Древняя Японская культура

/

План

I) Введение

II) Краткое описание доисторических периодов Японии

III) Культурное влияние, оказанное на Японию другими странами в периоды Яей и Кофун

IV) Религии Древней Японии

1) Буддизм

2) Конфуцианство

3) Синто, древние верования.

V) Культурное наследие Древней Японии.

VI) Дополнение 1. Синтоистская Космология

VII) Дополнение 2. Используемая терминология

Список литературы

I. Введение

В современном мире Япония - страна, вышедшая на мировую политическую арену и занявшая передовую позицию в списке развитых стран. У большинства образованных людей, в наше время, название 'Япония' ассоциируется с 'Японским экономическим чудом', высокими технологиями и экзотичным, разительно отличающимся от 'европейского', типом культуры.

Японское население, благодаря политике, проводимой государством и общему развитию страны, причисляется к 'золотому миллиарду'.

Как же так вышло, что страна отделенная от материка, не имеющая на своей территории ресурсов, проигравшая во Второй Мировой войне, получившая ужаснейший удар в лице стертых в пыль городов - Хиросимы и Нагасаки, являвшихся в то время важными центрами инфраструктуры страны, смогла так быстро оправиться от потрясений и выйти в мировые лидеры?

Чтобы попытаться ответить на этот вопрос, мне кажется, стоит обратить внимание на население Японии: их менталитет, их культуру, выраженную в памятниках, предметах искусства, религии и их историю.

Целью данного реферата станет обзор Древней Японской Культуры.

Небольшая справка.

Чтобы лучше понять большинство особенностей касающихся Культуры, быта, жизни народов Японии, следует рассматривать окружающие их факторы:

Особенности географического расположения Японии.

Особенности рельефа

Климатические условия на территории страны

И многое другое.

Япония располагается на Японском Архипелаге стратовулканического происхождения, состоящим на 97% из четырех крупных островов.

Архипелаг отделен от материка Японским и Восточно-Китайским морями.

Климат на протяжении Японского архипелага меняется от холодных температур на севере до субтропических на юге, а так же зависит от сезонных ветров с материка.

Рельеф архипелага, благодаря его происхождению, можно охарактеризовать как неровный, гористый.

Полезных ископаемых на всей территории Японии мало - отмечают только небольшие запасы угля и достаточно богатые залежи серы.

Из ресурсов можно отметить богатые рыбой и морскими продуктами водоемы, а так же плодородные долины, послужившие, в дальнейшем, прекрасной площадкой для взращивания рисовых полей.

Острова являются сейсмически активной зоной и извержения, землетрясения и тайфуны, сопровождающие эти явления, не редкость в тех краях. Так же цунами, горные обвалы из-за обильных снегопадов, просто наводнения - все это такая же неотъемлемая часть жизни и истории Японии и по сей день.

Со стороны материка Японию окружают такие древние государства как Китай и Корея, культуры которых в дальнейшем имели весьма большое влияние на историю и культуру Японии.

II. Краткое описание доисторических периодов Японии

Palaeolithic (ПАЛЕОЛИТ 50/35,000-13/9,500 years ago)

Первые народы начали переселяться на архипелаг около 40 000 лет назад, когда внутреннего Японского моря еще не существовало, и переход с материка был возможен.

В этот период процветает охота на крупную дичь и собирательство, хотя существует мало прямых доказательств того, как эти люди жили. Изготавливались первые каменные орудия труда грубой обработки (Докерамический период).

Использование керамики отмечается, начиная с, примерно, 9 000 лет до н.э. В этот период уже сошли ледники, моря отрезали архипелаг от материка, климат приобрел более современные очертания.

Благодаря изменению климата японская флора и фауна кардинально изменились: Северо-восточная часть архипелага была покрыта дубовыми и хвойными лесами, а юго-западная -- буковыми и субтропическими. В них жили большие кабаны, олени, дикие утки, фазаны. В морях и океане водились бониты, красные пагры, морские судаки. Побережья Хоккайдо и региона Тохоку были богаты лососем и форелью. Благодаря таким природным богатствам жители Японских островов не нуждались крупномасштабном сельском хозяйстве или скотоводстве, оставаясь примитивным обществом охотников-собирателей.

Jomon (Дземон 13/9,500-2,500 years ago)

Этот период получил свое название благодаря характерному для керамических изделий 'шнурковому орнаменту', имевшему название - Дзёмон.

В связи с неоднородным распределением ресурсов, народы, адаптировавшись, через некоторое время получили региональные различия: в одних регионах процветало охота и собирательство, в других - добыча морских ресурсов. В этот период стали заниматься первым примитивным разведением бобовых, каштанов, гречихи, а так же появляется первое суходольное рисоводство. Религиозным представлениям были присущи анимизм и тотемизм. Также изготавливали из глины женские фигурки догу и поклонялись силам Земли, символам рождения и жизни

3. Yayoi ( Яей 500 B.C.-A.D. 300)

В этот период на острова проникают технологии с материка. Сухое, примитивное рисоводство, встречавшееся до того редко, получает свое развитие - жившие до этого на небольших холмах поселения спускаются к рекам, в долины - начинается орошение полей.

Так же на острова попадают технологии обработки металла - железа, меди, бронзы.

Если до этого люди жили небольшими группами 20-30 человек ( Пелеолит) или более крупными стоянками 100-120 человек (Дзенен), то сейчас наступает необходимость в создании крупных общин для поддержания сельского хозяйства. Появляются усложненные орудия труда, новые типы зданий, например, амбар на подпорках. Появляются новые праздники, обряды и система календарей.

Благодаря рисоводству население Японии увеличивается, что влечет за собой возникновение более тесных отношений, не редко возникают конфликты за землю и воду. Появляются вожди, сосредотачивающие в своих руках военную и религиозную власть. Конфликтов становится все больше.

В китайских записях первого века можно отыскать информацию о войне, которая, возможно, объединила территории большей части современной Японии. Как бы то ни было, Яей, безусловно, стал периодом формирования более сложных политических структур.

(Период получил свое название благодаря поселению Яей, в котором археологи нашли большое количество разнообразной посуды, необходимость в которой, как полагается, появилась в результате развития рисоводства)

Kofun ( Кофун A.D. 300-710)

В этот период Японию можно назвать уже нацией-государством. Однако областные центры все еще сохранили свою независимость, а северо-восточные районы еще не были завоеваны. Активно развиваются отношения с другими странами и государствами. В середине этого периода в Японию попадают Буддизм и Конфуцианство.

В эти столетия, в уже объединенной Японии, начинает распространяться культура курганов кофун в центральной части архипелага.

(Курганы скрывают каменные или глиняные саркофаги; характерной чертой того периода являлась большая насыпь над выложенной камнем погребальной камерой. Гробницы правителей, именуемые мисасаги, имеют гигантские размеры: усыпальница императора Нинтоку (умер ок. 400 г. н. э.) длиной около 400 м и высотой 30 м занимает вместе со рвом площадь более 30 гектаров.)

III. Культурное влияние, оказанное на Японию другими странами в периоды Яей и Кофун

Говоря подробнее о периодах именуемых Яей и Кофун, необходимо обратить внимание на такие факторы развития культуры и быта, как взаимодействия с другими государствами, располагающимися на материке. Стоит рассмотреть более пристально историю Китая и Кореи.

<Корея в китайских источниках впервые упоминается, хотя сведения эти не очень достоверны, в легенде XI веке до н. э. В нем говорится, что Китай, завоевавший к этому времени территорию Кореи, 'отправил в поисках Эликсира Юности с Шаньдунского побережья на 'восточный остров' даосского мудреца Сюй Фу с тремя тысячами мужчин и женщин, владевших всеми видами ремесел, и с грузом семян'.

Это предание не вызывает большого доверия, но оно, по крайней мере, подтверждает традицию ранних культуртрегерских экспедиций в направлении Японии.

'Когда династия Хань сменяет Цинь (206 г. до н. э.) <…> наступает расцвет ханьской культуры - колоссальный взрыв энергии, копившейся со времени возникновения китайской цивилизации. Она вырвалась, распространилась и расплескалась на запад, на весь Китай, на юг - до Индии, на север, в сторону земель сюнну, и на северо-восток - до тунгусских племен. В 108 г. до н. э. страна Чосон (северная часть современной Кореи) была завоевана и разделена на четыре провинции с полностью китайской системой управления и под началом китайских губернаторов. Главная из четырех провинций именовалась Лаклян (или Лолан, в современном японском - Ракуро).<…> В зависимости от успехов и поражений династии Хань изменялись размеры и значение колонии, но какое-то время провинция Лолан включала всю Корею до реки Ханган и какие-то территории южнее ее. На южных и восточных рубежах управление страны китайцами было номинальным, и наиболее важные точки занимали военные посты, так что, хотя власть правительства Лолан, вероятно, распространялась не более чем на триста или около этого километров на восток и юг от Пхеньяна, китайская культура постепенно проникала на полуостров, особенно на юге и вдоль побережья.'

Лолан тех дней был одной из наиболее процветающих китайских колоний и важным форпостом культуры Китая, благодаря которому культура Китая получила такое широкое распространение в Корее, о чем нам говорят множество археологических находок тех дней. Таким образом, мы можем быть уверены, что к началу христианской эры мощное культурное воздействие Китая достигло Японии из ханьской колонии, следствием чего вскоре стало установление регулярного сообщения между Кюсю и Лоланом.

Более того, хотя политическое влияние империи Хань сошло на нет и колония попала под господство королевства Когурё, мы знаем, что победа Когурё в значительной степени была обусловлена культурным воздействием китайцев на Лолан. Не будет ошибкой допустить, что такое воздействие на Северную Корею продолжалось приблизительно с 100 г. до н. э. и планомерно распространялось на юг и в сторону Японии.>

Со временем, Япония, а именно большая ее часть, сформировавшаяся в единое государство, вышло на мировую политическую арену.

К 4 веку уже сложно найти в китайских летописях и заметках какое-либо упоминание о Японии - Китай поглотила междоусобица. Однако к этому времени на корейском полуострове формируются 3 государства соперничавших за территории. Япония начинает проявлять активную позицию, поддерживая одно из государств. Из-за этого начинается взаимодействие с народами Кореи - корейские эмигранты заселяют острова, принося новые технологии с материка:

<Вся японская история постоянно отмечает эти переселения с материка, то из Кореи, то из Китая. Происходившие спорадически в Азии движения народностей всегда вызывали прилив новых волн переселенцев, бывавшие как в Китае, так и в Корее многочисленные политические неурядицы точно также давали новые притоки эмигрантов, направляющихся в Японию. За время своего исторического существования Япония впитала в себя многочисленные этнические элементы континента и успела удачно растворить их в своей основной массе. Они оставили прочные и ясные следы и в антропологии, и в этнографии, и в языке, оказали большое влияние на развитие технической культуры, просвещения и политического строя. Словом, роль выходцев из Азии в Японию настолько велика во всех отношениях, что почти не поддается исчерпывающему учету.

Из всего вышеприведенного явствует насколько неясен еще вопрос о составе и происхождении японского народа, столь важный для понимания всего хода исторического процесса. Мы узнаем лишь только названия отдельных племен, обитавших на территории японских островов, но о их сущности, их племенном облике, их первоначальном происхождении сказать что-либо окончательное -- не в состоянии. Все сводится к более или менее удачным гипотезам, которые ждут своего дальнейшего обоснования и проверки.>

Очень важно замечание: <С некоторой ясностью и определенностью могут быть установлены всего только нижеследующие немногие положения:

а) Первоначальное население Японии не было однородным, но по своему составу делилось на несколько отличных друг от друга этнических групп. Можно думать, что встречающиеся в древнейших источниках имена Цутигумо, Коробоккуру, Эбису, Кумасо, Хаято, Идзумо и Тэнсон являются названиями этих групп, причем вопрос об их частичной идентификации остается еще открытым.

б) Среди этих разнородных этнических групп необходимо искать наличность элементов, родственных, с одной стороны, расе малайской, с другой -- монгольской. Наличность теплого течения Куросиво и вообще удобств морского сообщения с тихоокеанским островным миром делает легкой возможность проникновения в Японию с юга, географическая же близость Азии, в частности Корейского полуострова, облегчает проникновение на японские острова этнических элементов континента.

в) Основным ядром позднейшей исторической японской нации послужили два племени: Тэнсон и Идзумо, из которых первенствующую роль играло первое племя. Слияние их должно быть отнесено еще к доисторической эпохе.

г) Все прочие народности Японии либо были оттеснены на север, либо, ассимилировавшись, вошли в состав японской нации; либо же совершенно исчезли путем естественного вымирания. Вероятными остатками одного из них представляются современные Айну.

д) Современный японский народ является агрегатом различных этнических элементов, постоянно пополняемым новыми притоками со стороны Азии, главным образом, -- Китая и Кореи.>

Получается, что страны материковой части Азии внесли существенный вклад в развитие Японского государства как политическим влиянием, так и более развитой культурой и более совершенными технологиями уже на ранних этапах его формирования.

Разумеется, крайне важным элементом культуры Китая и Кореи, повлиявшим на дальнейшее развитие Японского народа, его психологию и менталитет, являлась религиозная культура этих стран.

Конечно, перед тем, как рассмотреть религии и религиозные течение повлиявшие на японцев, пришедшие из других стран, было бы правильно ознакомится с историей возникновения и развития родной для японцев религии. Но из-за особенностей взаимодействия религий именно в Японии, вначале мы рассмотрим чужие, привнесенные на острова религии.

IV) Религии Древней Японии

1) Буддизм

Буддизм будет рассматриваться в этом реферате с позиции более подробной, на тех основаниях, что Япония была первой страной, сделавшей буддизм 'государственной религией', что, в конечном итоге, являлось очень важным условием дальнейшего развития как самого буддизма в Японии, так и других религий, религиозных течений разной направленности.

<Разговор об основах учения буддизма следует начать с одного существенного замечания. Дело в том, что никакого 'буддизма' как такового, 'буддизма вообще' не существовало и не существует. Буддизм (на что еще в 1918 г. обратил внимание классик отечественной и мировой буддологии О. О. Розенберг) исторически представлен в виде различных течений и направлений, подчас чрезвычайно отличающихся друг от друга и подчас более напоминающих разные религии, нежели разные конфессии в рамках одной религии. Особенно это справедливо относительно Махаяны, которая, по существу, представляет собой обозначение весьма разноплановых и разнородных течений и направлений. Поэтому всегда следует анализировать и рассматривать конкретные направления буддизма, а не некий искусственно конструированный 'буддизм вообще'. по существу, любой беспристрастный исследователь вынужден признать 'буддизмом' любое учение, считавшееся буддийским самой традицией можно сказать, опираясь на доктрину, известную как анатмавада (принцип бессущностности, 'не-души'), что буддизм суть только имя для обозначения направлений и течений, рассматривающих себя в качестве буддийских.

Но тем не менее существует некий круг идей, которые в том или ином виде, с той или иной акцентуацией характерны для всех направлений буддизма (хотя их осмысление может быть в них весьма различным). Именно этот круг базовых идей мы и будем называть 'основами учения буддизма' и к ним теперь и обратимся. К этим базовым идеям следует прежде всего отнести Четыре Благородные Истины, учение о причинно-зависимом происхождении и карме, доктрины анатмавады ('не-души') и кшаникавады (учение о мгновенности), а также буддийскую космологию. Все буддисты верят, что эти принципы были провозглашены самим Буддой, однако если тхеравадины ('хинаянисты') считают их полной и окончательной истиной, то для большинства махаянистов они есть лишь некоторые условно истинные положения, провозглашенные Буддой в пропедевтических целях, чтобы подготовить учеников к восприятию ими истин более высокого порядка, таких, например, как тождество сансары и нирваны или наделенности всех живых существ природой Будды. Но в любом случае рассмотрение учения буддизма следует начинать именно с них.

Четыре Благородные Истины (чатур арья сатьяни) представляют собой формулировки, вполне сопоставимые с формулировками врача, ставящим больному диагноз и назначающим лечение. Эта метафора далеко не случайна, поскольку Будда и видел себя врачом живых существ, призванным исцелить их от страданий сансары и прописать лечение, ведущее к выздоровлению -- нирване. И действительно, первая Истина (Истина о страдании) -- констатация болезни и постановка диагноза; вторая (Истина о причине страдания) указывает на причину болезни (то, что в современной медицине называется 'этиология и патогенез'), третья (Истина о прекращении страдания) -- прогноз, указание на возможность исцеления и, наконец, четвертая (Истина о Пути) представляет собой прописанный больному курс лечения. Таким образом, буддизм с самого начала своего существования мыслился как своеобразный проект преобразования человека из существа страдающего и онтологически несчастного в существо свободное и совершенное. Этот проект имеет как бы терапевтический (мы бы сказали с известной долей метафоры -- психотерапевтический) характер, и его создателем, или первооткрывателем (с той оговоркой, что, согласно учению буддизма, Будды были и до исторического Сиддхартхи Гаутамы), был Будда Шакьямуни.>

< Первая Истина -- это истина о страдании.

'Все есть страдание. Рождение -- страдание, болезнь -- страдание, смерть -- страдание. Соединение с неприятным -- страдание, разлучение с приятным -- страдание. Поистине все пять групп привязанности суть страдание'. Такими словами обычно формулируется первая Благородная Истина. Буддизм в значительно большей степени, чем другие религии, подчеркивает связь жизни со страданием. Более того, в буддизме страдание есть фундаментальная характеристика бытия как такового. Это страдание не есть результат некоего грехопадения и утраты изначального рая. Подобно самому бытию, страдание безначально и неизменно сопровождает все проявления бытия. Конечно, буддисты отнюдь не отрицают того обстоятельства, что в жизни есть и приятные моменты, сопряженные с удовольствием, однако само это удовольствие (сукха) не является противоположностью страданию, а как бы включено в страдание, являясь его аспектом. Дело в том, что ни одно из возможных 'мирских' состояний не является для нас полностью удовлетворительным. Мы находимся в постоянной неудовлетворенности, постоянной фрустрации. Мы можем испытать сильное физическое или даже духовное (например, эстетическое) наслаждение и готовы при этом даже воскликнуть: 'Остановись, мгновение!' Но мгновение не останавливается, наслаждение заканчивается, и мы страдаем, оттого что оно ушло, стремимся вновь испытать его, но безуспешно, отчего мы страдаем еще сильнее. Или, наоборот: мы стремимся к чему-то, возможно, посвятив этому всю свою жизнь. И вот мы достигли цели, но нас постигает горькое разочарование -- плод оказался не столь сладким, как нам представлялось, а жизнь утрачивает смысл, потому что цель достигнута, а более стремиться не к чему. И, наконец, всех нас ждет смерть, которая делает все наши удовольствия и наслаждения конечными и преходящими. Но и это еще не все. Мы не только страдаем (в смысле -- мучаемся), но мы также все время оказываемся в ситуации страдательности, пассивного претерпевания. По видимости -- человек сам кузнец своего счастья, но в действительности, будучи опутан клубком причинно-следственных отношений и связей, он не столько кует, сколько сам пребывает под молотом причинности на наковальне следствий. Говоря о страдании, буддизм отнюдь не ограничивается человеческим уделом. Страдают животные. Всюду в природе жизнь одного вида зависит от другого вида, всюду жизнь одного существа покупается ценой жизни другого, всюду царит борьба за выживание. Неисчислимы страдания обитателей адов (временное состояние согласно буддизму; вечных мук эта религия не знает), страдают от никогда не удовлетворяемых влечений голодные духи -- преты. Даже божества (ведийские Брахма, Индра, Варуна и другие боги) тоже страдают. Им приходится воевать с демонами -- асурами, им ведом страх смерти, поскольку они также рождаются и умирают, хотя срок их жизни огромен. Короче говоря, нет такой формы жизни, которая не была бы подвержена страданиям. Страдание абсолютно, удовольствие весьма и весьма относительно. Вот констатация болезни, вот диагноз буддийского терапевта. Но в чем причина болезни?

Вторая Благородная Истина -- истина о причине страдания. Эта причина -- влечение, желание, привязанность к жизни в самом широком смысле, воля к жизни, как сказал бы увлекавшийся буддизмом и другими индийскими учениями А. Шопенгауэр. При этом влечение понимается буддизмом максимально широко, ибо в это понятие включается и отвращение как оборотная сторона влечения, влечение с противоположным знаком. В основе жизни -- влечение к приятному и отвращение к неприятному, выражающееся в соответствующих реакциях и мотивациях, базирующееся на фундаментальном заблуждении, или неведении, выражающемся в непонимании того, что суть бытия есть страдание. Влечение порождает страдание, если бы не было влечений и жажды жизни, то не было бы и страданий. А этой жаждой пронизана вся природа. Она как бы сердцевина жизнедеятельности каждого живого существа. И регулируется эта жизнь законом кармы.

Учение о карме является доктринальным стержнем буддизма. Само слово 'карма' может быть переведено как 'дело', 'действие' (и никоим образом не как 'судьба' или 'участь', как это иногда думают. <..> В ведийские времена под кармой понималось не всякое действие, а только ритуально значимое (например, совершение какого-либо обряда), дающее желаемый результат, или 'плод'. Постепенно значение этого понятия расширилось, и оно стало означать любое действие, или акт, причем в самом широком смысле этого слова -- акт физический (действие, поступок), акт вербальный (слово, высказывание) и акт ментальный и волевой (мысль, намерение, желание). Кстати, сама эта триада 'тело, речь, мысль' является очень древней и фиксируется не только в индийских, но и в ранних иранских текстах <…>, что указывает на его глубокие индоевропейские корни.

Таким образом, карма -- это действие, причем обязательно имеющее следствие, или результат. Совокупность всех действий, совершенных в жизни, точнее, общая энергия этих действий, также приносит свой плод: она определяет необходимость следующего рождения, новой жизни, характер которой определяется кармой (то есть характером совершенных действий) умершего. Соответственно, карма может быть благой или неблагой, то есть ведущей к хорошим или дурным формам рождения. Собственно, карма определяет в новом рождении то, что философы-экзистенциалисты называют 'заброшенностью': страну, в которой родится человек (если обретается именно человеческая форма рождения), семью рождения, пол и прочие генетические характеристики (например, врожденные болезни), основные черты характера, психологические наклонности и тому подобное. В этой жизни человек снова совершает действия, ведущие его к новому рождению, и так далее, и так далее. Этот круговорот рождений-смертей называется в религиях Индии (не только в буддизме) сансарой (круговорот, коловращение), главной характеристикой которой является страдание, проистекающее из влечений и хотений. Поэтому все религии Индии (буддизм, индуизм, джайнизм и отчасти даже сикхизм) ставят своей целью освобождение, то есть выход из круговорота сансары и обретение свободы от страданий и страдательности, на которые обрекает сансарическое существование любое живое существо. Сансара безначальна, то есть ни у одного существа не было абсолютно первой жизни, оно пребывает в сансаре извечно. А следовательно, сансарическое существование чревато также повторяемостью ситуаций и ролей, мучительным однообразием циклической воспроизводимости одного и того же содержания. И буддизму, и другим религиям Индии полностью чужда идея эволюции -- в отличие от нетрадиционных форм оккультизма вроде теософии, переход из жизни в жизнь образует в индийских религиях не лестницу совершенствования и восхождения к Абсолюту, а мучительное коловращение и переход от одной формы страдания к другой. Поэтому если человек материалистического или просто безрелигиозного западного воспитания может найти в идее перерождений даже что-то привлекательное <…>, то для индийца она сопряжена с чувством несвободы и мучительной порабощенности, вызывающей потребность в освобождении из этой круговерти. <…>

<…>Буддизм не является теистическим учением, в нем нет места понятию Бога, и поэтому карма понимается буддистами не как некое возмездие или воздаяние со стороны Бога или богов, а как абсолютно объективный базовый закон существования, столь же неотвратимый, как законы природы и действующий столь же безлично и автоматично. По существу, закон кармы представляет собой просто результат перенесения представления о всеобщности причинно-следственных отношений в область этики, морали и психологии.

Кроме человеческого, буддизм признает еще пять возможных форм существования: рождение в качестве божества (дэва), воинственного титана (асура) -- эти две формы рождения, как и человеческая, считаются 'счастливыми', а также животного, голодного духа (преты) и обитателя ада -- несчастливые формы рождения. Вероятно, следует повторить, что никакой идеи духовной эволюции в этой схеме не заложено: после смерти в качестве божества можно снова родиться человеком, потом попасть в ад, потом родиться животным, потом снова человеком, потом опять попасть в ад и т. д.

Здесь необходимо отметить, что только человек (согласно некоторым буддийским мыслителям -- также божества и асуры) способен порождать карму и быть, таким образом, ответственным за свои поступки: другие живые существа только пожинают плоды благих или дурных деяний, совершенных ими в предыдущих человеческих рождениях. Поэтому, например, животные некоторым образом страдают невинно, и в их страданиях повинен их человеческий кармический 'предшественник'. Здесь буддийская позиция в значительной степени сближается с рассуждениями о невинно страдающих бессловесных тварях старца Зосимы из романа Ф. М. Достоевского 'Братья Карамазовы'.

В буддийских текстах постоянно подчеркивается, что человеческая форма рождения особенно благоприятна: только человек занимает срединное положение меж живыми существами: он не так погружен в обманчивое блаженство, как боги, но и не настолько измучен, как обитатели адов; кроме того, человек в отличие от животных наделен также развитым интеллектом. И эта срединность, центральность положения предоставляет человеку уникальную возможность: только человек способен к обретению освобождения от круговорота сансары, только человек способен выйти из круговращения рождений-смертей и обрести вечное блаженное упокоение нирваны.

Буддийские тексты постоянно говорят о том, что человеческое тело -- редкая драгоценность и обретение его -- великое счастье, поскольку лишь человек способен достичь освобождения, и поэтому в высшей степени неразумно пропустить столь редкую возможность.<…> А посему лучшее, что может сделать человек, учит буддизм, -- это вступить на путь освобождения самого ли себя (как учит Хинаяна) или всех живых существ (согласно учению Махаяны).

Учение о карме как причинно-следственной связи находит свое углубленное развитие в теории, получившей название 'пратитья самутпада' (причинно-зависимое происхождение). Эта теория чрезвычайно важна, поскольку позднее она, по существу, превратилась в основополагающий методологический принцип буддийской мысли.<…>

Ее главный смысл заключается в том, что все этапы существования причинно обусловлены, причем эта причинность носит сугубо имманентный характер, не оставляющий места для скрытой таинственной трансцендентной причины (Бог, судьба и тому подобное). Вместе с тем живое существо (не только человек), влекомое своими подсознательными импульсами и влечениями, оказывается, по существу, рабом неумолимой обусловленности, находясь не столько в деятельном, сколько в страдательном положении.

Третья Благородная Истина -- истина о прекращении страдания, то есть о нирване (синоним -- ниродха, прекращение). Как врач, сообщающий больному благоприятный прогноз, Будда утверждает, что несмотря на то что страдание пронизывает все уровни сансарического существования, тем не менее существует состояние, в котором страдания больше нет, и что это состояние достижимо. Это и есть нирвана.

Один из наиболее распространенных образов, использующихся в текстах для пояснения идеи нирваны, таков: подобно тому, как прекращает гореть лампада, когда иссякает масло, питающее огонь, или подобно тому, как прекращает волноваться поверхность моря, когда прекращается вздымающий волны ветер, точно так же прекращаются все страдания, когда иссякают все аффекты (клеши) и влечения, питающие страдания. То есть угасают именно страсти, привязанности, омрачения, а вовсе не бытие. С исчезновением причины страдания исчезает и само страдание.

Так что же такое нирвана? Сам Будда никогда не давал прямого ответа на этот вопрос и старался молчать, когда этот вопрос все-таки задавали.<…> Нирвана, о которой учит Будда -- не Бог и не безличный Абсолют и его молчание -- не апофатическая теология. Нирвана -- не субстанция (субстанций буддизм вообще не признает), а состояние, состояние свободы и особой внеличностной, или надличностной, полноты бытия. Психологически правильнее ничего не говорить о нирване, чем сравнивать ее с чем-то нам известным, ибо иначе мы немедленно сконструируем 'нашу' нирвану, создадим некий ментальный образ нирваны, вполне неадекватное представление о ней, привяжемся к этому представлению, сделав, таким образом, и нирвану объектом привязанности и источником страдания. Поэтому Будда и ограничивался самыми общими характеристиками нирваны как состояния, свободного от страданий, или как состояния высшего блаженства.

Но как же достичь освобождения, нирваны? Об этом говорит Четвертая Благородная Истина -- истина о пути (марга), ведущем к прекращению страданий -- то есть о Благородном Восьмеричном Пути (арья аштанга марга).

Весь буддийский путь делится на три большие этапа: этап мудрости (праджня), этап нравственности, или соблюдения обетов (шила), и этап сосредоточения (самадхи), то есть психопрактики. Первый этап включает в себя две ступени, остальные -- по три, всего восемь ступеней.

I. Этап мудрости.

1. Правильное воззрение. На этом этапе человек должен усвоить и освоить Четыре Благородные Истины и другие базовые положения буддизма, внутренне пережить их и сделать основой мотиваций своих поступков и всего своего поведения.

2. Правильная решимость. Теперь человек должен решиться раз и навсегда встать на путь, ведущий к освобождению, руководствуясь принципами буддийского учения.

II. Этап нравственности.

3. Правильная речь. Буддист должен всячески избегать лжи, клеветы, лжесвидетельства, брани и распространения слухов и сплетен, питающих вражду.

4. Правильное поведение. Миряне-буддисты принимают минимальное количество обетов, способствующих накоплению благой кармы. Они таковы:

4.1 Ненасилие, непричинение вреда живым существам: 'без палки и меча идет он по жизни, исполненный любви и сострадания ко всем живым существам';

4.2 Отказ от дурной речи (ложь, клевета и т. п., см. выше);

4.3 Неприсвоение того, что принадлежит другому; отказ от воровства;

4.4 Правильная сексуальная жизнь (в том числе, и в смысле 'не прелюбодействуй');

4.5 Отказ от употребления опьяняющих напитков, делающих сознание мутным, а поведение трудно поддающимся контролю.

У монахов и монахинь обетов гораздо больше (несколько сотен). Они подробно описываются в разделе 'Виная' буддийской Трипитаки (особенно важен текст под названием 'Пратимокша'/'Патимоккха'). Обеты монахов ориентируют их жизнь уже не на улучшение кармы, а на ее полное исчерпание и достижение нирваны.

5. Правильный образ жизни. Это то же правильное поведение, но взятое как бы в социальном измерении. Буддист (как монах, так и мирянин) должен воздерживаться от занятий любой формой деятельности, несовместимой с правильным поведением. Он должен воздерживаться, например, от торговли живыми существами, людьми и животными, от торговли оружием (вместе с тем буддизм не запрещает мирянам служить в армии, поскольку армия рассматривается как средство защиты живых существ в случае агрессии, тогда как торговля оружием провоцирует конфликты и создает предпосылки для них), от распространения алкоголя и наркотиков, от занятий проституцией и любыми профессиями, связанными с обманом (гадания, предсказания судьбы, составление гороскопов и тому подобное).

III. Этап сосредоточения.

6. Правильное усердие. Данный этап и все его ступени предназначены в основном для монахов и заключаются в постоянных занятиях буддийской йогой. Санскритское слово 'йога' образовано от корня 'йудж' -- связывать воедино, запрягать, сопрягать. Поэтому слово 'йога' родственно русскому слову 'иго' и английскому слову 'yoke' -- 'ярмо', 'иго'. Слово 'йога', таким образом, означает концентрацию, сосредоточение, связывание в один пучок всех сил для достижения цели. Этим словом в Индии издревле называли различные весьма сложные системы психофизического тренинга ('психопрактика', 'психотехника'), направленного на изменения сознания и перехода из профанного, мирского, сансарического состояния в сакральное состояние 'бессмертия и свободы'. Йога в узком смысле слова -- одна из ортодоксальных брахманистских религиозно-философских систем (даршан), созданная риши (мудрецом) Патанджали в IV-V веках н. э. Йога в широком смысле -- любая форма психопрактики, направленной на достижение освобождения от сансары (нирвана, мокша, мукти, кайвалья); в этом смысле можно говорить о буддийской йоге, джайнской йоге, индуистской йоге и т. д. Йогой, как правило, занимались отшельники-аскеты и члены различных религиозных монашеских сообществ. О 'правильной решимости' здесь говорится в смысле развития установки на углубленное и соответствующее традиции занятие йогическим созерцанием для перехода в нирвану.

7. Правильное памятование. Целостный и всеохватный контроль над всеми психоментальными и психофизическими процессами при развитии непрерывной осознанности. Главные методы здесь -- шаматха (успокоение сознания, прекращение волнения психики, избавление от аффектов и психоментальной нестабильности) и випашьяна (аналитическое созерцание, предполагающее культивирование благих, с точки зрения буддизма, и отсечение неблагих состояний сознания).

8. Правильное сосредоточение, или правильный транс. Достижение собственно самадхи, предельной формы созерцания, при которой исчезают различия между созерцающим субъектом, созерцаемым объектом и процессом созерцания. Буддийская традиция описывает многочисленные виды самадхи, некоторые из которых не ведут к нирване. Правильная практика самадхи в конечном итоге приводит монаха к освобождению, и он становится архатом ('достойным'; тибетская этимология этого слова 'победитель врагов', то есть аффектов -- клеш, не является филологически корректной).>

Конечно, тема Буддизм является очень обширной, и описанное выше - всего-лишь выжимки из тех общих положений, которые затрагивает это учение. Однако, даже такой информации достаточно, что бы оценить направление течения мысли этой религии, уловить общие концепции и настроения. Это необходимо, что бы лушче понимать какое влияние, почему(за счет чего) оказала она на народы Японии и их культуру.

Эта мировая религия, распространявшаяся на север, юг и восток от Индии, захватила огромные культурные регионы. Перешагнув в начале новой эры границы Индии и пределы индийской философской традиции, буддизм достиг государств Центральной и Юго-Восточной Азии, а также Китая, где 'начался успешный, несмотря на все трудности, процесс его адаптации. Из Китая буддизм проник в Корею и оттуда в Японию. Судьба буддизма в различных странах сложилась неодинаково: в одних он был вытеснен другими религиями, в других, наоборот, укрепился, но в том и другом случаях влияние его на самые разные стороны общественной жизни было велико. Оно проявилось и в политических доктринах, и культуре (в большей степени в изобразительном искусства и архитектуре), и этических нормах, и повседневном быте.

О японском буддизме, особенно раннем и средневековом, известно в нашей стране еще недостаточно, что ведет к неполным (а отсюда часто и искаженным) представлениям о важных явлениях в истории Ялонии, непониманию (во всяком случае недопониманию) эстетических принципов традиционной японской культуры и своеобразия японской философии.

Изучение японского буддизма как в самой Японии, так и за ее рубежами, породило массу концепций его развития, различное (и часто противоположное) осмысление конкретных фактов его истории. Стоит еще раз напомнить, что исследования, касающиеся такого сложного явления, как буддизм (равно как и христианство и ислам), неизбежным образом затрагивают экономические, социально-политические, общекультурные, географические, этнические, психологические и другие аспекты, характеризующие процесс развития человеческого общества.

Возможность функционирования синтоизма, буддизма или конфуцианства в качестве государственной, официальной (т. е., по существу, всеобъемлющей в тех условиях) идеологии обусловливалась тем, что все они являлись сложными системами, складывавшимися по меньшей мере из четырех подсистем: II) религиозной, 2) философской, 3) политической и 4) этической.

Некоторые ученые полагают, что его распространение в Японии явилось скорее результатом общей экспансии китайской идеологии и культуры, нежели следствием внутренней потребности Японского государства (см., например, [122, с. 11]). Это крайняя, так сказать, нигилистическая точка зрения. Ей противостоит мнение, что распространение буддизма в Японии и диктовалось логикой исторического развития японского общества. Н. И. Конрад отмечал, что для тех, 'кто стремился построить централизованное государство', буддизм был наиболее приемлемой идеологией, во-первых, потому что 'воспитывал в человеке общегосударственное, вселенское мироощущение и тем боролся с идейной замкнутостью мирка, ограниченного рамками рода'. Во-вторых, буддизм 'создал не только учение, но и великолепную церковную организацию'. Буддийская церковная иерархия -- монахи, прелаты разных степеней -- 'представляли для Японии готовую модель феодального общества'<…>

<…>В Японию проник китаизированный буддизм. Хотя позднее в страну и попадали оригинальные тексты на санскрите и хранились в храмах как священные и очень дорогие (ко всему прочему ,и IB прямом смысле слова) реликвии, буддийская философия постигалась японскими адептами этой религии через тексты только на китайском языке. Буддийская обрядность также была воспринята только в китаизированном варианте. Китайский буддизм имеет существенные отличия от индийского. Вопрос о характере китаизации индийского учения окончательно не решен, однако можно выделить по меньшей мере три фактора, обусловившие своеобразие развития буддизма в Китае:

а) отличная от Северной Индии и стран Центральной Азии (откуда пришло это учение) социальная структура и другой тип государственности, складывавшийся в Китае в течение многих веков;

б) эклектизм раннего китайского буддизма, явившийся следствием проникновения в Китай разных буддийских школ (как хиная'нистских, так и махаянистских) и последующее их смешение;

в) интерпретация основополагающих понятий буддийской философии с учетом традиционных для Китая философских систем (в первую очередь это проявилось в переводе канонических буддийских текстов на китайский язык).

Таким образом мы видим, насколько неоднозначна оценка специалистов касательно причины и функции распространения Буддизма в Японии тех дней. Мы, за неимением серьезных исследований этой темы, можем лишь предпологать, насколько глубиоким было влияние Буддийской религии на Японию, в которой прежде не существовало настолько развитой религиозной традиции. Появление Буддизма повлекло за собой появление новоло класса - духовенства с четкой иерархической структурой. С материка стали поступать разнообразные религиозные тексты и сочинения, что повлекло повышение уровня образованности, хотя бы в среде священнослужителей. Необходимость толкования текстов, имевшихся в то время только на китайском языке, повлияла на появление многочисленных материалов на японском языке.

Большинство японских приверженцев буддизма могло судить о принципах учения только со слов проповедников и по трактатам местных авторов (естественно, на японском языке).

Однако сочинения эти нередко носили, выражаясь современным языком, публицистический или популяризаторский характер, что, безусловно, снижало их ценность как источников буддийской мудрости, но, с другой стороны, повышало их функциональную роль среди буддийской литературы, имевшей хождение в Японии.

В результате, успешно утвердившись в Японии, буддизм подвергся здесь значительной трансформации и стал отличаться и от индийского, и от китайского прототипов. Японский бонза далеко не всегда был священнослужителем, он был (и остается) кем угодно: учителем, дельцом, политиком, солдатом. Поэтому и влияние буддизма в Японии столь всепроникающе: буквально все сферы общественной жизни испытали на себе его воздействие

2) Конфуцианство

'Обычно под конфуцианством понимают религиозно-философскую систему, возникшую в Китае 2500 лет назад. Во времена победного распространения этой системы по различным странам Азии в китайском языке не было отдельного слова для обозначения понятия 'религия': употребляемый в таких случаях иероглиф цзяо (по-японски кё) в переводе обозначал и религию и учение. Именно в таком понимании конфуцианство восприняли и японцы.

Создатель названной системы Конфуций (551-479 гг. до н. э.) родился в семье мелкого чиновника. По-китайски его фамилия Кун, а имя Цю, однако чаще его зовут Кун-цзы (учитель Кун). Биография Конфуция дошла до нас обросшая всевозможными легендами.

В официальной литературе Конфуций изображается примерным сыном, ревнителем старинных обычаев, усердным чиновником. Довольно долго пробыв на различных должностях, Конфуций оставил чиновничью карьеру и занялся проповедью своих этических взглядов. Он ездил по удельным княжествам и давал советы их правителям по управлению подданными. Постепенно эти советы оформлялись в специальные своды, в которых в определенном свете трактовались древние традиции. Сам Конфуций получил признание как человек высокой мудрости, у него появилось много учеников. По данным источников, у Конфуция было 72 ученика, из которых 12 находились при нем почти безотлучно. Пропутешествовав по Китаю до 66 лет, Конфуций вернулся в родной удел Лу, в котором оставался до конца жизни. Умер он 72 лет в Цюйфу. На месте дома Конфуция был построен храм. Постепенно храмы Конфуция были возведены по всему Китаю.

Конфуцианство занималось моральным поучением людей, особенно молодежи. 'Молодые люди, - наставлял Конфуций,- должны дома проявлять почтительность к родителям, а вне его - уважительность к старшим, серьезно и честно относиться к делу, безгранично любить народ и сближаться с человеколюбивыми людьми. Если после осуществления всего этого у них останутся силы, их можно тратить на чтение книг' [75, т. I, с. 141]. В этом Конфуций ставил в пример себя: 'В пятнадцать лет я обратил свои помыслы к учебе. В тридцать я обрел самостоятельность. В сорок лет я освободился от сомнений. В пятьдесят я познал волю неба. В шестьдесят лет научился отличать правду от неправды. В семьдесят лет я стал следовать желаниям своего сердца…' [75, т. I, с. 143]. Конфуций считал свое учение даром высших сил. 'Если мое учение проводится в жизнь, на то воля [неба]…' - с гордостью подчеркивал он [75, т. I, с. 165].

По учению Конфуция, общество делится на 'благородных мужей' и 'ничтожных людей'. Первые выступают в качестве эталона совершенства, они обладают пятью добродетелями- человечностью (жэнь), чувством долга (и), учтивостью, деликатностью (ли), умом, знаниями (ч ж и), верностью (синь). Ко всему этому примыкает добродетель сыновней почтительности (с я о).

Китайский иероглиф жэнь состоит из двух смысловых элементов: 'человек' и 'два'. Конфуций считал, что человек обладает врожденным чувством человечности, которое проявляется в общении с другим человеком. В широком смысле ж э н ь означает совокупность принципов взаимоотношений: милосердие, сдержанность, скромность, доброта, сострадание, любовь к людям, альтруизм. Долг, по Конфуцию, означает высший закон ж э н ь, он объединяет сумму моральных обязательств, которые человек принимает на себя добровольно. В нормах поведения (этикет, обряды, благопристойность) реализуется чувство долга. Чтобы все это проявлялось во взаимоотношениях людей без напряжения, люди должны обладать основами морально-этических знаний. Такие знания приобретаются, по Конфуцию, только посредством усвоения узаконенных установлений, изречений и подражания. В связи с этим верность в смысле покорности и безоговорочного следования авторитету должна быть незыблемой. Особый принцип, пронизывающий, по Конфуцию, все общество, это с я о - сыновняя почтительность, любовь сына к родителям, и прежде всего к отцу.

Согласно сяо, дети должны не только исполнять волю родителей и верно служить им, но и всем сердцем любить их. Если человек не любит родителей, а тем паче, не признает своих сыновних обязанностей,- он существо никчемное. Конфуций учил, что лучше умереть, чем отказаться почитать родителей. Все эти идеи были изложены в особых трактатах, которые усиленно внедрялись в умы людей в разные времена. Государство заботилось о распространении идей с я о среди подданных. Это объяснялось тем, что сам принцип включал в свою орбиту не только взаимоотношения между отцом и сыном, но и общество в целом: отношения между императором и министрами, между местными властями и населением. Сыновняя почтительность (безоговорочное подчинение отцу) распространялась на всю государственную иерархию, означая подчинение существующему порядку.

Если буддизм можно считать индивидуально-психологической системой регуляции поведения, то конфуцианство - морально-этической, на основе которой строится поведение людей в обществе. Наиболее заметно влияние конфуцианства на японцев в общественно-государственном плане начало сказываться во времена принца Сётоку (573-621), куда была принята состоящая из семнадцати статей конституция.

На конфуцианство японские мыслители стали смотреть как на учение, способное влиться в подлинно японскую действительность, а не как на систему, навязанную со стороны. Идеи Конфуция стали внедрять в юриспруденцию и административное управление, они проявились как регулирующая сила во многих аспектах жизни, причем нередко в совершенно противоположном первоначальному, китайскому, истолкованию.

'Как ни парадоксально,- замечает Д. Кин,- расцвет „веселых кварталов' в крупнейших городах Японии явился следствием провозглашения конфуцианства государственной идеологией. Стремясь к созданию стабильного, незыблемого общества, конфуцианцы предписывали жесткий порядок, который определяется системой поведения, основанной на принципах вассальной верности и сыновней почтительности. Семья рассматривалась при этом как ячейка государства, и уважение к главе семьи было столь же обязательным, как и преданность сюзерену. Хозяин дома был обязан содержать свою семью, но какое-либо проявление любви к жене и детям считалось неподобающим. Жена должна была безоговорочно подчиняться воле мужа, ей запрещали показывать свою ревность, ей редко позволяли говорить; если неудовлетворенность семейной жизнью толкала ее в объятия другого мужчины, то наказанием ей служила смерть' [91, с. 110].

Конфуцианцы считали любовь неуместным элементом семейных отношений, они не скрывали своего мнения о том, что мужчина имеет право развлечься на стороне. Правительству же было выгодно создавать 'увеселительные заведения'. Посещение этих заведений не считалось зазорным; скорее мужчина, не желавший их посещать и предпочитавший оставаться все время в кругу семьи, считался излишне добродетельным и даже лишенным вкуса. Однако конфуцианство здесь требовало придерживаться определенного правила: мужчина мог развлекаться в той мере, в какой ему позволяли средства, но если он вдруг влюблялся в куртизанку, что угрожало семье и могло привести к катастрофе, - такое считалось недопустимым.

Идеи Конфуция проникли во все поры японского общества. Начиная с первых десятилетий периода Токугава они стали основой воспитания и образования для всей японской нации. Регулирующая сила этих идей в жизни проявлялась как соблюдение определенных канонов, сформулированных последователями Конфуция [41, с. 214-215]: уважай больше всего сыновнюю почтительность и братскую покорность, чтобы должным образом поднять общественные отношения; обращайся великодушно со всеми родственниками, дабы поддержать дух гармонии и смирения; поддерживай мир и согласие с соседями, чтобы предупреждать ссоры и тяжбы; признавай важность земледелия и шелководства, дабы обеспечить достаточное количество пищи и одежды; цени умеренность и экономию, чтобы не допустить расточительства, растраты своих сил; высоко ставь школу и учебу, чтобы занятия ученых шли должным образом; порицай и изгоняй посторонние учения, чтобы возвысить учение истинное; излагай и объясняй законы, чтобы предостеречь невежд и упрямцев; проявляй благопристойность и учтивость, дабы упорядочить нравы и обычаи; усердно трудись на собственном поприще, чтобы все люди стремились к своей цели; поучай сыновей и младших братьев, чтобы удержать их от дурных дел; ставь преграду ложным обвинениям, чтобы покровительствовать честным и хорошим людям; предостерегай от укрывательства беглецов, чтобы укрыватель не подпадал под подозрение; вовремя и полностью плати подати, чтобы с тебя не требовали недоимок; группируйтесь в сотни и десятки, чтобы положить конец воровству и кражам; учись подавлять гнев и злобу, чтобы придать должное значение личности.

Подобные догмы, усиленно внедряемые на протяжении веков в сознание людей, отложились в психологии нации в виде вполне определенных поведенческих стереотипов. Вряд ли можно утверждать, что в современной Японии эти догмы остались незыблемыми нормами социальной регуляции, однако значение их бесспорно.'

Буддизм и конфуцианство стали играть в Японии роль своеобразной идеологической и моральной надстройки. Конфуцианство, например, постепенно превратилось в господствующую идеологию правящего военно-феодального сословия, которое со временем сложилось в Японии.

Итак, мы видим, что конфуцианство оказало столь же сильное влияние на формирование быта, сознания, морально-этического нормы Японских народов как и буддизм.

Теперь, немного ознакомившись с заимствованными Религиями, стоит обратить внимание на традиционные верования Японцев.

3) Синтоизм

В то время как материальная культура Японии мифологической эпохи настолько бедна, что очень скоро, с момента первых контактов, она была вытеснена китайской, ее социальные и религиозные институты достигли уровня более высокого, чем это допускают некоторые авторы. Местные хроники изображают общество, в котором соблюдение ритуалов играло важную роль, и хотя древнейшую религию можно описать как наивный пантеизм, это не означает отсутствия в ней элементов изящества. Эта религия опиралась на расплывчатую и не сформулированную четко концепцию вселенной, состоящей из мириад чувствующих частиц. Поклонение природе, движущей силой которого был скорее восторг, нежели страх, следует рассматривать как начало фетишистского анимизма. Многое из того, что так изысканно и прекрасно в современной жизни японцев, можно обнаружить и у их отдаленных предков, боготворивших вещи и явления не только могущественные и внушающие благоговение, как солнце, луна или буря, не только жизненно необходимые, как колодец или кухонный горшок, но также просто красивые и приятные: скалы и ручьи, деревья и цветы. Поклонение подобным объектам - составная часть утонченной чувствительности к красоте природы, одной из наиболее привлекательных черт современных японцев. Это одно из их достоинств, несомненно уходящее своими корнями глубоко в прошлое. В их мифологии много грубого и примитивного, но примечательно, что в стране, столь часто содрогающейся от землетрясений и опустошаемой ураганами и потопами, не получил широкого распространения миф об ужасном боге землетрясений, а бог бурь проявляет себя главным образом как милостивый бог. Возможно, утомленным пришельцам из бесплодных областей северной Кореи и северного Китая или негостеприимных сибирских равнин мягкий климат Японии, изобилие деревьев и цветов, ее плодородная почва и богатство стремительных рек были так желанны, что произвели неизгладимое впечатление, заложившее в национальном сознании чувство глубочайшей благодарности. Как пишет В.Дж. Астон, религия ранней Японии была несомненно скорее религией любви и благодарности, чем страха, и целью ее обрядов было не в меньшей степени воздаяние хвалы и благодарения, чем умиротворение и смягчение божества. Примечательны сами наименования страны в мифологии - Земля Изобильных Тростниковых Равнин, Земля Спелых Рисовых Колосьев Тысячи Осеней, а также имена богов - Принцесса, Подобная Расцветающим на Деревьях Цветам, и Ее Величество Мириадокрылая Великолепная Стрекоза Острова. Все это демонстрирует присущее японцам чувство прекрасного и богатство окружающей их природы. Даже в нынешнее время путешественники на проезжих дорогах часто встречают на обочине дерево или скалу, украшенные знаками поклонения из-за примечательной формы, навевающей неясные мысли о присутствии скрытого в них божества. Таковы привлекательные черты ранней религии. Они - сознание многообразия форм жизни.

В то же самое время эта религиозная система примитивна, потому что не демонстрирует ни великих достижений разума, ни способности сочетать и сопоставлять сильные индивидуальные впечатления. В ней нет определенной идеи души и, еще в меньшей степени, бессмертной души, нет ясного различия жизни и смерти или тела и духа. Хотя антропоморфическая концепция богов развивается, несомненно, с древнейших времен, она чрезвычайно произвольна и расплывчата. Само слово, обозначающее 'бог' - ками - тому доказательство, так как означает просто 'верховный' и в самых ранних легендах прилагалось без различий к любому одушевленному и даже неодушевленному объекту, наделявшемуся сверхъестественными свойствами. Поэтому на одном конце шкалы ками как Богиня Солнца, Сверкающее на Небесах Величественное Божество, на другом - грязь и песок и даже паразиты, которые тоже являются ками. Во всех этих представлениях дух подразумевается лишь очень смутно, и хотя при обсуждении природы древнейших верований следует особенно тщательно подбирать терминологию, будет справедливо сказать, что в ранней японской религии почти полностью отсутствуют умозрительные, философские элементы. Те из них, которые различимы в древних формах этой религии, почти наверняка обязаны своим появлением влиянию китайской или буддистской мысли. Способности воображения, видимые в японской мифологии (опять сошлемся на В.Дж. Астона), плодотворны, но слабы. Поэтому мы обнаруживаем многочисленный сонм божеств, но их черты перепутаны и затенены, сфера их могущества нечетко определена, а их обители либо неизвестны, либо неотличимы от жилищ заурядных существ.

Сам по себе факт, что в ранние времена божества не изображались ни в скульптуре, ни на картинах, да и позднее такие изображения очень редки, указывает на расплывчатость пантеона. Действительно, в старой Японии богов меньше, чем родовых культов, а традиции этих культов представляют отдельный интерес.

Как и можно было ожидать, в религии, столь озабоченной могуществом природы, наибольшая часть ее обрядов была связана с процветанием и упадком. Процветание - добро, упадок - зло, жизнь - желанна, смерть - отвратительна. Поэтому, с одной стороны, мы обнаруживаем молитвы и благодарения, связанные с урожаем, с другой - суровые обряды, связанные с защитой и очищением от скверны, болезни и смерти. Правда и то, что традиционно религия Ямато была формой культа солнца, и во всех легендах можно найти следы солярного мифа. Но хотя почитание солнца являлось основой всех культов, было естественным, что великолепная и могучая Солнечная Богиня оставалась недоступной, а более близкие и знакомые божества замещали ее в народном поклонении. Солнечная Богиня была прародительницей императорской династии, титулы принцев и принцесс - хико и химэ буквально значат 'дитя солнца', а древний термин, обозначающий императорскую родословную, 'ама-цу-хи-цуги' - 'небесная солнечная преемственность'. Императорские регалии - зеркало, драгоценный камень и меч, как считается, представляют солнце, луну и вспышку молнии [2]. Однако солярная сущность богини со временем затуманивается, и она становится до такой степени антропоморфным верховным божеством, что в более позднее время солнце стали почитать под другими именами, а саму богиню рассматривали как Императрицу Небес, со двором и советом богов, разделяющих с ней небесное правление. Подобная эволюция наблюдается и в других случаях. Культ бога земли, одно из имен которого О-куни-дама, 'Дух Великой Земли', произошел от поклонения земле, самой почве. Со временем непосредственное почитание уступает место антропоморфной концепции, и земля-божество становится Богом Землей, Господином Земли, богослужения которому проводились в великой молельне Идзумо, следующей по значению после Исэ. Можно подумать, что эти ранние искания разума имеют мало отношения к позднейшей эволюции японцев, но истина в том, что старые концепции, хотя и погребенные глубоко под слоем поздней культуры, живут и действуют до настоящего времени. Даже сегодня в больших городах проводятся церемонии, чтобы умилостивить землю, идущую под застройку; когда выкапывают новый колодец, то приносятся жертвы вином и пищей и обращаются с молитвой к духу скрытых вод. Боги гор и в древности были многочисленны, а в настоящее время едва ли есть вершина без собственной маленькой часовни. Боги рек, боги дождя, боги колодцев, боги воды, боги ветра - все были в изобилии, и все еще существуют следы их культов. Культ богини пищи, Укэмоти-но-ками, которой поклонялись в молельне Исэ, расположенной неподалеку от молельни Солнечной Богини, происходит от первоначального поклонения пище, обожествления самой пищи. Бог риса Инари, вероятно, тождественный Укэмоти, - наиболее почитаемый из всех богов, так как его молельни можно найти в каждом городе или деревне, а также во многих частных домах и садах.

На ранних стадиях анимизма почиталось солнце, поклонялись деревьям, скалам и ручьям. Впоследствии, по-видимому, церемонии проводили в месте, огороженном воткнутыми в землю ветками вечнозеленых деревьев. Позднее, когда стали использовать такие предметы, как драгоценности и зеркала, символизирующие присутствие бога, возникла необходимость в обители для их хранения. Слово для обозначения храма (мия: я - 'дом', с почтительной приставкой ми) то же самое, что и для дома вождя, и очевидно, что в течение столетий не было типовых различий между жилым домом и храмом. Особой чертой синтоистских храмов является простота их конструкции и украшений, так контрастирующая с великолепием буддийских святилищ. Считается, что святилища Исэ, сносившиеся и восстанавливавшиеся в виде точных копий каждые двадцать лет, представляют наиболее чистый и древний стиль японской архитектуры и являются не чем иным, как несколько идеализированными хижинами с соломенными крышами. Храмы Идзумо, хотя они просторней и искусней отделаны, остаются сравнительно простыми по конструкции. Совместное отправление культа прихожанами не было предусмотрено, и поэтому пространства требовалось не больше, чем нужно для размещения алтаря и жрецов с помощниками. Верующие не входили в храм, а молились и возносили хвалу, стоя снаружи. Неизвестно, сколько храмов существовало до VIII века н.э., но в 737 г. было официально зарегистрировано свыше 3000 храмов, и около четверти из них содержалось за счет правительства.

Богослужение состояло из поклонения, жертвоприношений и молитвы. Первоначально в жертву приносились пища и питье. Позже добавилась ткань, и в конце концов стали пользоваться символами, когда полоски бумаги, символизирующие ткань, прикрепляли к полочке и возлагали на алтарь. Затем произошла любопытная эволюция, и эти символические жертвы (гохэй) сами по себе стали рассматриваться как священные и даже как воплощение божества, иногда мистически переходившего в них. Таким образом, с течением времени гохэй сами стали объектами почитания, и жрецы раздавали их адептам, помещавшим их на свои домашние алтари. Бумажные полоски, вырезанные определенным образом и прикрепленные к соломенным канатам, по сей день придают особую благодать местам, где они вывешены.

Проявление набожности с древних времен ограничивалось принесением жертв перед храмом, сопровождаемым почтительными жестами, такими, как поклоны или хлопанье ладонями (а не только сложение ладоней в почтительном жесте…

'Об отношениях между буддизмом и конфуцианством в сознании японцев можно сказать то же, что и об отношениях между буддизмом и синтоизмом. Когда континентальная цивилизация заимствовалась Японией, буддизм и конфуцианство одновременно проникали в страну, и ум японца не находил между ними каких-либо теоретических расхождений, а душа японца не ощущала никаких идеологических противоречий. Знаменитый поэт Яманоуэ Окура (ЋRЏг‰Ї—З, ум. 733) придерживался следующей примирительной точки зрения: несмотря на отличия, существующие между буддизмом и конфуцианством, они на самом деле суть одно и то же: 'Хотя направления их путей различны, но оба ведут лишь к одному -- к достижению просветления'

Местные боги Японии, даже столь возвысившись над священными духами природы, которыми они были прежде, все же сохранили свое особенное существование в неприкосновенности. Этим они совершенно отличаются от богов западных стран -- например, от божеств древней германской религия, следы почитания которых обнаруживаются в некоторых христианских праздниках. Японцы никогда не считали необходимым отрекаться от своих традиционных верований, чтобы стать ревностными почитателями буддизма. Отсюда возникла концепция 'боги-будды'. Даже сегодня можно видеть, что ревностный буддист -- это, как правило, одновременно и почитатель синтоистских богов. Большинство японцев, молясь перед святилищами и в то же время отдавая дань почтения буддийским храмам, не видят в этом никакого противоречия.

Благодаря духу толерантности, в Японии никогда не было преследований иноверцев. В этом смысле можно сказать, что ситуация в Япония значительно отличается от западной. Что касается религии, то идея 'гармонии' является основной особенностью этой страны. Правда, некоторые исключения могут показаться значительными: во-первых, широкомасштабные гонения на христиан, во-вторых, местные преследования последователей школы Син, и в-третьих, суровое подавление школ Нитирэн и движения Фудзю-фусэ. Но по сути эти случаи далеки от 'гонений на веру', как их принято понимать на Западе. Названные группы подавлялись и преследовались просто потому, что правящий класс боялся мятежей, которые могли учинить эти школы, используя личные связи своих последователей; с другой стороны, властям было необходимо защитить феодальные порядки, на которые опирался правящий класс. Само по себе несходство религиозных верований, как правило, не было поводом для преследований в Японии, хотя оно могло быть принято во внимание, если существовала опасность для власти. На Западе же религиозные разногласия сами по себе могли стать поводом к столкновению противостоящих партий.

Из вышенаписанного материала мы можем сделать некоторое заключение. С древнейших времен Японцы обладали уникальной религией, религией 'любви и восхищения', которая в дальнейшем получила свое развитие под воздействием множества других верований, прешедших с материка. Синтоизм сформировался и в результате взаимодействия с Буддизмом и Конфуцианством, и именно вместе три этих течения сформировали тот народ, которым мы порой восхищаемся, глядя на произведения древнего и современного исскуства, читая древнейшие трактаты и стихи, пользуясь современными достижениями науки и техники.

V) Культурное наследие Древней Японии

Первой дошедшей до наших дней записью является мифологизированная история японского государства 'Кодзики', созданая, как считается, в 712 году н.э.

Однако, это не перавый литературный труд. Первой книгой считается несохранившаяся летопись, датируемая 620 годом н.э. Стоит сказать, что Японская письменность тех лет была далека от совершенства - Японцы не имели своего алфавита и, как следствие, своего письма. По-этому, все тексты записывались китайскими иероглифами, не могущими в полной мере отразить смысл японских слов. Японским авторам приходилось писать иероглифами, используя их фонетическое звучание, никакой нормы записи этих иероглифов тоже не существовало, оттого при письме возникали большие трудности. Эти проблемы были решены много позже, вогда с общими реформами пришла и реформа письменности.

'Первой известной книгой на японском языке была хроника, составленная в 620 г., но она утрачена, а древнейшей из сохранившихся является 'Кодзики', или 'Записи о деяниях древности', завершенная в 712 г. Она записана в смешанном стиле, частично семантически, частично фонетически. Такой способ записи был долгим и сложным и, пока его не упростили, не мог соперничать с обычным китайским письмом. Упрощение могло быть в лучшем случае относительным, потому что престиж китайской науки был подавляющим и недосягаемым. Но приятно отметить симпатичную деталь: главным толчком к развитию фонетической записи была любовь японцев к поэзии. Уже в двух великих национальных хрониках сохранились около двухсот ранних стихов, что свидетельствует о древнем стремлении к стихотворчеству. В них есть определенная простодушная привлекательность, но беспристрастному, не слишком патриотичному читателю они могут показаться грубоватыми и представляющими больше исторический, нежели литературный интерес'.

'В самых общих чертах раннее развитие японского искусства, можно сказать, повторяет историю континентального искусства и проявляет черты всех ингредиентов, его составляющих. Но из-за своего расположения на дальневосточной окраине Азии Япония, как правило, получала то, что было уже усвоено Китаем и чему уже был придан некий китайский оттенок. Япония в целом отставала от Китая на несколько десятилетий и не была настолько открыта для эфемерных воздействий.'

'Из источников известно, что к 640 г. в Японии построили 46 храмов, но почти все они были полностью разрушены, потому что сооружались из дерева и не могли устоять перед непогодой и пожарами, угроза которых существовала постоянно. К счастью, некоторые великолепные памятники сохранились; наиболее знамениты из них Золотой Зал (Кондо), пагода, крытая галерея и ворота монастыря Хорюдзи, основанного в 607 г. императрицей Суйко [5]. Архитектурный стиль, в котором они выполнены, был распространен в Китае в VI веке и заимствован японцами из Кореи. Золотой Зал - строение с двойной крышей, крепкими колоннами, увенчанными несколько тяжеловесными кронштейнами, но его пропорции настолько точны, а изгибы огромной черепичной крыши так радуют глаз, что он создает впечатление не тяжести, а свободного полета. Это, вероятно, самое древнее - и одно из самых красивых - деревянное здание в мире, произведение прекрасного вкуса и архитектурной техники, слегка грубоватой в деталях, но удивительно передовой и свободной по стилю. То же можно сказать и о грациозной пагоде, и о других сохранившихся древностях. Характерным для буддийской архитектуры в Японии было интенсивное размещение зданий в пространстве и их гармоничная группировка на специально выровненных участках'.

В зданиях находились статуи, картины и другие сокровища, некоторые из которых сохранились до наших дней. Подобно храмам, их создание вдохновлялось китайскими образцами или корейскими копиями китайских работ. Если здания не являются точными подражаниями и показывают освоение японцами новых материалов и традиций, то изображения Будды либо привезены, либо очень похожи на китайские оригиналы.<…> Живопись пока в основном сводится к росписи храмов и иллюстрированию сутр. Достойные упоминания работы, сохранившиеся от того времени, определенно являются примерами скорее прикладного, нежели чистого искусства: в частности большой прогресс произошел в художественной обработке металла, о чем можно судить по образцам литья, чеканки, инкрустаций и рельефов в форме знамен, корон, венцов, а также украшениям деревянных изделий. Здесь видно высокое мастерство и хорошее чувство композиции. Арабески и другие часто используемые узоры, трактовка фигур и складок одежды в большинстве случаев указывают на прямое корейское влияние, передающее китайские мотивы и приемы, которые, в свою очередь, стимулированы воздействием искусства Индии и западной Азии.

Период Асука сменяется периодом Хакухо (645-724). Японское искусство в этот переходный период стремительно развивается, причем китайская культура воздействует на него уже не только опосредованно, через Корею, но и напрямую. Династия Суй пала, и наступила великая эпоха Тан. Японцы поддерживали непосредственные связи с танским двором и, как мы знаем, самозабвенно копировали танские образцы в религии, законах, церемониях и в одежде. Запланированное строительство новой столицы в Нара, естественно, сильно стимулировало развитие архитектуры; нам известно, что было построено множество дворцов и усадеб, но от них почти не осталось следов, и поэтому можно лишь догадываться, как выглядел город, возникший к 710 г. Японцы с таким энтузиазмом взялись за строительство храмов, что к концу VII в. стали злоупотреблять этим: к правлению императрицы Дзито (687-697) количество священных зданий превысило 500, и в пределах каждого монастыря сооружались все новые и новые постройки.

Главный архитектурный памятник того периода - пагода в Якусидзи. Монастырь основан в 680 г., но в 718 г. перенесен на другое место, ближе к центру нового города Нара. Из строений 718 г. сохранилась только трехэтажная пагода - великолепная пропорциональная башня, создающая впечатление легкости и изящества. В технических деталях, таких, как составные кронштейны и конструкция карнизов и балюстрад, она более прогрессивна по сравнению с архитектурой Хорюдзи, а художественную трактовку и оригинальность наглядно демонстрирует изысканный шпиль.

Скульптура периода Хакухо обнаруживает сильное прямое китайское влияние, связанное с ростом технического мастерства. По большей части она представлена изображениями божественных персонажей, но существует и в светском или квазирелигиозном жанре, а именно - резные маски гигаку (параллелей которому невозможно найти ни в Китае, ни в Корее), использовавшиеся в церемониальных представлениях, на праздниках, проводившихся великими монастырями Нара. <…>отметим лишь мимоходом некоторые наиболее яркие образцы: например, замечательную бронзовую статую в Якусидзи, известную как Сё-Каннон, - впечатляющую фигуру высотой более двух метров в облегающих одеждах, ниспадающих складками, что резко контрастирует с тесными облачениями скульптурных образов периода Асука; эта статуя обнаруживает хорошее чувство формы, в котором наглядно сочетаются индийская грация и китайская мощь. <…> Это чарующее произведение, совершенство которого - в изобилии изгибающихся поверхностей и точности пропорций. Скульптура концептуально зрелая, и хотя она не безупречна, но демонстрирует поразительный талант в преодолении технических трудностей. На массивный бронзовый пьедестал, установленный на белую мраморную плиту, смелыми асимметричными складками ниспадают одеяния; на нем же изображены причудливые карликоподобные нагие существа, по-видимому, представители какого-то отсталого индийского племени, приобщающиеся к благам религии.

Большинство скульптур того времени изготовлено из бронзы, дерева или сухого лака [7]; интересно, что японцы, по-видимому, не использовали камень, при том что в Китае и Корее есть много чудесных работ - будь то статуи или рельефы - из камня или мрамора. <…> японский гений проявлял себя в работе с более мягкими материалами. Глину первоначально использовали мало из-за ее хрупкости, но есть некоторые примитивные изделия из глины, относящиеся к тому периоду, которые хотя и не отличаются особенной красотой, но наиболее явно показывают, что раннее японское искусство очень обязано Китаю. Это сохранившиеся элементы четырех групп статуэток в основании пагоды Хорюдзи, изображающие в соответствующей обстановке такие эпизоды из буддийского писания, как 'Вхождение в нирвану' и 'Разделение реликвий'. Оформление миниатюрных гротов наверняка подсказано китайскими пещерными святилищами, а сами фигурки по своему облику настолько китайские, что почти наверняка можно предположить, что они привезены из Китая или по меньшей мере сделаны китайскими мастерами.

Наиболее значительным памятником живописи этого периода являются фрески, изображающие сцены буддийского рая в Золотом Зале Хорюдзи. Они датируются приблизительно 710 г. и явно вдохновлены индийскими образцами, а некоторые даже приписывают их индийским художникам. Это грандиозные композиции, и их смелые, свободные очертания типичны для раннетанской живописи, испытавшей буддийское и центральноазиатские влияния. Техника исполнения подобна той, что использовалась во фресковой живописи Хотана и Аджанты [8], поэтому вполне вероятно, что они выполнены китайскими или корейскими художниками, знакомыми с континентальными стилями, или же под их непосредственным руководством.

К этому же периоду иногда относят известную картину, изображающую принца Сётоку с двумя сыновьями, но некоторые специалисты считают, что это копия с оригинала VII века, сделанная значительно позже.

Третий и заключительный период искусства Нара известен как Тэмпё, по официальному названию эры, охватывающей большую часть этого периода. Это был золотой век буддийского искусства в Японии. Японцы закончили стадию ученичества и стали полноправными мастерами, хотя и не порвали с китайской традицией. Напротив, почти во всех работах периода Нара отчетливо заметно танское влияние, и так как искусство тех дней было почти исключительно религиозным, японцы не могли развивать чисто национальный стиль, потому что не могли изменить идеалам буддизма, которые их вдохновляли. Существовали определенные жесткие каноны сюжета и трактовки, от которых нельзя было отступать, и поэтому японцы в общем следовали за идущими впереди китайцами, работы которых были так хороши, что в любом случае внушали глубокое уважение. Однако использование танских образцов отнюдь не было рабским подражанием.

В скульптуре VII в. присутствует легкий, но вполне различимый японский оттенок, и он становится все более заметным на протяжении VIII в. Прежде японцы тратили много сил на развитие китайского стиля и поначалу сильно отставали, о чем свидетельствуют бронзы Хорюдзи, изготовленные в танское время, но в вэйской манере. Но поколение спустя после строительства Нара, примерно с 750 г., когда стабильные условия жизни способствовали процветанию искусства и развитию отношений с Китаем, это отставание было не более, чем на десятилетие или около того, и японцы поверили в свои силы. Искусство периода Тэмпё, особенно скульптуру, можно характеризовать как несколько консервативное отражение зрелого танского искусства, но в нем безошибочно угадываются местные признаки.

Достижения периода Тэмпё настолько велики, что мы можем указать здесь лишь главные из них. Стремительным был прогресс в архитектуре, все более развивался национальный стиль, в полной гармонии с местными традициями. В новой столице построили или переместили туда из других мест множество монастырей - не только для украшения императорского города, но и потому, что святые строения, как полагали, нуждались в защите. В числе таких перемещенных монастырей был Кофукудзи (710), состоявший из множества зданий и бывший под особым покровительством семейства Фудзивара. Но главным символом эпохи является Тодайдзи, или Великий Восточный Монастырь, названный так потому, что находился в восточном квартале столицы. Он занимает территорию около пяти квадратных километров и состоит из многих построек, самая величественная из них - Зал Большого Будды. Возведение Тодайдзи во многом является итогом политического и общественного развития того времени и как бы представляет собой в миниатюре все достижения искусства. Монастырь основан в 745 г., но основные работы начались не раньше 747 г.; само здание Большого Зала было сооружено в 751 г., но прошло еще больше десяти лет, прежде чем была завершена его внешняя и внутренняя отделка и в монастыре появились небольшие храмовые постройки, святилища и другие необходимые службы. Плодов этой грандиозной деятельности почти не сохранилось, но уцелели многие из сокровищ, когда-то щедро пожертвованные Тодайдзи, и по ним мы можем судить о их былом изобилии. Статуй периода Тэмпё очень много, и все они заслуживают внимания, так что трудно выделить из них какую-то одну; но упомянем здесь один из наиболее характерных образцов - большое глиняное изображение Бонтэн (Брахмы) в Зале Лотоса (Хоккэдо) в Тодайдзи. Оно исполнено грации и пластики и являет собой почти светский натурализм в сравнении с такими вымышленными, небесными формами, как Каннон в женской обители в Тюгудзи. Тем не менее реализм здесь гармонично сочетается с идеализмом, который не мог процветать в предшествующую напряженную и недоверчивую эпоху. То же самое справедливо по отношению к статуям Четырех Владык-Стражей, ныне принадлежащих храму посвящения Тодайдзи. Их угрожающие позы и устрашающие лица великолепны, но художник сумел передать и скрытую за ними благожелательность, присущую более добрым божествам. Пожалуй, для буддийского искусства в Японии того времени характерно то, что его целомудренный вкус отвергает все злобное и уродливое. Это искусство не признает крайностей и излишеств, которыми изобилует китайский гений. Оно деликатно и сдержанно, в нем проявляется скорее инстинкт, чем разум; в нем больше покоя, чем энергии. Выйдя из-под китайской опеки, японское искусство, судя по всему, утратило кое-какие положительные качества - некоторую брутальность и, возможно, богатство воображения. Но если оно и потеряло что-то, все же всякий, кто знаком с его ранними шедеврами, не может не восхищаться его прочими и немалыми достоинствами.

Реалистические тенденции периода Тэмпё проявляются в многочисленных скульптурных портретах, главным образом известных богословов. По-видимому, существовала также школа портретной религиозной живописи, но в целом о живописи той эпохи известно мало, за исключением того, что ею усердно занимались и, судя по немногим сохранившимся образцам, художники достигли высокой точности линий и яркости красок.. Сильное влияние континентального искусства не удивляет, когда просматриваешь экзотические предметы из хранилища, известного как Сёсоин. В нем лежат личные вещи императора Сёму, пожертвованные в 756 г. его вдовой Будде Тодайдзи и пребывающие там по сей день. Среди них рукописи, картины, украшения, оружие, музыкальные инструменты, бытовые предметы и различные вещи, некогда использованные в церемонии освящения статуи Большого Будды, - и все вместе они дают представление о жизни двора в VIII в. Есть вещи иностранного происхождения или выдающие иноземные веяния: стеклянные и керамические сосуды, изделия из металла, лака, ткани, которые либо привезены из Средней Азии, Персии или Греции, либо копируют вещи из этих регионов. Среди них мраморный рельеф в византийском стиле и живописное изображение дамы в персидском платье. Но есть и множество прекрасных вещей, несомненно изготовленных японцами, и по ним видно, что к VIII в. японцы были уже зрелыми мастерами, и впредь их искусство могло уже развиваться своим путем, что и происходило в последующую эпоху.

Работа Дж. Б. Сенома помогает нам в самых общих чертах рассмотреть исскуство древней Японии. Как мы можем понять из текста, зародившееся в первых веках Христианской Эры Искусство в Японии в большей степени является отражением Культуры Китая, неся в себе ее традиции и образы.

И лишь спустя множество веков начинает формироваться собственная, самобытная система образов, собственное Японское Исскуство.

<....Время обобщений и сводных изложений, поскольку они хотят претендовать не только на исчерпывающий характер, но хотя бы на простую научность в пределах взятого материала, -- не наступило. Это выясняется со всей категоричностью при несколько более внимательном ознакомлении с вопросом в японской научной литературе. Работы европейцев, в виде общих обзоров или сводов, могут быть почти полностью вычеркнуты из научного обихода, во-первых потому, что -- a priori ясно, что там, где вооруженные всеми орудиями и средствами японцы еще пока не в силах дать действительную историю своей страны, этого подавно не может сделать европеец, принужденный прежде всего преодолевать затруднения языка и его своеобразного выражения -- иероглифической письменности; во-вторых, эти работы -- или переделки, часто даже не совсем грамотные, малонаучного японского материала, или же плод собственных квазиисторических конструкций, по существу к Японии отношения не имеющих….>Н.И. Конрад

VI) Дополнение 1. Синтоистская Космология

'Вначале был хаос. Земля и небо не были еще разделены. Земля плавала среди остальной массы, как желток в яйце. Потом легкие, светлые частицы поднялись и образовали небо, а остаток стал землей. Из теплой рыхлой земли поднялся росток и стал одушевленным существом, куни-мако-тахи-на-микато. Потом появились таким же способом и другие существа -- ками. Они все были одного пола, т. е. разделения полов не существовало. Эти первичные существа -- ками -- продолжали дальше создание Мира: они разъединили пять элементов, -- огонь, воду, землю, металл и дерево, и определили свойства каждого. Последние из этих самостоятельно возникших, божественных созданий были первая пара -- мужское божество Изанаги и женское -- Изанами.

Стоя на парящем в вышине небесном мосту, Изанаги погрузил свое копье в волнующиеся под ним воды и поднял его вверх. С конца копья упала капля, и из нея образовался первый остров. Этот остров, по преданию, -- Аваджи. Небесная пара спустилась на него, и Изанаги предложил обойти его кругом. Сам он пошел налево, а Изанами -- направо. Когда они через день встретились, Изанами первая воскликнула: 'Как приятно встретить достойного любви человека!' Но Изанаги рассердился, что женщина раньше его постигла искусство речи, и потребовал повторить прогулку. Следующий раз он уже издали закричал: 'Как приятно встретить достойную любви женщину!'. палеолит древний культурный религия

Изанаги и Изанами были первой супружеской парой, и с тех пор существовала на свете любовь. После Аваджи божественная пара сотворила еще семь больших и до ста малых островов, и на них появилась жизнь. Первою у Изанами родилась дочь Аматеразу-о-миками, т. е. светлейшая небесная богиня. Она была прекрасна и озаряла своим светом и небо и землю. Но Изанаги был недоволен, что его первым ребенком оказалась дочь, и прогнал ее с земли на небо, дав ей во владение небесные пространства. Вторым ребенком оказалась тоже дочь, -- богиня луны. Только третий родился мальчик, но и то плохо сложенный. В три года он еще не умел ходить. Родители сделали для него лодку из камфарного дерева и пустили на волны. Это был первый рыболов и бог текущих вод. Наконец, четвертым родился настоящий сын -- Сосанео-но-микато. Отец был очень счастлив и возлагал на него все надежды. Но мальчик рос шаловливым и непокорным. Отец дал ему в управление океан…'

VII) Дополнение 2. Используемая терминология

1) Стратовулкан (от лат. stratum -- слой), или слоистый вулкан -- тип вулкана,меющий коническую форму и сложенный из множества слоёв затвердевших лавы, тефры и вулканического пепла. Стратовулкан характеризуется высокой, крутой формой и периодическими взрывными извержениями. Извергаемая лава -- вязкая и густая, благодаря чему она застывает прежде, чем успевает далеко распространиться.

Страто-Первая часть сложных слов со <<знач.>> относящийся к стратосфере, напр. стратоплавание, стратоплаватель.

II. СТРАТО... Первая часть сложных слов со <<знач.>> относящийся к последовательности формирования горных пород, напр.стратовулкан, стратотип.

2) Менталитемт (фр. Mentalite, нем. Mentalitat от позднелат. mentalis -- умственный) -- в традиционном значении 'менталитет' синонимичен слову 'ментальность' и подразумевает (как правило, в социологических контекстах) тот или иной 'склад ума', то есть устойчивые интеллектуальные и эмоциональные особенности, присущие тому или иному индивиду (обычно как представителю некоторой социальной группы). Однако чаще всего слово употребляется в контексте именно социальной общности (нация, народ, этнос).

Менталитет (франц. Mentalite, от позднелат. mentalis -- умственный), образ мышления, мировосприятия, духовной настроенности, присущие индивиду или группе. обычно употребляется для характеристики национальных особенностей народов, особенностей культуры.

3) Хоккамйдо (яп. –kЉC“№ Хоккайдо:?, 'северный морской путь', 'путь к Северным морям') - Самый северный остров.

4) БОНИТ--(франц. bonite). Порода макрелей, весьма вкусная хищная рыба

5) ПАГРЫ--(Pagrus), род рыб сем. спаровых. Дл. от 20 до 120 см, ср. масса до 2 кг. Зубы клыковидные и жевательные. 4 вида: 3 -- в Атлантич. ок. и 1 -- красный тай (P. major) -- в сев. части Инд. и сев.-зап. части Тихого океанов. Обитают на глуб. 30--50 м. В водах СССР красный тай отмечен в зал. Петра Великого. Питаются П. беспозвоночными и рыбой. Объект промысла.

6) Догу (яп. “y‹ф?) ('глиняная кукла') -- глиняная фигурка человека или животного, которые были изготовлены в период Дзёмон в Японии

7) Этногенез (от греч. инпт, 'племя, народ' и гЭнеуйт, 'происхождение'), этническая история -- процесс сложения этнической общности (этноса) на базе различных этнических компонентов.

Этногенез представляет собой начальный этап этнической истории. По его завершении может происходить включение в сложившийся этнос других ассимилируемых им групп, дробление и выделение новых этнических групп.

8) Компиляция (литература) (лат. compilatio, букв. -- 'ограбление') -- сочинительство на основе чужих исследований или произведений (литературная компиляция) без самостоятельной обработки источников, то есть работа, составленная таким методом. Не следует путать -- с плагиатом; в особенности, когда речь идёт о произведениях и очерках, монографиях, требующих привлечения большого числа источников, по сути -- именно компиляции, что неизбежно, например, при создании энциклопедических статей, -- в биографической литературе, -- для трудов по генеалогии и т. п.

9) НАЦИЯ-ГОСУДАРСТВО - народ как политически организованная общность, то есть исторически сложившееся социальное, территориальное, экономическое, политическое и культурное сообщество граждан, составляющих государство; государство. Приоритетную роль в образовании Н.-г. играют этносы.

Что же касается айну, народа, который ныне населяет Хоккайдо, то данные лингвистики и другие свидетельства говорят о том, что некогда ими был заселен весь архипелаг. Существуют разногласия по поводу их происхождения, однако современные ученые рассматривают их как представителей ранней кавказской языковой семьи.

10) форпоста, м. (нем. Vorposten). 1. Передовая укрепленная позиция, то же, что аванпост (воен.).

11) аванпоста, м. (фр. avant-poste). Сторожевой отряд, выставляемый впереди войск, когда они находятся близко от неприятеля; место, занимаемое таким отрядом (воен.)

12) Когурё (кор. °н±ё·Б, Ќ‚‹е—н [ko?u?j?]; 37 до н. э. -- 668) -- название одного из корейских племён, а позднее -- одного из трёх раннефеодальных государств. Племя когурё к началу I века занимало территорию по среднему течению реки Ялуцзян (корейское название -- Амноккан), которая в наше время разделяет Китай и КНДР.

13) Спорадически-книжн. наречие к прил. спорадический; нерегулярно, от случая к случаю

14) Имманемнтность (лат. immanens, род.пад. immanentis 'пребывающий внутри') -- философская категория, обозначающая неотъемлемость, внутреннюю связь в противоположность внешней.

15) Концемпция, или концемпт, (от лат. conceptio -- понимание, система) -- определённый способ понимания (трактовки, восприятия) какого-либо предмета, явления или процесса; основная точка зрения на предмет; руководящая идея для их систематического освещения.

16) Прелат (от лат. praelatus букв. -- поставленный выше) -- исторический термин, применявшийся к кардиналам, архиепископам,епископам, генералам и провинциалам монашеских орденов, аббатам и другим лицам…

17) Пантеизм (греч. все и бог) - философское учение, согласно к-рому бог представляет собой безличное начало, находящееся не за пределами природы, а тождественное с нею.

18) Мириады (от греч. myrias, родительный падеж myriados -- десять тысяч, несметное множество), бесчисленное количество, неисчислимое множество, например мириады звёзд.

19) Фетишизм -- религиозное поклонение материальным предметам -- фетишам, которым приписываются сверхъестественные свойства.[1] Фетишем мог стать любой предмет, почему-либо поразивший воображение человека: камень необычной формы, кусок дерева, части тела (зубы, клыки, кусочки шкуры, высушенные лапки, кости и т. д.).

20) СОНМ - м. сонмище ср. также церк. сонмица ж. (от соимать, сойм, суем, сейм и пр., см. снимать) сход, съезд, собор, собрание, сборище, сходбище; либо толпа, куча народа. народное сонмище, вече, сходка.

21) Брутальность - это суровость, черствость, жесткость характера.

Список литературы

· Евгений Алексеевич Торчинов Введение. Введение в буддологию. Курс лекций. СПб., Петербургское философское общество, 2000. -- 304 с Лекция 2 . Основы буддийского учения- http://lib.rus.ec/b/78492

· G.B. Sansom 'JAPAN:A SHORT CULTURAL HISTORY' Frederick A. Praeger, publishers New York-Washington, 1949 \ Дж. Б. Сэнсом ЯПОНИЯ:КРАТКАЯ ИСТОРИЯ КУЛЬТУРЫ Пер. с англ. Е. В. Кириллов СПб., Издательство 'Евразия', 1999

· 3) Japanese Archaeology:Prehistoric Archaeological Periods in Japan \by Charles T. Keally October 14, 2002 http://www.t-net.ne.jp/~keally/preh.html

· Н.И. Конрад \ Япония. Народ и государство (Исторический очерк)\ISBN: 5-93662-019-0\Петроград, 1923, (в составе книги 'История Японии'), 2002\ Москва, МОНОЛИТ-ЕВРОЛИНЦ-ТРАДИЦИЯ http://shounen.ru/nihon/history/japhistory3.shtml

· Накамура Кооя \ История Японии\ISBN: 5-93662-019-0\ 1938, (в составе книги 'История Японии', 2002)\ Москва, МОНОЛИТ-ЕВРОЛИНЦ-ТРАДИЦИЯ

· Т.А. Богданович \ Очерки из прошлого и настоящего Японии \ ISBN: 5-93662-019-0 \ 1905, (в составе книги 'История Японии'), 2002

· X. Ванденберг \ Историческое развитие Японии.\ISBN: 5-93662-019-0 \ Санкт-Петербург, 1905; в составе книги 'История Японии': 2002\ Москва, МОНОЛИТ-ЕВРОЛИНЦ-ТРАДИЦИЯ

· Инадзо Нитобэ: Бусидо - душа Японии .Автор перевода - Елена Федорова (ELF).

· Оригинальный текст с сайта 'THE PROJECT GUTENBERG EBOOK' http://www.sacred-texts.com/shi/bsd/#fn_0 (Scanned at sacred-texts.com, June 2003. J. B. Hare, redactor.

· This text is in the public domain. These files may be used for any non-commercial purpose, provided this notice of attribution is left intact.)

· Свидетельства о проникновении буддизма в Японию\Сетевая версия 18. мая 2005\ http://trubnikovann.narod.ru/Budinjap.htm

· 'Анналы Японии' (“ъ–{Џ‘‹I, 'Нихон сёки', 720 г., свиток XIX, 13-10) \Перевод и примечания Л.М. Ермаковой и А.Н. Мещерякова. http://trubnikovann.narod.ru/Budinjap.htm

· 'Записки храма Ганго:дзи' (Њі‹»Ћ›‰Џ‹N, 'Ганго:дзи энги', 747 г.)\Перевод и примечания А.Н. Игнатовича. http://trubnikovann.narod.ru/Budinjap.htm

· 'Анналы Японии' о 'начале Закона Будды' в Японии (XX, 13-9)\Перевод и примечания Л.М. Ермаковой и А.Н. Мещерякова

http://trubnikovann.narod.ru/Budinjap.htm

· Некоторые особенности японского образа мышления \ Накамура Хадзимэ \ Перевод с английского С. Скрипниченко, М.С. Рябовой и А.В. Пантелеевой под ред. Н.Н. Трубниковой и Ильи Оказова. См.: Nakamura Hajime. Some Features of theJapanese Way of Thinking // Monumenta Nipponica, vol. 14, No 3/4 (Oct.1958 -- Jan. 1959), p. 277-318. http://trubnikovann.narod.ru/Nakamura.htm#_edn1

· Владимир Алексеевич Пронников, Иван Дмитриевич Ладанов\Японцы (этнопсихологические очерки) - http://fb2.booksgid.com/content/EC/vladimir-pronnikov-yaponcy-etnopsihologicheskie-ocherki/1.html

· Кадзуаки Судо. 'Японская письменность от истоков до наших дней'. -- М.: Восток-Запад, 2006. ISBN 5-17-033685-3