шагом в деле создания военно-политической организации в Древнем мире. Завоеванные территории делились на провинции, которые платили дань в царскую казну. В отдаленных областях провинции сохраняли свою систему управления, а осуществлявшие ее чиновники считались вассалами ассирийского владыки; другие области управлялись местными чиновниками при ассирийском наместнике, имевшем в своем распоряжении гарнизон ассирийских войск; остальные области находились в полном подчинении ассирийцев. Многие города обладали муниципальной автономией, дарованной им специальными царскими хартиями. Ассирийская армия отличалась лучшей организацией и в тактическом отношении превосходила любую другую армию предшествующих времен. В ней применялись боевые колесницы, имелись тяжеловооруженные и легковооруженные пехотинцы, а также лучники и пращники. Ассирийские инженеры изготавливали эффективные осадные орудия, которым не могли противостоять самые мощные и неприступные укрепления. Достигнув максимальных размеров в годы правления Ашшурбанапала (669-629 гг. до н.э.) Ассирийская империя начала распадаться. С середины I тысячелетия до н.э. Вавилония и Ассирия уже не могли обрести былую независимость, переходя последовательно от персов к Александру Великому, и другим завоевателям Ближнего Востока. В целом все ранние империи этого региона существовали недолго.

Великой мироимперией Древнего мира, поглотившей колыбель человеческой культуры - Месопотамию, стала Персия (Персия - древнее название страны в Юго-Западной Азии, с 1935 г. она официально называется Ираном). Она же во многих отношениях стала наследницей месопотамской цивилизации. Большинство важнейших городов Персидской империи располагались в Месопотамии, а персидская история в значительной мере представляет собой продолжение месопотамской истории. В древности Персия стала центром одной из величайших в истории империй, простиравшейся от Египта до реки Инд. В ее состав вошли все предшествующие империи - вавилонян, ассирийцев и хеттов. С момента возникновения в VI в. до н.э. до завоевания Александром Македонским в IV в. до н.э. в течение двух с половиной столетий Персия занимала главенствующее положение в Древнем мире. (В целом же три империи Древней Персии тысячу лет соперничали с другими индоевропейскими мир-империями - греческой и греко-римской). Созданная позднее империя Александра Македонского почти не включала территорий, которые до этого не принадлежали персам. Греческое господство продлилось примерно сто лет, и после его падения персидская держава возродилась при двух местных династиях: Аршакидов в Парфянском царстве и Сасанидов в Новоперсидском царстве. Более семи веков они держали в страхе сначала Рим, а потом Византию, пока в VII в. н.э. империя Сасанидов не была покорена арабскими завоевателями.

Важную геополитическую роль в истории региона играл Кавказ, который, будучи окаймленным Черным, Азовским и Каспийским морями, представлял собой военно-стратегический плацдарм для продвижения с севера вглубь Среднего и Ближнего Востока, выхода к Восточному Средиземноморью и Персидскому заливу. К тому же Кавказ благодаря своему географическому положению, подобно огромному мосту, связывал Восточную Европу с Передней Азией. Через этот край шли пути из Центральной Азии в Причерноморье и Средиземноморье, из евразийских степей - на Ближний Восток. В то же время Кавказские горы часто служили естественным и весьма надежным барьером, огораживающим равнинные просторы Северного Предкавказья от экспансии с южного направления и, соответственно, пространства Южного Кавказа - с северного.

На западном побережье Каспия горы Кавказа вплотную подходят к морю, оставляя лишь узкую прибрежную полосу. Здесь в древности пролегал знаменитый Прикаспийский путь - наиболее удобная дорога из Юго-Восточной Европы в Переднюю Азию, связывавшая области обитания кочевников в степях Предкавказья с районами древнейшего земледелия на Южном Кавказе, именно по ней устремлялись воинственные племена степняков к земледельческим центрам юга. Контакты и взаимодействия степняков с оседлым населением, т.е. кочевников и земледельцев, сыграли большую роль в истории народов региона. Прикаспийский путь был главной артерией мощных этногенетических процессов, способствующих формированию народов и этнических групп, живущих в современных государствах евразийского мегарегиона. На протяжении многих столетий этим путем прошли скифы, массагеты, сарматы, аланы, гунны, хазары и многие другие кочевые обитатели евразийских степей. Не случайно, что именно в наиболее узком и стратегически важном месте прикаспийской трассы в период начала скифского вторжения в Переднюю Азию уже в конце VIII - начале VII в. до н.э. возникла крепость Дербент с мощными фортификационными сооружениями. Об этих «Каспийских» или «Албанских» воротах содержатся сведения в трудах Геродота (V в. до н.э.), Страбона (I в. до н.э. - I в. н.э.), Плиния Старшего (I в.), Птолемея (I-II вв.), Кассия Диона (II в.) и других греко-римских историков и географов.

Аналогичные процессы наблюдались и на западном, Черноморском, побережье Кавказа, где по Меотидо-Колхидскому пути, а также через Главный Кавказский хребет - по Дарьяльскому проходу в VIII-

VII вв. до н.э. племена ираноязычных киммерийцев, а затем скифов устремлялись на юг. В целом же Кавказ, Причерноморье и Каспий издревле привлекали к себе внимание Древнего мира. Легендарный Гомер считал, что Земля на западе простирается до Атлантического океана, а на востоке - до «Пруда Солнца» - Каспийского моря. Слухи о богатствах Кавказа послужили основой древнегреческого мифа об аргонавтах, отправившихся морским путем в далекую и таинственную Колхиду за золотым руном.

Природные богатства края, который к тому же являлся районом разносторонних контактов между Восточной Европой и Передней Азией, служили одной из важных причин и объектом экспансии античных государств Средиземноморья. На Северное Причерноморье, Кавказ и Каспий были устремлены взоры Александра Македонского, Помпея, Цезаря, Нерона и других правителей античного Запада. Выдержав натиск Востока в длительных греко-персидских войнах (495-449 гг. до н.э.), эллинистический мир уже через сто с небольшим лет начинает контрнаступление в восточном направлении, продолжавшееся несколько столетий.

В 334 г. до н.э. македонцы во главе с Александром Великим высадились на азиатском континенте, нанесли поражение персидским войскам на реке Граник и дважды разгромили огромные армии - в битве при Иссе (333 г. до н.э.) на юго-западе Малой Азии и при Гавгамелах (331 г. до н.э.) в Месопотамии. Ослабленное нескончаемыми мятежами, восстаниями и междоусобицей, Персидское государство Ахеменидов - древнеперсидской царской династии, правившей в 558-330 гг. до н.э. одним из крупнейших государств древнего Востока, - не устояло перед армиями Александра Великого. Более четырех лет Александр провел на востоке Иранского нагорья, основывая многочисленные греческие колонии. Затем он повернул на юг и завоевал персидские провинции на территории, которая в настоящее время является Западным Пакистаном. После этого он отправился в поход в долину Инда. Вернувшись в 325 г. до н.э. в Персию, Александр женился на дочери персидского царя Дария III и стал активно поощрять своих солдат брать себе в жены персиянок, вынашивая идею о едином государстве македонцев и персов.

В 323 г. до н.э. Александр в возрасте 33 лет умер от лихорадки в Вавилоне. Завоеванная им огромная территория была тут же поделена между его военачальниками, соперничавшими между собой. И хотя замысел Александра Македонского слить воедино греческую и персидскую культуру так и не был осуществлен, многочисленные колонии, основанные им и его преемниками, в течение веков сохраняли своеобразие своей культуры и оказывали значительное влияние на местные народы. После смерти Александра Великого Иранское нагорье вошло в состав государства Селевкидов, получившего свое название по имени одного из его полководцев. Центром государства Селевкидов была Сирия, но со временем оно расширило свои границы, включив в них большую часть Ближнего Востока, от Малой Азии до Северной Индии. При Селевкидах греческая культура продолжала распространяться по всей Азии. Правители династии вели войны с мятежными наместниками провинций, с другими эллинистическими государствами, возникшими на обломках империи Александра Македонского, а позднее с римлянами. Селевкиды переняли от Александра идею слияния рас и культур на гигантских просторах от Средиземного моря до реки Инд. В этот период происходило быстрое развитие городов, сопровождавшееся эллинизацией иранцев и иранизацией греков. В 65 г. до н.э. Сирия, где правили Селевкиды, была присоединена к Риму, став его провинцией.

Вскоре после смерти Александра местная знать начала борьбу за независимость в Парфии - территории, расположенной к юго-востоку от Каспийского моря. Парфия входила в состав государства Селевки- дов приблизительно до 250 г. до н.э. Парфяне, предводительствуемые родоначальником правящей парфянской династии Аршаком, объявившим себя потомком древних персидских царей, подняли восстание, которое привело к созданию независимой державы. Парфия крепла и расширялась по мере того, как приходило в упадок государство Селевкидов. Между парфянами и Селевкидами велись постоянные войны. А в I в. до н.э. Парфия вступила в период практически непрерывных войн с Римской империей, которые длились почти 300 лет. Долгие годы войны и попытки одолеть римлян на западных границах ослабили власть парфян. В III в. сатрап Фарса (или Парсы) Ардашир нанес сокрушительное поражение парфянам и основал новую персидскую империю, известную как государство Сасанидов (от древнеперсидского титула «сасан», или «командир»), постоянно соперничавшую с Римской империей. После падения Западной Римской империи место традиционного врага Сасанидов заняла Византия - Восточная Римская империя. Могущественное государство Сасанидов оказалось истощенным в результате долгих войн с Византией на западе и с тюрками на востоке. Ослабленная империя не могла противостоять новому появившемуся историческому фактору - воинам ислама - Арабскому халифату, наступавшему с Аравийского полуострова. Окончательное поражение Сасаниды потерпели в 642 г. Это предопределило конец эпохи Сасанидов. А с ним наступило иное время.

Древняя история Северного Кавказа и Предкавказья (Юг России) имела особенности, обусловленные прежде всего географическими и культурно-социальными факторами. В Древности Кавказский регион заселялся как с нагорий Передней Азии, так позднее и из степей ЮгоВосточной Европы. Поэтому на разных исторических отрезках в качестве главенствующих выступает то одна, то другая тенденция внешних культурных влияний: в одни эпохи Кавказ (особенно северная его часть) оказывался больше открытым в сторону Европы, а в другие - Ближнего Востока. В VI-IV тысячелетия до н.э. здесь произошел переход от присваивающего к производящему хозяйству, связанному с оседлостью значительной части населения. Еще в древности, в результате различных форм взаимодействия племен, сложилось кавказское языковое единство, общность археологических культур и антропологическое родство населявших его древних людей. Однако в IV-III тысячелетиях до н.э. в результате этнической интеграции с пришлыми группами сформировались кавкасионский, каспийский и понтийский антропологические типы людей. Начинается распад палеокавказской этнокультурной общности на западную (абхазо-адыгскую), восточную (нахо-дагестанс- кую) и южную (картвельскую) ветви. В раннем железном веке (I тысячелетие до н.э. ) культурно-исторические судьбы Закавказья и Северного Кавказа расходятся. Южный Кавказ стал частью периферии эллинистического мира. Значимые исторические процессы редко переваливали через Главный Кавказский хребет, и если доходили до Северного Кавказа, то не сопровождались сколько-нибудь заметными культурноисторическими трансформациями. С начала железного века и до великого переселения народов в горных областях Северного Кавказа развитие шло без радикальных перемен.

Другая ситуация была в степном Причерноморье. Важным событием, повлиявшим на историю степного Причерноморья, стала древнегреческая колонизация - эмиграция населения из городов материковой и островной Греции, греческих городов Малой Азии (Иония) в VIII-VI вв. до н.э. На обоих берегах Боспор-Киммерийского (Керченского) пролива возникает ряд городов-колоний - Фанагория, Германасса, Танаис и др. Всего в работах греческих авторов сохранилось свыше тридцати названий городов-колоний, основанных на территории современного Юга России. Древнегреческая колонизация не только внесла изменение в антропологическую карту степного Причерноморья, но также стала фактором активного воздействия античной культуры на местное население, ускорила разложение родоплеменных и формирование классовых отношений. Около 480 г. до н.э. греческие города-колонии объединились в Боспорское царство со столицей Пантикапей. В середине III в. н.э. Бос- порское царство подверглось нападению союза племен под предводительством готов, но окончательно Боспорское царство было уничтожено гуннами в 70-х гг. IV в. в ходе великого переселения народов.

Вторая половина I тысячелетия до н.э. - начало I-го тысячелетия н.э. характеризуется активной деятельностью многочисленных ираноязычных кочевых племен. Первыми такими племенами, чье имя сохранили античные письменные источники, были киммерийцы. Согласно сведениям, приведенным греческим историком Геродотом, они пришли в Северное Причерноморье с Нижнего Поволжья под давлением более сильного кочевого ираноязычного племени - скифов. Затем киммерийцы проникли в Закавказье и были зафиксированы ассирийскими текстами в 714 г. до н.э. под именем народа «гимирру». История этого народа продолжалась до второй половины VII в. до н.э., когда он исчез, растворившись среди населения Малой Азии.

Большую роль в истории региона сыграли скифы - собирательное название ираноязычных кочевых и оседлых племен, обитавших в VII -

111 вв. до н.э. в степях Юго-Восточной Европы. Расселившись на огромной территории, скифы создали самобытную культуру, которая оказала значительное влияние на соседние племена, прежде всего на население степной и лесостепной зон к северу от Черного моря (главным образом, по течению Среднего Днепра, Верхнего Дона и Прикубанья). В VII - VI вв. до н.э. они имели прочные торговые и культурные связи с городами, возникшими в ходе древнегреческой колонизации. Основным занятием скифов было скотоводство и земледелие, значительное развитие получили ремесла и торговля продуктами сельского хозяйства с Бос- порским царством. В III в. до н.э. значительная часть скифов была ассимилирована другими кочевниками - сарматами - ираноязычными кочевниками, появившимися в IV в. до н.э. к западу от Танаиса (р. Дон). На всем протяжении истории, сарматы не представляли собой единого союза родственных племен. Это был, скорее, конгломерат со сложными взаимоотношениями внутри различных по происхождению народов. Географическое понятие «Сарматия» - т.е. область расселения сарматских племен, формируется в представлении античных авторов начиная с IV в. до н.э. Вытеснив скифов из степей Северного Причерноморья, они

112 играли важную роль на международной арене, выступая в коалиции противников Рима в войнах II в. до н.э. - I в. н.э. В начале новой эры значительная часть их осела в городах Боспорского царства. В античной литературе дается множество названий сарматских племен. Ведущими можно считать племена роксоланов (II в. до н.э. - II в. н.э.) и аланов (I- III вв. н.э.). Известно, что аланы совершали походы на Закавказье, пользуясь Дарьяльским и Дербентским проходами, и принимали активное участие в жизни Боспорского царства.

С обоснованием ираноязычных сарматов на Северном Кавказе начинается сложный процесс взаимодействия между ними и меотами - оседлыми племенами, населявшими Прикубанье и Предкавказье в

VIII в. до н.э. - III в. н.э. В отличие от скифов, сарматов и прочих ираноязычных племен, меоты относились преимущественно к кавказской языковой семье. В VI-V вв. до н.э. у меотов начались рост численности населения, разложение родоплеменного строя, выделение знати. Развитие экономики было тесно связано с включением Прикубанья в ареал древнегреческой колонизации. Помимо земледелия и скотоводства активно развивались ремесла - металлургия и гончарство. Племена меотов активно участвовали в международной торговле в бассейне Азовского и Черного морей, экспортируя продукты сельского хозяйства и рыболовства. С III-II вв. до н.э. меоты взаимодействуют с сарматами, входят в их племенные союзы. В первые века н.э. меоты были одним из важнейших этнических компонентов населения Боспорского царства. В III в. н.э. значительная их часть переселилась в Закубанье. Многие памятники эпохи раннего железного века являют собой синтез двух культур - скифо-сарматской и меотской, кочевнической и земледельческой.

Древний период истории Южнороссийского региона завершается в связи с великим переселением народов - массовыми миграционными процессами, охватившими в IV-VII вв. территорию Евразии. Важнейшим событием великого переселения народов стало продвижение на запад племенных союзов тюркоязычных гуннов, пришедших в II-V вв. из Центральной и Средней Азии в европейскую часть Евразии. Они совершали постоянные набеги на провинции Западной и Восточной Римских империй. Наибольшего могущества гунны достигли при единоличном правлении Аттилы (445 - 454 гг.). Продвижение гуннов на запад было остановлено в Галлии (нынешней Франции) в 451 г. После смерти Аттилы союз племен гуннов распался на ряд тюркских государств, осевших на территории Восточной Европы, особенно в ее степных районах.

3. Великие империи Средневековья и цивилизационные изменения в Черноморско-Каспийском регионе

Как эпоха в истории человечества Средневековье охватывает более тысячи лет - с V в. до конца XV в. Такая хронология, однако, применима только для Европы. В разных странах и регионах Востока рубежи Средневековья могут меняться - от II - III вв. вплоть до XIX в. Средние века на Востоке были другими, по сравнению с Западом, не только по времени. Во многом Средневековье Востока схоже со Средневековьем Запада. Общим было господство мировых религий - христианства, ислама. С одной стороны, религия объединяла разные народы, создавала определенную устойчивость, способствовала развитию культуры и образования. Но она же провоцировала множество войн на религиозной почве, призывая к уничтожению «неверных». Основа экономики Средневековья - сельское хозяйство, где было занято большинство населения. Для западноевропейского Средневековья был характерен феодальный строй, основу которого сославляли собственность феодалов или феодальных государств на землю и личная зависимость крестьян от феодалов, политическая раздробленность, корпоративность, относительная сословная замкнутость. Средневековый Восток также знал условную собственность на землю. Но здесь не было сеньоров и вассалов как на Западе, огромную роль играла крестьянская община. Наряду с формированием феодального уклада, долго сохранялись и крайне медленно уходили не только рабовладельческие, но порой и первобытно-общинные отношения. Преобладали государственная собственность и подчинение частного землевладельца и феодала государственной власти. Разветвленный административный аппарат подавлял энергию и предприимчивость человека. Он жил нередко в условиях господства деспотических правителей, строгой регламентации не только общественной, но и личной жизни. Восточная сельская община отличалась особенной устойчивостью и меньшей способностью к нововведениям, общество было ориентировано на стабильность, нерушимость традиций. На Западе традиции постепенно разрушались, уступали место принципу приоритета нового, общественная жизнь приобретала динамичность. Замедленные темпы развития обусловили «запаздывание» восточных обществ по сравнению с Западом.

Переход к Средневековью в Черноморско-Каспийском регионе в одних случаях осуществлялся на основе уже существующих политических образований, в других - через социальные потрясения, но почти повсеместно процессы получали ускорение благодаря участию в них «варварских» кочевых племен. На исторической арене в этот период появились и возвысились такие неизвестные дотоле народы, как арабы, тюрки-сельджуки, монголы. В Черноморско-Каспийском регионе в Средние века наблюдается становление, развитие и цивилизационное взаимодействие таких империй, как Византия, Арабский халифат, Великая империи монголов (позже ее часть - Золотая Орда), Османская империя (Турция), Сефевидская империя (Персия). Предметом спора этих великих средневековых имперских образований были не отдельная пограничная территория, а господство на Ближнем и Среднем Востоке, в сферу их интересов неизбежно попадал Кавказ и Предкавказье. Важнейшими историческими факторами стали появление и борьба новых мировых религий - христианства и ислама.

В целом эпоха Средневековья в регионе характеризуется насыщенностью военно-политических событий. Уже во II в. в степях Северозападного Прикаспия обосновываются кочевые племена тюркоязычных гуннов. Первое столкновение гуннов с аланами привело к тому, что гуннам удалось разорвать непрерывность аланских поселений, отбросить одну часть алан на юг, в предгорья Кавказского хребта, а другую - прижать к излучине и нижнему течению Дона. Гуннское нашествие привело к крушению на Северном Кавказе господства ираноязычного скифо-сарматского этнического массива и к резкой перестановке политических и этнических сил в этом регионе.

Однако гунны недолго оставались в степях Северного Кавказа. Основная масса гуннских племен ушла на Дунай и далее в Европу, но часть из них в 395 г., пройдя через Дарьяльский проход, вторглась на

Южный Кавказ и вышла в Месопотамию и Сирию. Встретив упорное сопротивление персов, гунны на этот раз уже через Дербентский проход возвратились в степи Северного Кавказа, а затем отправились на Дунай. Византия и Персия пытались использовать тюркские племена в военных действиях друг против друга. Причем в силу географической близости с Северным Кавказом Персия пользовалась этими обстоятельствами гораздо чаще и успешнее, чем его основной соперник - Византия. Саса- нидская Персидская империя стремилась установить полный контроль над Южным Кавказом. Ей удалось в конце IV в. распространить свое влияние на районы Западного Прикаспия, который приобрел для Саса- нидской империи значение важнейшего военно-стратегического плацдарма.

VI-VII вв. н.э. на территории Северо-Кавказского региона и Предкавказья характеризуются активными действиями славян против Византии и образованием в степях Восточной Европы тюркских государств, крупнейшим из которых был Хазарский каганат. После его распада во второй половине Х в. политическая обстановка в регионе отличалась нестабильностью и сосуществованием сармато-аланских, тюркских, монгольских и угро-финских племен, входивших последовательно в состав Тюркского каганата и Великой Булгарии.

Огромную роль в средневековой истории региона сыграла Византийская или Восточная Римская империя - государство, оформившееся в 395 г. вследствие окончательного раздела Римской империи на западную и восточную части. Менее чем через восемьдесят лет после раздела Западная Римская империя прекратила свое существование, оставив Византию исторической, культурной и цивилизационной преемницей Древнего Рима. Название «Византийская» Восточная Римская империя получила в трудах западноевропейских историков уже после своего падения, оно происходит от первоначального названия Константинополя - , куда римский император Константин I перенес в 330 г. столицу империи, официально переименовав город в Новый Рим. Сами византийцы называли себя римлянами - по-гречески «ромеями». Западные источники на протяжении большей части византийской истории называли ее «империей греков» из-за преобладания в ней греческого языка, эллинизированного населения и культуры. В Древней Руси Византию обычно называли «Греческим царством», а её столицу - Царьградом. Столицей Византии на протяжении всей ее истории был Константинополь, один из крупнейших городов средневекового мира. Наибольшие территории империя контролировала при императоре Юстиниане I (527-565 гг.), превратившись в средиземноморскую могущественную державу. С этого времени государство постепенно утрачивало земли. После славянских и арабских завоеваний империя занимала лишь территорию Греции и Малой Азии. Некоторое ее усиление в IX-XI вв. сменилось серьезными потерями, распадом страны под ударами крестоносцев и гибелью под натиском турок-сельджуков и турок-осман.

В первые десятилетия VII в. в Каспийско-Черноморском регионе произошли кардинальные геополитические изменения, вызванные появлением новой мощной религиозной и военно-политической силы - Арабского халифата. Арабский халифат - теократическое мусульманское государство, возникшее в результате мусульманских завоеваний и возглавлявшееся халифами. Под знаменем ислама арабам удалось в течение 30-40-х гг. VII в. завоевать Египет, Сирию, Месопотамию. Арабские набеги на Сасанидский Иран начались уже в 632 г. и продолжались до 652 г., когда он тоже оказался включенным в состав халифата.

Второе десятилетие VIII в. было апогеем политического могущества халифата. Победы арабов, захват ими огромных пространств были облегчены многолетней взаимоистощающей войной между Византией и Персией, разобщенностью и постоянной враждой между другими государствами, подвергшимися нападению арабов. Следует отметить также, что население захваченных арабами стран, страдая от гнета Византии и Персии, видело в арабах освободителей, которые снижали налоговое бремя в первую очередь тем, кто принимал ислам. Объединение многих бывших разрозненных и враждовавших государств в единое государство способствовало развитию экономического и культурного общения народов Азии, Африки и Европы. Развивались ремесла, торговля, росли города. В пределах Арабского халифата быстро развивалась культура, вобравшая в себя греко-римское, иранское и индийское наследие. На его территории насчитывалось 70-80 млн жителей, гигантские суммы стекались в казну халифов, позволяя содержать огромную армию и флот, вести монументальное строительство.

Постепенно единство арабов, существовавшее в первые десятилетия эпохи завоеваний, ослабевало. Появляется поколение арабов, для которых родиной уже стали завоеванные страны, в связи с чем усиливаются местные интересы, складывается местная элита. Также растет недовольство все более увеличивающейся прослойки завоеванных народов, принявших ислам. Теоретически они должны были становиться полноправными членами халифата, но в большинстве случаев продолжали платить тяжелые налоги и повседневно испытывали пренебрежительное отношение к себе со стороны чистокровных арабов.

В 750 г. династия Омейядов, правящая с 661 г., в восточной части халифата была свергнута. Халифами стали Аббасиды, потомки дяди пророка Мухаммеда - Аббаса. Они перенесли столицу государства в Багдад. В западной же части халифата продолжали править Омейяды, которые не признали Аббасидов и основали Кордовский халифат со столицей в городе Кордова (Испания). Разделение Арабского халифата на две части было началом создания более мелких арабских государств, главами которых стали правители провинций - эмиры. Халифат Абба- сидов вел постоянные войны с Византией. В 1258 г. после разгрома монголами арабского войска и взятия ими Багдада государство Аббаси- дов перестало существовать.

Испанский халифат Омейядов также постепенно сужался. В XI в. Кордовский халифат в результате междоусобной борьбы распался на ряд государств. Этим воспользовались возникшие в северной части Испании христианские государства, которые начали борьбу с арабами за освобождение полуострова - реконкисту. Последнее арабское государство на Пиренейском полуострове - Гранадский эмират - просуществовало до 1492 г. С его падением закончилась история Арабского халифата как государства.

Важную роль в средневековой истории Черноморско-Каспийского региона сыграло татаро-монгольское нашествие. В начале XIII в. в монгольских степях Центральной Азии шел процесс разложения родоплеменного строя и формирования государства. В 1206 г. на Великом курултае (съезде) монголов был провозглашен ханом над ханами объединитель Монголии - Чингисхан. Завершив исторически прогрессивное деяние - объединение и укрепление Монголии, Чингисхан бросил неисчислимые конные орды на завоевание ближних и дальних стран от Тихого океана до Средиземноморья и Балтики. Начиная с 1211 г., монгольская конница последовательно покорила народы Сибири, СевероЗападный Китай, Восточный Туркестан, Среднюю Азию, Афганистан, Восточный Иран и другие страны. В течение 1221-1222 гг. монголы захватили Северный Иран, затем начали захват мусульманских эмиратов Восточного Закавказья, армянских и грузинских владений. В 1222 г. монгольская армия подошла к стенам Дербента, чтобы по Каспийской дороге выйти на Северный Кавказ и в степи Восточной Европы. Благодаря упорному сопротивлению горцев Дагестана и Чечни население равнинной части Северного Кавказа, прежде всего аланы, успело подготовиться к сопротивлению. Более того, ими был заключен военный союз с половцами Предкавказья. Однако после ожесточенного сражения алано-половецкие войска были разгромлены монголами, которые затем вышли в верховья реки Дон к реке Калка. На территории степного Предкавказья основным противником монголо-татар были половцы. Но они были разгромлены вместе с союзными русскими войсками на Калке 31 мая 1223 г.

Второй этап татаро-монгольских завоеваний приходится на 12371240 гг. В ходе походов нового предводителя - хана Батыя, наступавшего через приволжские степи, была покорена Алания и вся территория нынешнего Юга России. Масштабные военные действия на Северном Кавказе продолжались до 1240 г. Они носили ожесточенный характер, привели к гибели значительного числа населения и к уничтожению селений и городов. Монгольские захватчики сумели утвердить в Предкавказье и на равнинах Северного Кавказа свое господство. На карте мира возникло новое великое государство - Монгольская империя. Государство, сложившееся в XIII в. в результате завоеваний Чингисхана и его преемников, имело самую большую в мировой истории смежную территорию от Дуная до Японского моря. В период расцвета оно включало обширные территории Центральной Азии, Южной Сибири, Восточной Европы, Ближнего Востока, Китая и Тибета.

Во второй половине XIII в. начался распад империи на улусы, во главе которых стояли чингизиды. Золотая Орда, Улус Джучи - государство, основанное в первой половине XIII в. ханом Батыем, сыном хана

Джучи, на территории Хорезма и Северного Кавказа. Золотая Орда была одним из самых больших государств в Европе и Азии. Ее южные территории включали Тебриз (Иран), северные - Башкирию и Волжскую Булгарию; на западе она простиралась до Дуная, а на востоке - до Оби и Иртыша. Коренные русские земли не входили в Золотую Орду, но попали в вассальную зависимость - население платило дань и подчинялось распоряжениям ханов, русские князья должны были получать ярлык на княжение в Золотой Орде.

Первоначально Золотая Орда входила в состав обширной Монгольской империи. Становление ее как самостоятельного государства происходило при хане Менгу-Тимуре (1266-1282 гг.). Свидетельством суверенитета стала чеканка собственной монеты. Власть хана была неограниченной. Государственное устройство носило полувоенный характер. Территория Орды была поделена на улусы. Наиболее важные должности занимали члены правящей династии, царевичи (огланы), владевшие уделами в Золотой Орде и стоявшие во главе войска. В XIV в. в Золотой Орде ислам был утвержден государственной религией.

Завоеватели-монголы не составляли большинства населения. Они растворились в массе покоренных народов. В экономике Орды сосуществовали различные уклады: кочевнический, оседло-земледельческий и городской. Культурная земледельческая полоса на Нижней Волге оказалась так близко от степи, что здесь легко сочеталось оседлое и кочевое хозяйство. Основными экономическими центрами стали города Поволжья (Сарай, Новый Сарай), Центрального Кавказа (Маджары), Подонья (Азак).

Золотая Орда просуществовала около 200 лет. Колоссальная территория, населенная народами с различной культурой, вероисповеданием и обычаями, сепаратистские тенденции и бесконечные смуты, неудачи в борьбе с войсками Тимура и русскими князьями предопределили падение Золотой Орды. Из нее выделилось несколько ханств - Сибирское, Узбекское, Астраханское, Казанское, Крымское и Казахское, а также Ногайская и Большая Орда.

В конце XIV в. среднеазиатский полководец Тимур (Тамерлан) создал обширную державу, покорив народы Закавказья (Азербайджан, Армению, Грузию), Индии, Ирана, Малой Азии, Казахстана, объявил себя эмиром и стал единолично управлять страной от имени потомков Чингисхана. Его поход на Золотую Орду закончился полным поражением ордынского войска. Но в 1405 г. Тимур скончался, после его смерти империя распалась.

4. Мироимперии Нового времени и Черноморско-Каспийский регион

Новое время - это исторический период, когда возникает новая европоцентристская система мировых отношений, осуществляется экспансия европейской цивилизации в другие районы мира. Примерно с XV в. мировое равновесие, которое ранее чаще склонялось в сторону Востока (арабы, монголы, турки), начало быстро меняться в пользу Запада. С середины XVII столетия промышленная цивилизация стала распространяться по Европе и другим континентам, разрушая натуральное хозяйство, включая народы земного шара в единый процесс мирового развития. Постепенно формируется новая единая миросистема - миро- экономика, представляющая из себя объединенные экономические цепи производства, которые существуют поверх многочисленных политических границ. Новое время - это начальный период перехода к мироэко- номике, очень часто в рамках и при сохранении мироимперий. Однако нельзя весь период с XV в. сводить к повсеместному европейскому натиску. XVI в. и почти весь XVII в. исламская Османская (Турецкая) империя пыталась наступать, в том числе и в Европе. Сильным соперником был и Сефевидский Иран. В конце XVII в. в мировую политику все активнее вмешивается формирующаяся Российская империя.

Во все времена доминировать в Черноморско-Каспийском регионе пытались буквально все государственные и аналогичные им политические образования. Контроль над Кавказом и политическое господство в регионе предполагали не только стратегические, но и материальные выгоды. С XV в. история Черноморско-Каспийского региона оказалась тесно связана с деятельностью двух мощных конкурирующих военнополитических сил: суннитской Османской (Турецкой) и шиитской Се- февидской (Персидской) империй. Столкновение их интересов вылилось в ряд длительных и кровопролитных войн. Турки выступили на историческую сцену достаточно поздно. Первоначально кочевые тюркские племена, известные под именем огузов, позднее - турок, жили в Алтайских горах. Около V в. они двинулись на юго-запад. В Х в. завоевательные турецкие орды овладели Персией, в развязавшейся затем борьбе единоплеменников победу одержали тюрки- сельджуки - народ, образовавшийся на основе небольшого туркменского племени тюрок-огузов во главе с предводителем из рода Сельджуков. К середине XI в. они уже контролировали часть Средней Азии, земли Ирана, Закавказья, Сирии, Палестины и Малой Азии (Румский султанат). В результате их смешения с греками, персами, армянами появился новый этнос - турки. При султане Мелеке (1072-1092 гг.) царство турок- сельджуков достигло своего апогея, ими была завоевана почти вся Малая Азия, а византийцам нанесены решительные поражения. В XIII в. под напором завоевательного движения, вызванного Чингисханом, другие племена турок-огузов также двинулись на запад. Они получили от сельджукского султана земли на западе Малой Азии, у границы с Византией. Их владения стали быстро расти. Предводитель племени Осман дал свое имя династии и новому государству. Осман стал основателем Османской империи, объявив независимость своей небольшой страны от сельджуков в 1299 г. и приняв титул султана. Вскоре ему удалось завоевать всю западную часть Малой Азии. В середине XV в. турецкое государство Османов утверждается на территории бывшей Византийской империи.

Завоевание в начале XVI в. Сирии и Египта, а также обширных территорий в Северной Африке и Аравии превратили Османское государство в могущественнейшую империю, охватывающую обширнейшие сухопутные территории и водные пространства на стыке Азии, Африки и Европы. Под ее контролем оказались практически все караванные пути, соединяющие Европу со странами Востока. В 30-х гг. XVI в. в результате успешных военных действий на «европейском направлении» войсками султана Сулеймана Великолепного (1520-1566 гг.) были захвачены Белград и Буда. Османская империя укрепила свои позиции в Средиземном море. В период наибольшего расцвета (XVII в.) она занимала территории Анатолии, Ближнего Востока, Северной Африки, Балканского полуострова и прилегающие к нему с севера земли Европы. Османское государство стремилось также взять под контроль Персидский залив и бассейн Каспийского моря и тем самым стать полновластным посредником в европейско-азиатской торговле. И здесь оно столкнулось с упорным сопротивлением со стороны Сефевидской Персидской державы.

Централизация Иранского государства возобновилась с приходом к власти династии Сефевидов. В 1502 г. шах Исмаил, бывший азербайджанский шейх, положил конец правлению потомков монгольских завоевателей. Но наивысшего расцвета империя Сефевидов достигла при Аббасе I, при котором к империи были присоединены территории современного Ирака, Афганистана, части Пакистана, территории современного Азербайджана, части Армении и Грузии, провинций Гилян и Мазендеран на берегу Каспийского моря. Таким образом, владения Ирана простирались от Тигра до Инда.

Однако после смерти Аббаса I империя пришла в упадок. Ее новое возвышение начинается во времена правления Надир-шаха - шаха Ирана из династии Афшаров. Он происходил из тюркского племени афшар. Став полководцем последнего правителя из Сефевидов, Надир-шах убил его вместе с сыном, установил в Иране власть Афшаридов и правил с 1736 по 1747 г. Надир-шах установил государственной религией суннизм, вместо шиизма, так как имел целью завоевание суннитских государств. Он разгромил Афганистан и вторгся в Индию. В 1739 г. войска Надир-шаха вошли в Дели. Персы устроили в городе настоящую резню, а потом, полностью разграбив страну, вернулись в Иран. В 1740 г. Надир-шах совершил поход в Туркестан, в результате которого границы Ирана продвинулись до Амударьи. На Кавказе персы дошли до Дагестана. Последовавшая трехлетняя война с турками была удачна для Надир-шаха, но внутри государства росло всеобщее недовольство, так как шах выжимал из страны необходимые ему для войны средства, с особой жестокостью преследовал и казнил шиитов. Последовал ряд восстаний, которые подавлялись путем казней целых городов. Наконец, когда Надир-шах решил истребить в своем войске всех персиян, он был убит одним из военачальников-персов. Новоизбранным шахом стал его племянник Алий. Но в 1750 г. власть перешла к династии Зендов во главе с Карим-ханом - первым за 700 лет персом, ставшим во главе государства. Власть Зендов продолжалась лишь три поколения, и в 1781 г.

перешла к династии Каджаров. Основатель династии, Ага-Мохаммед- хан, укрепив власть Каджаров в Иране, устроил поход на Грузию, разгромив Тбилиси и уничтожив более 20 тысяч жителей города. Второй поход на Грузию планировался в 1797 г., но не состоялся, так как шах был убит собственными слугами (грузином и курдом).

Соперничесво двух великих держав Черноморско-Каспийского региона привело к обострению отношений между Османской империей и Ираном. Начало XVI в. ознаменовалось борьбой, которую обе стороны предпочитали облекать в религиозную оболочку. В этих государствах господствовали разные направления ислама: в Иране - шиизм, в империи османов - суннизм. Турецкий султан Селим I был ярым противником шиизма. В 1513 г. по его указанию по всей империи были составлены списки шиитов в возрасте от 7 до 70 лет с целью их поголовного уничтожения. Эта жесточайшая акция скорее была вызвана намерением очистить от шиитов пограничные с Ираном области, по которым Селим намеревался двинуть войска против шаха Ирана. В 1514 г. армии шаха Исмаила и султана Селима I встретились в Чалдыранской долине, расположенной к востоку от озера Ван. Бой кончился полным разгромом армии Исмаила. Между 1533 и 1555 г. затяжные войны между Османской империей и Ираном продолжились. В 1533 г. турки заняли Тебриз, а в декабре 1534 г. Багдад. В Ираке к тому времени усилились антиши- итские настроения, что облегчило Сулейману I борьбу с шахом. Сулейман возвратил суннитам руководящие позиции. Правда, гонений на местных шиитов не было. Явно стремясь к установлению мира между шиитами и суннитами Ирака, султан пожаловал крупные вакуфные имущества религиозным святыням суннитов и шиитов. Территория Ирака была разделена на принятые в Османской империи административные единицы - эялеты, также была введена в действие османская система землепользования и налогообложения. В дальнейшем военные действия против Персии были облегчены тем, что против шаха начал борьбу его брат Алкас, наместник Ширвана, началась междоусобица среди племен. Когда Алкас был разбит войсками шаха, он укрылся в Стамбуле и попросил поддержки у Сулеймана I. Повод возник, и военные действия возобновились. Турецкие войска прошли по землям Южного Азербайджана, вновь заняли Тебриз, после нескольких дней осады взяли крепость Ван в Южной Армении. Турки вторглись также в Восточную Армению и Южную Грузию. Лишь в мае 1555 г. в Амасье был заключен мир, по которому Османской империи отошел Ирак, а Азербайджан остался в составе Ирана. Под власть султана отошли западные области Армении и Грузии, восточные же - под власть шаха. С той поры на протяжении нескольких веков Армения и Грузия оказались под пятой Османской империи и Ирана, что принесло армянам и грузинам неисчислимые бедствия.

Вторая половина XVI в. характеризуется возросшей военно-политической активностью Османской империи. Одной из ее основных военно-стратегических целей на Среднем Востоке в этот период был выход к Каспийскому морю. Преемник Селима II султан Мурад III (1574-1595 гг.) двинул турецкую армию на завоевание Закавказья и западного побережья Каспийского моря, установление контроля над волго-каспийским торговым путем. В 1578 г. войска султана обрушились на Восточную Грузию, Восточную Армению и Азербайджан. Вновь народам Закавказья пришлось испытать все тяготы и страдания, связанные с нашествием врага. Турки, поддержанные большой армией крымского хана, постоянно разоряли Восточную Армению и Ширван. В 1585-1588 гг. османские войска установили контроль над всем Азербайджаном. 21 марта 1590 г. этот этап ирано-турецких войн завершился подписанием в Стамбуле мирного договора. К Османской империи отошли Восточная Армения и Восточная Грузия, Курдистан, почти весь Азербайджан. XVI в. был эпохой наивысшего могущества Османской империи, которая только к концу этого столетия начала явно ощущать слабости в своем социально-экономическом и политическом развитии, проявившиеся с особой силой в XVII в. и ставшие причиной начала ее упадка.

К этому времени в регионе появился новый важный исторический фактор, сыгравший в дальнейшем решающую роль в Кавказском регионе - Россия. Юг России - один из самых сложных исторических регионов России. Югом России регион стал лишь в ходе включения Кавказа и Причерноморья в состав Российской империи, причем на более широком географическом пространстве, чем на современном этапе. К Югу России в XIX относились Северный Кавказ, Закавказье, Юго-Восточная Украина (Новороссия), и Крым.

Южные и юго-восточные рубежи Русского государства на протяжении длительного времени представляли собой обширные степные пространства, по которым постоянно передвигались многочисленные кочевые народы. Логика борьбы заставляла Россию стремиться к установлению стабильных границ, которые можно было бы защищать. Но вплоть до Кавказских гор, Черного и Каспийского морей на юге таких границ не было. Сложная военно-политическая обстановка на Кавказе, его постоянная вовлеченность в войны и конфликты, наличие в регионе агрессивных, враждебных России государственных военно-мобильных формирований требовали обеспечения безопасности страны на данном направлении. Становление и развитие Российского государства объективно предполагали обеспечение военной безопасности и, соответственно, активизацию военно-политических усилий на кавказском направлении. Данное обстоятельство сыграло решающую роль в продвижении России на Кавказ, начавшемся фактически с момента образования централизованного Российского государства, т.е. с конца XV - начала XVI в.

К периоду правления Ивана Грозного, который первым из государственных деятелей в российской истории осознал значение Кавказа в обеспечении военной безопасности молодого Московского царства, следует отнести начало российского присутствия в регионе. Историческое значение в укреплении позиций России имел брак Ивана Грозного с дочерью кабардинского князя Темрюка в 1561 г., который по праву можно считать важнейшей политической акцией русского царя. Результатом этого стало принятие Кабарды (наиболее развитого в регионе в государственном и военно-политическом отношении образования) под покровительство России. Московский царь приобрел стратегического союзника в борьбе не только с кавказскими военно-феодальными образованиями, но и с доминировавшими в тот период в регионе Турцией и Персией. Русское государство фактически заявило о своей позиции в кавказских вопросах.

В этот же период на южном направлении начался стихийный процесс формирования казачества, историческое предназначение которого состояло не только в антифеодальном протесте внутри России, но и в необходимости оградить «русскую землю» от бесконечных набегов кочевников. Столь же стихийно и естественно, как на Дону, возникло казачество и на самом Кавказе, на берегах Терека. Известны в истории и Волгские казаки. Политика России на юге предполагала установление и развитие связей с народами и государственными образованиями региона. Первые сведения об отношениях между русским правительством и донскими казаками относятся к середине XVI в. В конце XVI в. отношения между Москвой и Доном были поставлены на более постоянную взаимовыгодную основу. Во взаимоотношениях с кавказскими владетелями царское правительство с самого начала занимало достаточно сдержанную позицию. Для правителей же региона, находившихся между «двух огней» в лице Турции и Персии, характерна была практика решать вопросы посредством привлечения внешней военной силы, и эта роль предназначалась России. Показательно в этом плане установление особых дипломатических отношений с монархом наиболее крупного и ведущего грузинского царства - Кахетии (в российских документах того времени - Иверская земля) - Александром II, подписавшим прошение о переходе своего царства в полное подданство московского царя. Причем инициатива подданства России исходила от самого царя Александра, пытавшегося использовать Московское царство для освобождения Кахетии от персидского гнета и недопущения ее аннексии Османской империей. Но Московское государство в конце XVI в. еще не могло оказывать вооруженный протекторат таким отдаленным государственным образованиям, как Кахетия. Тем не менее Россия обозначила свою позицию и интересы на Кавказе, а в полном титуле царя Федора Иоанновича уже значился титул «государя земли терской, грузинских царей и кабардинской земли, черкесских и горских князей».

Все акции русского правительства знаменовали собой лишь поиск подходов к решению основного вопроса - ее полноценному утверждению в Кавказском регионе. Основной акцент во внешнеполитической деятельности России в регионе делался на противодействие военнополитической экспансии Турции, установление и развитие торговоэкономических и военно-политических отношений с народами и государственными образованиями региона, установление военнополитического «союза» с Персией, для которой господство в регионе Османской империи было столь же опасно, как и для России. Правители и «вольные общества» Кавказа вынуждены были лавировать между двумя державами, а со временем все чаще стали посылать посольства в Москву за посредничеством и поддержкой в случае военных столкновений и споров с соседями.

В XVI-XVII вв. Кавказ был предметом борьбы между Османской империей и Ираном. Иранские завоевания в Закавказье и на СевероВосточном Кавказе были связаны с деятельностью иранских шахов из династии Сефевидов. Походы Сефевидов на Северный Кавказ проходили под лозунгом распространения разновидности ислама шиизма. В свою очередь, турецкие султаны, исповедавшие ислам суннитского толка, вели завоевания на Кавказе под предлогом обращения в ислам еще не ставших мусульманами горцев Кабарды, Чечни и СевероЗападного Дагестана, а также борьбы с шиитской «ересью». Для этого они использовали и войска крымских ханов из династии Гиреев.

Следует сказать, что если в эпоху Московского царства Россия только укрепляла свои южные границы на Северном Кавказе, то с созданием в XVIII в. Российской империи начались завоевание региона и его русская колонизация. Влияние России на Кавказе постепенно перевесило турецкое и иранское. Однако еще более века продолжалась военная и дипломатическая борьба за Кавказ между Россией, Ираном и Турцией.

В XVIII в. южное направление внешней политики России, связанное с выходом к Черному морю и решением всей совокупности проблем этого региона, стало приобретать четкие формы. Кульминация же дипломатической и военной активности Российской империи на Балканах, в районе черноморских проливов, на Кавказе и на Ближнем Востоке приходится на XIX столетие. С этими важнейшими фактами связано понимание восточного вопроса - международной проблемы середины XVIII - начала XX в., появление которой было связано с упадком Османской империи, размахом национально-освободительной борьбы подвластных ей народов и усилением противоречий европейских держав по поводу «турецкого наследства». Со временем Турция стала дряхлеть и с трудом удерживала завоеванные позиции, что не могло не вызвать желание европейских модернизирующихся великих держав изменить ситуацию в свою пользу. Активными участниками решения этой международной проблемы стали Великобритания, Франция, Австро- Венгрия и Россия. В решении восточного вопроса Россия ставила две практические задачи: свобода морского судоходства и защита порабощенных турками славян и вообще христиан и переход их под российское покровительство, что означало бы усиление позиций России в мировой политике. Особенно важно для развития России, вставшей в

XVIII в. на путь ускоренного развития и модернизации по европейскому образцу, было добиться свободы прохода для русских судов через проливы Босфор и Дарданеллы и вообще свободы судоходства на Черном море. Частью восточного вопроса как международной проблемы являлся кавказский вопрос. Но соперниками России на Кавказе были не только Османская и Персидская империи. Англия и Франция тоже стремились усилить свои стратегические позиции в этом регионе.

Начало вхождения Кавказа в состав Российской империи было положено Петром I еще в конце XVII в. Два азовских похода (1695 и 1696 гг.), предпринятые в ходе русско-турецкой войны 1686-1699 гг. на турецкую крепость Азов, - важный шаг в реализации южного направления внешней политики России. Успешное взятие Азова способствовало заключению выгодного для России Константинопольского мира в 1700 г. Однако неудачный Прутский поход против Турции в 1711 г. закроет для Петра южное направление на 10 лет. И лишь в 1722-1723 гг. был предпринят Персидский (Каспийский) поход, в результате которого прибрежные районы Дагестана и Азербайджана были присоединены к Российской империи. По Петербургскому договору 1723 г. к России отходило все западное и южное побережье Каспия. Это был серьезный успех молодой Российской империи. Однако почти все петровские завоевания на Восточном Кавказе были потеряны в период правления Анны Иоанновны (1730-1740 гг.). Обострение отношений с Турцией и трудности в снабжении местных воинских гарнизонов вынудили русское правительство отказаться от указанных территорий, что нашло свое отражение в Рештском договоре с Ираном 1732 г. Россия еще не имела сил закрепиться на завоеванных территориях, и первая партия была сыграна практически вничью.

Северный Кавказ продолжал оставаться сферой соперничества России и османской Турции. Набеги Османской империи и крымских татар продолжались, что усиливало политическую ориентацию края на Россию. После войны с Турцией (1735-1739 гг.) в 1739 г. по Белградскому мирному договору Малая Кабарда, под которой тогда понималась также и территория современных Чечни и Ингушетии, была объявлена «барьером» между Россией и Турцией. В 1747 г. русское правительство разрешило принимать в российское подданство осетин и ингушей, а в 1749-1752 гг. Санкт-Петербург посещало осетинское посольство. В результате переговоров предгорья Центрального Кавказа, бассейны рек Ардон и Фиагдон признавались русским правительством свободной территорией, а в 1774 г. состоялось присоединение Осетии.

Активизация России в регионе не могла не вызвать обострения отношений с Турцией. Во второй половине XVIII в. произошло две русско-турецкие войны. Они велись Россией с Османской империей за выходы в Черное и Средиземное моря, в целях получения доступа к свободному экспорту товаров в порты Европы и Азии. По мирному договору, заключенному в местечке Кючук-Кайнарджи в 1774 г., Россия получала Керчь, Еникале, Кинбурн в Крыму, Кабарду на Кавказе, а также право свободного мореплавания и содержания военно-морского флота в Черном море и возможность выхода в Средиземное. Плодородные земли Северного Причерноморья стали объектом хозяйственного освоения России, Крым перестал быть вассалом Турции, а 8 апреля 1783 г. указом Екатерины II был включен в состав Российской империи. Следующая русско-турецкая война 1787-1791 гг. была результатом попыток Турции отменить стремительные успехи России. Мирный договор в Яссах, заключенный в декабре 1791 г., подтвердил присоединение Крыма и территорий между Бугом и Днестром. Бессарабия, Молдавия и Валахия возвращались Турции.

В ходе русско-турецких войн, которые проходили в основном на западном побережье Черного моря, Молдавии и Валахии, происходит постепенное усиление влияния России в Кавказском регионе. По условиям Кючук-Кайнарджийского договора с Турцией 1774 г. Россия получила правый берег Кубани и в ее состав вошла Кабарда. В 1777 г. Екатерина II утвердила проект новороссийского губернатора Г.А. Потемкина о соединении всех русских форпостов на Северном Кавказе от устья Дона до Терека в укрепленную линию - Азово-Моздокскую. Весной 1785 г. Екатерина II учредила Кавказское наместничество во главе с Г.А. Потемкиным.

В конце XVIII в. на Юге России появилось еще одно казачье войско - Кубанское (Черноморское). Решающую роль в формировании кубанского казачества сыграли запорожские и донские казаки, создавшие на Кубани самобытные формы казачьей жизни. В 1775 г. Екатерина II приказала расформировать Запорожскую Сечь. Но за участие в войне с Турцией 1787-1791 гг. запорожские казаки получили земли между Южным Бугом и Днестром и были названы Черноморским казачьим войском, которое позже было переселено в устье Кубани. Войско обязывалось нести пограничную службу, признавалось коллективным юридическим лицом, получало определенное жалованье. В целом южнороссийское казачество в XVIII в. претерпело серьезные качественные изменения. Казаки были лишены былых вольностей и начали превращаться в служилое военное сословие Российской империи, имеющее особые обязанности и привилегии.

С последней четверти XVIII в. Северо-Западный Кавказ все активнее втягивался в экономические связи. Одновременно усилилась и стихийная колонизация русским и украинским крестьянством Кубани и Причерноморья. Но растущее вмешательство русской администрации в жизнь горцев вызывало сопротивление с их стороны. Одно из первых массовых выступлений против российского присутствия связано с именем шейха Мансура (Ушурма), возглавившего восстание на Северном Кавказе. Оно длилось с 1785 по 1791 г. В условиях этнической, языковой, бытовой и культурной разобщенности горцев, объединяющим мотивом стала религиозная идеология. Однако деятельность Мансура была недолгой и малоуспешной. С началом в 1787 г. войны с Турцией российские власти усилили борьбу с повстанцами. Осенью отряды Мансура были разбиты. Сам Мансур нашел убежище в турецкой крепости Суд- жук-Кале (Анапа). При взятии города русскими войсками он был пленен, привезен в Петербург и в соответствии с распоряжением Екатерины II осужден на пожизненное заключение.

В период обострения российско-турецких отношений на Кавказе усиливается еще одно государство - Восточная Грузия во главе с выдающимся политиком и дипломатом Ираклием II, с которым приходилось считаться всем участникам борьбы за Кавказ. В 1762 г. Ираклию II удалось объединить Картлию и Кахетию в одно царство. Однако Восточная Грузия находилась в окружении держав, которые совсем не собирались допускать образования на Кавказе сильного самостоятельного государства. Петербург охотно поддерживал ее как своего союзника против Турции и Ирана, но лишь до тех пор, пока такой союз был выгоден России. На просьбы грузинского царя о помощи (как и на просьбы его предшественников) Россия, до удобного для себя момента, реагировала крайне сдержанно. Однако Грузия и Россия поддерживали активные дипломатические отношения, служившие потенциальной основой для более тесного союза. Во время русско-турецкой войны 17681774 гг. русские войска впервые появились в Грузии и помогли картли- кахетинскому царю Ираклию II и имеретинскому царю Соломону одержать победу над турками. После победы над Турцией Россия решила, что пора продемонстрировать свое влияние на Кавказе. И в 1783 г. был подписан Георгиевский трактат - документ, провозгласивший создание военно-политического союза между Россией и царем Восточной Грузии Ираклием II и добровольное принятие Грузинским царством российского протектората (покровительства).

Военно-политический союз, заключенный по просьбе Грузии, ускорил оформление присягами вхождения в состав России Чечни и Ингушетии, принятие российского подданства Дагестаном и частично Осетией.

Османская империя и шахский Иран отказались признать Георгиевский трактат. В конце XIX в. над Восточной Грузией нависла смертельная опасность, олицетворяемая новым иранским правителем Фетх Али-ханом. Фетх Али-хан пообещал разорить Грузию дотла, если Георгий XII (сын Ираклия II) откажется стать его вассалом. Грузинский царь обратился в Петербург с просьбой оказать ему срочную военную помощь, иначе он вынужден будет признать над собой власть шаха. В Петербурге поняли, что дело принимает серьезный оборот. На карту был поставлен престиж великой державы. Император Павел I решил возобновить договор 1783 г. о протекторате. Но теперь уже Георгий XII ставил вопрос шире - о полном слиянии своего царства с Российской империей, и в январе 1801 г. Павел I издал манифест о присоединении

Картли-Кахетии к России. Вступив на престол в марте этого же года, новый русский император Александр I подтвердил это решение. Так в 1801 г. Восточная Грузия, перед лицом реальной опасности исчезновения под натиском Ирана, добровольно вошла в состав Российской империи.

Превращение Грузии в провинцию Российской империи не только спасло грузинский народ от неминуемого уничтожения. В след за ней на покровительство русского царя согласились Дербентский, Талышский, Кубинский владетели. В 1803 г. под протекторат России перешла Мин- грелия. Россия, разумеется, преследовала не благотворительные, а прежде всего собственные государственные интересы, когда брала Грузию, Армению и Азербайджан под защиту и покровительство и вводила там общеимперские законы и управление. Огромный по масштабам и сложнейший по внутреннему содержанию процесс встраивания Кавказа в российскую имперскую систему, соответственно, порождал большие проблемы для страны. Однако суть происходившего определялась мировыми общеисторическими тенденциями развития, к которым была приобщена и Российская империя.

В начале XIX в. для западноевропейских держав Турция была «больным человеком» и восточный вопрос был вопросом о разделе турецкого наследства. Активность здесь проявляли и Англия, и Франция и Австрия, к ним присоединилась и Россия. Укрепление позиций России в регионе вызывало недовольство великих европейских держав и старых соперников России в регионе - Персии и Турции. В результате столкновения военных, политических, экономических и иных интересов Великобритании, Франции, России, Турции и Ирана прошла серия войн. Итогом русско-иранской (1804-1813 гг.) и русско-турецкой войн (18061812 гг.) стало юридическое признание вхождения в состав России Северного Кавказа, большей части Грузинских земель, Абхазии, ряда Азербайджанских ханств. А по итогам русско-иранской (1826-1828 гг.) и русско-турецкой (1828-1829 гг.) войн к России отошла почти вся территория Грузии, Северного Азербайджана, Восточной Армении. Усилия русского правительства на протяжении более 200 лет привели к тому, что северный берег Черного моря и Закавказье перешли к России. Но усиление России не устраивало Англию и Францию, которые поддерживали Турцию в борьбе с Россией, а во время Крымской (Восточной) войны они предприняли поход на Севастополь. Несмотря на неудачу в Крымской войне, вплоть до Первой мировой войны Россия не оставляла попыток захватить Константинополь и как колыбель православия, и как столицу Византии, правопреемниками которой считали себя русские императоры.

Вслед за Закавказьем было завершено вхождение в состав России Северного Кавказа. Назвать точную дату присоединения того или иного государственного или полугосударственного образования этого региона к Российской империи не всегда легко. Это связано с тем, что те или иные правители, заявив о принятии российского подданства, нередко вели ан- тироссийскую политику, объединяясь с противниками России, а иногда и прямо вступали с ней в борьбу. Тем не менее Северный Кавказ все больше становится сферой внутренней политики России. Активизировался переход к непосредственному подчинению горских обществ и правителей края российской военно-административной власти. На это горские народы ответили новой религиозной формой военно-политической организации и борьбы, получившей название «мюридизм». Россия полным ходом втягивалась в затяжную Кавказскую войну.

Кавказская война была вызвана причинами объективного и субъективного характера. Конечно, важнейшей из них был сам факт российского присутствия и включение Северного Кавказа в состав Российской империи, вызвавшее столкновение двух разных культур, одна из которых объективно несла угрозу существованию другой. Одной из причин также следует назвать ускорившиеся процессы классообразования у горских народов, рост социальных противоречий и конфликтов между бедными и богатыми слоями. Сыграли свою роль и особенности устройства общественной жизни ряда горских народов, существование у некоторых из них в первой половине XIX в. набеговой системы (грабеж ради выживания как образ жизни, молодечество и т.д.).

Война началась и проходила на фоне острых разногласий между Россией, Англией, Францией и Турцией, поэтому внешнеполитический фактор, геополитические противоречия между ведущими мировыми державами, безусловно, повлияли на события на Северном Кавказе. Жесткая целенаправленная политика Петербурга, проводимая наместником на Кавказе генералом А.П. Ермоловым, также стала фактором, способствовавшим консолидации горцев в борьбе с Россией, как и неуважительное поведение русских военных и чиновников, не понимающих и с пренебрежением относящихся к местной культуре и обычаям.

Идеологическим фактором борьбы стал кавказский мюридизм, имевший ярко выраженный политический характер, совмещающийся с уравнительными идеями и проповедью газавата. Основная масса участников Кавказской войны - это свободные крестьяне, вовлеченные в движение лозунгами равенства, социальной справедливости, восстановления патриархальной общинной демократии. Имамы (предводитель, духовный и светский глава) в первой половине XIX в. возглавили движение кавказских мюридов, проповедующих идеи о братстве и равенстве мусульман, социальной справедливости и священной войне с неверными.

Последствием Кавказской войны, которая закончилась полным утверждением России в регионе, стало вовлечение горцев в парадигму европейской цивилизации, что имело как положительные, так и отрицательные последствия: окончились межплеменные смуты, было уничтожено рабство, росли просвещение и жизненный уровень населения. Усиливались экономические, политические, культурные связи не только с Россией, но и с Европой. Однако победа русского оружия и последовавшая активная российская колонизация Кавказа нарушили естественный ход развития специфической жизни на Кавказе, вызвали массовую миграцию горцев в страны зарубежного Востока - мухаджирство, которое сопровождалось лишениями и массовой гибелью переселенцев.

Кавказская война закончилась в 1864 г. окончательным укреплением России на Кавказе. А в России в 60-70-е годы XIX в. в царствование Александра II проводились буржуазные реформы. Поэтому вслед за проведением реформ в центральной России царское правительство стало осуществлять их и на окраинах империи. Особенностью ситуации на Юге России являлось то, что в дореформенный период здесь отсутствовал капиталистический уклад, да и горский феодализм, как и способ жизнедеятельности казачьих регионов, имели свою специфику, затруднявшую преобразования. Капиталистическая модернизация была им чужда, она диктовалась не столько внутренними тенденциями развития, сколько интересами иностранного и российского капитала.

Изначально промышленность Юга формировалась как сырьевой ресурс для российской экономики. Несмотря на трудности, постепенно Юг России стал формироваться в единый экономический регион с выраженной аграрно-сырьевой специализацией, тесно связанный с общероссийским и европейским рынком, что являлось серьезной предпосылкой дальнейшей модернизации региона. Вступление народов, населяющих Юг страны, на капиталистический путь развития, осуществление буржуазных реформ сыграли прогрессивную роль в развитии края, новые отношения широко проникали во все сферы общественной жизни, в промышленность и сельское хозяйство, в то же время они сопровождались социальной дифференциацией населения, изменениями в его структуре, формированием классов, новых социальных слоев и групп. Этот процесс проходил повсеместно и имел общие черты, хотя в силу разнообразия экономики отдельных районов региона были и свои особенности. Развитие Юга России к началу XX в. характеризовалось качественными изменениями в экономике и социальных отношениях.

Изменения происходили и в других частях ЧерноморскоКаспийского региона. В 1789 г. на турецкий престол взошел молодой султан Селим III, одержимый идеей спасти империю от распада. Основной упор им был сделан на военную сферу. Избранный Селимом курс на обновление политической системы продолжил Махмуд II. Он провел административную реформу, реорганизовал государственный аппарат, создав министерства, окончательно ликвидировал старые аграрные порядки. Кроме традиционного сочетания законов шариата (священного мусульманского права) и кануннаме (султанских указов) султан ввел в османскую законодательную практику понятие - «адалет» (правосудие). Относительно спокойный период истории султанской Турции оборвался в 1853 г. Крымской войной. Тяжелейшие последствия войны поставили не только Россию, но и Османскую империю в неблагоприятное положение на международной арене. Османская империя попала под «коллективный протекторат» европейских стран.

Война закончилась, но борьба европейских держав за преобладающее влияние в Турции продолжалась. В 1879 г. Османская империя официально объявила о своем финансовом банкротстве, иностранные банки начали действовать на территории Турции. Строительство железных дорог, морских портов, разработку горнорудных месторождений, предприятия связи и сельскохозяйственное производство контролировал иностранный капитал. Ярый противник либерализма, султан Абдул- Хамид II пошел на принятие конституции. Буржуазная, по своей сути, конституция вовсе не лишала султана, который считал себя и халифом, т.е. главой всех правоверных мусульман, его неограниченных прав. Подданные империи объявлялись «османами», а ислам провозглашался государственной религией. Возможно, султан пошел на провозглашение конституции и созыв парламента (просуществовал всего два года), дабы завоевать на Западе авторитет цивилизованного правителя. Однако время его правления получило название «зулюм» - «эпоха тирании». Оно было отмечено усилением цензуры, пытками, убийствами и подавлением любого свободомыслия. Естественной реакцией общества на столь жесткие порядки в государстве стала активизация оппозиционного буржуазно-либерального движения.

У его истоков стояла организация молодых офицеров и образованных разночинцев, которых в Европе называли младотурками. Основным их требованием было восстановление конституционного строя. Через 30 лет после последнего созыва парламента Абдул-Хамид был вынужден уступить восставшим младотуркам. Конституция была восстановлена, и вскоре парламент принял решение о низложении султана- халифа. Младотурки оставались у власти вплоть до 1918 г. Но политический курс, который они осуществляли, уже не мог приостановить все усиливавшийся распад Османской империи. Первая мировая война 1914-1918 гг., в ходе которой младотурки выступили на стороне Германии, принесла Османской империи поражение. После поражения Турции в Первой мировой войне Османская империя распалась, в Турции развернулась так называемая кемалистская революция под руководством М. Кемаля (Ататюрка), завершившаяся провозглашением в 1923 г. турецкой республики.

Другим «больным человеком» в регионе в Новое время была Персия. В конце XVIII в. в Иране столкнулись интересы России, Англии и Франции. С одной стороны, каждое государство преследовало свои собственные цели, с другой стороны, европейские страны вступали в союзы друг с другом, что осложняло внешнеполитический курс Ирана.

Россия намерена была расширить южную границу за счет Грузии, Армении и Азербайджана и укрепить свои позиции на Северном Кавказе. Англия планировала создать сплошную цепь колоний от Индии до Босфора. В этой цепи Иран был центральным связующим звеном. Франция утратила свои позиции в Индии, проиграв в этом регионе Англии. Поэтому Наполеон Бонапарт не только хотел взять реванш в Иране, но и планировал отсюда начать завоевание Индии.

Туркманчайский мирный договор 1828 г. завершил русско- иранские войны. По договору граница между государствами устанавливалась по реке Аракс. Восточная Армения вошла в состав России. Подтверждалось исключительное право Российской империи иметь военный флот на Каспии. Контрибуция на Иран составляла 20 млн рублей серебром. Одновременно с мирным договором был подписан трактат о торговле. Русские подданные получили право экстерриториальности, обозначающее совокупность льгот и привилегий для представителей российского государства - неприкосновенность личности, жилища и т.д. Другие государства, ссылаясь на Туркманчайский договор, требовали от Ирана подобных уступок. В 1836 г. Англия добилась от шаха издания специального указа о распространении на своих подданных некоторых льгот и привилегий, подобных тем, которые получила Россия в 1828 г. Вскоре был подписан договор, предоставляющий английским подданным право экстерриториальности. Английские товары были освобождены от внутренних таможенных пошлин (в стране было 14 внутренних границ). Ввозные пошлины на английские товары устанавливались в размере 5 %. В 30-40-е гг. XIX в. шахским правительством издано пять указов об особом положении английских промышленников в Иране. Далее Иран вынужден был подписать подобные соглашения с Францией в (1855 г.), США в (1856 г.), Бельгией, Данией, Голландией и Швецией в (1857 г.). Страна уже не могла сопротивляться не только экономическому и политическому, но и военному натиску стран Запада, в первую очередь Англии и России. Это усилило кризис традиционной экономики. Ввоз дешевых английских, французских товаров препятствовал развитию иранской мануфактуры. Земельный налог стал взиматься в денежной форме, что способствовало обнищанию части крестьянства и привело к резкой имущественной дифференциации в иранской деревне.

Иранское сельское хозяйство, как и ремесло, вступило в полосу затяжного кризиса.

В сложившейся ситуации правящие круги Ирана не имели продуманной концепции общественно-политического развития. Это спровоцировало идеологический кризис. В среде иранцев-шиитов большим влиянием стала пользоваться секта шейхитов. Одним из руководителей секты был Али Мохаммад, который в 1844 г. объявил себя Бабом, т.е. «вратами» в постижение Бога. Деятельность сторонников Баба - бабидов была религиозно-политической с антифеодальной окраской и направлена, в первую очередь, против шахской власти. Осенью 1848 г. умер шах, в стране началась борьба за власть, ею и воспользовались бабиды для начала восстания против Каджаров. В 1848-1852 гг. по Ирану прокатилась волна выступлений. И хотя восставшие обладали высоким моральным духом, они были обречены на поражение. Но ба- бидские восстания все же оказали определенное влияние на ситуацию в стране. Правительство попыталось провести реформы. Однако быстрое их свертывание привело Иран к зависимому положению. Со второй половины XIX в. вмешательство европейских государств во внутренние дела страны еще более усиливается. Иран постепенно включался в сферу мирового капиталистического хозяйства, мирового рынка.

Незавершенность реформ и усиление зависимости от Запада привели к политическому кризису. Политический кризис в Иране конца

- начала XX в. совпал с общим революционным бумом в Азии. В 1905-1911 гг. в Иране произошла буржуазно-демократическая революция, совпавшая с национально-освободительным движением. Центром конституционного движения стали северные провинции, прежде всего Иранский Азербайджан. В ходе революции был создан Меджлис (парламент), принята конституция. Тем не менее в итоге была восстановлена власть Каджаров, а страна разделилась на сферы влияния между Россией и Англией. Несмотря на то что во время Первой мировой войны Иран объявил о нейтралитете, на его территории велись военные действия между армиями стран Антанты и Тройственного союза. После выхода по Брестскому миру России из войны Персия оказалась полностью оккупирована Англией. Фактически был установлен ее протекто-рат, что вызвало волну революционных событий в стране, в результате которых к власти пришло правительство антианглийской направленности. Англия потеряла свои позиции. Мир входил в эпоху, когда старые методы колониального владения становились невыгодными и подчас невозможными.

5. Черноморско-Каспийский регион в условиях глобальных изменений в ХХ - начале XXI в.

Наиболее общим и распространенным вариантом миросистем в докапиталистическую и раннесовременную эпоху являлись мироимпе- рии - широкие политические образования, которые отличались многообразием культурных кодов и которые в периоды экспансии разрушали и/или поглощали более слабые мини-системы и мироэкономики, и «высвобождали» их в периоды «сжатия» или упадка. Основной логикой системы являлись взимание военно-политическим центром ренты- налога (или дани) с локальных непосредственных производителей (в основном сельских общин) и его последующая административнобюрократическая редистрибуция (перераспределение).

Мироэкономики интегрируются скорее экономически, чем политически: в отсутствие централизованного контроля экономические агенты обладали большей свободой в накоплении богатств. Основная логика мироэкономики заключается в том, что аккумулируемая прибыль распределяется неравномерным образом в пользу центра, а не периферии системы, т.е. тех, кто способен достигнуть различных видов временных монополий в рыночных сетях. В этом отношении мировая история ХХ столетия стала продолжением основных тенденций цивилизационного процесса. Своеобразие ХХ в. заключается в том, что отныне история начинает твориться на линии взаимодействия западного и восточного миров, в «контактной зоне» цивилизаций.

Крупнейшим водоразделом современной истории явился переход от индустриальной к постиндустриальной цивилизации в последней четверти XX в. Решающую роль в этом сыграла научно-техническая революция. Радикальные перемены произошли и в формах организации производства. В то же время становление постиндустриального общест- 140ва проходит на фоне сложных интеграционных и дезинтеграционных процессов.

Благодаря уникальному географическому положению, значительным запасам сырья и наличию биологических ресурсов ЧерноморскоКаспийский регион в ХХ в. выдвинулся в центр внимания России, прикаспийских стран, европейских государств и США. Населяющие регион народы в ХХ в. осуществляли процесс модернизации и встраивания в глобальную мировую систему, сохраняя свою историческую судьбу, идентичность и цивилизационную специфику.

На современном этапе развития межцивилизационных отношений регион оказался перед выбором, который носит геополитический характер и определяется важнейшими тенденциями глобализации. Глобализация - это процесс формирования единого общемирового финансово-информационного пространства. Она выражается, во-первых, в развитии глобальных коммуникаций и информационных технологий, во-вторых, в интеграции отдельных экономик в мировую экономическую систему, в-третьих, в установлении зависимости всех частей биосферы и, в-четвертых, в возрастании политического плюрализма и означает втягивание всего мира в открытую систему финансовоэкономических, общественно-политических и культурных связей на основе новейших коммуникационных и информационных технологий. Это объективный процесс, который подготовлен всем ходом предшествующего развития.

Суть глобализации видится в резком расширении и усложнении взаимосвязей новых, преимущественно компьютерных, технологий и взаимозависимостей как людей, так и государств, что выражается в процессах формирования планетарного информационного пространства, мирового рынка капиталов, товаров и рабочей силы, в интернационализации проблем техногенного воздействия на природную среду, межэтнических и межконфессиональных конфликтов и безопасности. Таким образом, феномен глобализации выходит за чисто экономические рамки, в которых ее склонны трактовать многие исследователи этой темы, и охватывает практически все сферы общественной деятельности, включая политику, идеологию, культуру, образ жизни, а также сами условия существования человечества и самого человека.Начало XX в. ознаменовалось превращением ЧерноморскоКаспийского региона в один из важнейших геостратегических центров, оказавших существенное влияние на ход военно-политических событий уже в период Первой мировой войны.

В ответ на стремление России «водрузить знамя православия над Константинополем» Османская империя стремилась захватить Кавказ и Крым, мечтая объединить под своим главенством все мусульманские народы, включая «долины Волги и Камы» с тюркским населением. Германия тоже имела виды на Кавказ, его природные ресурсы. В книге «Кавказ в мировой войне», опубликованной в 1916 г. в Веймаре, отмечалось, что «наши политики должны думать над тем, чтобы после поражения России организовать христианскую Грузию в виде южнокавказского буферного государства», которое должно было граничить с нейтральным кавказским мусульманским государством вблизи границ России и Турции.

Социально-политические катаклизмы в России, начавшиеся Февральской революцией 1917 г. и приведшие после Октябрьского переворота к Гражданской войне на просторах бывшей империи, вызвали к жизни центробежные силы, обусловившие начало «откалывания» окраинных регионов, в том числе и Закавказья. На Северном Кавказе в этот период образовалась своего рода казачья фронда, впоследствии влившаяся в широкомасштабное «белое движение». Что же касается позиций лидеров Белого движения, выступавших по отношению к указанному региону с идеей восстановления «единой и неделимой России», то они в целом совпадали с политикой вождей большевистской революции, приверженных лозунгам «мировой революции», - любой ценой удержать Закавказье в сфере российского геополитического пространства.

В условиях мировой войны острая геостратегическая борьба между Антантой и Тройственным союзом и появление нового, враждебного к обеим группировкам военно-политического фактора - Советской России, борьба за установление своего контроля над всем Кавказско- Каспийским регионом приобретала приоритетный характер на Среднем Востоке. Ключом же к достижению этой геостратегической цели был крупнейший промышленный центр Кавказа - Баку, дававший в канун 142 войны около 80 % российской и 15 % мировой нефти. Захват этого крупнейшего промышленно-финансового центра Кавказа и порта на Каспии открывал широкие перспективы для установления полного контроля над всей акваторией Каспийского моря.

Противоборствующие Германия и Турция - с одной стороны, и Англия - с другой, прилагали значительные усилия, направленные на свое утверждение в Закавказье, преследуя при этом геополитические цели. Причем даже у входивших в один блок Германии и Турции устремления в этом регионе совпадали не полностью, а в их взаимоотношениях наблюдались элементы скрытого соперничества, что, в свою очередь, давало англичанам большое преимущество.

Потерпевшая в Первой мировой войне поражение Турция, согласно условиям Мудросского перемирия, от 30 октября 1918 г., была вынуждена вывести свои войска со всего Кавказа, в том числе из Баку и Батума. Военно-политические события в Кавказско-Каспийском регионе развивались в пользу большевистской России. После разгрома деникинских войск и занятия Красной Армией в течение марта Ставрополя, Пятигорска, Армавира, Новороссийска и Грозного в корне изменилась вся военно-стратегическая ситуация в регионе.

Долгая борьба за обладание Закавказьем и Каспием завершилась в пользу Советов. Огромное значение при этом имела советизация Армении и Грузии. Не достигнув военно-политическим путем своей основной геополитической цели на Среднем Востоке - закрепления в Кавказско-Каспийском регионе, - Англия в начале 20-х гг. стремилась путем сложных дипломатических маневров ослабить позиции Советской России в этом регионе. Однако английскую дипломатию в тот период подстерегали весьма серьезные неудачи, в то время как советской России удалось в феврале-марте 1921 г. заключить договоры с Турцией, Ираном и Афганистаном, фактически закрепившие ее лидирующее геополитическое положение на Кавказе и в Туркестане. Таким образом, советизация практически всего Кавказско-Каспийского региона, завершившаяся к весне 1921 г., способствовала возвращению этого региона в «лоно» России.

Во время Второй мировой войны правящие круги Турции возлагали большие надежды на перспективы территориальных приобретений,связанные с успешным для немцев исходом Сталинградской битвы и захватом Кавказа. Однако поражения немецких войск под Сталинградом и на Северном Кавказе сильно повлияли на прогерманскую позицию Турции. В целом Турция продолжала занимать позицию нейтралитета до тех пор, пока не стало окончательно ясно, что крах Германии не за горами. Лишь в феврале 1945 г. она формально объявила войну Германии и Японии.

Кавказ и Каспий, будучи одними из объектов геополитического соперничества великих держав на протяжении всей первой половины

XIX в., несмотря на ожесточенную военно-политическую борьбу в ходе двух мировых войн, остались в сфере влияния СССР. Западу не удалось закрепиться в этом чрезвычайно важном геостратегическом регионе Центральной Евразии. По окончании Второй мировой войны воцарилась очередная историческая пауза в борьбе за влияние на Кавказе и Каспии. При этом важные события происходили в Иране и Турции.

В Иране с начала 60-х гг. ХХ в. тогдашний правитель - шах Мохаммед Реза Пехлеви - начинает проводить серию реформ - «белая революция шаха и народа». В целом она включала в себя комплекс преобразований, направленных на преодоление социально-экономической и культурно-технической отсталости страны. Так в бедной и отсталой стране началась модернизация. Но главный объект модернизации - неграмотное и невежественное, в основном сельское, население не было готово к быстрым переменам. Понадобились силовые методы, как в петровской России. Именно ставка на силу, а также пренебрежение к духовенству стали главными просчетами шаха и в итоге привели к его падению.

Шахским режимом была недовольна значительная часть населения страны. Основания для этого были различными. Однако почти всеобщую неприязнь вызывала политика шахского двора, направленная на тесное сотрудничество с Западом и прежде всего с США. Она вела к разрушению традиционных устоев иранского общества и распространению западной культуры, враждебной традиционной системе ценностей. К тому же в Иране находились десятки тысяч западных советников, американских военных, которые часто вызывали раздражение как своими высокими (в сравнении с иранскими коллегами) зарплатами, так и поведением, игнорирующим общепринятые в Иране нормы. И, наконец, слишком высок был разрыв в стране между богатыми и бедными.

Резко возросшее в условиях экономического бума неравенство доходов явилось дополнительным фактором формирования в обществе двух противостоящих блоков социально-политических сил: с одной стороны, новая буржуазия, выросшая на почве громадных доходов от нефти, бюрократическая верхушка государственного сектора и обуржуазившиеся помещики; с другой - «базар, дно и мечеть» - т.е. пестрый блок мелкобуржуазных слоев и городских низов, объединенный приверженностью ценностям ислама.

Иранское «духовенство» во главе с имамом Хомейни оказалось наиболее эффективной силой для свержения монархического строя и нейтрализации левых сил. Именно «духовенство» по-настоящему начало формировать массовое движение протеста, используя мечети, религиозные церемонии и периодически повторяющиеся траурные манифестации. В результате продолжительного и постоянного массового давления на монархию шаха вынудили покинуть страну в январе 1979 г. А уже 1 февраля из Парижа в Тегеран прибыл самолет, который привез Хомейни и его команду. Итогом стала победа исламской революции в феврале 1979 г. и установление в Иране теократической власти.

Шиитское духовенство сумело превратить организации, созданные в ходе революции, в свою опору. Легализовались позиции территориальных исламских революционных комитетов, революционные суды стали исламскими революционными трибуналами; в качестве своей вооруженной опоры служители религии создали Корпус стражей исламской революции; под их контролем оказались сохранившиеся органы полиции и жандармерии, а также армия. Возникшие на предприятиях и в учреждениях органы самоуправления были преобразованы в руководимые муллами «исламские комитеты» с участием предпринимателей. 1 апреля 1979 г. Иран был объявлен Исламской Республикой.

В декабре 1979 г. в результате референдума была утверждена конституция, разработанная известными исламскими правоведами. В конституции утверждается, что в стране вводится исламский образ правления - велаят-е-факих. Провозглашается, что абсолютная власть над миром принадлежит Аллаху. Во главе государства стоит рахбар (руководитель), исполняющий наместническую функцию в период «сокрытия» 12-го имама, прямого потомка пророка Мохаммада, таинственно исчезнувшего в детском возрасте в IX в. Рахбар, стоящий над тремя ветвями власти, обладает широчайшими полномочиями, в том числе и единоличным правом смещения всенародно избранного президента. Для контроля над парламентом был создан Наблюдательный совет из 12 богословов, половину из которых должен был назначать Хомейни (рахбар). Совету предписывалось следить за тем, чтобы принимаемые меджлисом законы соответствовали положениям ислама и конституции.

С течением времени Исламская Республика Иран превратилась в региональную державу континентального типа с активной геополитикой. При этом стремление Ирана достигнуть соглашения о совместном использовании Каспия и его ресурсов всеми прикаспийскими государствами на равной долевой основе может дать ему возможность значительно укрепить и легитимизировать свое реальное присутствие на Каспии. Идеологический экспорт принципов Исламской революции как основы создания «дружественного» Ирану геополитического поля стало движущим мотивом действий иранской дипломатии. В свою очередь, расширение своего влияния на Южном Кавказе может позволить Ирану укрепить статус региональной державы, что заставит тот же Запад считаться с позицией этой страны на международной арене.

Среди главных региональных геополитических игроков, непосредственно влияющих на геополитические сдвиги на постсоветском пространстве и, в особенности, на Кавказе, выделяется Турция.

В сентябре 1980 г. военные в пятый раз за столетие захватили власть в стране. К этому времени Турция погрузилась в перманентный кризис: инфляция достигла трехзначной цифры, промышленность, защищенная высокими таможенными тарифами, стагнировала, а страна превратилась в поле боя между левыми и правыми экстремистами. Глава хунты генерал Эврен понимал, что без трансформации всей турецкой жизни ничего не изменится. Выбор военных пал на Т. Озала, который до переворота работал помощником по экономическим вопросам у премьера С. Демиреля. Озал был назначен вице-премьером с широчайшими полномочиями по осуществлению неотложных реформ. В 1982 г., выполнив основную часть намеченной работы, Озал ушел в отставку, чтобы возглавить новую политическую партию. Созданная им Партия Отечества победила на первых свободных выборах в следующем году, а Озал стал премьер-министром. Таким образом, военные правили ровно три года, успев за это время принять новую конституцию и переформатировать политическое пространство. Шесть лет спустя Озал стал президентом.

Турция Тургута Озала являла собой пример успешной модернизации. Осуществление программы Озала позволило Турции достичь высоких темпов роста ВВП (до 8 %), резко увеличить производство электроэнергии, стали, выпуск автомобилей и бытовой техники, одежды и обуви. После разрушения советского геополитического пространства в 1991 г. Турция получает реальный шанс максимально использовать новую конфигурацию на Южном Кавказе и в Центральной Азии для усиления своего геополитического влияния в этом регионе путем реанимации идей пантюркизма и особенно в близком ей в этническом, религиозном, языково-культурном отношении Азербайджане и ряде центральноазиатских государств.

В создавшейся в начале 90-х годов совершенно новой геополитической ситуации Турция использовала свое особое геостратегическое положение государства, «находящегося и в Европе, и в Азии», связанного с евроатлантическими военно-политическими структурами, и некую идеологию весьма европеизированной, модернистской, но в то же время традиционно тюркской страны. Этноконфессиональные принципы тюркизма, заключающиеся в тезисе родственности всех тюркских народов, которые к тому же исповедуют ислам, использовались Анкарой как идеологическая основа для объединения всех тюркских народов на постсоветском пространстве под своей эгидой. Южный Кавказ и прежде всего Азербайджан в этой схеме выполняли своего рода роль «трамплина» для дальнейшего турецкого продвижения вглубь Центральной Азии. Особое значение для Анкары приобретали вытеснение России из этого геополитического пространства, установление контроля над выходами в Черное и Каспийское моря с использованием как энергетических ресурсов, так и коммуникационных возможностей региона. Строительство основного нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан способствовало также и «привязке» к Турции ориентированной на Запад Грузии.

В наступившем столетии Турция предпринимает попытки корректировки своей внешней политики на «кавказско-каспийском направлении», взяв курс на интенсификацию своих отношений с Россией и Ираном. К тому же Турция в своем стремлении при посредничестве прежде всего США наладить взаимоотношения с Арменией старается играть все более активную роль в геополитических процессах, происходящих на Южном Кавказе, учитывая также и интересы России в этом регионе.

Часть Черноморско-Каспийского региона, входившая в состав СССР, в ХХ в. была достаточно стабильной территорией. Советский период истории Закавказья ознаменовался значительным подъемом промышленности в регионе, укреплением хозяйственных связей внутри СССР, выравниванием уровня социально-экономического развития закавказских республик, повышением образовательного уровня населения, созданием многочисленной национальной интеллигенции. В то же время уровень развития производительных сил оставался недостаточным для полного использования людских ресурсов, особенно в сельской местности, что приводило к оттоку населения в города и за пределы Закавказья. Значительную долю местной экономики составляла теневая экономика, что приводило к крайне высокому уровню коррупции местной советской, партийной и хозяйственной номенклатуры, правоохранительных и судебных органов. Культивировалась система кланов, распределявших между собой посты в советской и хозяйственной иерархии; существовало значительное имущественное расслоение среди населения.

События конца 1980-х - начала 1990-х гг. продемонстрировали провал национальной политики в СССР. Либерализация политической жизни и развитие гласности привели к резкому подъему национализма. Началась цепная реакция: возникновение националистических организаций и партий, Народных фронтов, выдвижение политических требований, включая требования независимости. Попытки умиротворения, как и применение вооруженного насилия со стороны властей для разгона демонстраций, результатов не дали. Начались национальные погромы, грабежи, убийства. Предъявление местными парламентами претензий к центральному руководству, обвинения в бездействии и/или поддержке одной из сторон в конфликте привели к принятию решений о выходе республик из состава СССР. После распада СССР Закавказские республики стали независимыми государствами.

На рубеже XX-XXI вв. Россия, как и столетие назад, столкнулась с интересами внерегиональных государств, политика которых во многом противоречит интересам России в регионе. На доминирующее положение в Каспийском регионе стали претендовать региональные страны (Иран, Турция) и внерегиональные государства (США, Китай), преследуя свои геополитические, экономические и политические цели. Это ставит перед Россией задачу разработки долгосрочной программы комплексного развития российской территории на Каспии с учетом положения и возможностей прикаспийских субъектов РФ.

Ушла в прошлое целая историческая эпоха, когда Россия, а затем и Советский Союз совместно с Персией (Ираном) практически «контролировали» Каспийский регион. В результате появления на карте мира «новых» независимых прикаспийских государств: Азербайджана, Казахстана и Туркменистана - произошло переформирование каспийского геополитического пространства, что привело не только к дифференцированному подходу в отношениях с большим числом стран региона, с которыми современная Россия вынуждена вести политический диалог, но и к формированию вероятных очагов напряженности, базирующихся на увеличении числа интересов «третьих стран».

Увеличился конфликтогенный потенциал региона, связанный с внутриполитическими процессами в «новых» прикаспийских государствах, имеющих незначительный, по меркам истории, срок существования собственной государственности. В связи с этим Россия должна учитывать возможность эскалации внутриполитической напряженности в прикаспийских странах региона. Нерешенной остается проблема дальнейшей разработки углеводородных месторождений на Каспии и сохранения биоресурсов. По этой причине одним из приоритетных направлений политики России в регионе является отстаивание позиции по проблеме международно-правового статуса Каспия, которое сохраняло бы экологию Каспия.

В конце ХХ в. остро встала проблема идентификации и самоидентификации Черноморско-Каспийского региона в современном мире. Особенно важен данный вопрос для Юга России. В процессе распада

СССР в северокавказских субъектах Российской Федерации обострился конфликт между российской и этнической идентичностями. Многие очаги межнациональной напряженности и конфликты из латентного состояния перешли в открытые и стали серьезной угрозой национальной безопасности Российской Федерации на Юге страны. Именно в это время наблюдаются такие факты, как осетино-ингушские конфликты, перешедшие в недельную межнациональную войну осенью 1992 г., российско-чеченские отношения и первая война федерального центра с Чеченской Республикой в 1994-1996 гг., противостояние народов в Дагестане, Карачаево-Черкесии, Кабардино-Балкарии и т.д.

В чем были причины обострения обстановки? Во-первых, сказывалось наследие советского периода. Во-вторых, новые элиты стремились к власти и финансово-экономическим ресурсам. В условиях начавшейся приватизации местные элиты стремились осуществить передел собственности в соответствии со своими интересами. В-третьих, обстановка осложнялась противостоянием крупных криминально - мафиозных структур (местных и московских), конкурентной борьбой в сферах подпольного нефтебизнеса, наркобизнеса, торговли оружием. В-четвертых, налицо был острейший социально-экономический кризис. В-пятых, отсутствовала продуманная политика федерального центра, который постоянно запаздывал с решениями и действиями, не всегда верно оценивал ситуацию, расстановку политических и национальных сил в борьбе за власть и ресурсы. В-шестых, сказывалось воздействие внешних сил. Кризисное развитие внутриполитической обстановки, комплекс неурегулированных межнациональных конфликтов, активизация экстремистских религиозно-политических сил, рост сепаратизма - все это оказывало значительное дестабилизирующее влияние на политические процессы как в самом регионе, так и в целом в России.

В наступившем XXI в. Черноморско-Каспийский регион продолжает оставаться непременным субъектом и объектом воздействия геополитических и геоэкономических процессов современности. В первую очередь, по причине своей тысячелетней функции звена, связующего два континента - Европу и Азию по обоим векторам (Север-Юг, Восток-Запад), и расположения на стыке двух крупнейших мегацивилизаций - христианской и исламской. Расположенные на пересечении геополитических осей Север-Юг и Запад-Восток, Кавказ и Каспий являются своего рода пограничными зонами Большой Евразии, превратившейся в начале XXI в. в арену столкновения геополитических и геоэко- номических интересов как мировых, так и региональных держав.

В свою очередь, в силу специфических процессов геоисторическо- го развития в пределах Кавказа синтезировались и сталкиваются различные этноконфессиональные цивилизационные общности, что является одной из основных причин нестабильности этого региона. В целом же в основе геостратегии ведущих мировых и региональных держав по отношению к Черноморско-Каспийскому региону лежит примат их геополитических и геоэкономических интересов.

кавказ каспий цивилизация империя

Литература

1. Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм. XV- XVIII вв. Т. 3. Время мира. М.: Прогресс, 1992.

2. Валлерстайн И. Миросистемный анализ: Введение. М.: Издательский дом «Территория будущего», 2006.

3. Василенко И.А. Политическая глобалистика: учеб. пособие для вузов. М.: Логос, 2000.

4. Васильев Л.С. История религий Востока. М.: Книжный дом «Университет»,

5. 2000.

6. Гаджиев К.С. Геополитика Кавказа. М.: Международные отношения, 2001.

7. Дарабади П. Кавказ и Каспий в истории и геополитике XXI века. М.: «Весь мир», 2010.

8. Дегоев В.В. Большая игра на Кавказе: История и современность. М.: Русская панорама, 2001.

9. Дугин А.Г. Основы геополитики: Геополитическое будущее России. М.: Арк- тогея-центр, 2000.

10. Ерасов Б.С. Послесловие. Категории «цивилизация» и «революция» в концепции Ш. Эйзенштадта на фоне «нового мышления» // Ш. Эйзенштадт. Революция и преобразование обществ. Сравнительное изучение цивилизаций. М., 1999.

11. Ермоленко Т.Ф. История Юга России. Ростов н/Д: Изд-во «Гарант Менеджмент», 2008.

12. Завалько Г.А. Возникновение, развитие и состояние миросистемного подхода // Общественные науки и современность. 1998. № 2.

13. Каспэ С.И. Российская цивилизация и идеи А.Дж. Тойнби // Свободная мысль. М., 1995. № 2.

14. Киссель М.А. Цивилизация как диалектический процесс. Проблема цивилизации в философии Р.Дж. Коллингвуда // Цивилизации. Вып. 1. М.: Наука, 1992.

15. Лубский А.В. Цивилизационные образы России // Социально-гуманитарные знания. 2005. № 4.

16. Лубский А.В., Лубский Р.А. Человек в России и на Западе: концепты дискурсивного мышления // Научная мысль Кавказа. 2012. № 4.

17. Маккиндер Х. Географическая ось истории // Политические исследования. 1995. № 4.

18. Маккиндер Х. Круглая земля и обретение мира // Космополис. 2006/2007. № 2 (16).

19. Межуев В. Российская цивилизация: утопия или реальность? // Россия. XXI. М., 2000. № 1.

20. Цымбурский В.Л. Россия - Земля за Великим Лимитрофом: цивилизация и ее геополитика. М.: УРСС, 1999.

21. Чешков М.А. Осмысление мироцелостности: новая оппозиция идей или их сближение? // Мировая экономика и международные отношения. М., 1995. № 2. Шубарт В. Европа и душа Востока. М.: «Русская идея», 2000.

22. Яковец Ю.В. Глобализация и взаимодействие цивилизаций. М.: Экономика, 2003.