Способы прагматической адаптации при переводе исторических реалий

Оглавление

ВВЕДЕНИЕ

Глава I. ИСТОРИЧЕСКИЕ РЕАЛИИ КАК ОБЪЕКТ ПЕРЕВОДА

1.1 Концепция реалий в современной лингвистике

1.2 Классификация исторических реалий

1.3 Исторические реалии как объект перевода

Выводы по главе I

Глава II. ЛИНГВО-ПРАГМАТИЧЕСКАЯ АДАПТАЦИЯ ПРИ ПЕРЕДАЧЕ ИСТОРИЧЕСКИХ РЕАЛИЙ ПРИ ПЕРЕВОДЕ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТЕКСТА

2.1 Стратегии перевода исторических реалий на материале романа Хилари Мантел «Волчий зал»

2.2 Приёмы передачи исторических реалий в переводе романа Хилари Мантел «Волчий зал»

2.3 Лингво-прагматическая адаптация при переводе художественного текста

Выводы по главе II

Заключение

Библиографический список

ВВЕДЕНИЕ

Данная работа посвящена исследованию лингво-прагматической адаптации при передаче исторических реалий в художественном переводе.

Актуальность данного исследования определяется необходимостью поиска более эффективных технологий перевода реалий на основе анализа лингвистических особенностей реалий как одной из самых сложных объектов перевода. Реалии представляют собой именования специфических, а иногда и уникальных культурных концептов, что приводит к неполному пониманию данных концептов реципиентом перевода. Технологии лингво- прагматической адаптации при переводе создают основу для более полноценной репрезентации реалии в принимающей культуре. Тема актуальна и в силу недостаточной изученности исторических реалий англоязычной культуры периода двадцатых годов шестнадцатого столетия.

Объект настоящего исследования - исторические реалии в тексте романа Хилари Мантел «Волчий зал», и варианты их передачи в тексте перевода, выполненного Е.Доброхотовой-Майковой и М.Клеветенко.

Предметом исследования являются приёмы перевода исторических реалий текста романа Хилари Мантел «Волчий зал».

Цель данной работы заключается в выявлении способов прагматической адаптации при переводе исторических реалий с учетом факторов, направленных на сохранение культурного и исторического колорита переводимого романа.

Цель определила выбор задач исследования:

2.3.1 проанализировать современные концепции реалий в лингвистике, культурологии и теории перевода;

2.3.2 исследовать исторические реалии текста романа Хилари Мантел «Волчий зал» в качестве объекта перевода;

2.3.3 рассмотреть стратегии прагматической адаптации при переводе исторических реалий;

Для решения поставленных задач в данной работе используются следующие методы: сравнительно-сопоставительный анализ текста оригинала и текста перевода, контекстуальный метод, пред-переводческий и переводческий анализ текста.

Новизна и значимость данного исследования в ведении в лингвистический оборот нового языкового материала, в комплексном исследовании исторических реалий, системном рассмотрении различных средств их передачи в переводе с английского языка на русский.

Практическая значимость данного исследования определяться возможностью использования материала исследования исторических реалий в курсах теории и практики перевода.

Цель и задачи исследования определили следующую структуру работы. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы. лингвистика историческая реалия мантел

Во введении обоснована актуальность исследования выбранной проблемы и представлена теоретическая база проведения исследования, обозначены объект и предмет исследования, выявлена цель работы, сформировавшая её задачи, выбраны методы исследования, определена новизна данной работы и выражена её значимость.

В первой главе проанализированы концепции реалий в современной лингвистике, выбрано наиболее полное определение реалии, составленное болгарскими учёными - С. Влаховым и С. Фролиным; исследованы различные классификации реалий, из которых за основу была выбрана классификация вышеупомянутых болгарских учёных; рассмотрены исторические реалии в качестве объекта перевода.

Во второй главе была рассмотрена стратегия прагматической адаптации при переводе исторических реалий на материале романа Хилари Мантел

«Волчий зал»; осуществлён сопоставительный анализ текстов оригинала романа и его перевода; рассмотрены приёмы передач исторических реалий в тексте перевода романа.

В заключении делаются выводы по проделанной работе.

Глава I. ИСТОРИЧЕСКИЕ РЕАЛИИ КАК ОБЪЕКТ ПЕРЕВОДА

1.1 Концепция реалий в современной лингвистике

В мире насчитывается по меньшей мере 7 000 тысяч языков, которые служат средством коммуникации между представителями определенного этноса. Одним из центральных вопросов, которые ставит перед собой лингвистика, является вопрос о взаимоотношении и взаимодействии языка и культуры.

В. Гумбольдт был одним из первых учёных, кто предпринял попытки в решении этой проблемы. Лингвист соединил воедино не только язык и культуру, но и мышление, отметив при этом, что столь тесные понятия никак не могут существовать раздельно. Таким образом, разработанная в. Гумбольдтом теория сводится к следующему:

1) материальная и духовная культура воплощаются в языке

2) любая культура - национальна, а ее национальных характер выражается в языке, которому свойственна специфическая для каждого народа внутренняя форма

3) внутренняя форма языка -- это выражение его культуры

4) язык - опосредующее звено между человеком и окружающей его действительностью [Гумбольдт 1985:452]

Работа В.Гумбольдта нашла своё отражение в трудах таких известных лингвистов, как А.А.Потебня, Р.О.Якобсон, Ш.Балли и др [Потебня 1999:300] [Якобсон 1985:460] [Балли 2001:392].

Рассмотрим несколько подходов, наметившихся для решения данной проблемы:

1) Первый подход, разработанный Е.И. Кукушкиным, С.А. Атановским, Г.А. Брутяном, Э.С. Маркаряном, свидетельствует о том, что язык является отражением культуры [Маслова 1997:208].

2) Второй подход, разработанный В.Гумбольдтом, А.А. Потебней, где лингвисты понимали язык как духовную силу. В рамках данного подхода школа Э. Сепира и Б. Уорфа тоже исследовала эту проблему и выдвинула гипотезу о том, что всякий человек видит мир сквозь призму своего родного языка [Сепир 1934:656] [Звегинцев 1960:464].

3) Третий подход говорит о том, что язык есть факт культуры, поскольку он является главным инструментом, благодаря которому мы устраиваем собственную культуру [Гумбольдт 1984:297].

Из вышеперечисленного можно сделать вывод о том, что язык - неотъемлемая часть культуры, потому что именно язык служит главным инструментом познания и освоения внешнего мира. Недаром великий писатель Ф.М. Достоевский писал: «Язык-народ», [Бердяев 1923:238] и нельзя в этом с ним не согласиться, потому что язык - главное средство общения между людьми. Однако, по сей день проблема взаимосвязи языка и культуры остается в языкознании актуальной.

Тот факт, что язык является неотъемлемым условием существования культуры, формирует как поведение, так и культурно - национальную ментальность человека, вполне очевиден. Отражением ментальности можно считать явления, объекты, предметы действительности, характерные для того или иного народа, связанные с его колоритом, культурными особенностями, историческим развитием и географическим положением. Изучая национально

- культурное содержание языка, лингвисты придают особое значение словам- реалиям, правильный, доходчивый перевод которых вызывал затруднения уже в начале становления теории перевода как самостоятельной дисциплины.

Впервые термин «реалия» употребил Л.Н. Соболев [Соболев 1952:281] в 1952 году. Согласно его определению, реалии - специфические национальные слова, а также обороты, которые не имеют эквивалентов ни в быту, ни в языках других стран. Русский советский поэт и переводчик Л.М. Пеньковский, известный переводами стихотворений Г. Гейне, И.В. Гёте, В. Гюго, говорил, что произведения Гейне были наполнены большим количеством реалий, географических названий, а также именами собственными [Большая Советская Энциклопедия: http://litresp.ru/chitat/ru/Б/bse-bse/boljshaya-sovetskaya-enciklopediya-pe/255].

Согласно всем законам перевода, ничего из этого не должно быть вытеснено или упущено. Поэтому Пеньковский стал приравнивать реалии к безэквивалентной лексике, что в свою очередь делали Е.М. Верещагин, В.Г. Костомарова. Согласно их определению, к безэквивалентной лексике относятся слова, которые при переводе не поддаются систематизации, то есть не имеют устойчивого соответствия в других языках [Верещагин, Костомаров 1980:320]. Иначе говоря, безэквивалентная лексика - это отсутствие эквивалента. О реалиях, как о безэквивалентной лексике говорили известный советский и российский лингвист - Гелий Васильевич Чернов, [Чернов 1958:223] и лингвист А.Д.Швейцер [Швейцер 1988:215]. Г.Д. Томахин, тоже считал, что при сопоставлении языков, реалии относят к безэквивалентной лексике [Томахин 1988:239] и пояснял, что безэквивалентными являются слова, отсутствующие в иной культуре, являющиеся, как правило, не переводимыми на другой язык одним словом, и зачастую, они не имеют эквивалентов: «Реалии - это названия присущих только определенным нациям и народам предметов материальной культуры, фактов истории, государственных институтов, имена национальных и фольклорных героев, мифологических существ. При сопоставлении языков обозначающие эти явления слова относят к безэквивалентной лексике. Безэквивалентными являются слова, служащие для выражения понятий, которые отсутствуют в иной культуре и, как правило, не переводятся на другой язык одним словом, не имеют эквивалентов за пределами языка, к которому они принадлежат.

Переводчикам, как правило, приходится прибегать к пространным описаниям или предлагать собственные неологизмы» [Томахин 1980].

В литературе часто можно встретить термины «экзотическая лексика»,

«варваризмы», «лакализмы», «слова с нулевым эквивалентом» и другие. Все эти понятия связаны между собой отсутствием соответствий в языке перевода. Тем не менее, именно термин «безэквивалентная лексика» встречается у большинства авторов, которые, однако, трактуют его по-разному - в более широком смысле видят, как слова, не встречающиеся в другой культуре или в ее языке, в узком смысле, как слова, не переводимые на иной язык.

Следует рассмотреть теорию реалии, разработанную С.И. Влаховым и С.П. Флориным, [Влахов, Флорин 2006:448] и включающую в себя элементы филологического, литературоведческого, лингвистического и культурологического подходов. Авторы прибегают к сопоставительному анализу текста оригинала и перевода в связи с категорией национального колорита, чтобы решить проблемы, связанные с реалиями. Влахов и Флорин убеждены, что реалии, как слова или словосочетания, называющие объекты или предметы, характерные для быта, культуры или исторического развития, основываются на характеристике национальной окрашенности. Такая дефиниция подкрепляется анализом отличий реалий-слов от слов, близким им по значению - это специальные термины, обращения, иноязычные вкрапления, звукоподражания и междометия, каламбуры, сокращения, диалектизмы, имена собственные. Наравне с денотативным значением (национальной принадлежностью референта), учёные выделяют коннотативное значение реалий, которое связано с передачей локального (местного) и исторического (временного) колорита, в следствии чего, лингвисты систематизируют реалии на основе коннотативного значения, или, выражаясь другими словами, лингвистического критерия. Учитывая степень освоенности, распространённости, формы реалий и приёма их перевода, Влахов и Флорин выстраивают классификацию реалий в аспекте их

предметного, местного, временного и переводческого делений. Стоит заметить, что благодаря концепции этих учёных, лингвострановедческая теория реалий значительно обогатилась переводческими категориями как местный, временный, колорит и «стирание» колорита, коннотативное и контекстное значение реалий.

Обратимся к В.Г. Гаку, считавшему, что реалии являются важной частью культурного пространства, которое по всем правилам делят на духовное и материальное, и «может рассматриваться как совокупность определенных знаков (культурем)» [Гак 1998:142]. Реалия и культурема, это два (хоть и не синонимичных) тесно связных между собой понятия. «Под реалиями понимается все относящееся к культуре: предметы, функции, обычаи, факты поведения и т.п.», [Гак 1998:142] а «культуремы имеют языковое выражение (устное или письменное), соотносятся с элементами действительности для выражения и обозначения некоторой реалии» [Гак 1998:142].

В.Г.Гак сопоставив французский и русский языки пришел к выводу о том, что существуют 4 типа соотношений реалий и культурем:

1) реалия, свойственная русской культуре, отсутствует во Франции

2) реалия, свойственная французской культуре, отсутствует в России

3) реалия, существующая в обеих цивилизациях

4) реалия, отсутствующая в обеих цивилизациях

Третий тип, как подчёркивает автор, кажется наиболее простым, но именно поэтому, является наиболее сложным случаем, так как внутри одной реалии возможны расхождения трёх типов:

1) Устройство и функция реалий не имеют ничего общего в двух цивилизациях. В качестве примера Гак приводит понятие «мэрия», которое, однако, несмотря на схожесть наименования, различается по своим функциям в обеих странах.

2) Реалии двух культур не сочетаются друг с другом. В пример лингвист приводит, казалось бы, простую форму благодарности за пищу. В России принято говорить «Спасибо» только в конце трапезы, а во Франции благодарят за каждое блюдо, «по мере его поступления».

3) Сходные реалии различаются по частотности. Как объясняет нам автор, «особенности французского языка способствуют распространению некоторых видов языковых игр, мало используемых или совсем не используемых в России» [Гак 1998:143]. В.Г. Гак так же делает вывод о том, что всякая культура может рассматриваться как совокупность определенных знаков, поэтому, принимая во внимание культуремы, имеющие языковое выражение, автор пишет о том, что знак «M+S», где М - представление формальной стороны, а S - содержательной, является означающим, а реалия, или «R» - означаемым. С помощью этих знаков В.Г.Гак составил и подробно описал шесть типов расхождений в выделении и наименовании реалий в русском и французском языках.

Каждая из вышеперечисленных теорий, в той или иной мере оказала существенный вклад в разработку проблемы функционирования соответствующих языковых единиц. Конечно, нельзя забывать о том, что большинство проблем остаются под вопросом и по сей день, и требуют дальнейшего изучения и их глубокого рассмотрения.

Одна из таких проблем связана с определением термина реалии. Встречающийся термин «реалия» в различных лингвистических работах, подразумевает под собой единичный предмет, что так же свойственно номинативной теории, где реалия понимается как денотат (обозначаемый предмет) имени.

Поскольку термин «реалия» используется не только для языкового номинанта, но и для именования предмета реальной действительности, возникает проблема её недифференцированного употребления [Кретов, Фененко 2013:9-10].

Тем не менее, даже если дать точное определение этому термину с помощью уточняющих терминов, как «слова-реалии», «реалии-неологизмы», «реалии-советизмы» и т.д., это не решит вопрос дефиниции данного класса языковых единиц. Кроме того, использование в лингвистике таких терминов как «культурема», «лингвокультурема», «этнолексема», «экзотизм», «варваризм», значительно осложняют проблему недифференцированного употребления термина «реалия», так как являются ему синонимичными.

Ввиду отсутствия единства в терминологии, следует комплексно рассмотреть все вопросы, касающиеся специфики реалии с помощью семантического треугольника Ч.К. Огдена и А.А. Ричардса, который встречается в их работе «Значение значения» 1923 года [Гавра 2011:288]. Треугольник, три вершины которого обозначают: 1) понятие, 2) означающее,

3) референт (предмет), свидетельствует о том, что форма языкового выражения обозначает «вещь» посредством «понятия», которая ассоциируется с конкретной формой в сознании носителей данного языка [Яшина 2013].

Таким образом, выделив каждую из сторон реалии, мы сможем использовать ее для обозначения специального термина, например:

1) Реалия как предмет, отражающий реальную действительность (R- реалия)

2) Реалия - эквивалент среды обитания социума (С-реалия)

3) Реалия как средство номинации культурного концепта (L-реалия) [Кретов, Фененко 2013:11].

Исходя из всего вышеперечисленного, стоит принять определение реалии, данное С. Влаховым и С. Флориным. Понятие о виде лексических единиц раскрыто учёными наиболее полно и подробно. К тому же, формулируя данное определение, учёные учитывали перевод слов-реалий, что представляет собой особый интерес. Следует также заметить, что лингвисты, изучающие реалии, сходятся в том, что реалии есть ничто иное как реальные факты, касающиеся быта, уклада народа, культуры, исторических фактов, традиций, имена как национальных, так и мифологических героев.

1.2 Классификация исторических реалий

Прежде чем перейти к систематизированию исторических реалий, стоит заметить, что не существует их единообразной классификации.

Различные лингвисты, как и при определении понятие самого слова

«реалия», предлагают свои варианты их упорядочивания. Так, В.С. Виноградов [Виноградов 1978:172] классифицирует слова-реалии следующим образом:

1) Бытовые реалии.

К ним относятся народные праздники, предметы быта, одежда, еда, единицы измерения, народные танцы и песни, музыкальные инструменты, праздники.

2) Этнографические и мифологические реалии.

К таким реалиям Виноградов относит социальные общности, сказочных и мифических существ, божества, легендарные места. Например: Луд, старухи-Грайи.

3) Реалии народного мира.

Это реалии, касающиеся животных, растений, ландшафта и пейзажа.

4) Реалии государственного устройства и общественной жизни.

Подобные реалии могут быть как актуальными, так и носить исторический характер. К ним относят административно-территориальное устройство, (как например - курия) наименования органов власти, воинские звания, чины и титулы.

5) Ономастические реалии.

Имена и фамилии исторических личностей, требующие дальнейшего пояснения, имена героев литературных произведений, фольклора, наименования небезызвестных общественных заведений, антропонимы, топонимы [Виноградов 2001:149].

6) Ассоциативные реалии.

Как правило, подобные реалии находят весьма своеобразное воплощение в языке, поскольку они связаны с историческими и культурными особенностями. Например:

· Вегетативные символы (мадроньо или земляничное дерево - символ поэзии Мадрида, сакура - поэтический символ Японии)

· Цветовая символика (белый -древнейший цвет траура в Англии, в Японии. Однако, под влиянием европейской традиции, японцы стали использовать черный цвет в качестве траурного. Чёрный - цвет траура и в России, но не многие помнят о том, что в древности это был белый цвет. Возникает вопрос, почему же тогда невесту одевали в белые наряды? Раньше верили, что невеста должна умереть для своего рода, чтобы возродиться в роду жениха.)

· Анималистические символы (кот - символ вора в средневековой Испании, но в Древнем Египте коты приравнивались к божеству, и люди верили, что они обладают магической силой. Рыба, в особенности лосось, в кельтской мифологии означал знание).

· Фольклорные, исторические, литературно-книжные аллюзии. Они содержат намек на образ жизни, поведение и деяния фольклорных и литературных героев, а также на исторические события и предания [Виноградов 1978:95]. В качестве примера приведем роман Л.Н. Толстова «Война и мир». (М., 2008) Чтобы найти аллюзии в данном произведении достаточно обратиться к первым страницам романа. Таким образом, Б.М. Гаспаров обращает своё внимание на атмосферу, происходящую в салоне Анны Павловны Шерер [Гаспаров 1993:285]. Толстой сравнивает это место с прядильной мастерской, а саму фрейлину императрицы Марии Федоровны с хозяином, который, «посадив работников по местам, прохаживается по заведению, замечая неподвижность или непривычный, скрипящий, слишком громкий звук веретена, торопливо идет, сдерживает или пускает его в надлежащий ход» [Толстой 2008:13]. Описание красавицы Элен Курагиной, ее «голова на античных плечах» [Толстой 2008:21] воскрешают в памяти образ Елены Троянской [Гаспаров 1993:286]. Б.М. Гаспаров так же приводит «распространенное в обществе наименование императора» Александра I - «наш Агамемнон», что позволяет говорить о соотнесенности кампании 1806 года с Троянской войной [Гаспаров 1993:287].

· Языковые аллюзии. Они содержат намек на фразеологизмы, пословицы и поговорки, крылатые фразы и выражения. Существуют фразеологизмы, которые в языке перевода будут иметь такое же значение, как и в языке оригинала - Talon de Aquiles

- Ахиллесова пята. К сожалению, такие совпадения очень редки, и переводчикам приходится сталкиваться с ситуациями, при которых некоторые фразы и выражения ни в коем случае нельзя воспринимать буквально. Например, русское выражение «яблоку негде упасть» не будет переводиться на английский язык дословно, потому что в языке перевода можно найти следующий эквивалент «not room to swing a cat». При дословном же переводе, английская фраза будет выглядеть примерно так: «и места нет, чтоб кошкою размахивать».

В.Г. Костомаров и Е.М. Верещагин взяли за основу материалы русского языка, вследствие чего предложили семь групп слов, где охарактеризовали реалии, как лексику, наделенную национальной и культурной семантикой и содержащую фоновую информацию [Верещагин, Костомаров 1980:320].

1) Советизмы. Это слова, сформировавшиеся после Октябрьской революции в результате перестройки общественной жизни России.

2) Слова нового быта, вытекающие из советизмов.

3) Предметы и явления традиционного уклада жизни.

4) Исторические слова или историзмы, которые обозначают когда-то существовавшие, но исчезнувшие предметы и явления человеческой жизни.

5) Фразеологические единицы

6) Фольклор

7) Слова нерусского происхождения

В работах исследователей культурно-маркированной лексики, реалии играют роль отдельного разряда безэквивалентной лексики. Опираясь на это, Л.С. Бархударов выделил следующие категории безэквивалентной лексики:

1. «Названия организаций и учреждений, имена собственные и географические названия, не имеющие постоянного эквивалента в лексике языка перевода.

2. Слова-реалии, которые обозначают предметы, явления и понятия, которые не находят соответствия в практическом опыте людей, говорящих на другом языке.

3. Случайные лакуны - единицы словаря одного из языков, не имеющего соответствий в лексическом составе другого языка» [Бархударов 1975:94-95].

Рассмотрим еще одну, более развернутую классификацию реалий, которая была предложена лингвистами С.Влаховым и С.Флориным [Влахов, Флорин 1980:50]. Исследуя все новые и новые данные, учёным удалось более детально осветить проблему классификации, расширить ее за счет деления реалий по их коннотативным значениям, другими словами в зависимости от местного (национального, регионального) и временного (исторического) колорита. В результате, мы получаем следующий вид классификации:

I. Предметное деление

II. Местное деление (в зависимости от национальной и языковой принадлежности)

III. Временное деление (в синхроническом и диахроническом плане, по признаку «знакомости»)

Поскольку, как было указано выше, эта классификация называется расширенной, каждое из этих делений, имеет свои рубрики и подрубрики, которые мы сейчас рассмотрим:

I. Предметное деление А. Географические реалии

· Названия объектов физической географии и метеорологии

· Названия географических объектов, которые связаны с человеческой деятельностью

· Названия эндемиков, т.е. виды, роды, семейства животных и растений

Б. Этнографические реалии

1. Быт

· Еда и напитки

· Бытовые заведения, как общепита, так и другие

· Одежда и аксессуары

· Жилье, бытовая утварь

· Другие

· Транспорт

2. Труд

· Люди труда

· Орудия труда

· Организация труда 3.Искусство и культура

· Музыка, танцы

· Музыкальные инструменты

· Театр

· Фольклор

· Исполнители

· Другие искусства и его предметы.

· Обычаи и ритуалы

· Праздники, игры

· Мифология

· Календарь

· Культы - служители и последователи

1. Этнические объекты

· Клички, шутливые или обидные

· Названия лиц по месту их жительства

5. Меры и деньги

· Единицы измерения

· Денежные единицы

· Просторечные названия вышеперечисленных единиц

В. Общественно-политические реалии

1. Административно - территориальное устройство

· Административно - территориальные единицы

· Населенные пункты

· Части населенного пункта

2. Органы и носители власти:

· Органы власти

· Носители власти

3.Общественно-политическая жизнь

· Политические организации, политические деятели

· Патриотические, общественные движения

· Социальные явления и движения

· Звания, степени, титулы

· Учреждения

· Учебные заведения и культурные учреждения

· Сословия, касты и их представители

· Сословные знаки и символы 4.Военные реалии

· Оружие

· Обмундирование

· Подразделения

· Военнослужащие и главнокомандующие II.Местное деление

А. В плоскости одного языка:

1 .Свои реалии - то есть коренные слова того или иного языка

· Национальные реалии - объекты, которые принадлежат определенному народу, но чуждые другим нациям

· Локальные - реалии, которые относятся к диалекту, наречию определенного языка

· Микрореалии - это слова- реалии, характерные для одного города, села или поселка

2 .Чужие реалии - это заимствования или транскрибированные реалии другого языка:

· Интернациональные - слова, фигурирующие в лексике многих языков, сохраняющие исходно национальную окраску

· Региональные - слова, распространившиеся за пределы определенной страны и ставшие частью лексики нескольких языков

Б. В плоскости пары языков - реалии рассматриваются с точки зрения перевода:

· Внешние реалии - то есть чуждые обоим языкам.

· Внутренние реалии - слова, которые принадлежат одному из пары языков и чуждые для другого.

III. Временное деление

1) Современные

2) Исторические, которые, в зависимости от степени усвоенности подразделяются на:

· Знакомые (словарные)

· Незнакомые (внесловарные)

· Тесно связанные с историческими модные и эпизодические реалии. Они, как объясняют нам Флорин и Влахов, как правило, овладевают вниманием молодежи, но лишь на определенный период времени, поскольку мода не стоит на месте и на смену одним словам, приходят другие. Так «гламурные нулевые» в 2010 сменились минимализмом, а когда-то существовавший культ «кокаиновой худобы» вытеснили девушки, с нормальными, женственными, аппетитными формами, которых называют «curvy».

Из всего этого следует, что каждый учёный, классифицируя реалии, и разделяя их на типы, по своему мнению, так или иначе, будет иметь дело с одними и теми же явлениями.

В данной работе упор делается на рассмотрение реалий, фигурирующих в романе Хилари Мантел «Волчий зал», поэтому необходимо рассмотреть и выделить собственную группу реалий.

1) Религиозные реалии (Гогмагог, прелат, абракса)

2) Реалии быта (альба, стихарь, облатка, титул, джеркин, таверна)

3) Этнокульутрные реалии (мажордом, гофмейстер, челядь)

4) Мифологические реалии (Луд, старухи-Граи, Митра)

5) Общественно-политические реалии (приор, диспенсация, член гильдии, il principe)

6) Меры и деньги (мзда)

7) Географические реалии (Турне, Теруан, курия)

Подробнее вышеперечисленные реалии мы рассмотрим во второй главе и будем ориентироваться на подробную, детализированную классификацию С.Влахова и С.Флорина.

1.3 Исторические реалии как объект перевода

Вопрос о сохранении национального и исторического своеобразия при переводе оригинального текста, а если быть точнее, художественного произведения, является для современной теории перевода актуальным. Поскольку культурологический и исторический аспекты являются неотъемлемой частью содержательной и эстетической информации текста оригинала, переводчику необходимо сохранять национальные, культурные, исторические особенности данного текста при переводе. Особенно важно учитывать этот факт при переводе художественных произведений, поскольку они несут в себе ярко выраженную национальную окраску содержания и формы [Чепель 2010:120].

Художественный текст насыщен не только выразительно- изобразительными языковыми средствами, но и отражает эпоху создания или эпоху, описываемую автором. Поскольку данные произведения далеки от современности, автор использует язык, отличающийся от современного языка того или иного народа.

Лексика, используемая автором в литературном художественном произведении, отражает в себе историю, культуру, обычаи, колорит народа, на языке которого написано произведение. Поэтому, особую значимость в этом отношении обретают реалии, в том числе и исторические.

Исторические реалии - это слова или словосочетания, отражающие историческое развитие какого-то определённого народа и передающие его национальный колорит. Чаще всего такие слова будут чужды другим народам, и не будут иметь эквивалентов в других языках. Для адекватного перевода таких реалий стоит учитывать их принадлежность к определенному периоду времени, уточнять значение терминов, которые фигурируют как в языке оригинала, так и в переводимом языке. Исторические реалии несут в себе образ конкретной эпохи, а также находят своё проявление в исторических произведениях. Появление исторических реалий связано с различными обстоятельствами, в том числе и с семантикой.

В предыдущем пункте были рассмотрены классификации реалий, предложенные различными учёными. Стоит обратить внимание на то, что во многих разделах классификаций, исторически окрашенные реалии практически не встречаются. Несмотря на это, с течением времени определенные слова или словосочетания могут изменить своё значение или просто исчезнуть из языка и найти своё место в историческом словаре. Пожалуй, многие слышали, что жемчужина Италии - Венеция, может уйти под воду, и прогуляться по этому прекрасному городу и его каналам можно будет только виртуально. Из-за проблемы глобального потепления, не просто слово - целый город может превратиться в историческую реалию.

Исторические реалии нередко встречаются среди слов и выражений, так или иначе связанных с военной тематикой - забрало (подвижная часть шлема, служащая для защиты глаз; кольчуга).

Встретить исторические реалии можно, как правило, в двух случаях:

1) В архаических произведениях

2) В произведениях современных писателей, описывающих далекое прошлое, или недавно произошедшие события.

Архаические произведения, как утверждает А.В.Федоров, направлены на то, чтобы «ознакомить современного читателя с памятником литературы, который, когда-то тоже был современником для читателя своей эпохи» [Федоров 1953:336]. Это цель, предполагающая «использование при переводе современного языка, с отбором словарных и грамматических элементов, позволяющих соблюсти нужную историческую перспективу», где под «словарными элементами» Федоров подразумевает реалии [Федоров 2002:356].

Рассматривая второй случай употребления исторических реалий, тоже имеет смысл сослаться на Федорова, который говорит, что при переводе современных или классический произведений, где авторы намерено используют архаизмы, которые являются таковыми по отношению к языку их времени, стоит воспроизводить такие архаизмы в соответствии с их функциями.

Исторические реалии нередко вступают в роли историзмов или архаизмов, поэтому не всякий читатель может догадаться об их истинном значении.

Однако, если автор преднамеренно использует в своём произведении исторические реалии, замена их другой, нейтральной лексикой, или описательным переводом будет противоречить авторскому замыслу.

Как правило, почти всякое художественное произведение удостаивается перевода на другой язык. Однако, это не обязательно происходит после его создания. Порой, художественный текст дожидается своего перевода десятилетиями. Временная дистанция, которая отделяет перевод от оригинала, влияет на творческие цели переводчика и языковые особенности переводного текста. При переводе произведений, написанных в прошлых веках, переводчику бывает нелегко определить исторические реалии, которые употреблялись автором оригинала в определенных стилистических целях. Трудность заключается в том, что язык, которым написан текст оригинала воспринимается как язык другой эпохи, поэтому перед переводчиком встает главный вопрос - переводить ли роман, написанный несколько веков назад русским языком той эпохи, или попытаться адаптировать его для современного читателя.

Передавая исторические реалии, переводчик вправе пользоваться различными приемами перевода, начиная с транскрипции и заканчивая внедрением в текст перевода устаревших слов своего языка, которые вышли из обихода ввиду дальнейшего развития общества.

Для выполнения грамотного, адекватного перевода исторических реалий, переводчику необходимо обладать определенными фоновыми знаниями, быть хорошо знакомым с историей, обычаями, традициями, культурой, литературой, укладом быта и жизни страны, говорящей на исходном языке. Иначе говоря, для осуществления полноценного перевода, переводчик обязан знать исторические реалии и определенные условия жизни и быта того народа, на языке которого он собирается осуществлять перевод.

Выводы по главе I

В данной главе было рассмотрено понятие «реалия», под которым понимают явления и предметы материальной культуры, отражающие особенности жизни, бытового уклада, исторические события, а также обычаи того или иного народа.

Было установлено, что использование исторических реалий в текстах художественных произведений помогает подчеркнуть специфику и самобытность жизни и сознания определенной страны. Поскольку, взятый за основу текст романа Хилари Мантел «Волчий зал» относится к художественному стилю, за основу нами было взято определение реалии, данное С. Влаховым и С. Флориным: «Реалия, связанная с художественной литературой, представляет собой одно из средств передачи местного и временного колорита и является наименованием отдельных предметов, понятий, явлений быта, культуры, истории данного народа или данной страны» [Влахов, Флорин 1980:9-16].

В настоящей главе мы выяснили, что не существует единообразной классификации реалий, поэтому нами были рассмотрены варианты классификаций, предложенные различными лингвистами. За основу была взята классификация, предложенная болгарскими учёными - С. Влаховым и С. Флориным, которую они расширили путем деления реалий по их коннотативным значениям, другими словами в зависимости не только от национального, но и от исторического колорита.

Рассмотрев реалии текста романа Хилари Мантел «Волчий зал», мы пришли к выводу, что необходимо выделить собственную группу реалий:

1) Религиозные реалии (Гогмагог, прелат, абракса)

2) Реалии быта (альба, стихарь, облатка, титул, джеркин, таверна)

3) Этнокульутрные реалии (мажордом, гофмейстер, челядь)

4) Мифологические реалии (Луд, старухи-Граи, Митра)

5) Общественно-политические реалии (приор, член гильдии, диспенсация, il principe)

8) Меры и деньги (мзда)

9) Географические реалии (Турне, Теруан, курия)

Рассматривая исторические реалии как объект перевода, мы выяснили, что исторические реалии - это слова или словосочетания, отражающие историческое развитие какого-то определённого народа и передающие его национальный колорит.

Было установлено, что исторические реалии чаще всего встречаются в архаических произведениях и в произведениях современных писателей, которые описывают далекое прошлое или же недавно произошедшие события.

Согласно А.В. Федорову, архаические произведения ознакомляют читателя с памятником литературы, и для того, чтобы это произошло в полной мере, переводчику необходимо использовать при переводе современный язык с отбором таких реалий, которые позволят соблюсти нужную историческую перспективу [Федоров 2002:356].

Переводя современные или классические произведения, авторы намерено используют архаизмы, которые являются таковыми по отношению к языку их времени, поэтому стоит воспроизводить такие архаизмы в соответствии с их функциями.

Из всей главы следует сделать вывод о том, что для чистого и легкого перевода исторических реалий необходимо учитывать их принадлежность к определенному временному отрезку, а также изучать и уточнять значение используемых терминов в языке оригинала и перевода.

Иначе говоря, переводчик должен обладать достаточными фоновыми знаниями, хорошо знать историю и культуру народа, язык которого он переводит, и сделать все от него зависящее, чтобы максимально точно передать содержание оригинала, адекватно отразить авторский замысел, донести до читателя определенный смысл и идеи, задуманные автором.

Глава II. ЛИНГВО-ПРАГМАТИЧЕСКАЯ АДАПТАЦИЯ ПРИ ПЕРЕДАЧЕ ИСТОРИЧЕСКИХ РЕАЛИЙ В ПЕРЕВОДЕ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТЕКСТА

2.1 Стратегии перевода исторических реалий (на материале романа Хилари Мантел «Волчий зал»)

Прежде чем приступить к анализу стратегий перевода исторических реалий, стоит снова обратиться к болгарским учёным - С. Влахову и С. Флорину, которые определили понятие «перевод реалий» как дважды условное [Влахов, Флорин 1980:343]. Дело в том, что реалия в словарном порядке непереводима, и передается в контексте далеко не путем перевода.

Авторы подробно рассмотрели термин «реалия» и создали уникальную комплексную теорию, в которой реалия рассматривается как один из сложных вопросов в теории перевода; в теории также отражаются все сложности, связанные с приёмами передачи реалий при переводе. И если мнение учёных о том, что реалия является «частью национального и исторического своеобразия» [Влахов, Флорин 1980:345] не нашло отклика у других лингвистов, то изучение стратегий и приёмов перевода реалий практически не вызвало разногласий.

В переводческой практике уже давно существует такое понятие как переводческая стратегия, раскрывающая план деятельности переводчика в процессе работы с текстом. В.Н. Комиссаров определяет стратегию как

«переводческое мышление, лежащие в основе действий переводчика» [Комиссаров 2002:356]. Так же В.Н.Комиссаров пишет о том, что в

«художественных текстах переводческая стратегия обусловливается стремлением создать полноценное литературное произведение и воспроизвести эмоционально-эстетическое воздействие оригинала» [Комиссаров 2002:358].

Благодаря стратегии перевода, переводчик может принять решения, относительно аспектов оригинала, которые должны быть отражены в переводе. Однако не всегда есть возможность эти аспекты передать, и поэтому переводчику необходимо принять решение: сохранять содержание оригинала и все его культурные особенности, даже в том случае, если это негативно скажется на понимании перевода читателем, или же приблизить текст к культуре читателя, что приведет к отдельным потерям в переводе.

При переводе художественного произведения выявляются два вида переводческих стратегий, которые были сформулированы в современном виде во второй половине 1990-х годов крупнейшим историком и теоретиком перевода Лоуренсом Венути - форенизация и прагматическая адаптация [Venuti 1995:278]. Эти две стратегии помогают решить большинство лингвокультурологических вопросов.

Используя стратегию прагматической адаптации, переводчик делает упор на культурных ценностях переводимого языка, зачастую, тем самым сокращая текст оригинала и создавая простое для понимания читателя произведение. Данная стратегия приближает произведение к читателю, подстраиваясь под культурные особенности переводимого языка. Поскольку все культурные, исторические особенности и явления адаптированы схожими понятиями, хорошо известными читателю, произведение становится легким для восприятия. Эта легкость обуславливается подбором таких культурных явлений, которые были бы схожи с реалиями страны, в которой и был написан оригинал.

Так, например, в романе Хилари Мантел встречается предложение:

Реалию «сolophon» можно было перевести как «колофон», однако, переводчики решили не прибегать к приёму конкретизации, и пояснять что же значит данное слово, а упростить понимание текста. Ввиду того, что в нашей стране данные об авторе, как правило, принято указывать в начале, Е.Доброхотова-Майкова и М.Клеветенко передали данное слово иным образом, с помощью существительного с предлогом «на титуле».

Стратегия форенизации заключается в том, что переводчик акцентирует своё внимание на сохранении иностранных ценностей: лингвистических, языковых, культурных. Данная стратегия сохраняет не только реалии той страны, в которой было написано произведение, но и все особенности ее культуры, однако, с этой точки зрения перевод становится чужд читателю, и воспринимается уже не так легко, как если бы переводчик прибегнул к стратегии прагматической адаптации. Тем не менее, стратегия форенизации позволяет читателю окунуться в иной, неизведанный для него мир различных народов, мир другой культуры и цивилизации.

Так, например, в романе Хилари Мантел «Волчий зал» читателю встречается такое предложение: «Before London was called Lud's Town, it was called New Troy». Перевод данного предложения выглядит так: «Прежде чем стать городом Луда, Лондон звался Новой Троей» [Мантел 2011:46]. Одной из причин сохранения реалии «город Луда» без ее адаптации, это отсутствие в языке перевода обозначаемого реалией референта. Для того, чтобы читатель понял, о чем хотел сказать автор оригинала, переводчики дали краткое описание в сноске.

При выборе стратегии форенизации, переводчик волен сохранять встречающиеся ему реалии в том виде, в котором их представляет автор оригинала, используя при этом такие приёмы как «транскрипция» или «калькирование». Поскольку искать аналогов не требуется, переводчик несет ответственность за введение чужой концепции в собственную культуру. Безусловно, читатель будет пополнять свои знания, обогащаться новыми концептами, но произведение для него будет восприниматься не так хорошо, как этого хотелось бы переводчику. Сохраняя чужеродные образы и все черты текста оригинала можно вызвать у читателя «информационную перегрузку», поэтому авторы используют сноски, где подробно объясняют значение той или иной реалии. Однако, и этот способ не очень помог в решении проблемы, поскольку теперь читатель не может в полной мере проникнуться произведением, из-за постоянного отвлечения на сноски и пояснения. Достаточно вспомнить «Божественную комедию» Данте, где читателю приходится заглядывать в приложении четыреста восемнадцать раз, иначе, он не поймет культурные реалии оригинала, а впечатление от всего произведения будет испорчено.

Стратегия форенизации делает основной упор на сохранение культурологической чужеродности, на ее демонстрацию, а не на ее устранение, ведь при адаптации оригинальный текст теряет всю свою национальную самобытность.

Многие лингвисты убеждены, что при переводе отдельного текста не бывает «чистой» прагматической адаптации или форенизации, поскольку переводчик применяет обе стратегии с различной степенью форенизации и прагматической адаптации. Лоуренс Венути, в своей работе «Стратегии перевода» считает, что стратегия форенизации противопоставляется стратегии прагматической адаптации [Venuti 2001:220]. Кайса Коскинен, в своей работе “Beyond Ambivalence - Postmodernity and the Ethics of Translation” считает, что «вышеупомянутые стратегии скорее должны рассматриваться как «комплементарные, а не противопоставленные, поскольку перевод имеет свойство включать в себя и то, и другое» [Koskinen 2000:53].

На сегодняшний момент не существует единого мнения о том, какая стратегия лучше, потому как обе стратегии приводят к определенным, неизбежным при переводе потерям. Стоит отметить, что при переводе романа Х.Мантел «Волчий зал» переводчики больше используют стратегию форенизации, в чем можно будет убедится в следующей главе.

2.2 Приёмы передачи исторических реалий в переводе романа Хилари Мантел «Волчий зал»

Трудности, возникающие при переводе реалий, встречаются как правило в двух случаях: ввиду отсутствия эквивалента в языке перевода или же из-за отсутствия у носителей данного языка обозначаемого реалией объекта. Также при переводе реалий не стоит забывать и о необходимости передачи ее национальной исторической окраски - колорита.

В текстах оригинала и перевода романа Хилари Мантел «Волчий зал» были выявлены исторические реалии, произведен их сопоставительный анализ, а также разработана классификация, которая помогла составить следующие приёмы передачи реалий:

1) Транскрипция. При помощи звуковой имитации, реалии оригинального текста воссоздаются в тексте перевода.

Такой приём нередко встречается при передаче художественных текстов и часто применяется при переводе географических названий, имен собственных, наименований культурных и учредительных объектов. Как например, “prelate” - «прелат». При удачном транскрибировании можно добиться как передачи смыслового содержания, так и колорита. Если же в языке перевода отсутствует буква, которая должна обозначать какой-то звук, по своему звучанию близкий к звуку исходного текста, то переводчику следует подобрать такое сочетание букв, которое бы соответствовало его звучанию. Так, например, в слове “jerkin” первая буква будет передана в русском языке как сочетание «дж» - джеркин. Выбирая приём транскрипции при переводе, переводчик должен ориентироваться на будущего читателя, то есть учитывать уровень его фоновых знаний и степень его знакомости с той или иной реалией. В романе «Волчий зал» понятие «абракса» (abraxa) никак не смутит человека, хорошо знающего историю, но для человека, сталкивающегося с этим словом впервые, оно вызовет затруднения. Переводчику стоит задуматься и по возможности выбрать другие методы перевода, как например «священное имя», или же прибегнуть к транскрипции и в сноске объяснить значение слова «абракса».

Достоинством такого приёма является его краткость, но его, как любой другой приём, следует применять осмотрительно, чтобы не вызвать у читателя «информационной перегрузки» и не «засорять» текст реалиями, которые могут отдалить читателя от самого произведения.

2) Гипонимический приём перевода. Применяется при передачи чуждых читателю реалий путем обобщения, перехода от частного к общему. Реалия передается некоторой языковой единицей, имеющей более широкое значение, нежели переводимая.

Рассмотрим пример:

Здесь мы видим, что реалия “inn” переведена как «гостиница». Однако, переводчики романа «Волчий зал» переводили эту же реалию другим способом:

Рассматривая данный пример перевода, видно, что реалия “inn” передана как «таверна».

Если мы обратимся к кембриджскому словарю, то найдем следующее определение понятию реалии “inn”: “a pub where you can stay for the night, usually in the countryside” [http://dictionary.cambridge.org/ru/словарь/английский/inn]. Таверна, утратившая свое первоначальное значение в 1920-х годах, исторически представляет собой городской или придорожный постоялый двор, не обязательно располагающийся в сельской местности. На примере первого варианта перевода реалии “inn” видно, что переводчики заменяют понятие «гостиница в сельской местности» на «гостиница вообще», тем самым используя прием генерализации, являющийся основной гипонимического перевода.

3) Прием лексической замены. Это прием перевода лексических единиц исходного языка путем использования в переводе единиц языка перевода, значение которых не совпадает со значением исходных единиц, но может быть выведено из них с помощью определенного типа логических преобразований.

В рассматриваемом нами романе, реалию “colophon”, в предложении “His Testament is in octavo, nasty cheap paper: on the colophon, where the printer's address should be…” [Mantel 2009:39] согласно словарям, можно передать путем транскрибирования - «колофон». Оксфордский словарь дает нам следующее определение: “A statement at the end of a book, typically with a printer's emblem, giving information about its authorship and printing” [https://en.oxforddictionaries.com]. Но переводчики переводят реалию просто как «титул», и читатель понимает, что речь идет о первой странице «Утопии». Однако, согласно оксфордскому словарю, данное слово обозначает последнюю страницу.

4) Приём эквивалента. Этот приём означает, что в языке перевода встречаются слова и словосочетания, полностью эквивалентные тем, что используются в языке оригинала.

В предложениях “Where is his household steward? Where is his comptroller?” [Mantel 2009:51] переводчики использовали именно этот приём: “household steward” - это словосочетание не встречается ни в одном словаре, и переводится как «управляющий домашним хозяйством», однако в словарях встречается словосочетание “house steward”, что переводится как «дворецкий» или же «мажордом», что и выбрали переводчики. Почему же переводчики не перевели данное словосочетание как «управляющий» или «дворецкий», и зачем использовали столь непривычное для русского человека слово? Дело в том, что мажордомом в средние века называли управляющих королевскими дворцами и поместьями, так же мажордом являлся высшим сановником страны, что обуславливает выбор именно этого понятия.

“Comptroller” в оксфордском словаре переводится как контролер, а ниже дается следующее описание: “Late 15th century: variant of controller, by erroneous association with French compte `calculation' or its source, late Latin computes” [https://en.oxforddictionaries.com]. Однако, благодаря Интернет- ресурсу «WooordHunt» [http://wooordhunt.ru] мы видим, что вышеуказанное слово может переводится как «гофмейстер», «инспектор», «ревизор». Конечно же, первое определение подходит больше, нежели «ревизор» или

«контролер». «Гофмейстер» не столь чуждое слово для русского человека, хорошо знающего историю. Дело в том, что этот чин был введен в Российской империи в 1722 году. В обязанности гофмейстера входило управление дворцом и штатом придворных.

Рассмотрим следующие предложения: “All the cardinal's household servants are like this: comfortable, soft-footed, and kept permanently apologetic and teased” [Mantel 2009:25] и его перевод: «Вся кардинальская челядь такова: домовитая, бесшумная, привыкшая к шутливым попрекам хозяина» [Мантел 2011:31].

Словосочетание «household servants» не было переведено дословно, и от обыденного слова «прислуга» переводчики тоже отказались, заменив его реалией «челядь». Действительно, термин «челядь» можно было бы употребить, если бы действие романа происходило в XVIII-XIX веках. Тогда, это слово обозначало дворовых людей помещика. Но, как уже было сказано ранее, действия романа «Волчий зал» происходят в шестнадцатом столетии, но термин «челядь» в России шестнадцатого столетия был заменен на термин «холопы». Однако, такие детали будут бросаться в глаза только знающему, хорошо знакомому с историей человеку.

5) Приём перифраза. Этот стилистический приём используется в случае, когда слова или словосочетания необходимо заменить описательным оборотом речи. В отличие от эпитета, перифраз имеет не только характеризующую, но и номинативную функции.

Так, например, нам встречается предложение: “… a guild-man, a man who also kept a large and well-regulated inn, of the type used by the best travelers” [Mantel 2009:26]. Переводчики данного романа прибегают к приёму перифраза и передают словосочетание “guild-man” следующим образом «член гильдии».

6) Нулевой приём перевода, который лингвисты так же называют прямым иностранным заимствованием. Приём, при котором значение грамматической единицы не передается ввиду ее избыточности. Зачастую, с помощью лексических и грамматических средств, грамматическое значение дублируется в высказывании, в следствии чего безэквивалентная единица получает при переводе нулевое соответствии или же опускается вовсе.

Употребление вышеуказанного приёма наглядно видно на следующем приёме:

Рассмотрев приёмы передачи исторических реалий, можно сделать вывод о том, что переводчики, в первую очередь, стремятся к сохранению и передачи национального колорита. Любая реалия обладает колоритом, что выделяет ее из большой массы языковых единиц. Поэтому переводчику в первую очередь стоит учитывать колорит реалии, с которой ему предстоит работать, поскольку ее характер определит тот или иной, наиболее подходящий переводческий приём.

Проанализировав приёмы передач исторических реалий в переводе романа Х.Мантел «Волчий зал», можно составить следующий список:

· транскрипция

· гипонимический приём перевода

· прием лексической замены

· приём эквивалента

· нулевой вариант перевода

· приём перифраза

Заметим, что чаще всего в тексте перевода романа Хилари Мантел

«Волчий зал» встретился следующий приём перевода исторических реалий - транскрипция. Переводчики старались всячески избежать опущения, что им собственно, и удалось. Однако, среди рассмотренных выше примеров, можно обнаружить некоторые недостатки определенных приёмов, а также, если детально углубиться в перевод, выявить в нем неточности и недосказанности.

2.3 Лингво-прагматическая адаптация при переводе художественного текста

Художественный текст направлен на читателя, который вместе с автором составляет единое лингвокультурное сообщество, а текст перевода художественного текста нацелен на замещение оригинального текста в культуре, для которой и создается перевод. Таким образом, можно сказать что текст перевода направлен на замещение исходного в другой языковой и культурной среде [Швейцер 1988:48]. Художественный перевод направлен прежде всего на полноценный перевод художественнго текста на языке перевода, при котором переводчику необходимо отразить художественно- эстетические достоинства оригинала [Комиссаров 2002:114-115].

Элементом прагматики перевода выступает установка на реципиента. Зачастую, она проявляется во введении в текст перевода дополнительной информации, которая более детально раскрывает суть текста, либо в тексте встречается опущение излишней информации, что так или иначе приводит к адекватному переводу [Велединская 2010:193].

Для достижения адекватной и полноценной передачи текста оригинала, переводчик должен учитывать особенности двух культур, обладать достаточными фоновыми званиями, чтобы правильно понимать содержание оригинала, а также уметь различать сходства и различия традиций, обычаев, уклада быта двух культур. Если переводчик не обладает полноценными фоновыми знаниями, это может негативно сказаться на переводе, так как он будет переполнен несообразными ошибками.

Проблема перевода исторических реалий как лексических единиц, которые обозначают события и явления присущие другой культуре, соотносится с категорией прагматики - прагматической пресуппозицией, [Чепель 2008:5] которая отображает как фоновый запас знаний, так и социально-культурный опыт носителей исходного языка и языка перевода.

Н.Д. Арутюнова и Е.В. Падучева считают, что непосредственное отношение к реалиям имеет класс пресуппозиций, относящийся к прагматическим презумпциям, которые отражают знания говорящих.

«Говорящий, высказывающий S суждение имеет прагматическую презумпцию Р, если он, высказывая S, считает P само собой разумеющимся, то есть известным читателю» [Арутюнова, Падучева 1985:39]. Таким образом, авторы говорят о том, что прагматическая презумпция связана с наличием фоновых и исходных знаний, присутствующих в высказывании.

В случае, когда адресат перевода незнаком с элементами чужеродной культуры, переводчик вычленяет и обрабатывает в тексте элементы, принадлежащие иной культуре, чуждые для будущих читателей текста перевода, впоследствии либо оставляя их без изменений, либо адаптируя к принимающей культуре [Левый 1974:96]. Такие преобразования в теории перевода принято называть «прагматической адаптацией».

В.Н. Комиссаров утверждает, что как бы переводчик не старался сохранить прагматический потенциал оригинала, или наделить текст прагматическим потенциалом, при любом раскладе, ему придется прибегнуть к лингво- прагматической адаптации в переводе, поскольку он ориентируется на культурную среду, на социально-психологические характеристики и внеязыковые знания реципиента перевода [Комиссаров 2002:24]. В своей книге «Современное переводоведение» лингвист рассматривает четыре вида лингво-прагматической адаптации:

1. Первый вид обеспечивает адекватное понимание сообщения рецепторами перевода [Комиссаров 2002:137].

Переводчик должен учитывать тот факт, что слова и словосочетания, понятные носителям языка, ввиду отсутствия определенных фоновых знаний, могут оказаться чуждыми читателям текста перевода. Поэтому, чтобы компенсировать необходимые фоновые знания у читателя, переводчику необходимо вводить в текст дополнительную информацию.

Так, например, в рассматриваемом нами романе «Волчий зал» встречается следующее предложение:

Словосочетание “Lud's Town”, передано переводчиками как «город Луда». Для читателя, не обладающего достаточным запасом фоновых знаний, переводчики добавили ссылку, поясняющую что в средние века, в кельтской мифологии существовал бог Луд, который являлся покровителем ремесле и торговли и считался особым покровителем Лондона.

2. Второй вид заключается в достижении правильного восприятия содержания текста оригинала и в донесении до адресата перевода эмоциональное воздействие исходного текста [Комиссаров 2002:139].

Каждый язык обогащен названиями объектов и ситуаций, вызывающие определенные ассоциации у носителя языка. При неправильной передачи или искажении подобных ассоциаций при переводе, прагматические потенциалы текстов перевода и оригинала будут не совпадать даже в случае эквивалентного воспроизведения содержания. Рассмотрим случай несовпадения восприятия аналогичных сообщений в оригинале и переводе.

Как видно из примера, реалия “wafer” переведена как облатка, однако ее можно ошибочно перевести как «вафля». Раньше облатка была христианским символом, но теперь используется в качестве традиционного рождественского блюда. Для русского читателя такой ассоциации не существует, поскольку в России облаткой называют оттиск из круглой бумаги, который наклеивается на почтовые отправления, или оттиск на клапане почтового отправления.

При передаче реалии «приор» переводчики воспользовались приёмом транскрипции. К сожалению, из-за этого приёма был утерян весь колорит. Если обратиться к Русско-английскому словарю религиозной лексики, получим такое определение «должностное лицо в монашеских орденах, рангом ниже Великого магистра». Однако, в исследуемом романе речь идет о средних веках, что подчеркивает Новый словарь иностранных слов, и дает следующее определение: «В некоторых странах Западной Европы в Средние Века, приор - выборный глава купеческой или ремесленной гильдии» [Сальникова 2002:632].

3. При применении третьего типа адаптации, переводчик ориентируется на конкретного рецептора и на определенную ситуацию. Данный вид адаптации связан со значительным отклонением от исходного сообщения [Комиссаров 2002:140].

4. Четвертый тип адаптации Комиссаров сравнивает с решением «экстрапереводческой сверхзадачей» [Комиссаров 2002:143].

Переводя любой текст оригинала, переводчик преследует свою собственную цель, и порой эта цель не совсем связана с достижением адекватности перевода. Иногда переводчик решает свою задачу, не связанную с точным воспроизведением оригинала. Поэтому, для решения такой «сверхзадачи» он может исказить оригинал, нарушив тем самым принципы своей профессиональной деятельности.

Рассмотрев все четыре вида лингво-прагматической адаптации, можно сделать вывод, что переводчики применяли первый, и частично второй виды адаптации, обеспечивающий четкое понимание сообщения адресатами перевода.

Рассмотрим остальные приёмы лингво-культорологической адаптации исторических реалий при переводе оригинального текста романа Хилари Мантел «Волчий зал», который выполнили Е.Доброхотова-Майкова и М.Клеветенко. Для этого мы прибегнем к сопоставительному анализу текстов оригинала и перевода, что позволит тщательно изучить и выявить содержательные и структурные сходства и различия оригинала и перевода, при этом рассматривая данные тексты не только по отдельности, но и как единое целое. Благодаря сопоставительному анализу будут раскрыты способы достижение эквивалентности и стандартные приёмы перевода.

В некоторых предложениях нам встречаются сразу несколько реалий, и для легкой идентификации, выделим их курсивом:

Из вышеуказанных примеров видно, что переводчики использовали первый вид адаптации. Реалия “fee” представляет собой тонкое семантическое смещение и раньше переводилась как «награда», «вознаграждение», поэтому для более точного перевода, который изобразил бы атмосферу того времени, переводчики воспользовались устаревшим русским словом «мзда», тоже обозначающем «вознаграждение» [Ожегов 2012:343]. Так же в рассматриваемом предложении мы видим транскрипт вместе с описательным переводом “dispensations” - «диспенсация - разрешение на брак».

Слово “сuria” так же переведено с помощью транскрипта и первого вида лингво-прагматической адаптации, при котором переводчики пояснили, что «курия» отнюдь не разряд, на которые подразделялись избиратели по имущественному и социальному признакам в дореволюционной России при выборах в Государственную думу Российской империи. В данном контексте «курия» означает одно из древнейших подразделений римского населения.

В данном примере видно, что переводчики воспользовались транскрипцией, а также использовали первый вид адаптации, указав в сноске, что «Турне» и «Теруан» означают французские крепости, захваченные в 1513 году входе английской военной кампании.

Здесь переводчики не стали переводить реалию, а воспользовались нулевым приёмом перевода для того, чтобы читатель прочувствовал характер героя, и его этническую принадлежность.

В исследуемом предложении было выявлено две реалии, относящиеся к одеяниям церковнослужителей католической церкви. Поскольку мы рассматриваем роман, повествующий о шестнадцатом столетии, можно сделать вывод о том, что «стихарь», переведенный с английского с помощью эквивалента, находился во всеобщем употреблении во всех церквах того времени и означал обычную нижнюю одежду, предназначенную как для женщин, так и для мужчин. На сегодняшний момент стихарь утратил своё первичное значение, и теперь нижнюю одежу именуют подрясником, а стихарь надевается уже на него.

Альба, переведенная транскриптом, происходило от древнеримской белой рубашки и представляло собой длинное белое одеяние служителя католической церкви.

Поскольку Грайи были древними старухами и являлись олицетворением старости, переводчики, решив акцентировать внимание на этом факте, прибегнули к приёму транскрипта и конкретизации.

Данный пример иллюстрирует нам стилистический приём, по-новому обусловливающий понятие, представая в качестве синонимического оборота по отношению к ранее имеющемуся слову. Иначе говоря, переводчики использовали здесь приём перифраза.

Здесь мы видим, как переводчики дают транслитерированную форму английской реалии. Поскольку данная реалия способна вызвать затруднение у русского читателя, Доброхотова-Майкова и Кливетенко сделали ссылку, в которой указали, что слово “Gogmagog” означает Гога и Магога - в мистическом иудейском учении о конце света - названия народов, которые пойдут войной на народ Божий, но будут повержены огнём с неба. Однако, такое словосочетание уже не упоминается, и согласно Библии - Гог -- это имя предводителя, который придет из страны Магог с войной на землю Израиля и потерпит военное поражение от Бога [Скабалланович 1905:271-276].

При переводе данной реалии переводчики также воспользовались транскриптом и первым видом лингво-культурной адаптации, описав в сноске, что у средневековых философов слово «Абракса» - означало «священное имя».

Переводчики использовали приём транскрипта и выбрали первый вид прагматической адаптации, пояснив, что «Митра» являлась божеством древних иранцев, связывающих ее с согласием, дружественностью, солнечным светом.

Выводы по главе II

В данной главе была рассмотрена стратегия перевода исторических реалий, предложенная крупнейшим историком Лоуренсом Венути в его работе «The translator's invisibility» -стратегия линвго-прагматической адаптации. Данная стратегия заключается в том, что переводчик делает упор на культурных ценностях переводимого языка, зачастую сокращая текст оригинала и создавая простое для понимания читателя произведение, адаптируя все культурные, исторические особенности и явления схожими понятиями, хорошо известными читателю.

Было выявлено, что наиболее эффективными приёмами перевода исторических реалий являются комплексные виды переводов, сочетающих транскрипт и описательный перевод; транскрипт и переводческий комментарий; нулевой вариант перевода, также называемый прямым иноязычным заимствованием; описательный перевод; эквивалентная замена, не требующая дополнительного приёма перевода.

Нами было установлено, что транскрипты как приём перевода реалий, составляют 60%, прямое иностранное заимствование - 4%, перифразы и эквиваленты - 25%.

Такое обильное использование транскриптов обусловлено желанием восполнить контекст любыми переводческими методами.

В рамках данной главы были рассмотрены четыре вида лингво- прагматической адаптации, предложенных В.Н. Комиссаровом в его работе

«Современное переводоведение». В ходе нашего исследования мы пришли к выводу о том, что при переводе текста романа «Волчий зал» переводчики использовали только первый и частично второй виды лингво-прагматической адаптации. По всей вероятности, это обуславливается тем, что в качестве материала исследования нами было выбрано художественное произведение, при передаче которого отклонения и искажения текста оригинала в переводе, оказывают значительное влияние на неодинаковое восприятие этого текста как рецепторами оригинала, так и рецепторами перевода, что в свою очередь, является недопустимым для достижения адекватности перевода.

В настоящей главе были сопоставлены тексты оригинала и перевода романа Хилари Мантел «Волчий зал», что позволило всесторонне изучить сходства и различия рассматриваемых нами текстов не по отдельности, а как единое целое, раскрыть их содержательно-структурные сходства и различия.

Заключение

В ходе настоящего исследования были проанализированы исторические реалии в тексте романа Хилари Мантел «Волчий зал», и варианты их передачи в тексте перевода, выполненного Е.Доброхотовой-Майковой и М.Клеветенко.

В ходе анализа современных концепций реалий в лингвистике, культурологии и теории перевода, было установлено, что реалия относится к понятию «безэквивалентная лексика», поскольку не имеет прямого соответствия в языке перевода. Данное понятие часто встречается у большинства авторов, таких как Л.М. Пеньковский, Е.М. Верещагин, В.Г. Костомарова, Г. В. Чернов, А.Д.Швейцер и Г.Д. Томахин. Одни лингвисты считают, что «безэквивалентная лексика» включает в себя слова, которые не встречаются в культуре или языке другого народа, другие же придерживаются мнения о том, что «безэквивалентная лексика» - это слова, не переводимые в словарном порядке.

Часто встречаемые в литературе термины «экзотическая лексика», «варваризмы», «лингвокультурема», «этно-лексема», «лакализмы», «слова с нулевым эквивалентом» связаны между собой отсутствием соответствий в языке перевода. Однако, их использование в лингвистике существенно осложняют проблему недифференцированного использования термина «реалия», поскольку являются ему синонимичными.

За основу нами было взято определение реалии, данное С. Влаховым и С. Флориным в их работе «Непереводимое в переводе». Согласно их определению, реалия связана с художественной литературой и представляет собой «одно из средств передачи местного и временного колорита и является наименованием отдельных предметов, понятий, явлений быта, культуры, истории данного народа или данной страны» [Влахов, Флорин 1980:9-16].

Следует также заметить, что лингвисты, изучающие реалии, относят реалии к действительным фактам, которые касаются быта, уклада народа, культуры, исторических событий, традиций, имена как национальных, так и мифологических героев.

В ходе данного исследования мы рассмотрели исторические реалии в качестве объекта перевода, из чего сделали вывод, что исторические реалии - это слова или словосочетания, которые отображают историческое развитие определённой цивилизации, передают её национальный колорит и несут в себе образ конкретной эпохи, что находит своё отражение в исторических произведениях. Было установлено, что исторические реалии, как правило, встречаются в архаических произведениях, где при переводе переводчик использует современный язык, отбирая словарные и грамматические элементы (реалии), позволяющие соблюсти нужную историческую перспективу, и в произведениях современных писателей, которые описывают далекое прошлое, или недавно произошедшие события, намеренно прибегая при переводе к архаизмам.

В данной работе было выявлено, что не существует конкретной, единой классификации реалий, поскольку каждый учёный разделяет их на определенные типы по своему усмотрению. Выявив и проанализировав исторические реалии текста романа Хилари Мантел «Волчий зал», мы пришли к выводу, что необходимо выделить собственную группу реалий, и за основу нами была взята классификация, предложенная болгарскими учёными - С.Влаховым и С.Флориным. Из предложенной ниже диаграммы видно, что исследуемому роману больше присущи бытовые и общественно-политические реалии. Наиболее частое употребление в тексте данных реалий обуславливается возможностью более подробного ознакомления читателя с укладом жизни англичан шестнадцатого столетия.

В ходе данного исследования, было выявлено, что историческими реалиями называют слова, или словосочетания, которые отражают историческое развитие того или иного народа, передают его национальный колорит, а также несут в себе образ конкретной эпохи, находят своё проявление в исторических произведениях. Исторические реалии встречаются в двух случаях:

1) в архаических произведениях, где переводчик использует современный язык с отбором словарных и грамматических элементов (реалий),

2) в произведениях современных писателей, описывающих далекое прошлое, или недавно произошедшие события, где переводчиком намеренно используются архаизмы.

Прежде чем приступить к предпереводческому и переводческому анализам текста, мы рассмотрели стратегию прагматической адаптации, сформулированную Лоуренсом Венути, в его работе “The translator's invisibility”. В ходе рассмотрения было установлено, что данная стратегия делает текст перевода легким для восприятия, поскольку все чужеродные особенности и явления текста оригинала адаптируются схожими, хорошо известными читателю понятиями. Проведенный сопоставительный анализ текстов оригинала и перевода показал, что наиболее эффективными приёмами перевода переводчики выбрали: транскрипт и описательный перевод, транскрипт и переводческий комментарий составляющие 8% выявленных реалий; транскрипты, используемые переводчиками с помощью комплексного метода (52%); прямое иностранное заимствование (4%); перифразы и эквиваленты (25%). Также были зафиксированы приемы лексической замены, повлекший за собой смысловое искажение (4%) и гипонимического приема перевода (4%).

Чаще всего переводчики использовали прием точной передачи звучания чтобы передать колорит описываемой в романе эпохи, а также отобразить затранскрибированные реалии в качестве экзотического элемента.

В рамках данного исследования, были рассмотрены четыре вида лингво- прагматической адаптации, предложенных В.Н. Комиссаровом в его работе «Современное переводоведение». Е. Доброхортова-Майкова и М. Клеветенко в тексте перевода романа «Волчий зал» использовали первый и в некоторой степени второй виды лингво-прагматической адаптации. Вероятно, это обуславливается переводом художественного произведения, при переводе которого любые отклонения и искажения оказывают значительное влияние на неодинаковое восприятие этого текста как рецепторами оригинала, так и рецепторами перевода, что в свою очередь, является недопустимым для достижения адекватности перевода.

В ходе данной работы были выявлены способы прагматической адаптации при переводе исторических реалий с учетом факторов, направленных на сохранение культурного и исторического колорита переводимого романа. Можно сказать, что мы внесли свой вклад в изучение исторических реалий англоязычной культуры периода двадцатых годов шестнадцатого столетия.

Библиографический список

1. Mantel, H. Wolf Hall / Hilary Mantel - Fourth Estate, 2009. - 431 p.

2. Venuti, L. The Translator's Invisibility / L. Venutu. - London, New York: Routledge, 1995. 353 pp.

3. А.Д.Швейцер. ТЕОРИЯ. ПЕРЕВОДА. статус. проблемы. аспекты ... Ш34 Теория перевода: Статус, проблемы, аспекты. -- М.: Наука, 1988. -- 215с

4. Балли Ш. Французская стилистика 2-е изд., стереотипное. -- М.: Эдиториал УРСС, 2001. -- 392 с.

5. Бархударов Л.С. Язык и перевод. М.: Международные отношения, 1975. 240 с.

6. Бархударов Л.С. Язык и перевод. М.: Международные отношения, 1975.

- 240 с.

7. Бердяев Н.А. Миросозерцание Достоевского. Прага: YMCA-Press, 1923. 238 с. Переиздано: Париж, 1968. 239 с.

8. Березин Ф.М. История лингвистических учений. Учебник для филол. спец. вузов. - 2-е изд., испр. и доп. - М.: Высш. шк. 1984. - 319 с.

9. Велединская, С.Б. Курс общей теории перевода: учеб. пособие. - Томск: Изд-во Томского политехнического университета, 2010. - 230 с

10 .Верещагин Е. М., Костомаров В. Г. Лингвострановедческая теория слова. -- М.: Русский язык, 1980. -- 320 с.

11 .Вернигорова В. А. Перевод реалий как объекта межкультурной коммуникации // Молодой учёный. -- 2010. -- №3. -- С. 184-186.

12 .Виноградов B.C., Введение в переводоведение (общие и лексические вопросы). - М.: Издательство института общего среднего образования РАО, 2001. -- 224 с.

13 .Виноградов В.С. Лексические вопросы перевода художественной прозы. М.: Издательство Московского университета, 1978 -174с.

14 .Влахов С. И. Непереводимое в переводе / С. И. Влахов, С. П. Флорин. - Изд. 3-е, испр, и доп. - М.: «Р. Валент», 2006. - 448 с

15 .Влахов С., Флорин С. Непереводимое в переводе. М.: Международные отношения, 1980. -- 343 с.

16 .Гак В. Г. Языковые преобразования / В. Г. Гак. - М.: Языки русской культуры, 1998. - 768 .

17 .Гак В. Г. Языковые преобразования / В. Г. Гак. - М.: Языки русской культуры, 1998. - 768 c.

18 .Гаспаров Б.М. Литературные лейтмотивы. Очерки по русской литературе XX века. - М.: Наука, издательская фирма 'Восточная литература', 1993. - 304 с

19 .Гумбольдт В. О различии в строении человеческого языка и его влиянии на духовное развитие человеческого рода. - В книге: Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. - Москва: Прогресс, 1984. 297 c.

20 .Гумбольдт В. Язык и философия культуры М.: Прогресс, 1985. - 452 с. 21.Гумбольдт Вильгельм фон. Избранные труды по языкознанию

22 .Д. Гавра. Основы теории коммуникации: Учебное пособие. Стандарт третьего поколения. -- СПб: Питер. -- 288 с.. 2011

23 .Звегинцев В. А. Новое в лингвистике. Выпуск 1. М.: Издательство иностранной литературы, 1960. -- 464 с.

24 .Илюшкина, М. Ю. Теория перевода: основные понятия и проблемы: [учеб. пособие] / М. Ю. Илюшкина; [науч. ред. М. О. Гузикова]; М-во образования и науки Рос. Федерации, Урал. федер. ун-т. -- Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2015. -- 84 с.

25 .Комиссаров, В.Н. Современное переводоведение / В. Н. Комиссаров. - М.: ЭТС, 2002. - 424 с.

26 .Комиссаров, В.Н. Современное переводоведение / В.Н. Комиссаров. - М.: ЭТС, 2002. - 424 с

27. Красных В. В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? / В. В. Красных. - М.: ИТДГК «Гнозис», 2003. - 375 с.

28 .Левый, И. Искусство перевода: пер. с чеш. / И. Левый. - М.: Прогресс, 1974. - 398 с.

29 .М. Скабаллановичъ. Что дает богослову первая глава книги пророка Иезекииля. // Журналъ «Труды Киевской духовной академии» - 1905. - томъ II. - Киевъ: Въ типографиях И. И. Горбунова, 1905 - 522 с.

30 .Мантел Х. Волчий зал/Мантел Х.; пер. с англ. Е. Доброхортовой- Майковой, М.Клеветенко. - М.: АСТ: АСТРЕЛЬ, 2011. - 672 с.

31 .Маркарян Э. С. Теория культуры и современная наука (логико- методологический анализ). -- М., 1983. - 284 с.

32 .Маслова В.А. Введение в лингвокультурологию. Учебное пособие. -- Москва: Наследие, 1997. -- 208 с.

33 .Потебня А.А. Мысль и язык М.: Лабиринт, 1999. -- 300 с. 34.Сепир Э., Язык, пер. с англ., М.--Л., 1934. - 656 с.

35 .Соболев Л. Н. Пособие по переводу с русского языка на французский.М.: Изд. лит. на иностр. яз., 1952. - 404 с.

36 .Толстой Л.Н. Война и Мир: роман: в 4т. Т. 1 - 4/Л.Н. Толстой. - М.: Эксмо, 2008. - 1296с. - (Большая книга).

37 .Томахин Г. Д. Т 56 Реалии - американизмы. Пособие по страноведению: Учеб. Пособие для ин-тов и фак. иностр. яз. -М.: Высш. шк., 1988. -239 с.

38 .Томахин Г. Д. Фоновые знания и поведенческие ситуации в лингвострановедческом аспекте // Страноведение и лингвострановедение в преподавании ин. языка. М., 1980.

39 .Федоров А. В. Основы общей теории перевода (лингвистические проблемы): Для институтов и факультетов иностр. языков. Учеб. пособие. -- 5-е изд. -- СПб: Филологический факультет СПбГУ; М.: ООО 'Издательский Дом 'ФИЛОЛОГИЯ ТРИ', 2002. - 416 с.

40 .Федоров А.В. введение в теорию перевода, с.359

41 .Чернов Г.В. К вопросу о передаче безэквивалентной лексики при переводе советской публицистики на английский язык. // Учёные записки 1-го МГПИИЯ, т. XVI. / Г.В. Чернов. - М., 1958. - С. 223.

42 .Чернов Г.В. К вопросу о передаче безэквивалентной лексики при переводе советской публицистики на английский язык. // Учёные записки 1-го МГПИИЯ, т. XVI. / Г.В. Чернов. - М., 1958. - С. 223

43 .Швейцер А.Д.Ш34 Теория перевода: Статус, проблемы, аспекты. -- М.: Наука, 1988. -- 215с

44 .Швейцер А.Д.Ш34 Теория перевода: Статус, проблемы, аспекты. -- М.: Наука, 1988. -- 215с.

45 .Якобсон Р.О. Избранные работы М.: Прогресс, 1985. -- 460 c. 46.Mantel, H. Wolf Hall / Hilary Mantel - Fourth Estate, 2009. - 431 p. 47.Venuti, L. The Translator's Invisibility / L. Venutu. - London, New York:

Routledge, 1995. 353 pp.

48.Venuti, L. Strategies of translation/ L.Venuti//Routledge encyclopedia of translation studies/ ed. By Baker, M. - London.: Taylor and Francis Books Ltd., 2001. - P. 240-244.Статьи:

49 .Чепель Н.П. Приёмы воссоздания национально-исторического колорита оригинала в переводе. ISSN 1998-9911. Вестн. Волгогр. гос. ун-та. Сер.2, языкозн. 2010 № 2 (12).

50 .Яшина Т.В., Вариативность семантического треугольника в аспекте изучения терминологических единиц, 2013. - 6 с.

51 .Чепель Н.П. Основные аспекты межкультурного взаимодействия при переводе. Вестник Рязанского государственного университета им. С.А. Есенина - 2008 - № 20 - С. 73-84.

52 .Кретов А.А., Фененко Н.А., ВЕСТНИК ВГУ. СЕРИЯ: ЛИНГВИСТИКА И МЕЖКУЛЬТУРНАЯ КОММУНИКАЦИЯ, 2013

53 .И.Е. Брыксина, Вестник Тамбовского университета. Серия: Гуманитарные науки, Вестник ТГУ, выпуск 1(69), 2009..Л. В. Мосиенко, Лингвокульторологиечская классификация реалий, Вестник ОГУ 11'2005

54 .Н. А. Дудик, Вестник МГЛУ. Выпуск 9 (695) / 2014

55 .Т.В. Яшина, Вариативность семантического треугольника в аспекте изучения терминологических единиц, 2013.

Диссертации:

56 .Диссертация И.В. Цепкова на тему «Лингвокульторологические и прагматические факторы перевода терминов-реалий», 2015.

57 .Фененко Наталья Александровна. Французские реалии в контексте теории языка: диссертация доктора филологических наук: 10.02.05,

10.02.19 / Воронеж. гос. ун-т.- Воронеж, 2006. - 514 с.: ил. РГБ ОД, 71 07-10/238

59. Koskinen K. Academic dissertation: Beyond Ambivalence. Postmodernity and the Ethics of Translation/ K.Koskinen. - University of Tampere, Department of Translation Studies, 2000, 130p.Словари:

60 .Ожегов С. И. Словарь русского языка: Ок. 53 000 слов/С.И. Ожегов; Под общ. ред. проф. Л.И. Скворцова. -24-е изд., испр. - М.: ООО

«Издательство «Мир и образование»: ООО «Издательство Астрель»: ООО «Издательство Оникс», 2012. - 896 с. - (Классические словари).

61 .Сиротина Т.А. Современный англо-русский русско-английский словарь./Составитель Т. А. Сиротина. - Москва: ЗАО «БАО-ПРЕСС», ООО «ИД«РИПОЛ КЛАССИК», 2006. - 992 с.

62 .Прохоров А. М. (гл.ред.) Большой энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1993. -- 1632 с.

63 .Сальникова И.Г. Большой иллюстрированный словарь иностранных слов:17 000 сл.- М.: ООО «Издательство ACT»: ООО «Издательство Астрель»: ООО «Русские словари», 2002 - 960 с.

64 .Пивовар, А.Г. Большой англо-русский словарь. Comprehensive English - Russian Dictionary: свыше 280000 слов, словосочетаний и значений / А.Г.Пивовар; под общ. ред. Л.С. Робатень. - М.: АСТ: Астрель: Хранитель, 2007. - 1679, [1] с.

65 .Александров, А. Полный англо-русский словарь = Complete English- Russian Dictionary: около 70000 слов…/А. Александров. - М.: АСТ.: Астрель, 2007. - 1183, [1] с.

66 .Георгиева Н.Г., Георгиев В. А., Орлов А. С. Исторический словарь. - 2- е изд., доп. - Москва: Проспект, 2017. - 640 с.

67 .Абраксас // Еврейская энциклопедия Брокгауза и Ефрона. -- СПб.1908--1913.Интернет-ресурсы:

68 .Кембриджский словарь - http://dictionary.cambridge.org/ru/словарь/английский/inn

69 .Оксфордский словарь - https://en.oxforddictionaries.com 70.http://tampub.uta.fi/bitstream/handle/10024/67049/951-44-4941-X.pdf?sequence=1