Правовое регулирование противодействия экстремизму в российских средствах массовой информации

Министерство образования и науки Российской Федерации

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования

«Владимирский государственный университет имени Александра Григорьевича и Николая Григорьевича Столетовых»

Гуманитарный институт

Кафедра журналистики, рекламы и связей с общественностью

Выпускная квалификационная работа

ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ ЭКСТРЕМИЗМУ В РОССИЙСКИХ СМИ

по направлению 42.03.02 - Журналистика

Владимир 2016

Оглавление

Введение

Глава 1. Явление экстремизма в современном обществе

1.1 Понятие экстремизма

1.2 Правовое регулирование как инструмент противодействия экстремизму

Глава 2. Экстремизм и деятельность СМИ

2.1 Законодательство, регулирующее деятельность СМИ

2.2 СМИ и экстремизм

2.3 Реализация антиэкстремистского законодательства в российском обществе

Глава 3. Нарушения антиэкстремистских законов в СМИ

3.1 Нарушения и их последствия

3.2 Законодатели журналистам: рекомендации в сфере противодействия экстремизму

Заключение

Библиография

Приложение

Введение

На данном этапе развития российского общества вопрос о противодействии экстремизму стал одним из наиболее актуальных. При этом, как любое социальное явление, он неоднозначен и требует внимательного рассмотрения. С одной стороны, любые экстремистские действия дистабилизируют обстановку в обществе и могут привести в итоге к конфронтации и даже человеческим жертвам (например, когда мы говорим о терроризме). В связи с этим вполне объяснимо стремление государства обезопасить себя от подобных явлений всеми доступными методами. Основным из таких методов является издание соответствующих законов, что значительно облегчает борьбу с неугодными организациями. С другой стороны, любой закон - это продукт творчества группы людей, которым свойственно ошибаться. При выполнении законов они могут быть неправильно (специально или нет) интерпретированы, что приводит к давлению на общество и закрытию организаций, никоим образом с экстремизмом не связанных.

Прежде всего, следует сказать, что теоретические вопросы, связанные с определением понятия «экстремизм» рассматриваются в отечественной и зарубежной науке довольно долго и подробно, существует множество точек зрения и определений. Мы в своей работе обращаемся к формулировкам, взятым из толкового и политического словарей, используем работы С.Н. Фридинского, С.А. Воронцова, О.А. Русановой, А.Г. Залужного и т.д.

Особое внимание мы уделяем правовому регулированию деятельности СМИ в свете борьбы с экстремизмом. Как известно, средства массовой информации по праву считаются особой властью и чрезвычайно влияют на формирование общественного сознания. Соответственно, государство (при существовании установки на свободу слова) стремится так или иначе контролировать их деятельность. В нынешнем обществе именно информация играет основополагающую роль в определении курса общественного развития. Информационные войны ведутся столь же активно и изощренно, как и войны территориальные. Причем сначала подготавливается информационное поле, а потом начинаются активные действия «на местности».

Именно поэтому экстремистские организации стараются как можно обширнее использовать ресурсы СМИ, позволяющие им получить непосредственный доступ к умам граждан, особенно молодежи, для которой сеть Интернет часто является источником, воспринимаемым как достоверный и объективный.

В связи с этим государство старается законодательно регулировать деятельность СМИ, чтобы не допустить распространение опасной информации и благоприятно влиять на общество. Именно вопросам законодательного регулирования деятельности СМИ в свете борьбы с экстремизмом и посвящена наша работа. Мы опираемся на исследования М.А. Шишкиной, С.В. Горовой, Е.С. Гладковской, А.В. Кураева, Э. Ламбета и др. Также приводим выдержки из основных законов РФ, касающихся противодействия экстремизму и правового регулирования журналистской деятельности.

Целью нашего исследования является освещение важнейших аспектов правового регулирования противодействия экстремизму в российских СМИ. Достижению данной цели сопутствует выполнение ряда задач:

1) Рассмотреть восприятие явления «экстремизма» в современном российском обществе.

2) Охарактеризовать законодательные акты, направленные на противодействие экстремизму и регулирование деятельности СМИ.

3) Исследовать особенности реализации законов на практике.

4) Выделить основные законодательные рекомендации, касающиеся журналистской деятельности в свете противодействия экстремизму.

Предметом исследования является современное российское законодательство, связанное с противодействием экстремизму.

Объект исследования - антиэкстремистские законы, регулирующие деятельность российских СМИ и их реализация.

В исследовании используются как теоретические методы (сбор и анализ информации, касающейся антиэкстремистского законодательства), так и эмпирические (при анализе ситуаций реализации законов в современном российском обществе).

Дипломная работа состоит из Введения, трех глав и Заключения. В первой главе рассматриваются явление экстремизма в современном российском обществе и правовое регулирование при борьбе с ним.

Вторая глава посвящена законодательному регулированию деятельности СМИ, особое внимание уделено тому, как связаны работа средств массовой информации и экстремизм. Отдельно говорится о реализации антиэкстремистского законодательства на практике.

Третья глава содержит информацию о нарушениях антиэкстремистского законодательства и рекомендации законодателей журналистам.

Глава 1. Явление экстремизма в современном обществе

1.1 Понятие экстремизма

Понятие экстремизма используется в общественной деятельности и научной литературе на протяжении многих лет, но до настоящего времени существует множество определений, каждое из которых по-своему верно. Определим, какой формулировки мы будем придерживаться в нашей работе.

Под экстремизмом принято понимать приверженность к крайним взглядам, мерам (обычно в политике) [23, с. 942]. В современном мире данное понятие непосредственно связано с политическими процессами жизни общества и государства, поскольку с активным развитием информационных технологий экстремистская деятельность различных групп и организаций оказывает все большее влияние на настроение общества посредством распространения соответствующих материалов и формирования умонастроений в обществе. По словам С.Н. Фридинского, термин «экстремизм» начал активно использоваться для обозначения приверженцев крайних взглядов и мер с начала ХХ века. В то время таковыми считались представители левого крыла партии «Индийский национальный конгресс», являвшиеся последовательными сторонниками борьбы за полную независимость Индии [36, с. 19].

В XX веке одним из первых понятие «экстремизм» стал применять французский юрист М. Лерой, который выделил в качестве его абсолютного отличия требование от своих приверженцев абсолютной веры в исповедуемые политические идеалы.

В России со времен предреволюционной ситуации конца XVIII - начала XX вв. и до настоящего времени экстремизм стал известным явлением. Основными признаками экстремизма в России, начиная с первой половины XIX века, являются идеологическая пропаганда и использование насилия в интересах определенных группировок, а также сокрытие преступных целей под лозунгами борьбы за национальную или религиозную свободу.

Повышенную опасность представляют такие исторически сложившиеся черты экстремизма, как абсолютизация насильственных, неправовых методов политической борьбы, характеризующихся действиями, направленными на насильственное изменение конституционного строя, посягательство на суверенитет, публичные призывы к совершению противоправных действий в политических, экономических, этнических и иных целях [4, с. 4-5].

В отечественном законотворчестве определение понятия «экстремизм» происходило неоднозначно [6, с. 43]. В Уголовных кодексах РСФСР 1926 г. и 1967 г. понятие экстремизма не содержится, поскольку в советский период проблемы экстремистской деятельности не были столь серьезными, как сейчас.

Законодательное определение понятия «экстремизм» появилось в советском законодательстве с начала 90-х годов XX века, когда Россия подверглась агрессии исламских фундаменталистов, попытавшихся превратить ряд регионов нашей страны в зону своего влияния [6, с. 94-100]. В Указе Президиума Верховного Совета СССР «Об объявлении чрезвычайного положения в Нагорно-Карабахской автономной и некоторых других районах» от 15.01.1990 г. указано, что «… экстремистски настроенные группировки организуют массовые беспорядки, провоцируют забастовки, разжигают национальную рознь и вражду» [2].

В политологической литературе понятие экстремизма трактуют как «приверженность в политике и идеях к крайним взглядам и действиям» [2].

В Кратком политическом словаре указано, что «экстремизм - это приверженность к крайним взглядам и мерам, в политическом смысле означает стремление решать проблемы, достигать поставленных целей с применением самых радикальных методов, включая все виды насилия и террора» [18, с. 275].

В религиоведческом словаре Э.Г. Филимонов определяет экстремизм как «приверженность к крайним взглядам и действиям, которая может иметь место в любой сфере общественной жизни, где сталкиваются различные взгляды и точки зрения на решение тех или иных проблем» [35, с. 90].

Представители социологической науки рассматривают экстремизм как «приверженность крайним взглядам и методам действий по достижению групповых целей …», которая является «препятствием для модернизации российского общества» [30, с. 9].

В философии экстремизм определяется как «радикальная деятельность субъектов, основанная на приверженности к тотальному неприятию существующей социально-политической модели общества и ее правовых основ, на стремлении к ее ниспровержению насильственными средствами» [16, с. 8].

Правоведение рассматривает экстремизм как:

- «феномен исключительно мировоззренческий, идеологический» противодействие которому должно организовываться и координироваться не криминальной полицией, а органами безопасности государства [8, с. 6-18];

- явление, которое стало «олицетворением определенного рода негативных проявлений, имеющих своей целью породить у членов мирового сообщества сомнения в возможности поддержания стабильности в мире на принципах демократии, уважения прав и свобод человека и гражданина» [14, с. 29];

- преступное проявление, которому присуще «… целенаправленное стремление к нарушению законности, прав и свобод граждан, интересов личности, общества и государства» [32, с. 30].

27 июня 2002 года был принят Федеральный закон № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» [22]. Исходя из определения экстремизма, закрепленного в данном законе, можно выделить следующие его признаки:

- применение насильственных (преступных) методов достижения целей;

- агрессивное публичное навязывание иного идеологического образа мышления, чем то, которое сформировалось в данном государстве и обществе;

- нетерпимость к сторонникам иных политических, социальных, религиозных и других взглядов;

- непринятие установленного в обществе устройства государства и его институтов власти;

- возбужденная, сильно эмоциональная форма выражения экстремистских идей.

Экстремизм, как утверждает Е.П. Сергун, это «приверженность к целой системе взглядов, концепций, идей и представлений, основанной на политической, расовой, национальной или религиозной ненависти либо вражде в отношении личности, какой-либо социальной группы, нации или государства, не имеющую внешнего выражения. Как только экстремистские воззрения индивида реализуются во внешнем мире в форме противоправных деяний, следует говорить об экстремистской деятельности» [31, с. 197].

Разнообразие видов и форм экстремизма говорит о динамичности и многосторонности этого явления, что позволяет выделять экстремизм международный и внутригосударственный, как политический, национальный и религиозный [20] и т.д. Можно говорить об экстремизме политическом, религиозном и т.д.

И. Ильинский под политическим экстремизмом понимает «систему взглядов и действий, которым привержены сторонники крайних мер в политике. Политический экстремизм - это, прежде всего, своеобразный метод, характер политических действий, наиболее существенная черта которых - навязывание обществу определенных политических установок, вплоть до применения насилия, резкая конфронтационность в отношениях с политическими оппонентами, доходящая до террора, неприятие каких-либо компромиссов. Это система взглядов, даже определенная идеология, рассматривающая свои политические установки в качестве истины в последней инстанции и предполагающая использование крайних методов ради поставленных целей. Эта идеология возводит в абсурд известный тезис «цель оправдывает средства», выдвигая на первый план насилие, шантаж, запугивание, обман, террор и т.п. …» [13].

Религиозно-политический экстремизм отвергает возможность компромиссных путей решения острых социально-политических проблем. Экстремисты данного вида отличаются крайней нетерпимостью ко всем, кто не разделяет их политических взглядов, включая единоверцев. Они легко прибегают к насилию, при осуществлении которого не учитывают пол, возраст, состояние здоровья своих жертв [7, с. 100-105].

Религиозный экстремизм в большинстве случаев преследует те же цели, что и политический, с той лишь разницей, что его истинные цели камуфлируются религиозными идеями.

С нашей точки зрения, особую опасность представляет экстремизм в молодежной среде. Природа молодежного экстремизма связана с социально-групповыми особенностями сознания молодежи, а формы экстремистских проявлений определяются спецификой ее поведения. Молодых экстремистов не сдерживают ни угроза наказания, ни угроза жизни, ни родственные связи. Поэтому молодежь радикальные лидеры рассматривают в качестве основного, если не единственного ресурса своей противоправной деятельности [9, с. 52-55].

Подводя итог краткого обзора определений экстремизма в различных сферах научного знания, можно сделать вывод о неоднозначности этого явления и возможности применения определения «экстремизм» во множестве областей жизни общества. Как один из вариантов возможного обобщающего определения понятия «экстремизм» можно привести трактовку из статьи А.В. Перепелицына: «экстремизм - это многозначное явление, возникающее в правовом понимании из установления запретов совершать определенные действия, а также ответственность за их совершение. Формирование таких запретов осуществляется на основании исторического и культурного опыта законодателя, а само экстремистское противодействие сложившимся устоям общества возникает из желания различных групп и организаций пересмотреть итоги экономической, политической, социальной и духовной сфер общественной деятельности. При этом используются радикальные, в большинстве своем выходящие за рамки законов методы, которые маскируются агрессивной, не приемлющей альтернативного мнения идеологией экстремизма». [25]

Определившись с трактовкой терминов, обратимся к вопросам правового регулирования как одного из важнейших инструментов противодействия экстремизму.

1.2 Правовое регулирование как инструмент противодействия экстремизму

Одним из наиболее действенных способов борьбы с экстремизмом и его профилактики является разработка соответствующих законов, касающихся различных сторон деятельности современного российского общества. Перечислим основные законы РФ, нацеленные на противодействие экстремистской деятельности. Это:

- Федеральный закон от 25.07.2002 N 114-ФЗ (ред. от 08.03.2015) «О противодействии экстремистской деятельности»;

- Федеральный закон от 06.10.2003 N 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации»;

- Указ Президента Российской Федерации от 15 февраля 2006 г. N 116 «О мерах по противодействию терроризму»;

- Федеральный закон от 06.03.2006 N 35-ФЗ (ред. от 31.12.2014) «О противодействии терроризму».

Закон «О противодействии экстремистской деятельности» был принят в июле 2002 года. Он дает определение такой деятельности (понятие «экстремизм» ей, согласно закону, синонимично) и устанавливает специальные процедуры наказания за экстремизм для общественных объединений любого типа (кроме политических партий, для которых процедуры не изменились) и средств массовой информации. Организации (зарегистрированные или нет) и СМИ - основные объекты данного закона.

Также были приняты поправки в ряд других законов для приведения их в соответствие с законом «О противодействии экстремистской деятельности». Поправки были внесены также в Уголовный кодекс (УК) и в Кодекс об административных правонарушениях (КоАП), где установлены новые составы преступлений и правонарушений, связанных с экстремистской деятельностью. Отметим, что экстремизм сам по себе не является наказуемым для человека, если его действия не могут быть описаны статьями УК или КоАП, но является наказуемым для организации или СМИ.

Согласно определению, любое, даже техническое, содействие экстремистским действиям также признается экстремизмом.

Основной санкцией за экстремистскую деятельность является ликвидация организации или СМИ. Этому может предшествовать предупреждение (одно или более) о недопустимости экстремистской деятельности. Предупреждения организациям выносят регистрирующие органы, то есть Федеральная регистрационная служба (ФРС), а до 2004 года это делало Министерство юстиции. Предупреждения СМИ выносит Федеральная служба по надзору в сфере массовых коммуникаций, связи и охраны культурного наследия (Россвязьохранкультура), до 2004 года - Министерство печати, затем эти функции перешли к агентству с кратким названием Росохранкультура, которое с весны 2007 года объединено с другим в новое агентство - Россвязьохранкультура. И организациям, и СМИ может выносить предупреждения также и прокуратура. [3]

Деятельность организации может быть приостановлена без решения суда сроком до полугода в порядке обеспечения иска о ликвидации или до прекращения замеченной экстремистской деятельности. Продолжение приостановленной деятельности является административным правонарушением (ст. 20.2.1 КоАП).

Организация, вне зависимости от наличия у нее регистрации, может быть запрещена за экстремистскую деятельность. В этом случае продолжение ее деятельности является уголовным преступлением (ст. 282-2 УК), максимальное наказание для организаторов - 3 года лишения свободы, для участников - 2 года.

Отдельный человек может получить предостережение (не предупреждение) от прокуратуры, заметившей его экстремистскую деятельность, и может обжаловать предостережение в суде. Человека нельзя наказать за экстремизм как таковой, если его действия не предусмотрены КоАП или УК. Наказуемы, в частности, публичные призывы к экстремистской деятельности (ст. 280 УК). Наказуемо публичное возбуждение ненависти и вражды (ст. 282 УК) - до 2 лет лишения свободы и даже до 5 лет, если это совершено с использованием насилия или угрозы насилием, или с использованием служебного положения, или же организованной группой. Наказуемо демонстрирование и распространение фашистской символики (ст. 20.3 КоАП) и массовое распространение экстремистских материалов (ст. 20.29 КоАП).

Материал (печатный или любой иной по форме) признается экстремистским специальным решением суда (заведомо к таковым относятся только «труды руководителей национал-социалистской рабочей партии Германии, фашистской партии Италии»). Список экстремистских материалов должен публиковаться; впервые это было сделано в июле 2007 года.

Закон 2002 года не содержал перечня преступлений, которые следует считать экстремистскими. Список «преступлений экстремистского характера» был приведен в ст. 282-1 УК, предусматривающей ответственность за создание «экстремистского сообщества», то есть группы, деятельность которой направлена на совершение таких преступлений, но этот список был явно неполон: он далеко не соответствовал широте определения экстремизма (поэтому Генеральная прокуратура для сбора статистики составила свой собственный список).

Поправки 2007 года установили, что «под преступлениями экстремистской направленности в настоящем Кодексе (то есть в УК) понимаются преступления, совершенные по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы, предусмотренные соответствующими статьями Особенной части настоящего Кодекса и пунктом «е» части первой статьи 63 настоящего Кодекса». Все такие преступления также являются экстремистской деятельностью.

В СМИ при любом упоминании организации, ликвидированной или запрещенной за экстремистскую деятельность, должен под угрозой штрафа (ст. 13.15 КоАП) также упоминаться и факт ликвидации или запрета.

Учитывая все вышесказанное, можно сделать вывод, что правовое регулирование противодействия экстремизму соприкасается с регулированием деятельности СМИ. Рассмотрим, каким же образом средства массовой информации связаны с экстремизмом.

Глава 2. Экстремизм и деятельность СМИ

2.1 Законодательство, регулирующее деятельность СМИ

Правовые нормы, относящиеся к журналистике, объединяет право массовой информации. Раскроем содержание терминов, используемых в данной отрасли.

Одним из основных в юриспруденции является понятие «право». В словаре Д.Н. Ушакова слово «право» имеет четыре значения: 1) это совокупность устанавливаемых и охраняемых государственной властью норм и правил, регулирующих отношения людей в обществе, то есть право в широком смысле. Это система законов и постановлений государства, относящихся к какой-либо стороне устройства, жизни и деятельности общества (например, уголовное право и т.д.). И свод международных соглашений, договоров, регулирующих взаимоотношения государств по каким-либо вопросам (международное право); 2) право - это наука, изучающая выражение этих правил в законодательстве, тот или иной ее отдел (специалист по уголовному праву); 3) это предоставляемые законами государства свобода, власть, возможность осуществлять что-нибудь («лишить прав гражданства»); 4) это основание, законная причина действовать, существовать каким-нибудь образом («с полным правом») [33; с. 764].

В правовой науке термин «право» означает систему общеобязательных, формально-определенных, установленных и охраняемых государством правил поведения, выражающих волю государственных сил, стоящих у власти. [36].

Деятельность СМИ имеет отношение и к публичному, и к частному праву (например, конфликты, связанные с воспрепятствованием законной профессиональной деятельности журналиста, и споры о защите чести, достоинства и деловой репутации).

Необходимость в правовом регулировании свободы массовой информации возникла при возрастании роли и места информации в обществе. Исследование правовых основ регулирования деятельности СМИ необходимо начать с рассмотрения истории правового регулирования функционирования СМИ в России.

В 1702 г. Петром I был издан Именной Указ об основании в России газеты «Ведомости» (15 декабря) «для извещения оными о заграничных и внутренних происшествий». Государственным учреждениям было предписано предоставлять в газету информацию о своей деятельности для последующей публикации. Таким образом, была предпринята попытка контролировать печатное слово посредством контроля над выпуском газеты. Законодательство о СМИ в России развивалось, прежде всего, как «цензурное» право.

Полномочия цензуры расширялись при Павле I. В 1797 году все книги, кажущиеся сомнительными, представлялись на рассмотрение Совету его императорского величества. Остальная цензура вверяется 3-му департаменту Сената. Под влиянием французской революции, представлявшей своими идеями, в том числе с помощью прессы, угрозу существованию царской России, - Павел I организовал цензурные учреждения во всех портовых городах. Период правления Павла I считается труднейшим для развития отечественной периодики и книгоиздания.

С вступлением на престол Александра I ведение цензурой было передано Министерству просвещения. В 1804 г. был принят Устав о цензуре, который сохранял предварительную цензуру, но разрешал толковать спорные вопросы в выгодном для автора свете. Несоблюдение требований Устава преследовалось в судебном порядке.

Николай I в 1826 г. ввел новый устав о цензуре, названный «чугунным». В отличие от Устава 1804 г., в нем было запрещено пропускать в печать текст, который можно было бы истолковать двояко, обозначать точками места, откуда цензорами была вычеркнута часть текста. В 30-е гг. был введен ряд дополнительных ограничений в области печатного слова. С 1832 г. разрешения на новые издания может выдавать только царь. В 1836 г. министр просвещения Уваров издает циркуляр о том, что «представление о дозволении новых периодических изданий на некоторое время запрещается».

В 1865 г. в России был принят первый закон о печати - «Временные правила о печати». Реформа печати была либеральной - отменялась предварительная цензура для столичных журналов и газет, книг объемом более 10 печатных листов. Общее наблюдение за периодической печатью передавалось из Министерства просвещения в Министерство внутренних дел. Устанавливалась ответственность печати перед судом.

В 1882 г. были введены новые «Временные правила», утвердившие полный административный контроль над прессой. Совещанию четырех министров было предоставлено право прекращать издание любого периодического органа.

После первой русской революции специальный указ от 24 ноября 1905 г. декларировал устранение административного вмешательства в дела прессы, восстанавливался порядок судебной ответственности за нарушения в печати. Вместе с тем, главное управление по делам печати при МВД и полиции имело право конфисковать номера, приостанавливать неугодные издания, закрывать типографии.

Война 1914 г. повлияла на положение печати. С самого начала военных действий правительством была введена военная цензура, которая распространялась на все фронтовые и прифронтовые губернии. Деятельность военных корреспондентов была строго регламентирована.

Таким образом, законы, связанные с деятельностью СМИ в царской России носили в основном запретительный характер.

Когда большевики пришли к власти, одним из первых декретов Совета Народных Комиссаров был Декрет о печати от 27 октября 1917 г. Декрет устанавливал порядок закрытия тех органов прессы, которые призывают к открытому сопротивлению или неповиновению Рабочему и Крестьянскому правительству, сеют смуту, призывают к деяниям явно преступного (уголовно наказуемого) характера. С этой формулировкой были закрыты все контрреволюционные газеты, а их типографии были реквизированы и переданы большевистским изданиям.

21 ноября 1917 г. был подписан «Декрет о введении государственной монополии на объявления». Все издания негосударственного типа лишались доходов и, соответственно, возможности существования. [12]

10 февраля 1918 г. был утвержден «Декрет о революционном трибунале печати», по которому «преступления и проступки против народа, совершаемые путем использования печати», [11] поступали в ведение Революционного трибунала печати. 3 апреля 1918 г. было принято «Постановление Президиума ВЦИК об обязанности газет печатать все декреты и распоряжения ВЦИК и СНК, а также распоряжения и приказы местных Советов».

После принятия Конституции РСФСР 1918 г. деятельность СМИ рассматривалась с классовых позиций. СМИ должны были выполнять функции агитации и организации.

Конституция СССР 1977 г. гарантировала свободу печати, но юридическое содержание понятия «свобода печати» не определяла. Первая попытка законодательного определения понятия «свобода печати» была предпринята в первой статье Закона СССР «О печати и других средствах массовой информации» от 12 июня 1990 года. В нем было зафиксировано, что «Печать и другие СМИ свободны».

Свобода слова и свобода печати, гарантированные гражданам Конституцией СССР, означали право высказывания мнений и убеждений, поиска, выбора, получения и распространения информации и идей в любых формах, включая печать и другие СМИ. Сформулированное таким образом понятие свободы печати включало три компонента: свободу СМИ, право граждан на свободу слова в СМИ и недопустимость цензуры.

В российском Законе «О средствах массовой информации» от 27 декабря 1991 года понятие свободы массовой информации и цензуры дается более развернуто.

Деятельность СМИ в современном обществе строится на следующих принципах: свобода слова, концепция публичной сферы и гражданского общества, концепция функционирования общественных СМИ и модель их экономического поведения, концепция социальной ответственности, модель демократического представительства.

Итак, как мы видим, на всем протяжении истории существования российских СМИ, государство стремилось так или иначе контролировать их деятельность. Это связано с их особым значением в жизни общества. Поэтому часто деятельность СМИ связана с вопросами экстремизма, которые являются очень актуальными для современной России.

2.2 СМИ и экстремизм

При противодействии экстремизму особенно значим принцип социальной ответственности СМИ. В условиях, когда экстремисты и террористы приняли на вооружение информационное оружие, традиционные силовые меры противодействия представляются не только недостаточными, но и мало приемлемыми. Бесспорна потребность в информационном антитерроризме [37].

Международные экстремистские организации стремятся активно влиять на общественное мнение через современные СМИ, которые не всегда отслеживают уровень опасности передаваемой ими информации. В погоне за сенсацией журналисты часто безответственно подвергают опасности и себя, и заложников. «Независимые журналисты» (например, непрофессиональные фрилансеры или авторы блогов) не владеют всей объективной информацией и поэтому часто непреднамеренно негативно влияют на общественное мнение.

Использование СМИ как инструмента воздействия на общество экстремистскими организациями постоянно расширяется. Государство пытается законодательно этому противодействовать. Но саморегулирование как система добровольных корпоративных мер может способствовать сохранению свободы слова в условиях усиления принципа журналистской ответственности перед обществом.

Исследовательские работы, проведенные в России [28], показали, что необходимым условием противодействия терроризму в информационной сфере является развитие системы саморегулирования и регулирования деятельности СМИ. Были сформулированы основные принципы само- и сорегулирования в информационной сфере.

В ходе реализации этих принципов в практику освещения СМИ чрезвычайных событий, связанных с террористической деятельностью, бывшее Минпечати России (Федеральное агентство по печати и массовым коммуникациям России) разработало проект методических рекомендаций по освещению в СМИ чрезвычайных ситуаций, представляющих угрозу безопасности людей. Проект этих рекомендаций был опубликован 4 ноября 2002 года на сайте Минпечати России.

Разработка таких рекомендаций повлекла за собой острую полемику в журналистском сообществе России о свободе слова и свободе печати в СМИ.

Но их действенность подтверждается на практике. Освещение грузино-осетинского конфликта, победа, одержанная в этой информационной войне внутри страны, подтверждают выводы о том, что информационная открытость благоприятно влияет на деятельность СМИ по формированию общественного мнения.

Важной сферой работы по противодействию экстремизму и терроризму является и сфера массовой культуры. «Механизм запуска идеологом экстремистского толка, -- отмечает С.В. Горовая, -- подобен многоступенчатой ракете. Первая ступень -- это выступление лидера малочисленной экстремистской группы, например скинхедов, с лозунгами погромного характера в листовке, малотиражной газете или в Интернете. Это как бы пробный шар, и он может быть облечен в самую брутальную форму. Затем та же идея, но уже как ответ на «требование народа» и в более респектабельной упаковке, высказывается известным политиком. Это становится информационным поводом для СМИ, которые вольно или невольно тиражируют экстремистские высказывания в массы. Именно так в свое время получили массовое распространение антисемитские высказывания бывшего депутата Госдумы Альберта Макашова» [10].

В сфере массовой культуры, по мнению С.В. Горовой, целесообразно придерживаться следующей политики, направленной на преодоление сложившихся проявлений экстремизма:

- создать поощрительную систему грантов, способствующую расширению тематики, рассчитанной на более полное и адекватное отражение культурной мозаики России, проблем межэтнических отношений и межконфессионального диалога;

- осуществлять регулярный мониторинг печатных и электронных СМИ, Интернет-изданий и литературы, а также продуктов индустрии массовых развлечений на предмет выявления попыток разжигания расовой, этнической и религиозной вражды и ненависти и призывов к насилию;

- разработать принципы освещения проблемы преодоления экстремизма;

- не допускать к теле- и радиоэфиру, к периодическим печатным изданиям лиц, проповедующих расовую, этническую и религиозную вражду и ненависть и призывающих к насилию, а также широкую трансляцию их прямых высказываний и призывов;

- не упоминать без крайней необходимости этническую принадлежность персонажей журналистских материалов;

- оказывать всемерную поддержку средствам массовой информации, адресованным детям и молодежи и ставящим своей целью воспитание в духе толерантности и патриотизма;

- наладить издание журналов, серийных публикаций и методической литературы по проблемам толерантности, рассчитанных как на специалистов, так и на более широкую аудиторию;

- показывать несостоятельность и общественный вред, а также преступный характер идеологий, программ и действий, которые проповедуют ненависть и вражду к людям других рас, национальностей и вероисповеданий;

- больше внимания уделять распространению современных положений науки о роли и значении культурных традиций и межкультурного диалога [10].

2.3 Реализация антиэкстремистского законодательства в российском обществе

В первую очередь хотелось бы отметить, в чем заключается основная идея закона в отношении организаций СМИ. Его концепция в этой части такова: запретить организациям СМИ осуществлять экстремистскую деятельность, а также использовать СМИ для распространения экстремистских материалов. За нарушение данного запрета закон устанавливает такие меры ответственности, как вынесение предупреждения, а также прекращение деятельности организации СМИ. Таким образом, ключевое значение для организаций СМИ будет иметь то, в каких случаях их действия публикации могут быть расценены как экстремистские действия.

Иными словами, речь идет о центральном термине закона, ради определения которого, по большому счету, он был и написан, и принят - понятии «экстремистская деятельность». Экстремистская деятельность определена в статье 1 закона посредством перечисления действий, входящих в объективную сторону составов преступлений, установленных Уголовным кодексом РФ. Например, является преступлением возбуждение расовой, национальной или религиозной розни, унижение национального достоинства, пропаганда исключительности, превосходства либо неполноценности граждан по признаку их отношения к религии, национальной или расовой принадлежности (ст.282 Уголовного кодекса). Однако, данные действия сопровождаются новыми признаками, позволяющими их отграничить от указанного состава преступления. В частности, возбуждение расовой, национальной или религиозной розни будет расцениваться как экстремистская деятельность при наличии такого сопровождающего их признака, как связь указанных действий с насилием или призывами к насилию. Пропаганда и публичное демонстрирование «нацистской атрибутики или символики, либо атрибутики или символики, свидетельствующих о принадлежности к такой организации или об осуществляемой ею деятельности», представляет собой административное правонарушение и одновременно признается осуществлением экстремистской деятельности (ст.1 закона и ст. 20.3 Кодекса об административных правонарушениях).

Кроме перечисленных действий, распространение публичных призывов к осуществлению экстремистской деятельности, а также содействие ее осуществлению или совершению указанных действий со стороны организаций СМИ будет расцениваться как экстремистская деятельность.

Что касается ответственности СМИ за распространение экстремистских материалов, то тут закон содержит серьезные внутренние противоречия. Из положений закона нельзя сделать однозначного вывода, в каком случае деятельность организации СМИ может повлечь вынесение предупреждения, а когда она прекращается.

Прежде всего, недостатком принятого закона является отсутствие четкого разграничения между основаниями вынесения предупреждения СМИ за распространение экстремистских материалов и за осуществление ими экстремистской деятельности, с одной стороны, и основаниями обращения в суд с иском о прекращении деятельности организации СМИ с другой. Подобные меры ответственности предусмотрены двумя статьями закона (см. ст. 8 и 11 закона). И в первом, и во втором случаях таким основанием, как прямо указано законом, является осуществление организацией СМИ экстремистской деятельности, либо распространение экстремистских материалов.

Статья 8 устанавливает два основания прекращения деятельности СМИ. Во-первых, в безоговорочном порядке после вынесения предупреждения о недопустимости распространения экстремистских материалов, если предупреждение не было обжаловано в суд в установленном порядке или не признано судом незаконным, а также если в установленный в предупреждении срок (не менее десяти дней) не приняты меры по устранению допущенных нарушений, послуживших основанием для его вынесения, а во-вторых, в случае повторного в течение двенадцати месяцев со дня вынесения предупреждения выявления новых фактов, свидетельствующих о наличии признаков экстремизма в деятельности организации СМИ.

Таким образом, в случаях, когда вынесенное предупреждение не было обжаловано в суде или оставлено судом в силе, а также в случае непринятия указанных в предупреждении мер, деятельность организации СМИ подлежит прекращению. Но далее, в этой же норме, закон предусматривает еще одно основание прекращения деятельности СМИ: повторное выявление фактов, свидетельствующих о наличии в деятельности организации СМИ признаков экстремизма. Иными словами, закон предоставляет ничем не обоснованную свободу выбора для прекращения деятельности организации СМИ: либо дожидаться повторного обнаружения фактов экстремистской деятельности для обращения в суд с иском о прекращении деятельности организации СМИ, либо использовать как основание для возбуждения судебного производства по делу о прекращении деятельности организации СМИ тот факт, что предупреждение не было обжаловано либо, требования об устранении нарушений в деятельности организации СМИ не были соблюдены.

В статье же 11 закона, озаглавленной как «ответственность средств массовой информации за распространение экстремистских материалов и осуществление экстремистской деятельности» прямо говорится, что при наличии перечисленных в статье 8 оснований деятельность СМИ не подлежит прекращению, а лишь может быть временно приостановлена, оставляя тем самым простор для судебного усмотрения. Другим основанием для прекращения деятельности СМИ, установленным статьей 11, признается причинение вреда в результате деятельности организации СМИ, признанной экстремистской, либо возникновение опасности причинения вреда перечисленным объектам, либо общественным отношениям. Причем, при наличии данных обстоятельств не потребуется дожидаться повторного нарушения требований закона «О противодействии экстремистской деятельности для того чтобы инициировать процедуру прекращения деятельности организации СМИ.

Подобная формулировка прямо противоречит смыслу нормы статьи 8 законопроекта, поскольку статья 11 предполагает, что основания, указанные в статье 8 не являются необходимыми и достаточными для того, чтобы суд вынес решение о прекращении деятельности СМИ. Статья же 8 говорит о том, что деятельность организации СМИ подлежит прекращению при наличии перечисленных обстоятельств.

Внутренняя несогласованность положений законопроекта усугубляется противоречием на более высоком уровне уже не между отдельными нормами, а между Законом РФ о СМИ и Федеральным законом «О противодействии экстремистской деятельности».

Как известно, статья 4 Закона РФ о СМИ («Недопустимость злоупотребления свободой массовой информации») запрещает использование СМИ в целях совершения уголовно наказуемых деяний и ряд иных действий: призыву к захвату власти, разжигания национальной, социальной розни, и т.д.

С вступлением в силу федеральных законов «О противодействии экстремистской деятельности» и «О внесении изменений и дополнений в законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона 'О противодействии экстремистской деятельности'» данные действия будут входить в понятие экстремистской деятельности, а нарушение запрета распространять в СМИ экстремистские материалы и призывы к осуществлению экстремистской деятельности будет расцениваться как злоупотребление свободой массовой информации (ст.3 Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности»).

И такое, казалось бы, сугубо теоретическое положение может иметь весьма серьезные последствия для организаций СМИ. Важный вопрос заключается в том, когда в отношении организации СМИ будет возбуждаться судебное дело о прекращении ее деятельности: после двукратного (по меньшей мере) нарушения запрета злоупотреблять свободой массовой информации либо уже после того, когда вынесенное предупреждение не было обжаловано. Иными словами, используя одно основание для привлечения к ответственности, фактически возможно будет делать выбор между тем, в каком порядке привлекать организацию СМИ к ответственности: в порядке, установленном либо Законом РФ о СМИ, либо Федеральным законом «О противодействии экстремистской деятельности».

Согласно закону, экстремистские действия либо распространение экстремистских материалов влечет за собой либо вынесение предупреждения организации СМИ либо обращение в суд МПТР РФ или его территориальных органов с иском о прекращении деятельности организации СМИ. Особое внимание на себя обращает тот факт, что отныне Генеральный прокурор и подчиненные ему прокуроры наделены полномочиями выносить предупреждение и обращаться в суд с иском о прекращении деятельности СМИ.

Как установлено законом, в целях недопущения продолжения распространения экстремистских материалов суд может приостановить реализацию соответствующего номера периодического издания, либо тиража аудио- или видеозаписи программы либо, выпуск соответствующей теле-, радио- или видеопрограммы в порядке, предусмотренном для принятия мер по обеспечению иска (п. 3 ст.11). В целом, по мнению Института проблем информационного права, законопроект подлежит серьезной и всесторонней оценке в части, касающейся ответственности организаций средств массовой информации.

Экстремистские материалы определены, как «предназначенные для публичного обнародования документы либо информация на иных носителях, призывающие к осуществлению экстремистской деятельности либо обосновывающие или оправдывающие необходимость осуществления такой деятельности, в том числе труды руководителей национал-социалистической партии Германии, фашистской партии Италии, публикации, обосновывающие или оправдывающие национальное и (или) расовое превосходство либо оправдывающие практику совершения военных или иных преступлений, направленных на полное или частичное уничтожение какой-либо социальной, национальной, этнической, расовой или религиозной группы» (ч.3 ст.1).

Подобное определение позволяет более четко отграничить материалы СМИ информационного характера, не являющиеся экстремистскими, от материалов, являющихся по своему содержанию таковыми.

Необходимость же четкости и ясности подобного разграничения посредством закона вытекает из обязанности государства соблюдать международно-правовые стандарты в области свободы слова. Согласно части 4 статьи 15 Конституции РФ приоритет общепризнанных норм и принципов международного права установлен и действует. Одним из ключевых международно-правовых актов в сфере свободы выражения является статья 10 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Согласно ст. 1 Федерального закона (1998) «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней» (вступил в действие 5 мая 1998 года), Российская Федерация признала юрисдикцию Европейского суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней. Для оценки закона в контексте обеспечения стандартов свободы выражения интерес представляют изложенные ниже решения Европейского суда по правам человека. В практике Европейского суда по правам человека в Страсбурге, неоднократно подчеркивается то положение, что задача СМИ состоит в том, чтобы распространять не только идеи и информацию, к которым сочувственно относится общество, но и те, что оскорбляют, вызывают беспокойство, шокируют (решение по делу Лингенса против Австрии от 8 июля 1986 года).

Что касается комментируемого российского закона, то следует признать: несмотря на то, что в ходе работы над ним и были частично учтены рекомендации Института проблем информационного права по разграничению информационных материалов от материалов, пропагандирующих экстремизм, однако окончательной и безоговорочной определенности в понятии «экстремистские материалы» разработчикам закона достигнуть, к сожалению, пока не удалось.

Обратимся к случаям непосредственного применения антиэкстремистского законодательства в РФ, как законного, так и неправомерного.

Глава 3. Нарушения антиэкстремистских законов в СМИ

экстремизм противодействие массовый информация

3.1 Нарушения и их последствия

Несмотря на активное противодействие экстремизму со стороны государства, имеет место целый ряд нарушений антиэкстремистского законодательства. Более подробно мы остановимся на двух из них. Это распространение фашистских убеждений (вопрос, звучащий в России, пережившей Великую отечественную войну, особенно болезненно) и запрет деятельности организации Фалуньгун (как пример неправомерного использования антиэкстремистских законов). Вначале скажем о фашизме и противодействии его распространению.

Понятие «фашизм» законодательно не определено; в научной литературе под фашизмом, как правило, понимается политическое течение, базирующееся на государственной идеологии сильной личности, вождизма, расового превосходства.

Наиболее общее определение фашизма даётся в Большой советской энциклопедии. Фашизм (от итальянского «fascismo», «fascie» - пучок, связка, объединение) - это политическое течение, возникшее в капиталистических странах в период общего кризиса капитализма и выражающее интересы наиболее реакционных и агрессивных сил империалистической буржуазии. Фашизм у власти - это открыто террористическая диктатура самых реакционных кругов монополистического капитала, осуществляемая с целью сохранения капиталистического строя. Важнейшие отличительные черты фашизма - это использование крайних форм насилия для подавления рабочего класса и всех трудящихся, воинствующий антикоммунизм, шовинизм, расизм. Внешняя политика фашизма характеризуется как политика империалистических захватов. [1]

Государство, опирающееся на идеологию фашизма, было создано в Италии в 1923 г. и просуществовало до 27 апреля 1945 г. (после официальной капитуляции Италии 3 сентября 1943 г. преемником фашистской государственности являлась Итальянская Социалистическая Республика (Repubblica Sociale Italiana, RSI), провозглашенная 18 сентября 1943 г.).

Запрет в России нацистской и экстремистской символики - условное название совокупности действующих в Российской Федерации запретов нацистской символики и символики экстремистских организаций. Может приводить к казусам при буквальном применении: типа запрета показывать свастику в кинофильмах или запрета державного тризуба, ставшего современным гербом Украины, но использовавшегося украинскими националистическими организациями «Украинской национальной ассамблеей», «Украинской народной самообороной» (УНА-УНСО) и аналогичными другими, попавшими в России в список экстремистских организаций.

В апреле 2015 года Роскомнадзор разъяснил, что демонстрация нацистской символики без цели пропаганды не является нарушением закона.

В рамках дальнейшего запрета всего, что связано с фашизмом, в конце 2014 года был принят закон, который в российских СМИ был охарактеризован как запрещающий публичный показ символики организаций, которые сотрудничали с гитлеровской Германией, и приравнявший такую символику к нацистской. Необходимость принятия такого закона объяснялась тем, что «организации и группировки, использующие символику и атрибутику организации украинских националистов Степана Бандеры, активно принимали участие в государственном перевороте на Украине». [15]

Была исправлена статья 20.3 Кодекса РФ об административных правонарушениях (КоАП), и теперь запрещено демонстрировать, изготавливать и сбывать не только нацистскую символику, но и символику экстремистских организаций и иную запрещенную федеральными законами символику. Законом стала запрещаться также символика организаций, сотрудничавших с организациями и лицами, осужденными Международным военным трибуналом и Нюрнбергским трибуналом и т.п., а также отрицающих факты, установленные Нюрнбергским трибуналом. Перечень таких организаций устанавливается правительством РФ. В настоящее время имеется список экстремистских организаций на сайте Минюста РФ - http://minjust.ru/nko/perechen_zapret, и их символика в России запрещена. [26] Под запрет попала, в частности, Украинская повстанческая армия, внесенная вместе с «Правым сектором» и другими украинскими националистическими организациями в число экстремистских по решению Верховного суда РФ от 17 ноября 2014 года. При строгом применении закона в России запрещен державный тризуб, который стал государственным гербом Украины, а ранее использовался ОУН-УПА.

13 февраля 2015 года Роскомнадзор через официальное сообщение на своем сайте потребовал от СМИ не писать про организации из списка Минюста без указания на то, что соответствующая организация ликвидирована или запрещена.

Упоминание включенных в перечень организаций допустимо в материалах СМИ в негативном ключе, с использованием характеристик «радикальные», «экстремистские», «националистические». При этом текст сообщения должен содержать прямое указание на ликвидацию либо запрет деятельности таких организаций.

Это вызвало довольно оживленную реакцию, так как прямые указания СМИ от надзорного ведомства, как надо писать и какие выражения надо использовать, довольно необычны.

Так же стоит отметить, что сегодня в России Роскомнадзор, который занимается разрешительной, контрольной и надзорной работой в сфере СМИ и связи, а также защитой прав субъектов персональных данных, огласил цензурные ограничения на тему упоминания «Правого Сектора» и прочих фашистских организаций, действующих на Украине. Теперь их можно упоминать только в негативном контексте. Ограничения несколько странные, требуют применительно к ним писать «националистический», «радикальный», «экстремистский». 15 апреля 2015 года Роскомнадзор на своем сайте выпустил официальное разъяснение, что демонстрация нацистской символики без цели пропаганды не является наказуемой, обратив внимание, что закон запрещает:

-пропаганду и публичное демонстрирование нацистской атрибутики или символики, либо атрибутики или символики, сходных с нацистской атрибутикой или символикой до степени смешения, либо публичное демонстрирование атрибутики или символики экстремистских организаций.

Роскомнадзор указывает, что «в цитате из закона не случайно выделен союз „и“», а «юридическая сила может таиться в одной букве».

С целью проверки своих выводов Роскомнадзор заказал проведение специального юридико-лингвистического исследования, которое подтвердило, что союз «и» в данном случае имеет решающее значение, и само по себе публичное демонстрирование нацистской атрибутики или символики без целей пропаганды не является проявлением экстремизма и допустимо в научных, исторических и подобных целях.

В соответствии с п. 4 ст. 1 Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности» под экстремистскими материалами понимаются предназначенные для обнародования документы либо информация на иных носителях, призывающие к осуществлению экстремистской деятельности либо обосновывающие или оправдывающие необходимость осуществления такой деятельности, в том числе труды руководителей.

По мнению Роскомнадзора, озвученному замглавой Роскомнадзора, Максимом Ксензовым, именно МВД должно заняться наказаниями блоггеров за использование нацистской символики (а также за употребление мата). Впрочем, МВД пока не торопится следить за Интернетом, но Роскомнадзор надеется на поддержку со стороны Администрации Президента.

К моменту появления разъяснений Роскомнадзора, что демонстрировать нацистскую символику без целей ее пропаганды можно, на местах уже пошли перегибы - в частности, за распространение нацистской символики была оштрафована журналистка смоленского Интернет-издания, разместившая в сети фотографию собственного двора в годы фашистской оккупации.

В Улан-Удэ (Бурятия) суд оштрафовал на тысячу рублей активистку «Молодой гвардии» Марию Бурдуковскую за публикацию одной из эмблем граммар-нации: 5 июня 2014 года она разместила на странице во ВКонтакте изображение нацистского орла с подписью Grammatik Macht Frei («Грамматика освобождает»).

Также замечено несколько инцидентов, когда под предлогом борьбы с пропагандой нацизма запрещается продажа стендовых моделей и военно-исторических миниатюр, имеющих отношение к нацистской Германии.

В сентябре 2015 года стало известно, что в Томской области двух жителей оштрафовали по ст. 20.29 КоАП (распространение экстремистских материалов) за публикацию ролика с антифашистским мультфильмом про приключения Дональда Дака в нацистской Германии, который включен в Федеральный список экстремистских материалов.

К сожалению, каким бы ни был вклад советского народа в победу над фашизмом, каковы бы ни были принесенные жертвы, это, как мы видим в последние годы, никоим образом не мешает возрождению фашизма - ни в мире, ни в нашей собственной стране, фашизм отнюдь не принадлежит прошлому. Проблема лишь в том, что само понятие «фашизм» превратилось в бессодержательное расхожее клише. Фашист - нехороший, жестокий, противный человек. Мы обзываем фашистом всякого, кого не любим. Одни говорят о «демофашистах», другие - о коммунофашистах», а третьи - вообще о «сионофашистах».

Между тем, фашизм - это вполне конкретное социально-политическое и культурное явление, которое все более становится частью окружающей нас реальности. Причем, парадоксальным образом, чем больше пустой болтовни о фашизме, тем меньше понимания реальной угрозы.

На наш взгляд, актуальность данной связана прежде всего с тем, что проблема расовой нетерпимости в России (да и во всём мире) принимает все более тревожный характер. Каждый день из различных регионов нашей страны приходят все новые и новые сообщения о фактах проявления ксенофобии: избиениях скинхедами российских и иностранных граждан, осквернениях синагог и еврейских кладбищ, мечетей и др. За последние несколько лет количество подобных случаев выросло на 30%. Думается, что это связано с увеличением потоков миграции, ростом доли иностранцев среди представителей местного населения, и, когда приезжают представители другой культуры, они уже начинают чувствовать себя не просто жалкими одиночками, которым нужно быстрее адаптироваться к ситуации, интегрироваться, но настоящей силой. Они компактно размещаются, создают своеобразные замкнутые гетто. Соответственно, идет реакция населения. Президент России Владимир Путин во время парада на Красной площади 9 мая 2006 года подчеркнул, что «еще гуляют по миру и фашистская свастика и идеи фашизма».

Необходимо заметить, что поднимаемый вокруг фашизма шум и неофашизм несут не только положительную функцию - освещения проблемы, но и обратную - её популяризацию и неверную трактовку. Однако вопрос о существовании фашизма в России решается однозначно, что объяснимо. Столь же однозначно решаются вопросы, связанные с освещением тематики терроризма. Приведем несколько наиболее ярких примеров.

Вопиющий теракт в Беслане вызвал в свое время шквал эмоций и обсуждений, в том числе с точки зрения освещения происходивших событий.

Скажем, например, об увольнении главного редактора газеты «Известия» Рафа Шакирова в сентябре 2004 года. «Сильное недовольство в Кремле вызвала первая полоса субботних «Известий», которая состояла из фотографии девочки, которую вытаскивали из школы, что было расценено как нагнетание истерии, вредно воздействующее на российское общественное мнение» [26]. На страницах номера «Известий» от 4 сентября 2004 года были напечатаны крупные фотографии с места трагедии. Тон номера был очень эмоциональный, то есть такой, каким ему и следовало быть в те дни. При этом удалось избежать демонстрации жутких подробностей, хотя фотографии пугали, шокировали, заставляли задуматься, что вполне соответствовало ситуации. Главный редактор просто высказал свою точку зрения на происходящее, которая не совпала с мнением правительства. Это был не первый случай, когда позиция общенациональной газеты не отражала пожеланий сверху. «Шакиров был не слишком близок Кремлю и, видимо, не справился с задачей 'подавать четко дозированную информацию', так что субботний номер оказался последней каплей», полагает Константин Исаков из маркетингового агентства «Медиамарк» [4].

Сам Шакиров говорит о том, что их задачей было правдиво отобразить все то, что произошло, несмотря на все предупреждения сверху. «Профессиональная работа, она всегда востребована и всегда нужна» [4], - признается Раф Шакиров. К сожалению, данная точка зрения в то время не нашла поддержки у властей.

С темой Чечни связано и освещение теракта на мюзикле «Норд-Ост». Как показали события в театральном центре на Дубровке, многие журналисты не имели практического опыта работы в экстремальных условиях. Вероятно, этим можно объяснить совершенные ими ошибки в освещении теракта. По словам Е.Киселева в программе «Итоги»: «Нам говорили, что в Чечне все кончилось, а она оказалась на соседней улице». [2] Все три дня, когда происходили события, телеканалы, радиостанции и печатные СМИ освещали подробности теракта. С одной стороны, журналисты выполняли свой профессиональный долг - информирование населения о случившемся событии, с другой же - стали невольными информаторами боевиков, не подозревая о том, что террористы просматривают все выпуски новостей. Продюсер мюзикла «Норд-Ост» Александр Цекало в интервью корреспонденту Первого канала рассказал в прямом включении с места событий о том, что предоставил силовикам план здания театра, упомянув о подземных ходах, по которым можно проникнуть внутрь, и высказал предположение, что сотрудники спецслужб скоро начнут штурм здания. Так как сюжет моментально был показан в эфире, силовики не смогли воспользоваться этими путями, поскольку террористы их заминировали. Константин Эрнст, генеральный директор Первого канала, позже в интервью признал, что эта трансляция была ошибкой канала и после нее было принято решение ввести «очень жесткую самоцензуру». [35]

После окончания теракта руководители ведущих СМИ пришли к заключению, что «некоторые действия журналистов и средств массовой информации во время последнего теракта в Москве были неверными…это были ошибки, а не осознанное игнорирование той опасности, которые эти действия несли». [23]

Освещение теракта на Дубровке находилось на особом контроле руководства страны. Евгений Киселев позже писал, что «помощник президента Сергей Ястржембский обратился с двумя просьбами: не показывать передвижение спецназа, чтобы не повредить ходу операции, и не транслировать наиболее эмоциональные интервью с родственниками заложников». [38]

Нарушение этих требований грозило телеканалам и радиокомпаниям отключением от эфира.25 октября Минпечати закрыло канал «Московия», из-за того, что в дневном эфире канала было показано интервью с сестрой одного из заложников, в котором она заявила, что при отказе властей в выполнении требований боевиков, все заложники будут расстреляны. Кроме того, «Московия» нарушила один из пунктов закона о терроризме, транслировав фрагмент интервью с Бараевым, снятый до начала теракта катарским каналом «Аль-Джазира». Пресс-секретарь Минпечати Юрий Акиньшин, заявил о том, что все СМИ были заранее оповещены о недопустимости предоставления эфира чеченским террористам. «Мы обращаем внимание на это всех СМИ, включая радиостанцию “Эхо Москвы”» [38], - отметил он. Скажем также о нарушениях профессиональной этики, допущенных журналистами радиостанции «Эхо Москвы». В обзоре EchoNews «Норд-Ост 8 лет спустя: были ли ошибки у «Эха Москвы»? Игоря Горбунова разбирается запись 5 часов эфира (с 5 до 10 утра 24 октября 2002 года). Горбунов пишет: «Диспозиция на тот момент в информационной службе следующая: на новостях Анна Казакова, на месте событий Антон Черменский. Казакова в условиях форс-мажорных обстоятельств, перепутала все возможные склонения существительных, не очень четко представляла себе, как говорить и реагировать. Вывод такой напрашивается из явно неуместных, а точнее попросту непродуманных реплик, которые произносит Анна. Она обращается к Черменскому со словами «Доброй ночи» (невероятно режет слух; при этом, к слову, во время событий в Беслане все журналисты «Эха» приветствовали исключительно словами «здравствуйте»). Когда Антон заканчивает свой репортаж, она отвечает ему «Хорошо» (хотя в любом из слов, сказанных тогда спецкором «Эха», чего-то хорошего найти сложно). А в конце выпуска новостей вместо дежурных фраз Анна добавляет более приемлемое для какого-нибудь телевизионного ток-шоу «Будьте непременно с нами». [23]

Если говорить о событиях начала 2000-х, можно связать ошибки журналистов с неопытностью. В настоящее же время, когда разработано множество законов и рекомендаций, ошибки чаще всего оказываются нарушениями, причем вполне преднамеренными, с целью, к примеру, повышения рейтинга компании.

Обратимся к информационной войне в ходе российско-украинского конфликта.

Достоверность большинства материалов о вооруженных столкновениях между силовиками и ополченцами, о причастности России к данному военному конфликту и о роли Запада в эскалации напряженности в регионе вызывает сомнение. Описания одного и того же факта в разных СМИ не только разнятся в деталях, но и зачастую диаметрально противоположны. Мы находимся в ситуации полной дезинформации, не зная кому и во что верить. У каждого журналиста своя «правда», которую он отстаивает всеми способами. Поэтому в условиях информационной и гражданской войны на Украине нормы профессиональной этики размываются.

Единственным непреложным нарушением, подтвержденным вынесением его на рассмотрение общественной коллегией по жалобам на прессу является инцидент, в котором фигурирует известный российский тележурналист Дмитрий Киселев.

8 декабря 2013 года в программе «Вести недели» (телеканал «Россия-1») был показан сюжет « Украинское вече», где ее ведущий Дмитрий Киселев с уверенностью утверждал, что «киевские протесты идут согласно запланированному сценарию, который предполагает, что обязательно должна «пролиться кровь».

После выхода в эфир сюжета «Украинское вече» председатель киевской комиссии по журналистской этике Владимир Мостовой обратился с заявлением против Д. Киселева в российскую коллегию по жалобам на прессу.

Коллегия признала доводы заявителя обоснованными. Более того эксперты признали сюжет «Украинское вече» Д. Киселева откровенно пропагандистским: «Находя ситуацию расширения и укрепления присутствия пропаганды в сфере массовой информации России определенно ненормальной, Коллегия считает необходимым обратить на неё внимание журналистского сообщества, средств массовой информации как на репутационно рискованную для добросовестной журналистики. И уже по этой причине заслуживающую как серьёзной профессиональной дискуссии, так и общественного мониторинга». [25]

Интересен тот факт, что еще до подачи жалобы на сюжет «Украинское Вече», Дмитрий Киселев в программе от 15 декабря 2013 года решил принести «извинения» зрителям, но сделал это в весьма своеобразной форме: «Я искренне хочу выразить признательность зрителям программы «Вести недели» в Украине, которые обратили внимание на наши помилки в прошлое воскресенье. Ну схибили, что, впрочем, никак не отменяет простроенной логики киевских беспорядков».

К сожалению, нарушения профессиональной этики тележурналистами не проходят бесследно. Общественная коллегия по жалобам на прессу подчеркивала, что такие сюжеты как «Украинское вече» «способствуют укреплению недоверия народов, формируя ложный образ российской журналистики в глазах украинской аудитории». [25] Но вытекающими отсюда последствиями становится не столько нетерпимость украинского народа к российской журналистике, сколько враждебное отношение ко всей российской общественности в целом. Украинскими и западными СМИ насаждается идея о роли России как агрессора в раздувании конфликта на Украине. В эту крупномасштабную пропагандистскую акцию втягиваются и обычные граждане.

Приведенные выше примеры показывают, насколько важно осознание журналистами значимости своей деятельности и крайне осторожно обращения с информацией, формой и временем ее подачи. Совершенно недопустимо транслировать идеи террористов (даже с целью большей информативности) или давать своими репортажами повод к разжиганию общественных конфликтов.

Однако существуют и примеры противоположенной направленности, когда органы судебной власти безосновательно запрещают и закрывают СМИ. Приведем обзор газетой «Лента» ряда подобных нарушений.

Спустя несколько дней после очередного обновления списка экстремистских материалов СМИ обратили внимание на то, что среди прочего запрещенной оказалась статья, дословно цитирующая сообщение с сайта президента России. Ситуация выглядит абсурдной, но она точно не является единичной: среди 1677 пунктов «экстремистского» списка встречается еще много курьезных примеров невнимательности (или неосведомленности) судей при вынесении решений.

На самый последний случай обратил внимание информационно-аналитический центр «Сова», занимающийся мониторингом процесса борьбы с экстремизмом в России. В пункте 1674 (http://minjust.ru/ru/extremist-materials) федерального списка говорится о том, что в России запрещен выпуск №2 (60) газеты «Радикальная политика». Рядом с номером газеты приводятся и все заголовки с именами авторов материалов, опубликованных в нем. Первым в перечне указан материал Бориса Стомахина, радикального публициста и главного редактора «Радикальной политики». Но в одном ряду с материалом Стомахина и его единомышленников идет заметка «Поздравление президента» -- судя по копии газеты, опубликованной в интернете, это практически дословная перепечатка (http://lenta.ru/news/2013/02/22/extremisto/) заметки с сайта Кремля, рассказывающей о том, что Дмитрий Медведев наградил спецназовцев, участвовавших в войне с Грузией. Указана в решении суда и копия статьи (http://www.kommersant.ru/doc/1668439) Владислава Иноземцева из «Огонька», и перепечатка с белорусского оппозиционного сайта «Хартия 97» (где, по утверждению «Совы», критикуется только Лукашенко), и даже листовка партии «Демократический союз» от 1991 года. «Очевидно, Центральный районный суд Омска своим решением от 28.11.2012 признал весь номер 'Радикальной политики' экстремистским материалом, не рассматривая статьи по отдельности», -- делает вывод информационно-аналитический центр. И в такой же невнимательности можно уличить множество других судов, выносящих решения по обвинениям в экстремизме.

Порой случается, что разные суды в разное время признают экстремистскими одни и те же материалы, из-за чего в федеральном списке оказываются дублирующие друг друга пункты. Но в Башкирии запретили книгу нацистского деятеля Йозефа Геббельса, хотя труды руководителей национал-социалистической рабочей партии Германии являются экстремистскими непосредственно из определения (http://base.garant.ru/12127578/#1) термина «экстремистские материалы», изложенного в первой статье закона «О противодействии экстремистской деятельности». Точно такая же ситуация сложилась с книгой Генриха Гиммлера «Эсэсовец и вопрос крови».

В статье приводится еще множество примеров необоснованного запрещения материалов и судебных ошибок. В итоге автор делает вывод, что работой с подобного рода реестрами должны заниматься профессионалы во избежание нарушений.

Итак, говоря об освещении экстремизма в российских СМИ, можно сделать вывод, что, несмотря на существование специальных законов и разработку самими журналистами правил, которых необходимо придерживаться при обращении к подобной тематике, ситуация продолжает оставаться неоднозначной и требует дальнейшего обсуждения.

До сих пор СМИ и официальные власти не пришли к единому мнению о том, как сохранить объективность и свободу слова и при этом не содействовать распространению экстремизма в российском обществе. Хотя ряд рекомендаций все же выработан.

3.2 Законодатели журналистам: рекомендации в сфере противодействия экстремизму

В ходе длительной работы и многочисленных дискуссий вырабатываются основные направления борьбы с экстремизмом на различных уровнях. Обратимся к списку рекомендаций по противодействию экстремизму для СМИ.

1. Нужно поставить на поток создание высокопрофессиональных документальных фильмов, передач, статей, круглых столов и конференций, которые бы разоблачали человеконенавистническую сущность экстремизма и терроризма во всех их проявлениях, в первую очередь религиозно-политического. Пропагандировать различными способами бесперспективность предлагаемого экстремистами пути, их отсталость, ограниченность, убогость, преступность целей, средств и методов деятельности.

2. Нельзя предоставлять экстремистам и террористам и их лидерам доступ к СМИ. Необходимо ужесточение законодательных мер, которые должны быть направлены на запрет (или ограничение) освещения деятельности экстремистов и террористов и их лидеров.

3. Необходим особый режим доступа СМИ к информации в случае проведения бандитами новых террористических акций. Такой режим означает введение разумных ограничений на освещение теракта:

--во-первых, для того чтобы не создавать помех для работы специальных служб (как это было, например, при освобождении узников Норд-Оста);

--во-вторых, чтобы не создавать экстремистам и террористам рекламу, чего они добиваются в первую очередь;

--в-третьих, чтобы не нагнетать истерику и не доводить людей у телевизоров до предынфарктного состояния.

Информационное противодействие должно осуществляться в следующих основных формах:

-- общепрофилактическая работа на основе партнерства государства и гражданского общества, направленная на распространение нравственного позитива (идей добра, справедливости, межнационального и межконфессионального мира и согласия), а также правдивой информации об истоках, движущих силах и античеловеческой сущности экстремизма и терроризма;

-- индивидуальная профилактическая работа с использованием подготовленных пропагандистов;

-- организация ситуативного реагирования на информационные вызовы.

Главное в информационном противодействии -- развенчать культивируемую в экстремистском информационном пространстве героику терроризма, как средства достижения «благородных» целей. Показать, что эта героика в действительности является торговлей жизнями простых людей и что дивиденды от этой торговли в финансовой форме получают (и надеются получать еще больше) определенные структуры и лица. [21]

Коммуникативными основаниями профилактики религиозно-политического экстремизма и терроризма являются:

1. Формирование научных основ государственной медиаполитики, направленной против идеологии и практики религиозно-политического экстремизма и терроризма.

2. Исследование и обоснование механизмов и технологий пресечения распространения в СМИ информационно-коммуникационных сетях материалов с признаками пропаганды идеологии религиозно-политического экстремизма и терроризма и оправдания экстремистской и террористической деятельности. [24]

Таким образом, можно сделать вывод, что СМИ, по всеобщему признанию, являющиеся отдельной «властью» и формирующие общественное мнение, тем самым влияя на общественно-политическую ситуацию в стране, должны осознавать свою особую роль в борьбе с экстремизмом и выбрать четкую линию поведения.

Это довольно проблематично, поскольку необходимо, с одной стороны, сохранить свободу слова и независимость от государства, а с другой - не стать источником общественных разногласий и незаконных действий. В этой связи можно как основную назвать для СМИ задачу объективного освещения событий и их анализа, сохранения независимости суждений и при этом четкого следования букве закона.

Заключение

По мнению экспертов, Российской Федерации противодействие радикализации, экстремизму, терроризму должно носить всеобъемлющий и комплексный характер и развиваться по трем основным направлениям:

* формирование (совершенствование) механизмов защиты информационного пространства и населения от распространения идеологии терроризма и экстремизма;

* формирование (совершенствование) социально-политических, правовых, нравственных и иных основ для эффективного противодействия идеологии экстремизма и терроризма (в том числе просветительская, мобилизующая и инструктирующая составляющая);

* совершенствование системы и активизация информационного противодействия терроризму, реагирование на информационные вызовы путем консолидации усилий государства и институтов гражданского общества, включая научные учреждения, религиозные организации, творческие союзы, СМИ, бизнес сообщество. [21]

Роль СМИ в противодействии экстремизму является одной из главных. Именно возможность влиять на общественное мнение и даже формировать его позволяет СМИ либо поддерживать благоприятную атмосферу в стране, либо дистабилизировать ее.

В связи с этим многочисленные экстремистские организации по всему миру стремятся как можно активнее воздействовать на общество через различные виды СМИ, особенно Интернет. Государство вынуждено принимать ответные меры, которые несут охранительные функции, но вместе с тем, влияют на свободу слова.

Задача современных журналистов достаточно сложна: необходимо соблюдать букву закона, отстаивать собственное независимое мнение, объективно освещать события, бороться с противоправными действиями официальных органов. Думается, что консолидация журналистского сообщества, взаимная поддержка и стремление к профессионализму в своей деятельности помогут современным СМИ найти наиболее оптимальные варианты решения перечисленных выше задач и влиять на общественное мнение в положительном ключе.

Библиография

1. Большая Советская Энциклопедия [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://bse.sci-lib.com/ (20.05.2016).

2. Вартанов А.С. Октябрь тревоги нашей // Актуальные проблемы телевизионного творчества - М.: КДУ; Высшая школа, 2005. - С. 206.

3. Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР. 1990. № 3. Ст. 40.

4. Версии увольнения из «Известий» Рафа Шакирова [Электронный ресурс]. - Режим доступа: NewsInfo. 07.06.2016.

5. Верховский А. Антиэкстремистское законодательство и злоупотребления при его применении [Интернет-ресурс]: Доступ: http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/publications/2008/05/d13425/#1 (19.04.2016)

6. Воронцов С.А. Антиэкстремистская деятельность органов государственной власти и местного самоуправления России в институционально-правовом контексте. Автореф. дис. … д. юрид. н. Ростов-на-Дону, 2009.

7. Воронцов С.А. Антиэкстремистская деятельность органов государственной власти и местного самоуправления России в институционально-правовом контексте. Дис. … д. юрид. н. Ростов-на-Дону. 2009.

8. Воронцов С.А. Исламский радикализм как угроза национальной безопасности современной России // Философия права. 2008. № 2.

9. Воронцов С.А. О некоторых подходах к определению понятий «исламский экстремизм» и «исламский терроризм» / Юристъ - Правоведъ. 2008. № 2.

10. Воронцов С.А. О необходимости совершенствования государственной политики и управления в сфере безопасности // Проблемный анализ и государственно-управленческое проектирование. 2013. Т. 6. № 4 (30).

11. Воронцов С.А. Противодействие экстремизму в среде студенческой молодежи / Власть. 2012. № 9.

12. Горовая С.В. Роль массовой культуры в преодолении экстремизма // Актуальные проблемы противодействия национальному и политическому экстремизму: Материалы Всероссийской научно-практической конференции. В 2-х т. / Под ред. А.-Н.З. Дибирова, М.Я. Яхьяева, А.М. Муртазалиева, К.М. Ханбабаева. -- Махачкала: Издательство «Лотос», 2008. Т. 1. С. 578.

13. Декрет от 28 января 1918 года «О революционном трибунале печати» [Электронный ресурс]. - Доступ: http://www.libussr.ru/doc_ussr/ussr_214.htm (03.05.2016).

14. Есин Б.И. История русской журналистики. 1703 - 1917 / Б.И. Есин. - М.: Флинта, 2009. - 464 с.

15. Завтра. 1999. № 5.

16. Залужный А.Г. Правовые гарантии противодействия экстремистской деятельности в политической, религиозной и других сферах общественной жизни // Закон и право. 2002. № 9.

17. Запрет в России нацистской и экстремистской символики [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.wikireality.ru/wiki/ (20.05.2016).

18. Килясханов Х.Ш. Социально-философский анализ феномена политического экстремизма в условиях реформирования российского общества: Дис. … канд. филос. наук. Тверь, 2006.

19. Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. По изданию 1914 г. [Электронный ресурс]. - Доступ: www.allpravo.ru. (03.05.2016).

20. Краткий политический словарь. М., 1989.

21. Курьезные примеры из списка экстремистских материалов // LENTA.RU [Электронный ресурс]. - Доступ: https://lenta.ru/articles/2013/02/25/fedspisok// (07.06.2016)

22. Мартыненко К.Б. Политический терроризм: понятие, признаки, классификация. Северо-Кавказский юридический вестник. 1999. № 7. С. 66-74.

23. Научно-практические выводы и рекомендации по совершенствованию и укреплению системы профилактики и противодействия политическому экстремизму и терроризму [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.ekstremizm.ru/biblioteka/knigi/item/263-nauchno-prakticheskie-vyvody-i-rekomendacii#_ftn1 (20.05.2016).

24. Обзор EchoNews «Норд-Ост 8 лет спустя: были ли ошибки у «Эха Москвы»? [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.echonews.ru/2010/11/18/dubrovka.html.

25. Обращение представителей российского журналистского сообщества к президенту РФ от 20.11.2002: [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.smi.rusmedia.ru/index.php?hs=y&page=for_press12.

26. Общественная коллегия по жалобам на прессу [Электронный ресурс] URL - http://presscouncil.ru/index.php/praktika/rassmotrennye-zhaloby/3007-zhaloba-na-vesti-nedeli-s-dmitriem-kisilevym-iz-za-osveshcheniya-evromajdana?showall=&start=9.

27. О противодействии экстремистской деятельности: ФЗ от 25.07.02 г. № 114-ФЗ // Российская газета 2002. 30 июля.

28. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1993.

29. Основные направления и приоритетные проблемы научных исследований в области профилактики терроризма. Проект. - М.: МГУ, 2008.

30. Отставка главного редактора «Известий» обусловлена политическими мотивами и цензурой. [Интернет-ресурс]: Доступ: NEWSru.com.- 07.06.2016.

31. Перепелицын А.В. Понятие экстремизма // Наука и образование; хозяйство и экономика; предпринимательство; право и управление. [Интернет-ресурс]: Доступ: http://www.journal-nio.com/index.php?option=com_content&view=article&id=3462 (20.04.2016)

32. Перечень некоммерческих организаций, в отношении которых судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности по основаниям, предусмотренным ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://minjust.ru/nko/perechen_zapret (20.05.2016).

33. Политология: Краткий энциклопедический словарь-справочник. Рн/Д.; М., 1997.

34. Проблемы безопасности и противодействия терроризму. Материалы конференции в МГУ 25-26 октября 2006 г. -- М.: МЦМНО, 2007; Современный терроризм и борьба с ним: социально-гуманитарные измерения. -- М.: МЦМНО, 2007.

35. Радько Т.Н. Теория государства и права. М.: Проспект, 2011. С. 226- 235.

36. Русанова О.А. Этнорелигиозный экстремизм как социальное явление в российском обществе (на примере Северо-Кавказского региона): дис. … канд. соц. наук. М., 2004.

37. Сергун Е.П. Правовое обеспечение противодействия экстремистской деятельности в Российской Федерации // Правовая политика и правовая жизнь. 2006. № 2.

38. Степанов Н.В. Криминологические проблемы противодействия преступлениям, связанным с политическим и религиозным экстремизмом: дис. … канд. юрид. наук. М., 2003.

39. Терроризм должен быть этичен // Газета «Коммерсант», №200, 2002 г.

40. Толковый словарь русского языка: В 4 т. / Под ред. Д. Н. Ушакова. Т. 1. М., 1935; Т. 2. М., 1938; Т. 3. М., 1939; Т. 4, М., 1940. (Переиздавался в 1947-1948 гг.); Репринтное издание: М., 1995; М., 2000.

41. Трехдневный спецвыпуск // журнал «Коммерсант-Власть», №47, 2002 г.

42. Филимонов Э.Г. Христианское сектанство и проблемы атеистической работы. Киев. 1981.

43. Фридинский С.Н. Экстремизм как угроза национальной безопасности / Современные проблемы совершенствования законодательного обеспечения глобальной и национальной безопасности, эффективного противодействия международному терроризму. Ростов-на-Дону, 2003.

44. Хвостов В.М. Общая теория права. Элементарный очерк. СПб. По изданию 1911 г. [Электронный ресурс]. - Доступ: www.allpravo.ru. (03.05.2016).

45. Шишкина М.А. Паблик рилейшнз в системе социального управления. СПб., 1999.

Приложение

АНТИТЕРРОРИСТИЧЕСКАЯ КОНВЕНЦИЯ. ПРАВИЛА ПОВЕДЕНИЯ СМИ В СЛУЧАЯХ ТЕРРОРИСТИЧЕСКОГО АКТА И КОНТРТЕРРОРИСТИЧЕСКОЙ ОПЕРАЦИИ (http://www.mid.ru/home)

«Учитывая стремление СМИ находиться в центре событий, обеспечивая право общества на получение достоверной информации, - говорится в этом документе, - журналистское сообщество считает необходимым создать устойчивую систему необходимых действий и принципов при освещении чрезвычайных ситуаций, представляющих угрозу безопасности людей. Опыт последнего времени позволил разработать следующие методические рекомендации:

1. СМИ и журналисты при работе в чрезвычайных ситуациях должны строго соблюдать действующее законодательство о СМИ и о борьбе с терроризмом.

2. Всегда иметь в виду, что сообщения в СМИ являются общедоступными, в том числе и для тех, кто намеренно создает критическую ситуацию. Их реакция на ваши сообщения может быть неадекватной;

3. Избегать детальных подробностей о действиях профессионалов, занятых спасением людей;

4. Исходя из того, что доступ к СМИ с целью изложения своей позиции в большинстве случаев является одной из главных целей террористов, журналистам необходимо:

- не брать у террористов интервью по своей инициативе;

- не предоставлять им возможности выйти в прямой эфир без предварительных консультаций с правоохранительными органами;

- помнить, что прямая трансляция может использоваться террористами для передачи условных сигналов сообщникам в других местах;

- быть готовыми в любой момент прервать прямую трансляцию с места события;

- не комментировать и не анализировать требования террористов на дилетантском уровне, без профессиональных консультаций;

- отдавать себе отчет в том, что заложники террористов являются и заложниками ситуации, в определенный момент превращающимися в инструмент давления и на государство, и на общественное мнение.

5. Не пытаться получить доступ к секретной информации спецслужб, проводящих контртеррористическую операцию. Невольно проговорившись, вы можете не только сорвать освобождение заложников, но и погубить многих людей, в том числе тех, кто идет на помощь;

6. Учитывать, что спасение людей важнее права общества на информацию. Прямо сообщать, что часть информации закрыта по соображениям безопасности;

7. Помнить о своей обязанности информировать общественность, а не сеять панику. Следить не только за смыслом сказанного, но и за тоном;

8. При освещении события не мешать работать правоохранительным органам, медицинским и иным службам, чья задача спасти людей;

9. Стремиться быстро оценивать степень важности информации и ее потенциальную опасность для развития ситуации:

- помнить, что мировое сообщество отвергает связь терроризма с факторами расы, религии и национальности;

- не стремиться намеренно оскорблять и унижать террористов, в руках которых жизнь заложников;

- не использовать непроверенные источники информации.

10. Быть тактичными и внимательными к чувствам родных и близких жертв терроризма;

11. Избегать излишней сенсационности и натурализма при показе жестокости и насилия, с уважением относиться к нравственным и религиозным чувствам своей аудитории;

12. Не допускать монтажа документальных материалов, при котором может исказиться или извратиться смысл происходящих событий;

13. Не предлагать лицам, вовлеченным в критическую ситуацию, предпринимать какие-либо действия для получения «удачных» фото- или видеокадров;

14. Не стремиться стать действующим лицом в критической ситуации. Не брать на себя роль посредника;

15. Если журналист оказался в числе переговорщиков, он должен воздержаться от собственных публикаций до разрешения кризиса;

16. Своевременно предупреждать официальные органы обо всех ставших вам известными планах проведения или развития террористических актов, даже если они представляются вам маловероятными».