Анализ системы гражданско-правовой защиты прав участников договора лизинга в РФ

https://

https://

Введение

Актуальность темы исследования. Развитие экономики России нуждается в привлечении инвестиций. Одним из способов инвестирования в техническое перевооружение страны является лизинг, который представляет собой альтернативный кредитованию способ финансирования приобретения основных средств.

Развитие финансового лизинга является одной из составляющих создания благоприятных условий для инвестиционной деятельности, осуществляемой в форме капитальных вложений.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 20.07.2011 № 20-П, преимущества лизинга очевидны, поскольку по истечении срока лизинга лизингополучатель может приобрести право собственности на предмет лизинга по остаточной, приближенной к нулевой стоимости; за счет лизинговых платежей уменьшается налогооблагаемая база по налогу на прибыль; лизинговые операции не ухудшают показателей финансовой устойчивости и ликвидности лизингополучателя.

Последовательная реализация мер по улучшению инвестиционного климата в России способствовала созданию нормативно-правовой базы в лизинговой сфере. На примере лизинговой отрасли можно проследить тесную взаимосвязь между законодательными изменениями, в совокупности с макроэкономическими факторами, и динамикой развития регулируемых отношений.

Развитие лизингового сектора российской экономики в 90-е годы потребовало его комплексного законодательного регулирования. В 1998 году был принят Федеральный закон от 29.10.1998 № 164-ФЗ «О финансовой аренде (лизинге)» (далее - Закон о лизинге). Принятый Закон о лизинге страдал множеством недостатков, которые были во многом исправлены в 2002 году, что стало хорошим стимулом для развития отрасли.

Несмотря на финансовый кризис 2008 года, лизинг в России не исчез, а начал свое восстановление. Активный рост рынка привел, в свою очередь, к развитию и усложнению судебной практики в области лизинга. На примере различных категорий споров между субъектами лизинговых правоотношений все отчетливее стали просматриваться разница в оценке лизинга как правового явления среди судебных инстанций, а также несоответствие между формой договора и реальным содержанием правоотношений.

Признание договора лизинга видом договора аренды, которое очевидно вытекает из действующего гражданского законодательства, приводит на практике к дисбалансу в предоставляемой сторонам гражданско-правовой защите нарушенных прав. Противоречия, выявленные в правоприменительной практике, связанные в том числе с последствиями досрочного расторжения договора лизинга, утратой (гибелью) предмета лизинга, защитой права собственности лизингодателя, банкротством лизингополучателя, дестабилизировали гражданский оборот и послужили толчком для нового витка научных дискуссий о природе лизинговых правоотношений. Одной из ключевых задач стал поиск баланса интересов субъектов лизинговых правоотношений в условиях усложняющегося хозяйственного оборота.

С принятием Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 14.03.2014 № 17 «Об отдельных вопросах, связанных с договором выкупного лизинга» был дан сигнал всем арбитражным судам о необходимости выделения особого вида договора лизинга - выкупного, как заслуживающего самостоятельной защиты, отличной от предоставляемой типичным арендным правоотношениям. Такое точечное разрешение наиболее сложных практических вопросов сняло некоторую неопределенность в сфере лизинговых правоотношений. Тем не менее выявленные проблемы требуют комплексного подхода: пересмотра существующего представления о лизинге как о виде договора аренды, сравнительного анализа правового регулирования лизинговых правоотношений в странах с развитым правопорядком, а также выработки общих ориентиров в вопросах предоставляемой защиты прав субъектов лизинговых правоотношений в зависимости от экономического содержания сделки.

Степень научной разработанности темы. Договор лизинга был предметом изучения в ряде диссертационных исследований и иных научных работах. Во многих из них, в частности в трудах В.В. Витрянского, А.А. Иванова, Е.В. Кабатовой, Т.А. Конновой, И.Г. Лисименко, А.Е. Прудниковой, И.А. Решетник, Н.А. Санисаловой, С.А. Сычева, Ю.С. Харитоновой, Е.В. Черниковой, внимание уделялось общим вопросам правовой природы договора финансовой аренды (лизинга) и его места в системе гражданско-правовых договоров. По отдельным аспектам его правовой сущности писали Ю.Н. Кашеварова, И.В. Торрес Ортега, особенности международного лизинга рассматривал М.Ю. Савранский, сравнительному анализу правового регулирования лизинговых правоотношений в Российской Федерации и зарубежных странах уделяли внимание С.В. Алексеев, Е.В. Арсентьева, Л.Ю. Василевская, Е.В. Слесаренко, Ю.В. Чекалина, в работе И.Е. Кабановой были раскрыты проблемы лизинга недвижимости.

Объектом исследования являются гражданско-правовые отношения, возникающие между участниками договора лизинга, в связи с его реализацией и прекращением.

Предметом исследования выступают нормативные правовые акты, включая международные конвенции, правоприменительная практика, а также теоретические проблемы в области гражданско-правовой защиты прав участников договора лизинга.

Целью работы является исследование в области гражданско-правовой защиты прав участников договора лизинга, а также разработка рекомендаций по совершенствованию действующего законодательства и судебной практики.

Данная цель достигнута путем решения следующих научных задач:

1) раскрыть правовую природу договора лизинга;

2) определить субъективный состав участников договора лизинга;

3) рассмотреть основания ответственности сторон за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств по договору лизинга;

4) внести предложения и рекомендации по совершенствованию действующего законодательства и судебной практики.

Методологической основой исследования в свете поставленной цели и задач послужила система научных методов познания. Общеметодологическую основу составил диалектико-материалистический метод. В качестве общенаучных методов были использованы: анализ, синтез, дедукция, индукция, абстрагирование, моделирование, комплексный анализ. В работе применены частные методы: исторический, сравнительно-правовой, статистический, формально-логический, правового моделирования, лингвистический.

Теоретическую основу исследования составили труды в области общего учения об обязательстве и его исполнении, в частности работы М.М. Агаркова, В.A. Белова, M.И. Брагинского, В.В. Витрянского, М.А. Егоровой, В.В. Кулакова, Л.А. Лунца, И.Б. Новицкого, С.В. Сарбаша, в области нетипичных институтов и смешанных договоров - О.Н. Садикова и М.И. Брагинского, в области системного анализа гражданско-правовых договоров - Ю.В. Романца. Исследование вопросов осуществления и защиты прав участников рыночных отношений основано на работах Ю.Н. Андреева, Е.В. Вавилина, В.П. Грибанова, B.В. Мехедовой, А.А. Павлова, особенности защиты прав кредитора при банкротстве освещены с учетом работ А.И. Гончарова и В.А. Химичева, специфика права собственности лизингодателя раскрыта на основе трудов С.А. Громова и А.В. Егорова. Проблемы возмещения убытков и страхования имущества были исследованы с опорой на работы А.В. Волкова, С.Л. Дегтярева, Д.В. Добрачева, А.Г. Карапетова, В.В. Овсиенко, Е.В. Позднышевой, Ю.Б. Фогельсона и других ученых.

Организационно-экономические аспекты лизинговых правоотношений изучены на основе работ В.Д. Газмана, Л.И. Гехта, В. Хойера и других.

Практическая значимость исследования заключается в выводах и предложениях, которые могут быть использованы в целях совершенствования нормативного регулирования правоотношений, вытекающих из договора лизинга, правоприменительной практики и договорных форм хозяйствующих субъектов.

1. Понятие и содержание лизинга

1.1 Правовые концепции о сущности отношений, вытекающих из лизинга

Термин «лизинг» неоднозначен, поэтому никто не может дать ему точное определение. На арене международных отношений также нет единства понятий: существуют термины «лизинг», «финансовый лизинг» или «финансовая аренда». Термин «leasing» (лизинг), появившись как производное от английского «to lease», что переводится как «сдавать или брать в аренду», приобрел множество значений: от обозначения системы экономических отношений до договора, опосредующего эти отношения.

В Российской Федерации в первых нормативно-правовых актах, посвященных данной сфере правоотношений, использовался термин «финансовый лизинг». Действующее же законодательство термины «финансовая аренда» и «лизинг» рассматривает как синонимы. При этом подходы законодателя к регулированию данной категории правоотношений разнятся. Во второй части Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) нормы о финансовой аренде (лизинге) располагаются в главе 34, посвященной аренде. Тем самым нормы о лизинге отнесены к договору аренды в качестве одного из его видов. Соответственно, термин «финансовая аренда» также подчеркивает данную институциональную принадлежность. В то же время в преамбуле Федерального закона «О финансовой аренде (лизинге)» от 29.10.1998 г. № 164 - ФЗ выделяется, что целью его регулирования является развитие форм инвестиций в средства производства на основе финансовой аренды (лизинга). По мнению некоторых ученых, лизинг урегулирован Законом о лизинге именно как форма инвестиций, а не как вид аренды.

Таким образом, различие в регулировании, носящее концептуальный характер, отражает разные подходы к пониманию правовой природы отношений, связанных с лизингом.

На наш взгляд, среди правовых концепций о сущности отношений, вытекающих из лизинга, условно можно выделить две основные. В соответствии с первой концепцией отношения из лизинга рассматриваются как вид арендных отношений, а в соответствии со второй - как отношения, претендующие на типологическую самостоятельность (sui generis), то есть не подпадающие под уже имеющиеся конструкции. Есть и иные точки зрения, например, рассматривающие отношения из лизинга как смешанные отношения, содержащие в себе элементы аренды и купли - продажи7, как одну из форм кредитования8 и другие.

Сторонники первого подхода (С.А. Сычев А.П. Белов, А.Е. Прудникова, Ю.А. Серкова и другие) во многом разделили мнение В.В. Витрянского, опирающееся на действующую систему правового регулирования лизинговых отношений. Отношения, претендующие на типологическую самостоятельность, имеют существенные различия практически во всех своих элементах: предмете, субъектном составе, содержании, чего нельзя сказать о лизинге, так как его отличие от аренды состоит в предмете за счет действий лизингодателя по заключению с продавцом договора купли-продажи, что свидетельствует о соотношении аренды и лизинга, как рода и вида. Кроме этого, некоторые ученые подчеркивают единую направленность лизинга и аренды на возмездную передачу имущества во временное пользование, что предполагает наличие их единой основы правового регулирования. Как выразилась Т.А. Коннова, лизинг, как и аренда, имеет своим содержанием, по крайней мере, сравнимую с арендой ограниченную во времени передачу объекта для использования.

В практике Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации можно встретить формулировки, максимально приближающие лизинг к аренде. Например, в постановлении Президиума ВАС РФ № 17748 от 12.07.2011 говорится, что, получая лизинговые платежи, лизингодатель предоставляет другой стороне встречное исполнение: право владеть приобретенным лизингодателем предметом лизинга и использовать его12. Тем самым лизинговый платеж представляет собой плату за фактическое пользование имуществом за определенный период времени.

Если следовать представлению об отношениях из лизинга как арендных, то, руководствуясь ст. 625 ГК РФ, справедливо применять к ним общие положения об аренде, если иное не установлено кодексом. Например, статья 622 ГК РФ (практически аналогичен ей по смыслу п. 5 ст. 17 Закона о лизинге), предусматривающая право арендодателя на взыскание арендных платежей при просрочке возврата предмета аренды, применима и при досрочном расторжении договора лизинга, независимо от того, на каком этапе прекращены договорные отношения. Данная ситуация не вызвала бы вопросов, если не учитывать особые характеристики лизинга.

Стороны договора лизинга в России вправе применять механизм ускоренной амортизации предмета лизинга (статья 259.3 Налогового кодекса Российской Федерации), что позволяет считать предмет полностью самортизированным ранее истечения срока его полезного использования. Срок лизинга тем самым бывает короче срока полезного использования, а полная стоимость предмета лизинга при этом входит в общую сумму лизинговых платежей. Тем самым стороны вправе предусмотреть право лизингополучателя по истечении срока лизинга и внесении всех лизинговых платежей (или досрочно при соблюдении определенных условий) приобрести предмет лизинга в собственность.

Следовательно, при внесении большей части лизинговых платежей можно предположить, что большая часть стоимости предмета лизинга оплачена.

Представим теперь, что лизингополучатель допустил просрочку в оплате двух из последних трех лизинговых платежей (если предположить, что остались не оплаченными последние три платежа, то по истечении срока лизинга договор считается прекращенным), а лизингодатель в ответ на это в одностороннем порядке отказался от исполнения договора лизинга (п.3 ст. 450 ГК РФ). Таким образом, лизингодатель приобрел по отношению к лизингополучателю право требовать возврата предмета лизинга, а также внесения арендных платежей (допустим в размере лизинговых платежей) за все время просрочки возврата имущества (помимо просроченных платежей по договору). Лизингополучатель, оплатив задолженность по лизинговым платежам и вернув предмет лизинга, по сути, выплатит стоимость этого имущества в составе лизинговых платежей и останется, в итоге, без него. Кроме того, с него могут взыскать еще платежи за просрочку возврата предмета лизинга, если таковая будет допущена.

С точки зрения арендной концепции отношений из лизинга, ситуация выглядит логичной, но, с точки зрения баланса интересов сторон, явно в пользу лизингодателя и несправедливой по отношению к лизингополучателю.

В правоприменительной практике можно встретить множество иных примеров, из которых становится очевидным противоречие формы и содержания лизинговых правоотношений. А.В. Егоров по этому поводу выразил сомнение, что нужно по-прежнему именовать арендой то, что почти совсем не отвечает ее сущностным признакам.

Сторонниками второго направления (Е.В. Кабатова, Ю.Н. Кашеварова, И.Г. Лисименко, Е.А. Павлодский, И.А. Решетник, Н.А. Санисалова, Е.В. Угольникова, Ю.С. Харитонова, Е.В. Черникова, Е.Б. Щербакова и другие) также были подмечены существенные отличия лизинга от аренды, позволяющие говорить о самостоятельной природе лизинга.

В противовес сторонникам арендной концепции И.А. Решетник выделила, как минимум, семь отличительных черт лизинговых правоотношений (обязательство по приобретению предмета лизинга, возложение риска случайной гибели и обязательства по техническому обслуживанию на лизингополучателя, предпринимательская цель, специфический субъектный состав, ответственность продавца перед лизингополучателем за качество, комплектность и сроки поставки предмета лизинга, ограничения в отношении предметов, которые могут передаваться в лизинг). Данные отличительные черты, по мнению автора, характеризуют специфическую правовую сущность и подчеркивают своеобразие и уникальность этой сложной правовой конструкции, позволяющие выделить ее в самостоятельное нормативно-юридическое образование - правовой институт.

По мнению Е.В. Угольниковой, лизинг содержит в себе одновременно существующие свойства кредита, финансово - инвестиционной и арендной деятельности, которые неразрывны друг от друга, образуют новую форму бизнеса. Ю.В. Харитонова, в свою очередь, дополнила понимание лизинга, выделив в нем организационную составляющую, поскольку содержание обязательств из договоров лизинга составляет уже не только обмен товарами и услугами, но и особую организацию отношений, позволяющую участникам обязательства совместно достигать поставленных целей.

Е.В. Кабатова верно отметила, что каждая из теорий ставит во главу угла какой-нибудь один аспект лизинга; желание определить его юридическую природу с помощью известных институтов приводит к тому, что какая-то часть отношений остается за пределами этого института.

В своей работе Е.Б. Щербакова пришла к выводу, что выявленная недостаточность правового регулирования лизинга неизбежно приводит к применению по аналогии норм традиционных правовых институтов (аренды, купли-продажи). Исследователь полагает, что в будущем будет сформулирован самостоятельный гражданско-правовой институт. Тенденция, по мнению автора, прослеживается в Конвенции УНИДРУА «О международном финансовом лизинге», Гражданском кодексе Квебека.

Важная особенность конструкции лизинга, по точному замечанию М.Ю. Савранского, состоит в том, что хотя операции, связанные с использованием оборудования, и являются наиболее видимой частью лизинга, они жестко детерминированы финансовыми обстоятельствами. Лизинг представляет собой целостную, законченную схему, при которой финансовые средства лизингодателя при участии поставщика трансформируются в предмет лизинга с тем, чтобы после передачи последнего лизингополучателю вновь обрести финансовую форму в виде периодических платежей (лизинговой платы), и вновь, но в большем размере вернуться на счета лизингодателя.

Аналогичное мнение можно встретить и у Конституционного Суда Российской Федерации, сравнившим в постановлении от 20.07.2011 г. № 20-П лизинг со своего рода финансовой услугой. По мнению С.А. Громова, использование словосочетания «своего рода» (sui generis) указывает на самостоятельный характер лизинговых отношений, вытекающих из рода договоров об оказании финансовых услуг.

Таким образом, по мнению сторонников второго подхода, лизинговые отношения лишь внешне схожи с арендными, но при этом имеют иное происхождение (каузу). Соответственно, лизинговые отношения претендует на типологическую самостоятельность и требует комплексного урегулирования в рамках отдельного правового института.

В свое время С.В. Сарбаш высказал опасение, что исследователи, затрудняющиеся подвести то или иное явление под известный правовой институт, стремятся объявить его правовым явлением особого рода. Как следствие, соответствующее явление может оказаться выведенным из-под действия норм, которым оно действительно принадлежит.

На наш взгляд, данные опасения применительно к отношениям из лизинга неактуальны, так как общие положения об аренде практически к ним не применимы. Как было показано на примере со статьей 622 ГК РФ, буквальное применение общих норм об аренде может привести к явному нарушению баланса интересов сторон.

Следует выделить также кредитную концепцию лизинговых отношений. По мнению сторонников кредитной концепции, причина противоречия кроется в кредитной каузе лизинга, отличной от каузы аренды. Данное противоречие формы (аренда) и содержания (кредитование, осложненное элементами ведения чужого дела) является также первопричиной расхождений в судебной практике.

Сторонники кредитной концепции верно подметили особую основу лизинговых отношений, дисгармонию формы и содержания и, как следствие, необходимость существенной корректировки норм ГК РФ о лизинге.

Существенное отличие кредитной концепции от представлений о лизинге как самостоятельном правовом институте заключается в том, что в кредитной теории лизинг ассоциируется с особой формой кредитования, при которой правовое положение лизингодателя должно быть равно тому, какое имеет обычный заимодавец (он же залогодержатель), в том числе и в делах о банкротстве лизингополучателя. С одной стороны, беря во внимание экономическую составляющую отношений, лизинг очень похож на кредит (в частности в структуре лизингового платежа можно выделить инвестиционную часть - основной долг и проценты - плата за финансирования). Но, с другой стороны, такое уподобление чревато стиранию основного отличия лизинга от залога, заключающегося в титуле лизингодателя как собственника предмета лизинга. Вопрос защиты права собственности лизингодателя один из непростых и порой краеугольных, но именно титул собственника выгодно отличает лизингодателя от залогодержателя, что, тем не менее, не умаляет необходимости особого урегулирования пределов осуществления и защиты такого права собственности. В иностранных источниках также можно встретить мнение, что обеспеченный заем и лизинговая структура не являются сопоставимыми, а, напротив, представляют собой два разных способа финансирования, которые не должны отождествляться или смешиваться.

Подавляющее большинство договоров лизинга, заключаемых на российском рынке, предусматривают переход права собственности от лизингодателя к лизингополучателю на предмет лизинга по итогам действия договора, при условии полной выплаты всех лизинговых платежей. Такая модель правоотношений, по мнению некоторых ученых, больше напоминает немецкую модель найма-продажи. В российской судебной практике можно встретить ряд дел, в которых лизинговые споры были рассмотрены, с точки зрения представлений о лизинге, как объединения элементов финансовой аренды и купли-продажи. В научной литературе также можно встретить исследования, в которых обосновывается мнение о смешанном характере лизинговых правоотношений. Например, Л.И. Гехт утверждает, что лизинг содержит элементы арендных и кредитных отношений. В работе М.И. Кулагина можно встретить упоминание, что в лизинге сочетаются характеристики и имущественного найма (аренды), и продажи.

Действительно, в лизинговых правоотношениях можно встретить характерные черты аренды (при передаче имущества во владение и пользование), купли-продажи в рассрочку (передача титула после выплаты всех лизинговых платежей), кредита (в структуре лизингового платежа можно выделить проценты и основной долг), поручения (лизингополучатель поручает лизингодателю приобрести определенный предмет лизинга у конкретного продавца). При этом сами лизинговые правоотношения, на наш взгляд, не являются комбинацией перечисленных выше элементов различных гражданско-правовых институтов, а представляют собой единую систему отношений, уникальную и самостоятельную.

Представление же о лизинге, как о смешении разных видов отношений, неизбежно породит проблему конкуренции применимых к ним норм. И, как правильно заметил Ю.В. Романец, нормы одного договорного института нередко противоречат нормам другого.

Примером могут послужить рассуждения ВАС РФ о лизинге с правом выкупа как правовом явлении, соединяющем и отношения из финансовой аренды, и отношения по купле-продаже. Указание на смешанный характер лизинга, и применение к отношениям сторон по выкупу предмета лизинга норм Гражданского кодекса, регулирующих куплю-продажу, порождает конфликт норм. Например, применение статьи 489 ГК РФ может привести к возможности не возвращать предмет лизинга, оплаченный более чем на половину, кроме того, возникает конкуренция норм, регулирующих лизинговые правоотношения, со статьей 624 ГК РФ (аренда с правом выкупа), статьей 501 ГК РФ (договор найма-продажи). В судебной практике можно встретить ряд судебный актов кассационной инстанции, согласно которым лизингодателям отказали в возврате предмета лизинга в связи с внесением лизингополучателем большей части лизинговых платежей, ссылаясь на нормы о купле-продаже в рассрочку.

Подобная аналогия, проводимая судебными инстанциями, вряд ли может быть оправдана отсутствием четкого разграничения между лизингом с последующим выкупом и арендой, смешанной с куплей-продажей в рассрочку, что ведет к необоснованному отождествлению разных правовых институтов и размыванию границ между ними.

Наличие признаков традиционных договорных типов не свидетельствует о таком смешении характерных прав и обязанностей, которые позволили бы применить к ним в равной степени корреспондирующие им нормы. Неопределенность (прежде всего, в выборе регулирующих норм), порождаемая толкованием лизинговых правоотношений как смешанных, свидетельствует о сложности данного правового явления и несовершенстве его правового регулирования. Тем самым мы не поддерживаем мнения о смешанном характере лизинговых правоотношений. Как указывал Д.В. Чмил, договор лизинга нельзя приравнивать к смешанным договорам. По мнению И.А. Решетник, такое сочетание элементов разных договорных конструкций сформировало особую специфическую природу лизинга.

В пользу уникальности и самостоятельности лизинга как правового явления можно привести опыт международного регулирования лизинговых правоотношений. На международной арене в сфере лизинга, помимо Конвенции УНИДРУА о международном финансовом лизинге от 28 мая 1988 года (далее - Конвенция УНИДРУА о международном финансовом лизинге), есть также Конвенция УНИДРУА о международных гарантиях в отношении подвижного оборудования, подписанная 16 ноября 2001 г. на дипломатической конференции в г. Кейптауне (далее - Кейптаунская конвенция). Кейптаунская конвенция заменяет Конвенцию УНИДРУА о международном финансовом лизинге в части, касающейся авиационных объектов, согласно ст. 46 Конвенции и ст. ХХУ Протокола об авиационном оборудовании.

В преамбуле Кейптаунской конвенции подчеркнуто, что она направлена на установление правовых рамок для международных гарантии в отношении подвижного оборудования, имеющего большую ценность или особое экономическое значение, признавая преимущества лизинга и обеспеченного активами финансирования и желая содействовать таким сделкам путем установления четких правил регулирования.

Кейптаунская конвенция предусматривает способы защиты прав кредиторов при неисполнении обязательств должником, предоставляемые международными гарантиями, зарегистрированными в Международном регистре. Зарегистрированные международные гарантии обеспечивают кредитору приоритет его прав на оборудование по отношению к другим кредиторам и продолжают действовать даже в случае банкротства должника.

Согласно статье 2 Кейптаунской конвенции международная гарантия предоставляются залогодателем по соглашению об обеспечении исполнения обязательства или принадлежит лицу, являющемуся потенциальным продавцом по соглашению о предварительной продаже с резервированием права собственности, или принадлежит лицу, являющемуся лизингодателем по соглашению о лизинге.

Таким образом, унифицированное международное регулирование в данной области основано на понимании регулируемых отношений с позиции так называемых обеспечительных интересов (security interests) или обеспечительных сделок.

Следовательно, в лизинговых правоотношениях право собственности служит цели обеспечения исполнения лизингополучателем своих денежных обязательств, что коренным образом отличается от правового титула собственника, принадлежащего арендодателю в договоре типичной аренды.

Указанная особенность лизинговых правоотношений, заключающаяся в том числе в четком разграничении подвидов лизинга, была подмечена С.А. Громовым, Е.В. Слесаренко и другими учеными. Если А.В. Егоров предложил двигаться к тому, чтобы рассматривать лизинг как одну их форм кредитования, противопоставляя арендную и кредитную теории лизинга, то С.А. Громов выдвинул мнение, что в понятие лизинг на самом деле включены две совершенно разные хозяйственные операции. Следовательно, лизинг может иметь разные варианты, то конкретные договорные конструкции могут тяготеть к арендным правоотношениям либо к отношениям, в которых присутствует обеспечительный интерес лизингодателя.

В литературе можно встретить мнение, что договор лизинга - сделка, опосредующая титульное обеспечение. Следует отметить, что такое многообразие мнений в оценках правовой природы лизинговых правоотношений и противоречия, выявленные на практике, стали следствием того, что малоизученный договор лизинг был интегрирован законодателем в хорошо знакомый и устоявшийся институт договора аренды как особый вид арендных правоотношений. Как известно, в результате резкого изменения экономического уклада, перехода к капитализму и частной собственности, в хозяйственный оборот были введены новые и ранее широко не применявшиеся договорные конструкции, в том числе договор финансовой аренды (лизинга).

В результате, имеющийся в лизинге разрыв между формой и содержанием отношений в совокупности с несовершенством нормативного регулирования стал восполняться судебной практикой. Как правильно заметил И.А. Покровский, со всеми вновь возникающими отношениями прежде всего приходилось сталкиваться судам, и, конечно, их положение в случаях подобного рода должно было оказываться чрезвычайно затруднительным.

В случае, если бы суд был механизмом, ретранслирующим нормы закона на рассматриваемые споры, то со временем функция отправления правосудия была бы нивелирована, а принцип справедливости так и не смог бы найти своего отражения на практике. Поэтому, с точки зрения автора, свобода судейского усмотрения лежит не только в плоскости «закона и исключительно закона», но и в области существа права, выражением которого является принцип справедливости. Заметим, что современная научная мысль стала переосмысливать роль судебной практики в регулировании общественных отношений, в том числе и охватываемых гражданским правом.

Таким образом, в сфере лизинга суд не стал оставаться простым посредником, разрешающим те или иные споры исключительно и только через призму действующего закона, а в поисках баланса интересов сторон стал выходить за рамки его буквального толкования и обращаться к международным источникам при рассмотрении внутренних споров.

Судебная практика в области лизинга отошла от рассмотрения споров, следующего принципу «Praxis judicum est interpres legum», углубившись в анализ специфики правоотношений, выходящий порой за рамки буквы закона.

С накоплением опыта в области разрешения лизинговых споров стала очевидной необходимость критического анализа лизинга как правового явления и совершенствования правового регулирования лизинговых правоотношений, что послужило толчком для очередного витка теоретических дискуссий об их правовой природе. Диссонанс правовой формы и экономической сути договора лизинга привели к многочисленным судебным спорам и проблемам в правоприменительной практике. ВАС РФ были выявлены наиболее острые вопросы и взята на себя задача восполнить правовую неопределенность, в некоторых случаях существенно изменив и дополнив нормы действующего закона своим толкованием.

В целях выстраивания единообразной судебной практики ВАС РФ в ряде постановлений указал, что вступившие в законную силу судебные акты арбитражных судов по делам со схожими фактическими обстоятельствами, принятые на основании нормы права в истолковании, расходящемся с содержащимся в постановлениях толкованием, могут быть пересмотрены на основании пункта 5 части 3 статьи 311 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, если для этого нет других препятствий.

Помимо того, что выводы ВАС РФ обязательны для арбитражных судов при рассмотрении аналогичных дел, некоторым актам надзорной инстанции была придана обратная сила. С одной стороны, это способствовало выстраиванию единообразной судебной практики, но, с другой стороны, такая ретроспективность выводов не благоприятствовала стабильности и предсказуемости судебной оценки того или иного поведения, что негативно сказывалось в целом на лизинговой отрасли. Лизингодатели, будучи инвесторами, не могли адекватно и полно оценивать возможные риски. Любое повышение риска способно в свою очередь привести к удорожанию лизинга для лизингополучателей и, как следствие, сокращению объема инвестиций. Как отмечал С.А. Громов, такое наделение правовых позиций ВАС РФ обратной силой противоречило базовым принципам регламентации частноправовых отношений и принципам действия во времени норм частного права. В свою очередь Э. Северэн было подмечено, что судейское правотворчество находится на периферии судебной деятельности.

Безусловно, творчество ВАС РФ в области обеспечительного лизинга стало определенной вехой не только в развитии судебной практики в области лизинга и попыткой суда восполнить правовую неопределенность (что, правда, не совсем укладывалось в существующую систему источников гражданского права), но и послужило плодотворной почвой для дальнейшего развития научной мысли в данной области.

Таким образом, исходя из вышесказанного, можно сделать следующий вывод: лизинговые правоотношения, несмотря на формальное отнесение к аренде, наличие признаков некоторых традиционных институтов, не носят при этом типично арендный или смешанный характер, а представляют собой самостоятельную категорию отношений. Несмотря на передачу имущества во временное владение и пользование, выступающую в настоящее время системообразующим признаком родового обязательства аренды, инвестиционная составляющая лизинговых правоотношений выходит на первый план. Предоставление лизингодателем инвестиции в виде предмета лизинга лизингополучателю, при котором обеспечением исполнения обязательства последнего по возврату денежных средств выступает само имущество, титул собственника которого сохраняется за лизингодателем (до момента полной выплаты лизингополучателем предусмотренных договором платежей), позволяет именовать такие правоотношения как обеспечительные.

1.2 Понятие и существенные условия договора лизинга

По договору финансовой аренды (договору лизинга) арендодатель обязуется приобрести в собственность указанное арендатором имущество у определенного им продавца и предоставить арендатору это имущество за плату во временное владение и пользование. Арендодатель в этом случае не несет ответственности за выбор предмета аренды и продавца. Договором финансовой аренды может быть предусмотрено, что выбор продавца и приобретаемого имущества осуществляется арендодателем.

Договором финансовой аренды (договором лизинга), арендатором по которому является бюджетное учреждение, должно быть установлено, что выбор продавца имущества по договору финансовой аренды (договору лизинга) осуществляется арендодателем (ст. 665 ГК).

Под существенными условиями понимают условия, необходимые и достаточные для того, чтобы договор считался заключенным, а, следовательно, порождающим права и обязанности у сторон. Договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора.

Существенные условия - условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение (п. 1 ст. 432 ГК РФ).

Существенными условиями договора лизинга являются:

Предмет лизинга. В соответствии со ст. 666 ГК РФ предметом договора лизинга являются любые непотребляемые вещи, кроме земельных участков и других природных объектов. В договоре лизинга должны быть указаны индивидуальные признаки и характеристики имущества, позволяющие выделить его из других похожих на него предметов. Ими могут быть заводской номер, дата изготовления (выпуска), идентификационный номер, местонахождение и т.д. При отсутствии этих данных в договоре условие о предмете лизинга, считается не согласованным сторонами, а договор лизинга не считается заключенным (п. 3 ст. 15 ФЗ от 29 октября 1998 г. № 164-ФЗ «О финансовой аренде (лизинге)»).

Указание продавца предмета лизинга, порядка его определения или нахождения, указание на заключение договора купли-продажи предмета лизинга и уведомления продавца о сдаче приобретаемого по договору товара в лизинг. Согласно ст. 667 ГК РФ лизингодатель, приобретая имущество для лизингополучателя, должен уведомить продавца о том, что имущество предназначено для передачи его в аренду определенному лицу.

Условие о предмете индивидуализирует предмет исполнения и является отнесённым Гражданским кодексом Российской Федерации к существенным условиям любого гражданско-правового договора. При отсутствии в договоре на его предмет договор считается незаключенным.

В отношении предмета договора финансовой аренды следует заметить, что существует несколько подходов к определению предмета договора. Согласно одному, наиболее распространенному, предмет договора совпадает с объектом правоотношения, вытекающего из этого договора, например, предметом исполнения, если речь идет об обязательственном договоре (М.И. Брагинский). Согласно другому подходу предмет договора составляют действия (бездействия).

Кроме того, О.С. Иоффе, например, различал юридический и материальный объекты обязательства. При этом в качестве юридического объекта обязательства ученый признавал определенное поведение обязанного лица, а в качестве материального - имущество.

В.В. Витрянский, характеризуя предмет договора аренды, указывает, что «предмет всякого договора представляют собой действия (или бездействие), которые должна совершить обязанная сторона (или, соответственно, воздержаться от их совершения)». Поэтому предметом договора лизинга выступают, в первую очередь, действия обязанных сторон, т.е. действия лизингодателя и лизингополучателя.

«Кроме того, учитывая, что для договора лизинга характерно включение в его содержание некоторых вещно-правовых элементов (право следования, вещно-правовые способы защиты), а также наделение лизингополучателя статусом титульного владельца, можно говорить о том, что предмет договора лизинга, также включает и имущество, которое должно быть передано во временное возмездное владение и пользование лизингополучателю для предпринимательских целей в результате действий обязанных лиц. Таким образом, представляется, что предмет договора лизинга образуют два элемента: действия обязанных сторон (юридический элемент предмета), а также имущество, которое в результате таких действий должно быть передано лизингополучателю во временное возмездное владение и пользование лизингополучателю для предпринимательских целей (материальный элемент предмета). При этом юридический элемент предмета рассматриваемого договора включают в себя два рода действий:

- во-первых, действия сторон, традиционные для арендных обязательств, в частности действия лизингополучателя по принятию имущества во временное владение и пользование, обеспечению его сохранности и использованию по назначению, выплате лизинговых платежей и возврату;

- во-вторых, определенные специфические действия лизингодателя, связанные с необходимостью заключения договора купли-продажи лизингового имущества с продавцом в соответствии с указаниями лизингополучателя».

На основании вышеизложенного, следует, что предмет договора лизинга значительно шире, по сравнению с предметом договора аренды, за счёт действий.

Как представляется автору настоящего исследования, наиболее правильный и комплексный подход к проблеме соотношения «объект договора - предмет договора», имеется у В.В. Кулакова, который указывает что при обсуждении данной проблемы «следует иметь в виду разное понимание договора - как сделку или как обязательство. В ст. 432 ГК РФ речь идет о договоре как о сделке. Конечно, определив в юридическом факте (сделке) то, по поводу чего возникает в дальнейшем обязательство, тем самым мы устанавливаем объект этого обязательства. Однако следует иметь в виду, что по поводу одинаковых объектов могут возникать разные обязательства (купля- продажа здания, аренда здания и т.п.). Это предполагает включение в предмет договора и действий. Таким образом, в предмет договора как сделки необходимо помимо указания на объект будущего правоотношения, например обязательства, включать и минимум необходимых действий по поводу этого объекта. Эти два момента определяют вид договора, его место в системе договоров. Собственно так сформулированы нормы ГК РФ, в котором, кроме упомянутой статьи 673 термин «объект» употребляется применительно к определенному действию - объект аренды, объект строительства, объект страхования, объект доверительного управления. Так направленность обязательства находит отражение в его содержании: передать здание в собственность или во временное владение. Оценивать объекты и содержание обязательства в. отрыве друг от друга не представляется целесообразным».

Материальный элемент предмета договора лизинга составляет имущество, которое передается во временное владение и пользование лизингополучателя. Именно в этом смысле трактуют предмет договора лизинга Гражданский кодекс Российской Федерации и Федеральный закон от 29 октября 1998 г. № 164-ФЗ «О финансовой аренде (лизинге)».

Так, в соответствии со ст. 666 ГК РФ предметом договора лизинга могут быть любые непотребляемые вещи, используемые для предпринимательской деятельности, кроме земельных участков и других природных объектов.

К непотребляемым относятся вещи, которые в процессе их использования не утрачивают своих натуральных свойств, не уничтожаются в производственном цикле, изнашиваются постепенно в течение определенного длительного времени. Потребляемые вещи - вещи, которые в процессе использования перестают существовать как таковые, либо утрачивают свои потребительские свойства (например, сырье и материалы). Иначе договор лизинга, предметом которого является потребляемая вещь, будет расцениваться как обыкновенная аренда или купля-продажа.

Закон о лизинге уточняет положения ГК РФ о предмете лизинга, что относя к непотребляемым вещам, являющемся предметом договора, также предприятия и другие имущественные комплексы, здания, сооружения, оборудование, транспортные средства и другое движимое и недвижимое имущество.

При этом, исходя из положений ст. 130 ГК РФ, можно выделить следующее недвижимое имущество, которое может являться предметом договора лизинга:

- во-первых, это всё, что прочно связано с землей, то есть объекты, перемещение которых без несоразмерного ущерба их назначению невозможно, в том числе, здания, сооружения производственного назначения, предприятия как имущественные комплексы;

- во-вторых, воздушные и морские суда, суда внутреннего плавания, космические объекты.

При этом следует обратить внимание на то, что предметом договора лизинга, в отличие от общих положений об аренде, в соответствии с п. 2 ст. 3 Закона о лизинге не может быть имущество, ограниченное в обороте.

Также необходимо заметить, что не могут быть самостоятельным предметом лизинга имущественные права. При этом в составе имущественного комплекса, (например, при лизинге предприятий) имущественные права могут передаваться по договору лизинга, так как только в состав предприятия как имущественного комплекса, в соответствии со ст. 132 ГК РФ «входят все виды имущества, предназначенные для его деятельности, включая земельные участки, здания, сооружения, оборудование, инвентарь, сырье, продукцию, права требования, долги, а также права на обозначения, индивидуализирующие предприятие, его продукцию, работы и услуги (фирменное наименование, товарные знаки, знаки обслуживания), и другие исключительные права, если иное не предусмотрено законом или договором».

Интересно, что возможность передачи в лизинг имущественных прав предусматривалась в п. 1 Указа Президента РФ от 17 сентября 1994 г. № 1929 (принятого до части второй ГК РФ). Концепция бестелесного имущества (бестелесных вещей) - в основном права, имеющие стоимость и денежную оценку, представляют собой «идеальный» имущественный объект. С позиции гражданского законодательства признается недопустимым вовлечение в гражданский оборот в качестве предмета лизинга таких благ, как права на использование результатов интеллектуальной деятельности и акций (долей) хозяйственных обществ, обусловленного определением лизинга в ГК РФ как вида аренды.

Интересно утверждение некоторых исследователей о возможности передачи во временное владение и пользование по договору лизинга семян, животных, растений в сельском хозяйстве. Исходя из положений ст. 137 ГК РФ, согласно которой к животным применяются общие правила об имуществе, предметом договора лизинга могут животные. Однако, учитывая положения Закона о лизинге, можно сделать вывод о том, что предметом лизинга могут быть только племенные животные.

Также допустимым представляется и лизинг многолетних насаждений плодовых деревьев. Однако семена сельскохозяйственных культур не могут передаваться в лизинг, поскольку семенной материал принадлежит к группе потребляемых вещей и, соответственно, не может быть предметом договора финансовой аренды.

Следует заметить, что Закон о лизинге требует указания в договоре данных, позволяющих определенно установить имущество, подлежащее передаче лизингополучателю в качестве предмета лизинга; при отсутствии этих данных в договоре условие о предмете считается не согласованным сторонами, а договор лизинга не считается заключенным (п. 3 ст. 607 ГК РФ). Однако интересы сторон будут соблюдены, если вещь, передаваемая продавцом лизингополучателю, будет соответствовать условиям договора купли-продажи, товаром по которому может быть (и в большинстве случаев является) заменимая вещь, индивидуализируемая лишь в момент ее передачи.

Под ценой договора лизинга понимаются лизинговые платежи, под которыми понимается общая сумма платежей по договору лизинга за весь срок. В сумму лизинговых платежей включаются:

- возмещение затрат лизингодателя, связанных с приобретением и передачей имущества лизингополучателю (стоимость предмета лизинга);

- возмещение затрат, связанных с оказанием других предусмотренных договором услуг (обучение персонала работе на оборудовании, ремонт и т.п.);

- доход лизингодателя.

Платежи могут вноситься с авансом (депозитом), единовременно. Возможно указание в договоре на внесение минимальной лизинговой платы и сумм сверх нее, отражающих намерение пользователя приобрести оборудование по истечении срока договора. Можно предусмотреть иной порядок внесения платежей. Данное положение зависит от финансового положения пользователя.

В сумме платежа помимо амортизационных отчислений учитывается процент за пользование оборудованием, т.е. лизингодатель вправе претендовать не только на возмещение стоимости износа оборудования, но и на часть прибыли, которая могла быть получена в процессе его хозяйственного использования. Минимальный процент за пользования устанавливается, как правило, не ниже банковского.

ФЗ от 29 октября 1998 г. № 164-ФЗ «О финансовой аренде (лизинге)» предусматривает возможность осуществления расчетов по лизинговым платежам продукцией (в натуральной форме), производимой с помощью предмета лизинга, цена на такую продукцию определяется по соглашению сторон. Размер, способ осуществления и периодичность лизинговых платежей также определяются в договоре.

В силу специфики договора лизинга невозможна оплата по цене, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за аналогичные товары, работы или услуги (ст. 424 ГК РФ), так как сами обстоятельства заключения договора лизинга, определения его предмета и сопутствующих услуг являются индивидуальными, и не могут быть сравнимы с чем-либо. С условием о цене неразрывно связано условие о сроке договора лизинга, он должен быть определен, чтобы определить величину отдельно взятого лизингового платежа.

Договор финансовой аренды (лизинга) в соответствии со ст. 15 Федерального Закона «О финансовой аренде (лизинге)» независимо от срока его действия должен заключаться всегда в письменной форме. В Гражданском кодексе Российской Федерации не содержатся какие-либо специальные правила о форме договора лизинга. Но с учётом того, что российский лизинг относится к аренде, на него распространяются общие правила о форме договора аренды, изложенные в ст. 609 Гражданского кодекса Российской Федерации. В соответствии с ней договор финансовой аренды (лизинга) должен заключаться в письменной форме, а если предметом лизинга является недвижимое имущество, то он подлежит государственной регистрации и считается заключённым согласно п. 2 ст. 651 и п. 2 ст. 658 Гражданского кодекса Российской Федерации с момента такой регистрации. Помимо этих двух норм, форму договора лизинга регулируют также нормы о формах сделок, изложенные в ст. ст. 158-165 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Говоря о форме договора, необходимо отметить, что в соответствии с п. 2 ст. 434 Гражданского кодекса Российской Федерации договор в письменной форме может быть заключён путём составления одного документа, подписанного сторонами, а также путём обмена документами посредством почтовой, телеграфной, телетайпной, телефонной, электронной или иной связи, позволяющей достоверно установить, что документ исходит от стороны по договору. Однако законом может быть установлено, что договор подлежит заключению в письменной форме только путём составления одного документа. В свою очередь, Законом о лизинге предусмотрено, что договор лизинга независимо от срока заключается в письменной форме. Кроме того, согласно статье 20 Закона о лизинге: «В случаях, предусмотренных законодательством РФ, права на имущество, которое передается в лизинг и (или) договор лизинга, предметом которого является данное имущество, подлежат государственной регистрации».

При этом, исходя из положений ст. 625 Гражданского кодекса РФ, лизинг является одним из видов договоров аренды, а в соответствии с п. 2 ст. 651 ГК РФ договор аренды здания или сооружения, заключенный на срок не менее года, подлежит государственной регистрации. В свою очередь, договор аренды предприятия, независимо от срока аренды (ст. 658 ГК РФ), подлежит государственной регистрации и считается заключенным только с момента такой регистрации. На основании вышеизложенного требования государственной регистрации распространяются и на договор лизинга недвижимости.

Государственная регистрация договора и права финансовой аренды (лизинга) осуществляется в соответствии с Федеральным законом от 21 июля 1997 г. № 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» по правилам, установленным для регистрации договоров и прав аренды.

В продолжение темы исследования, хотелось бы отметить, что особенностью лизинговых правоотношений является то, что здесь есть как минимум три субъекта лизинговой сделки: лизингодатель, лизингополучатель и продавец (этот перечень дан в ст. 4 Федерального Закона «О финансовой аренде (лизинге)»), а сторон договора лизинга только две: лизингодатель и лизингополучатель, поскольку покупатель (лизингодатель по договору лизинга) и лизингополучатель по договору купли-продажи лизингового имущества, по мнению автора настоящей работы, вместе являются единой стороной обязательства договора купли-продажи, т.е. речь идет о множественности лиц в обязательстве.

Кроме того, следует учитывать, что Федеральный Закон «О финансовой аренде (лизинге)», под понятием «лизинг» имеет в виду совокупность экономических и правовых отношений, возникающих в связи с реализацией договора лизинга (ст. 2 Закона о лизинге), поэтому субъектами лизинга могут быть все лица, которые «помогают» сторонам договора лизинга в его осуществлении44. Таким образом, помимо обязательных сторон лизинговой сделки, это могут быть залогодатель, займодавец, поручитель и иные лица, оказывающие возмездные услуги сторонам лизинга.

Итак, обязательная сторона договора лизинга, во-первых, лизингодатель - это физическое или юридическое лицо, которое за счёт привлечённых или собственных средств приобретает в ходе реализации договора лизинга в собственность имущество (предмет лизинга) и предоставляет его за определённую плату, на определённый срок и на определённых условиях во временное владение и пользование с переходом или без перехода к лизингополучателю права собственности на предмет лизинга (ч. 1 п. 1 ст. 4 Закона о лизинге). В качестве лизингодателей чаще всего выступают субъекты, обладающие большими финансовыми ресурсами или имеющие доступ к таким ресурсам.

Как видно, это всё коммерческие организации, выполняющие в соответствии со своими учредительными документами функции лизингодателей. Учредителями лизинговых компаний могут быть юридические и физические лица (как резиденты Российской Федерации, так и нерезиденты), в том числе граждане, зарегистрированные в качестве индивидуальных предпринимателей. Лизинговая компания - нерезидент Российской Федерации, иностранное юридическое лицо осуществляет свою коммерческую деятельность в России в порядке, установленном федеральным законодательством в области внешнеэкономической деятельности.

В ст. 5 Закона о лизинге дана характеристика лизинговых компаний. В соответствии с ней лизинговые компании (фирмы) - это коммерческие организации (как резиденты Российской Федерации, так и нерезиденты), выполняющие в соответствии со своими учредительными документами функции лизингодателей. Для осуществления своей деятельности они имеют право привлекать средства физических и юридических лиц, вне зависимости от того, являются ли они резидентами Российской Федерации или нет.

В редакции Федерального Закона «О финансовой аренде (лизинге)» от 1998 года было требование о получении этими компаниями в установленном законодательством Российской Федерации порядке разрешения (лицензии) на осуществления лизинговой деятельности, а в ст. 6 Закона говорилось о том, что лизинговая деятельность подлежит лицензированию. В настоящее время согласно Федерального Закона «О лицензировании отдельных видов деятельности» лизинговая деятельность уже не подлежит лицензированию. Своё решение об отмене лицензирования деятельности по предоставлению лизинговых услуг законодатель подтвердил, внеся соответствующие изменения и в Федеральный Закон «О финансовой аренде (лизинге)» в январе 2002 года. Таким образом, в настоящее время российское законодательство не требует от лизингодателя получения и специального разрешения (лицензии) на осуществление лизинговой деятельности. Данное обстоятельство, безусловно, послужило стимулом в развитии лизинга в нашей стране.

Далее, обращаясь к рассмотрению правового статуса лизингополучателя, прежде всего, следует отметить определённую специфику, которая ранее существовала и заключалась в том, что ранее в соответствии с действовавшим законодательством РФ имущество предоставлялось данному субъекту во временное владение и пользование для предпринимательских целей. Как видно, приведённое требование обусловливало особый субъектный состав договора - в качестве лизингополучателя, ранее могли выступать только коммерческие организации, граждане, зарегистрированные в качестве индивидуальных предпринимателей, а также некоммерческие организации, в той мере, в какой некоммерческим организациям разрешено заниматься предпринимательской деятельностью. Однако Федеральным законом от 8 мая 2010 г. № 83-Ф3 в ст. 665 и 666 части второй ГК РФ и ФЗ «О финансовой аренде (лизинге)» были внесены изменения, которые вступили в силу с 01 января 2011 г. согласно которым слова «для предпринимательских целей» были исключены. Таким образом, с даты вступления в силу указанных изменений в лизинг можно передавать имущество не только для предпринимательских целей, в связи с чем, круг лизингополучателей расширился, и ими теперь могут быть, например, физические лица, некоммерческие и бюджетные организации.

Продавец предмета лизинга - физическое или юридическое лицо, которое в соответствии с договором купли-продажи с лизингодателем продаёт лизингодателю в обусловленный срок производимое или закупаемое им имущество, являющееся предметом лизинга (ч. 3 п. 1 ст. 4 Федерального Закона «О финансовой аренде (лизинге)»). Продавец может передать предмет лизинга как лизингодателю, так и лизингополучателю в соответствии с условиями договора купли-продажи. Однако обычно передача предмета лизинга производится непосредственно лизингополучателю (так как лизингодателю это имущество не нужно в принципе, он приобретает его исключительно для лизингополучателя) либо передача предмета лизинга осуществляется между тремя сторонами (продавцом, лизингодателем и лизингополучателем) и оформляется подписанием трехстороннего акта приема-передачи. Продавец имущества, передаваемого в лизинг, по правилам Гражданского кодекса Российской Федерации, является должником лизингополучателя. Причём в отношениях с продавцом лизингодатель и лизингополучатель выступают как солидарные кредиторы (п. 1 ст. 670 ГК РФ).

Следовательно, по договору финансовой аренды (договору лизинга) арендодатель обязуется приобрести в собственность указанное арендатором имущество у определенного им продавца и предоставить арендатору это имущество за плату во временное владение и пользование. Существенными условиями договора лизинга является предмет лизинга, которым являются любые непотребляемые вещи, кроме земельных участков и других природных объектов. При отсутствии в договоре условия на его предмет договор считается незаключенным.

Под ценой договора лизинга понимаются лизинговые платежи, под которыми понимается общая сумма платежей по договору лизинга за весь срок, связанных с приобретением и передачей имущества лизингополучателю (стоимость предмета лизинга); возмещение затрат, связанных с оказанием других предусмотренных договором услуг (обучение персонала работе на оборудовании, ремонт и т.п.); доход лизингодателя. Договор финансовой аренды (лизинга) должен заключаться в письменной форме, а если предметом лизинга является недвижимое имущество, то он подлежит государственной регистрации и считается заключённым согласно п. 2 ст. 651 и п. 2 ст. 658 Гражданского кодекса Российской Федерации с момента такой регистрации. Субъектами лизингового обязательства выступают лизингодатель, лизингополучатель и продавец. При чем по договору купли-продажи сторонами договора являются, покупатель и лизингополучатель (с одной стороны) и продавец имущества (с другой стороны), сторонами непосредственно договора финансовой аренды лизингодатель и лизингополучатель.

2. Отдельные вопросы защиты прав лизингодателя по договору финансовой аренды

2.1 Защита прав лизингодателя при непоставке и утрате предмета лизинга

Отличительным признаком отношений, возникающих из договора финансовой аренды является возложение ответственности за сохранность предмета лизинга от всех видов имущественного ущерба, а также рисков, связанных с его гибелью, утратой, порчей, хищением, преждевременной поломкой, ошибкой, допущенной при его монтаже или эксплуатации с момента фактической приемки предмета лизинга на лизингополучателя. Также характерно и возложение риска невыполнения продавцом обязанностей по договору купли-продажи предмета лизинга и связанных с этим убытки на ту сторону договора лизинга, которая выбрала продавца, если иное не предусмотрено договором лизинга. Данные правила содержатся в пунктах 1, 2 ст. 22 Закона о лизинге.

Несмотря на общий подход в регулировании, практика применения пунктов 1 и 2 статьи 22 Закона о лизинге обрела своеобразные черты в связи с толкованием, данным ВАС РФ.

Так, в своем постановлении ВАС РФ от 12.07.2011 г. № 17748/1045 отошел от буквального толкования нормы пункта 2 статьи 22 Закона о лизинге. Спор возник в связи с банкротством продавца и непоставкой предмета лизинга, в то время как лизингодатель оплатил всю стоимость предмета лизинга продавцу, а лизингополучатель внес лизингодателю аванс и лизинговые платежи. Лизингодатель требовал возмещения убытков, а лизингополучатель - внесенного аванса и лизинговых платежей. Продавец был выбран лизингополучателем. ВАС РФ указал, что наличие в Законе о лизинге специальных правил о распределении рисков само по себе не может рассматриваться как обстоятельство, препятствующее применению общих положений главы 25 Кодекса об ответственности с учетом особенностей лизинговых сделок. Следовательно, в данном случае для целей минимизации рисков лизингодатель был обязан проявить должную осмотрительность и осторожность при предоставлении денежных средств продавцу, приобретая предмет лизинга для его дальнейшего использования лизингополучателем. С лизингодателя были взысканы в полном объеме перечисленные авансом лизинговые платежи, а размер ответственности лизингополучателя был ограничен лишь размером внесенного аванса (20% от стоимости предмета лизинга). Таким образом, риском лизингодателя стала перечисленная продавцу оставшаяся часть стоимости предмета лизинга (80%), что существенно меняет смысл п. 2 ст. 22 Закона о лизинге, согласно которой убытки, связанные с неисполнением продавцом своих обязательств, полностью возлагаются на ту сторону, которая выбрала этого продавца. Причиной такого толкования п. 2 ст. 22 Закона о лизинге стало несоответствие действий лизингодателя принципу разумности. В связи с чем ВАС РФ акцентировал внимание на обязанности лизингодателя проявлять должную осмотрительность и осторожность при оплате продавцу, которая прямо не предусмотрена ст. 15 Закона о лизинге.

С.А. Громов не согласился с таким подходом вышестоящей судебной инстанции, посчитав, что нарушение в поведении лизингодателя выявлено искусственно - путем формулирования не признававшейся правопорядком ранее обязанности лизингодателя (проявить осторожность и осмотрительность при оплате) и последующей констатации ее неисполнения.

ВАС РФ сослался на уменьшение размера ответственности лизингополучателя в силу того, что он не мог в отличие от покупателя - лизингодателя проверить исполнение обязательств продавцом, так как не являлся стороной в договоре купли-продажи предмета лизинга.

Анализируя данный казус, мы приходим к выводу, что в конкретном деле на лизингодателя был необоснованно возложен риск неисполнения продавцом. Кроме того, в данном случае нет изъятия из принципа полного возмещения убытков в виде ограниченной ответственности (п. 1 ст. 400 ГК РФ), поскольку такое ограничение ответственности может быть введено только законом (в Законе о лизинге нет каких-либо изъятий на этот счет). Отсылка ВАС РФ к п. 1 ст. 401 ГК РФ в качестве основания для уменьшения размера ответственности представляется несколько спорной, поскольку иные основания ответственности могут быть предусмотрены законом или договором (если буквально толковать абзац первый статьи 401 ГК РФ, то в Законе о лизинге таких оснований нет, иные условия ответственности договора в судебном акте не упомянуты). На наш взгляд, более уместным является пункт 1 статьи 404 ГК РФ, в котором говорится, что суд вправе уменьшить размер ответственности должника, если кредитор умышленно или по неосторожности содействовал увеличению размера убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением, либо не принял разумных мер к их уменьшению.

Законом о лизинге риск неисполнения обязательств продавцом возложен на ту сторону, которая его выбрала. Если этот выбор сделан лизингополучателем, то зачастую лизингополучатель, не являясь стороной договора купли-продажи, не может повлиять на условия оплаты по договору, надлежащее исполнение сторонами своих обязательств. Если бы в данной ситуации предоплата была бы полной и вносилась разовым платежом, то каким бы было тогда решение вышестоящей инстанции? Обе стороны договора лизинга заинтересованы в поставке предмета лизинга и каждая из них должна принимать усилия для достижения результата, но в силу того, что лизингополучатель не является стороной договора купли-продажи, это не означает, что с него снимается вся ответственность за сделанный им выбор (Законом о лизинге прямо предусмотрено иное). При таком подходе судебных инстанций логично возникает вопрос о пределах такой осмотрительности и осторожности лизингодателя при платеже. Учитывая тот факт, что в данном деле обязательство продавца по поставке имущества возникало после полной оплаты, соответственно, на момент внесения второй части платежа в размере 80% от стоимости предмета лизинга нарушения в виде непоставки предмета лизинга еще не было. Официальное уведомление продавца о нахождении товара на границе не может быть проверено лизингодателем, так как вряд ли у лизингодателя есть силы и средства каждый раз выезжать и перепроверять такие факты, скорее всего на такое сообщение будут полагаться как надлежащее, предоставленное добросовестной стороной. Таким образом, представляется неверным утверждение, что лизингодатель содействовал увеличению размера убытков, так как убытки могут быть только следствием правонарушения (непоставки) и не могут возникнуть раньше него. Вывод суда был бы, с нашей точки зрения, верен, если бы поставка производилась сразу после оплаты аванса (20% как в рассмотренном деле). В таком случае оплату оставшейся части цены товара после имеющегося факта просрочки поставки предмета лизинга (нарушения обязательств) можно было бы назвать содействием в увеличении размера убытков, и справедливо применить п. 1 ст. 404 ГК РФ.

После такого разъяснения ВАС РФ в хозяйственной деятельности лизингодателей появился такой риск, как отказ во взыскании убытков с лизингополучателя при неисполнении обязательств продавцом (вызванного его банкротством, как в рассмотренном деле). Сложно представить, что на практике лизингодатели смогут каждый раз перепроверять ход исполнения обязательства продавцом, вероятно, такой риск лишь повлечет увеличение размера аванса для лизингополучателей либо увеличит частоту отказов в финансировании выбранного лизингополучателем предмета лизинга в связи с ненадежностью выбранного им же продавца.

В рамках данной проблематики обращает на себя внимание вопрос о последовательности действий лизингодателя в целях возмещения причиненных убытков неисполнением продавца. В законе нет указания на солидарную или субсидиарную ответственность лизингополучателя в случае неисполнения продавцом своих обязательств. Тем не менее, на практике суды признают убытки лизингодателя и взыскивают их в полном объеме с лизингополучателя при условии, что лизингодатель ранее обратился к продавцу и не получил удовлетворения в рамках исполнительного производства. Такой подход представляется обоснованным, поскольку нарушившим свои обязательства лицом по договору купли-продажи является продавец, а не лизингополучатель.

Вероятно, что, обратившись за защитой нарушенных прав к продавцу, лизингодатель сможет взыскать оплаченную цену товара. В законе нет каких- либо требований относительно того, каким должны быть требования лизингодателя к продавцу (денежное взыскание или взыскание в натуре). С нашей точки зрения, логично предположить, что требование покупателя может быть любым в рамках предоставленных законом правомочий, но именно в случае с истребованием денежной суммы (а не индивидуально-определенной вещи) существует вероятность минимизировать убытки лизингополучателя. В качестве убытков, причиненных лизингодателю, может подлежать возмещению только реальный ущерб в виде сумм, перечисленных продавцу в оплату товара. Упущенная выгода в виде разницы между суммой договора лизинга и суммой договора купли-продажи предмета лизинга не может быть присуждена согласно п. 4 ст. 393 ГК РФ, на наш взгляд, поскольку всех требуемых действий лизингодатель по договору лизинга не выполнил, то есть не передал предмет лизинга во временное владение и пользование лизингополучателю.

Представляется справедливым, законодательно предоставить лизингополучателю в ситуации, когда становится очевидным, что продавец не исполнит обязательство по передаче предмета лизинга, право на односторонний отказ от исполнения договора лизинга. В противном случае, предъявив иск о расторжении договора в судебном порядке, он при таких обстоятельствах подлежал бы удовлетворению в силу п. 2 ст. 450 ГК РФ. Такое право на односторонний отказ соответствовало бы статье 12 Конвенции УНИДРУА о международном финансовом лизинге.

В Постановлении Пленума ВАС РФ о выкупном лизинге вышеуказанное толкование п. 2 ст. 22 Закона о лизинге было сохранено, но требование должной осмотрительности и осторожности было заменено стандартом поведения разумного и осмотрительного коммерсанта.

Кроме того, ВАС РФ в Постановлении Пленума о выкупном лизинге указал на необходимость принимать во внимание правомерные ожидания лизингополучателя в отношении приобретения права собственности на предмет лизинга в будущем (п.6). Для случаев, когда лизингополучатель обязан вносить лизинговые платежи авансом вне зависимости от факта передачи предмета лизинга во владение и пользование, он вправе претендовать на неустойку и иные санкции. Если таковую неустойку (санкции) лизингодатель оставил себе, то она должна быть учтена при подсчете сальдо встречных обязательств и идет в зачет требований лизингодателя к лизингополучателю. При этом ВАС РФ умолчал, что будет с неустойкой, оставленной лизингодателем себе, в случае завершения договора исполнением (при нормальном стечении обстоятельств). На наш взгляд, данный вопрос следовало бы урегулировать в пользу лизингополучателя, как стороны, пострадавшей от просрочки поставка предмета лизинга, в отличие от лизингодателя, получившего исполнение в срок.

При передаче предмета лизинга лизингополучателю у последнего возникает обязательство по оплате лизинговых платежей, а также происходит переход риска случайной гибели (утраты) предмета лизинга. Как уже было отмечено, обеспечительный лизинг коренным образом отличается от арендного варианта лизинга в части возникновения обязательства лизингополучателя по внесению лизинговых платежей. Следовательно, утрата (гибель) предмета лизинга имеет разные правовые последствия для сторон договора лизинга в зависимости от конкретной договорной конструкции.

Очевидно, что утрата (гибель) предмета лизинга при арендном варианте лизинга влечет прекращение обязательства по внесению лизинговых платежей, так как лизингополучатель лишается возможности использовать предмет лизинга.

При обеспечительном варианте утрата (гибель) предмета лизинга не освобождает лизингополучателя от исполнения договорных обязательств, в частности по внесению лизинговых платежей, что согласуется со ст. 26 Закона о лизинге. Так, в одном из дел Президиум ВАС РФ отменил судебные акты, согласно которым нижестоящие суды отказали лизингодателю во взыскании лизинговых платежей, по мотивам отсутствия вины лизингополучателя в утрате предмета лизинга49. ВАС РФ указал, что статья 26 Закона о лизинге является диспозитивной. В соответствии с Правилами лизинга, действующими наряду с договором лизинга, установлена обязанность лизингополучателя уплатить лизингодателю сумму невыплаченных платежей в полном объеме, если при утрате предмета лизинга и расторжении в связи с этим договора страховое возмещение не получено.

На первый взгляд, кажется очевидным, что в связи с утратой (гибелью) предмета лизинга лизингодатель вправе требовать возмещения причиненных убытков в целях восстановления нарушенного экономического интереса. Как известно, право на защиту является неотъемлемым элементом любого гражданского права. Лизингодателю, как и любому пострадавшему лицу, доступны универсальные способы защиты прав, то есть применяемые для защиты любого субъективного гражданского права и специальные, характерные для защиты только определенных видов гражданских прав.

Утратив предмет лизинга, лизингодатель становится необеспеченным кредитором. Но всегда ли этот экономический интерес кредитора при обеспечительном лизинге нарушен, учитывая положения статьи 26 Закона о лизинге?

Как известно, назначение института убытков состоит в защите прав участников рыночного оборота путем восстановления того их имущественного положения, которое было бы в случае надлежащего исполнения его участниками возложенных на них обязанностей51. Традиционно убытки рассматривают как меру гражданско-правовой ответственности, санкцию за правонарушение.

Как отметил С.Л. Дегтярев, несмотря на различия в точках зрения, убытки в любом из определений подразумевают под собой неблагоприятные последствия для потерпевшего, возникшие в результате неправомерного поведения правонарушителя.

Некоторые ученые представляют убытки как денежную оценку (стоимость) имущественного вреда. Например, В.В. Овсиенко высказал мнение, что любые отрицательные экономические последствия неисполнения хозяйственного обязательства могут быть выражены в денежной оценке54. Основаниями гражданско-правовой ответственности традиционно выступают правонарушение, сами убытки, причинно-следственная связь между ними, а также вина должника. В предпринимательской сфере ответственность может наступать и при отсутствии вины должника (п. 3 ст. 401 ГК РФ).

При обеспечительном варианте лизинга титул собственника предмета лизинга служит именно цели обеспечения инвестиционных вложений кредитора. На наш взгляд, в такой ситуации интерес лизингодателя в самом предмете лизинга опосредован не только полной ответственностью лизингополучателя за сохранность имущества и возложением риска его случайной гибели на последнего, но и включением полной стоимости этих инвестиций в состав лизинговых платежей. Получив все предусмотренные договором лизинговые платежи, даже в случае утраты предмета лизинга, интерес лизингодателя будет полностью удовлетворен. Таким образом, несмотря на утрату (гибель) предмета лизинга, лизингодатель, своевременно получающий лизинговые платежи согласно статье 26 Закона о лизинге, не несет никаких имущественных потерь.

Проблема возмещения убытков, причиненных утратой (гибелью) предмета лизинга, становится актуальной для лизингодателя в случае неисполнения лизингополучателем своих обязательств по внесению лизинговых платежей, когда обеспечение могло бы быть востребовано. Как известно, возмещение убытков представляет собой денежное обязательство, обладающее самостоятельной имущественной ценностью55. Общепринятым стал подход, согласно которому требование об убытках является видоизменением (новой стадией) ранее существовавшего обязательства, где все остальные элементы (стороны, основания возникновения) остаются прежними. В частности, все возражения, которые должник мог иметь против требования кредитора в первоначальном его содержании остаются и при изменении содержания.

Таким образом, по нашему мнению, трансформация обязательства по оплате лизинговых платежей в обязательство по возмещению убытков происходит в момент, когда лизингодателю причинен имущественный вред (то есть имеющийся долг не может быть погашен за счет обеспечения). В таком случае возникает вопрос о пределах ответственности лизингополучателя как участника обеспечительных лизинговых правоотношений.

На наш взгляд, состав и размер причиненных убытков в результате утраты (гибели) предмета лизинга должны определяться с учетом сальдового метода их подсчета, то есть путем соизмерения встречных представлений сторон. Размер убытков следовало бы определять в пределах невыплаченной части лизинговых платежей (за минусом таких не наступивших составляющих, как транспортный налог, расходы на страхование предмета лизинга и тому подобное, если они включаются в структуру платежа). Следуя традиционной классификации на реальный ущерб и упущенную выгоду, невыплаченная часть инвестиций и наступившие на момент выплаты возмещения проценты (плата за финансирование) являются при этом реальным ущербом, а недополученная (ненаступившая) плата за финансирование (до конца срока лизинга) - упущенной выгодой. Для сравнения при арендной конструкции, рассчитывая на возврат предмет лизинга, лизингодатель будет вправе претендовать на компенсацию рыночной стоимости утраченного имущества на момент его гибели (утраты) как реального ущерба и упущенной выгоды в виде недополученных арендных платежей.

Таким образом, по нашему мнению, в тех случаях, когда предмет лизинг не застрахован от риска утраты (гибели), лизингополучатель должен отвечать перед лизингодателем в пределах, обозначенных выше. Мы тем самым не разделяем мнение ВАС РФ, выраженное в пункте 8 Постановления Пленума о выкупном лизинге, в котором он признал подлежащими возмещению затраты на приобретение предмета лизинга и плату за финансирование до момента фактического возмещения убытков, и, по сути, исключил упущенную выгоду.

В этой связи страхование предмета лизинга (страхование имущества) призвано минимизировать риски обеих сторон на случай утраты (гибели) предмета лизинга. Тем не менее и эта сторона вопроса, находящаяся на стыке лизинговых правоотношений и страховых, требует дополнительного изучения.

В соответствии с п. 1 ст. 930 ГК РФ имущество может быть застраховано по договору страхования в пользу лица (страхователя или выгодоприобретателя), имеющего основанный на законе, ином правовом акте или договоре интерес в сохранении этого имущества. Интерес лизингодателя как собственника в сохранении имущества очевиден. В то время как интерес лизингополучателя в сохранении чужого имущества не столь однозначен. С одной стороны, заключая договор лизинга в отношении конкретного предмета лизинга, у лизингополучателя возникает интерес в этом имуществе. С другой стороны, у лизингополучателя также возникает ответственность за утрату (гибель) предмета лизинга согласно ст. 22 Закона о лизинге, кроме того, к нему переходят риски случайно гибели или случайной порчи имущества (ст. 669 ГК РФ, п. 1 ст. 22 Закона о лизинге).

Существуют две точки зрения относительно страхования интереса в сохранении чужого имущества. Согласно первой точке зрения, такой интерес подлежит страхованию по договору имущественного страхования, поскольку интерес в отношении имущества, основанный на каком-либо правовом титуле, тождественен интересу в сохранении имущества58. Вторая точка зрения заключается в том, что не может быть застрахован интерес лица в отношении имущества, если этот интерес состоит лишь в том, чтобы не возмещать убытки, вызванные утратой или повреждением чужого имущества.

Учитывая специфику обеспечительных лизинговых правоотношений, следует заметить, что лизингополучатель, по сути, выступает стороной, заинтересованной в приобретении предмета лизинга и непосредственно извлекающей выгоду от его целевого использования. Лизингодатель, будучи своего рода финансовым посредником, заинтересован в имуществе, выступающем предметом лизинга, не с точки зрения его функционального использования, а с точки зрения возвратности вложенных в его приобретение средств (например, если это асфальтоукладчик, то лизингодатель не будет сам укладывать на нем асфальт, а скорее продаст его или сдаст в аренду). Особенно ярко эта специфика проявляется в обеспечительном варианте лизинга: оплачивая лизинговые платежи, в которых заключаются затраты на приобретение предмета лизинга, лизингополучатель по истечении срока лизинга приобретает титул собственника, то есть лизингополучатель нацелен на сохранение имущества для себя. Поскольку лизингополучатель заинтересован именно в эксплуатации предмета лизинга, следовательно, было бы справедливым признавать наличие его интереса в страховании имущества на случай повреждения предмета лизинга.

Однако при утрате (гибели) предмета лизинга пересекаются интересы и лизингодателя, как инвестора, заинтересованного в возврате вложенных средств, и лизингополучателя, как непосредственного владельца и пользователя. В такой ситуации лизингодатель имеет преимущество как собственник.

В арендном варианте лизинга лизингодатель, застраховавший предмет лизинга на случай утраты (гибели), вправе претендовать только на компенсацию причиненного убытка, в то время как при обеспечительном варианте - также и на лизинговые платежи. Очевидно, лизингодатель, получив страховое возмещение от страховщика в размере стоимости утраченного имущества, лизинговые платежи - от лизингополучателя, неосновательно обогатится. В связи с этим было бы справедливым признавать подлежащим исполнению обязательство лизингополучателя по оплате лизинговых платежей до момента выплаты страховщиком возмещения. Более того, на наш взгляд, необходимо признать, что лизингополучатель при обеспечительном варианте лизинга вправе претендовать на ту часть страхового возмещения, которая превышает сумму, на которую рассчитывал лизингодатель при заключении договора лизинга. Такое право будет корреспондировать праву лизингополучателя на положительное сальдо при досрочном расторжении договора лизинга и продаже возвращенного предмета лизинга. Данное положение есть в Постановлении Пленума ВАС РФ о выкупном лизинге, где сказано, что сумма полученного страхового возмещения идет в зачет требований лизингодателя к лизингополучателю при расчете сальдо встречных обязательств (п.7).

Кроме того, следует признать, что при утрате (гибели) предмета лизинга к лизингополучателю, выплатившему предусмотренные договором лизинговые платежи, должно переходить право требования выплаты страхового возмещения к страховщику вне зависимости от формальной замены выгодоприобретателя в договоре страхования. В настоящее время в ситуации, когда страхователем и выгодоприобретателем в случае утраты (гибели) предмета лизинга является лизингодатель, к выплатившему лизинговые платежи лизингополучателю право требование может перейти только с согласия страхователя (при этом такое согласие может быть выражено и после осуществления выгодоприобретателем-лизингодателем каких-либо обязанностей по договору страхования, так как ст. 926 ГК РФ не распространяется на случаи совпадения в одном лице страхователя и выгодоприобретателя). Таким образом, добросовестно исполнивший свои обязательства лизингополучатель, в отсутствие соответствующего волеизъявления со стороны страхователя - лизингодателя, фактически лишен возможности оспорить безосновательный отказ страховщика. Так, в одном из дел лизингополучателю, внесшему предусмотренные договором лизинговые платежи, было отказано в удовлетворении искового требования о признании отказа в выплате страхового возмещения незаконным по той причине, что лизингополучатель не являлся надлежащим истцом.

Тем временем страховщик, выплативший страховое возмещение выгодоприобретателю, приобретает в порядке суброгации в соответствии со ст. 965 ГК РФ право требование к лизингополучателю как лицу, ответственному за убытки. Хотя на этот счет в судебной практике нет единого мнения. Например, в одном из дел суд пришел к выводу, что ответственность лизингополучателя за гибель, утрату предмета лизинга, возложенная на него п. 1 ст. 22 Закона о лизинге, не предоставляет страховщику право на обращение к лизингополучателю в порядке суброгации в соответствии со ст. 965 ГК РФ как к лицу, ответственному за убытки. Мнение суда основано на том, что лизингополучатель, являясь в конечном итоге плательщиком расходов по страхованию, имеет интерес в сохранении имущества, рассчитывает на получение страхового возмещения. В аналогичном деле другая судебная инстанция заняла диаметрально противоположную точку зрения: в порядке суброгации страховщик может предъявить требования к лизингополучателю, руководствуясь ст. 22 Закона о лизинге.

Отдельного внимания заслуживает порядок действий лизингодателя при утрате (гибели) предмета лизинга. Если страховщик отказался оплачивать страховое возмещение, не признав случай страховым, то, на наш взгляд, лизингодатель вправе, минуя обжалование отказа страховщика в судебном порядке, предъявить требование лизингополучателю. В одном из дел суд признал неправомерным отказ нижестоящих судов во взыскании убытков с лизингополучателя по причине отсутствия доказательств обращения лизингодателя к страховщику. При этом лизингодателю, действующему разумно и добросовестно, следует осуществить мероприятия, направленные на получение страхового возмещения, что несомненно бы позволило также уменьшить объем ответственности лизингополучателя.

Как указал ВАС РФ в Постановлении Пленума по выкупному лизингу, в случае, если лизингодатель отказывается (уклоняется) от совершения действий, необходимых для получения страхового возмещения, лизингополучатель, поскольку на нем лежит риск случайной гибели или порчи предмета лизинга, вправе требовать от лизингодателя уступить ему право требования выплаты страхового возмещения, а в случае отказа от такой уступки вправе приостановить внесение лизинговых платежей (п.7). В настоящем пункте ВАС РФ подтвердил позицию, что лизинговые платежи в обеспечительном лизинге подлежат оплате, несмотря на наступление гибели предмета лизинга. При этом норма о возможности требования лизингополучателем уступки права требования выплаты страхового возмещения под угрозой приостановления исполнения обязательства по внесения лизинговых платежей представляется более чем спорной. Сомнительным видится сам факт наделения лизингополучателя правом приостановить внесение лизинговых платежей, так как не определены ни основные признаки, свидетельствующие об уклонении лизингодателя от получения возмещения (является ли направление заявления о выплате страхового возмещения достаточным для признания лизингодателя, принимающим меры для получения возмещения или нет?), ни основные требования к самой уступке права требования. Лизингополучатель может предложить лизингодателю уступить ему право требования под условием оплаты такой уступки после выплаты страхового возмещения. На наш взгляд, такой вариант более чем возможен, но каковы гарантии, что лизингополучатель перечислит причитающееся кредитору?

Более того, приостановить исполнение может сторона, на которой лежит встречное исполнение, в том случае, если обязанная сторона не осуществляет обусловленного договором исполнения либо наличествуют обстоятельства, очевидно свидетельствующие, что такое исполнение не будет произведено в установленный срок (п.2 ст. 328 ГК РФ). С нашей точки зрения, обязательство лизингополучателя по оплате лизинговых платежей является встречным по отношению к обязательству лизингодателя предоставить предмет лизинга во временное владение и пользование. Следовательно, предоставление лизингополучателю право приостановить исполнение по оплате лизинговых платежей при уклонении лизингодателя от получения страхового возмещения видится спорным.

Нам представляется, что такая ситуация возможного шантажа должником кредитора недопустима и может привести к очевидным злоупотреблениям со стороны недобросовестных лизингополучателей. Риск случайной гибели в любом случае возложен на лизингополучателя, а потому необходимо такое решение, которое не приводило бы к необоснованному ущемлению прав кредитора.

Безусловно, в некоторых случаях лизингополучателям не хватает инструментария для воздействия на лизингодателя. Данная проблематика, связанная с поиском необходимого баланса в осуществлении прав сторон договора обеспечительного лизинга, требует дополнительного исследования.

На данном этапе развития регулирования лизинговых правоотношений нам представляется необходимым в целях соблюдения баланса интересов сторон дополнить статью 21 Закона о лизинге пунктом 5 следующего содержания: «5. При утрате (гибели) предмета лизинга или его повреждении право требования выплаты соответствующего страхового возмещения считается перешедшим от лизингодателя к лизингополучателю с момента полной оплаты лизингополучателем всех предусмотренных договором обеспечительного лизинга платежей, вне зависимости от формальной замены выгодоприобретателя в договоре имущественного страхования».

На основании изложенного приходим к выводу, что основным принципом при определении убытков, причиненных лизингодателю в результате утраты (гибели) предмета лизинга, является защита положительного договорного интереса. В соответствии с Концепцией развития гражданского законодательства Российской Федерации планировалось внести соответствующее изменение ст. 393 ГК РФ путем введения правила о том, что возмещение убытков в полном размере означает, что кредитор должен быть поставлен в то положение, в котором он находился бы, если бы обязательство было исполнено надлежащим образом70. Получаемое лизингодателем возмещение не должно превышать в итоге ту сумму, на которую кредитор рассчитывал при заключении сделки Курс, заданный ВАС РФ, на сальдовый метод определения размера убытков, нам представляется, в целом, верным. Требуют уточнения, с нашей точки зрения, те положения Постановления Пленума ВАС РФ о выкупном лизинге, в которых упущенная выгода (в виде процентов, приходящихся на период с момента выплаты возмещения до конца срока лизинга) не нашла своего места в числе подлежащих возмещению убытков, а также где лизингополучателю было предоставлено право приостановить внесение лизинговых платежей. Кроме того, серой зоной остается оценочное выражение «разумные усилия лизингодателя для получения страхового возмещения» (абз. 1 п.7 Постановления). Конкретные требования к таким разумным усилиям станут ясны в ходе развития практики, в том числе и судебной. С нашей стороны предположим, что это определенные действия, осуществляемые в рамках условий договоров лизинга и страхования, зависящие от обстоятельств конкретного дела. Например, как нам представляется, лизингодатель не должен обжаловать в судебном порядке отказ страховщика в признании хищения предмета лизинга страховым случаем по той причине, что при страховании лизингополучатель указал на охраняемую стоянку, на которой будет оставляться предмет лизинга на ночь, а в момент хищения имущество было оставлено им во дворе без охраны, так как очевидно нарушение условий страхования лизингополучателем.

За пределами внимания ВАС РФ остались те случаи, когда от риска утраты (гибели) предмет лизинга страхуется дважды: и лизингодателем, и лизингополучателем. Такие случаи на практике встречаются редко, но, тем не менее, заслуживают анализа. Как указано в п.4 ст. 951 ГК РФ, сумма страхового возмещения, подлежащая выплате в этом случае каждым из страховщиков, сокращается пропорционально уменьшению первоначальной страховой суммы по соответствующему договору страхования. Как нам представляется, на денежные средства, причитающиеся лизингополучателю как страхователю и выгодоприобретателю, лизингодатель вправе претендовать в размере суммы, необходимой для полного возмещения причиненных ему убытков. Данное право следования обеспечительного интереса лизингодателя ни в ГК РФ, ни в Законе о лизинге не обозначено, но представляется логичным и справедливым, исходя из особого содержания отношений из обеспечительного лизинга.

Таким образом, в параграфе был дан анализ спорным правовым ситуациям, возникающим в сфере лизинговой деятельности, связанной с определением последствий непоставки предмета лизинга и его утратой после передачи во временное владение и пользование лизингополучателю, а также определены и рассмотрены вопросы, находящиеся на стыке регулирования обеспечительных лизинговых и страховых правоотношений.

2.2 Защита прав лизингодателя при просрочке оплаты лизинговых платежей лизингополучателем

Лизингодатели, столкнувшиеся с ненадлежащим исполнением лизингополучателями своих денежных обязательств, имеют явное преимущество перед иными кредиторами - участниками гражданского оборота, которое заключается в праве бесспорного взыскания задолженности согласно ст. 13 Закона о лизинге, которое позволяет оперативно устранить последствия нарушения. Данное право служит в некоторых случаях превенцией досрочному расторжению договора и судебным разбирательствам с последующим исполнительным производством.

Указанное право лизингодателя подверглось толкованию Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, в результате чего добросовестные кредиторы и пострадали. Ранее в практике хозяйствующих субъектов сложилась ситуация, когда лизингодатель мог выставить инкассовое поручение на расчетный счет, принадлежащий лизингополучателю, руководствуясь п. 1 ст. 13 Закона о лизинге и п. 12.1, пп. 1 п. 12.2 Положения о безналичных расчетах в Российской Федерации (далее - Положение). Согласно п. 12.1 и пп. 1 п. 12.2 инкассовое поручение считалось расчетным документом, на основании которого списание осуществлялось в бесспорном порядке в тех случаях, когда такой порядок был установлен законодательством.

Банки, исполняя инкассовые поручения на основании п. 1 ст. 13 Закона о лизинге и пп. 1 п. 12.2, проверяли соответствие расчетного документа формальным требованиям (пп. 12.3 и 12.4 Положения), не вмешиваясь при этом в договорные отношения клиентов. В результате стали появляться случаи необоснованного выставления инкассовых поручений (в том числе явные случаи мошенничества), что послужило причиной для следующих выводов ВАС РФ, данных в постановлении Президиума от 19.07.2011 г. № 1930/173:

Во-первых, несмотря на то, что условие о праве бесспорного списания применительно к лизингу вытекает не из соглашения сторон основного договора, а из императивной нормы, само списание обусловлено гражданскими правоотношениями, связывающими исключительно участников основной сделки (взыскателя-лизингодателя и плательщика-лизингополучателя), и является, по сути, истребованием задолженности по основному договору;

Во-вторых, банку надлежало применять не только п. 12.4 Положения, но и п. 12.8 в той его части, «в которой пункт 12.8 при расчетах инкассовыми поручениями по обязательствам из гражданских договоров возлагает на плательщика обязанность предоставить при заключении сделки в обслуживающий банк сведения о кредиторе (получателе средств), имеющем право выставлять инкассовые поручения на списание денежных средств в бесспорном порядке, обязательстве, по которому будут производиться платежи, а также об основном договоре, и предписывает исполняющему банку при отсутствии таких сведений не производить оплату инкассового поручения».

По результатам рассмотрения на банк были возложены убытки в размере неправомерно перечисленных денежных средств.

Таким образом, ВАС РФ ограничил возможность применения положений ст. 13 Закона о лизинге, дополнив своим толкованием право лизингодателя на бесспорное взыскание требованием предварительного информирования лизингополучателем своего банка о таком кредиторе и заключенном с ним договоре лизинга (то есть применением п. 12.8 Положения о безналичных расчетах). Сложно представить, что лизингополучатель, допустивший просрочку, будет добровольно информировать обслуживающий его банк о кредиторе -лизингодателе и существующем обязательстве перед ним.

На наш взгляд, законом предоставленное право бесспорного взыскания лизинговых платежей является важным гражданско-правовым средством самозащиты лизингодателя на случай просрочки лизингополучателя. Ограничение, введенное ВАС РФ, было реакцией на злоупотребление данным правом, которое можно было бы избежать, если бы законодатель ввел в Закон о лизинге ряд разумных требований или ограничений. Например, лизингодатель при выставлении инкассового поручения помимо ссылки на закон, которым предоставлено право на бесспорное взыскание, мог бы самостоятельно предъявить в банк заверенную нотариусом копию договора лизинга и акта приема-передачи предмета лизинга, а также заверенный лизингодателем расчет образовавшейся задолженности. Вероятно, и у данного подхода нашлись бы противники, так как он не препятствует выставлению инкассовых поручений при досрочно расторгнутом договоре лизинга, введению в заблуждение относительно просроченных периодов и так далее. В этом случае за неверно предоставленные сведения ответственность была бы возложена на недобросовестного кредитора - лизингодателя, а не банк.

Несмотря на изменения в сфере регулирования банковских операций (было введено Положение о правилах осуществления перевода денежных средств74), а также письмо ЦБ РФ от 21.05.2013 г. № 97 - Т по вопросам использования инкассо лизингодателями, на практике часто встречаются возвраты банков инкассовых поручений лизингодателей без исполнения. Сложность в изменении ситуации заключается в том, что неправомерный отказ банка в исполнении инкассового поручения приведет ко взысканию с него только процентов за пользование чужими денежными средствами по статье 395 ГК РФ, в то время как неправомерное исполнение - ко взысканию всей необоснованно списанной суммы и еще процентов за пользование согласно ст. 395 ГК РФ. В связи с этим предлагается изложить абзац 1 статьи 13 Закона о лизинге в следующей редакции:

«В случае неперечисления лизингополучателем лизинговых платежей более двух раз подряд по истечении установленного договором лизинга срока платежа их списание со счета лизингополучателя осуществляется путем направления лизингодателем в банк или иную кредитную организацию, в которых открыт счет лизингополучателя, инкассового поручения на списание с его счета денежных средств в пределах сумм просроченных лизинговых платежей. Лизингодатель предоставляет в банк в качестве подтверждения права на предъявление инкассового поручения копии договора лизинга и акта приема- передачи предмета лизинга, заверенные нотариально, а также расчет образовавшейся задолженности.

При этом произведенное списание денежных средств не лишает лизингополучателя права на обращение в суд».

В тех же случаях, когда кредитор не осуществил право на бесспорное взыскание или это не принесло результата, лизингодатель вправе воспользоваться обеспечением: истребовать предмет лизинга у недобросовестного лизингополучателя, предварительно расторгнув договор. Лизингодатель вправе либо потребовать расторжения договора в судебном порядке (на основании п. 2 ст. 13 Закона о лизинге, п. 2 ст. 452 ГК РФ), либо отказаться от его исполнения в одностороннем порядке, если такое право предусмотрено договором лизинга (п. 6 ст. 15 Закона о лизинге, п.З ст. 450 ГК РФ).

В результате расторжения договора у лизингополучателя возникает обязательство по возврату предмета лизинга. Как было замечено А.В. Егоровым и Е.Р. Усмановой, главным идеологическим возражением против титульного обеспечения является право собственности на имущество. Таким образом, при изъятии актива у лизингополучателя лизингодатель - собственник вправе свободно распоряжаться предметом лизинга, в результате чего у него может образоваться излишек над существующим долгом, на который могли бы претендовать другие кредиторы лизингополучателя.

Проблема определения последствий досрочного расторжения договора обеспечительного лизинга и возврата имущества кредитору неоднократно становилась предметом судебных разбирательств, в том числе и пересмотра в президиуме ВАС РФ.

До определенного момента судебная практика, исходившая из представлений о лизинге как вида договора аренды, не обращала внимания на дисбаланс, возникающий при возврате почти выплаченного актива. Также лизингодатель мог претендовать еще и на платежи за фактическое использование, выходящие за пределы суммы оговоренных лизинговых платежей.

На практике попытки лизингополучателей взыскать, по сути, превышение рыночной стоимости над остатком задолженности по оплате лизинговых платежей привели к появлению споров о взыскании, так называемой, выкупной цены. Лизингополучатели в рамках таких споров претендовали на возврат части ранее оплаченных лизинговых платежей, являвшейся, по их мнению, предоплатой по выкупу имущества. Первым актом в этой области стало постановление Президиума ВАС РФ от 18.05.2010 г. До этого акта практика в вопросе о структуре лизингового платежа не проводила различий между сделками, предусматривающими переход права собственности на предмет лизинга и не предусматривающих такой переход права, а лизингополучатель был обязан оплатить наступившие лизинговые платежи в том объеме, который был согласован сторонами в графике лизинговых платежей.

Президиум ВАС РФ рассматривал спор, в котором в договоре лизинга был предусмотрен переход права собственности на предмет. Поскольку произошло досрочное расторжение договора и возврат предмета лизинга, ВАС РФ пришел к выводу, что поскольку стороны предусмотрели переход права собственности на предмет лизинга при внесении всех лизинговых платежей без какой-либо дополнительной оплаты, выкупная цена в данном случае не является самостоятельным платежом и вошла в состав определенных сделкой лизинговых платежей. Следовательно, судам надлежало применить п. 3 ст. 424 ГК РФ, то есть определить выкупную цену в соответствии с ценой, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за аналогичные (в том числе по сроку использования) товары. К отношениям по выкупу предмета лизинга судам было указано применять нормы о купле-продаже, хотя ранее практика исходила из п. 2 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 11.01.2002 № 66, в котором говорилось, что к договору аренды с условием о выкупе применяются только те правила о купле-продаже, которые регулируют форму договора.

В процитированном акте также было дано указание нижестоящим судам применять содержащееся в постановлении толкование правовых норм при рассмотрении аналогичных дел.

Следуя логике акта, проведя экспертизу в целях установления рыночной стоимости возвращенного предмета лизинга, полученное значение следовало бы распределить на весь срок лизинга, и ту часть значения рыночной стоимости, которая приходилась на период, когда имущество находилось во владении и пользовании, присудить к возврату лизингополучателю.

Помимо этого, Высший Арбитражный Суд РФ при анализе вопроса о наличии выкупной цены констатировал, что договор лизинга, предусматривающий последующий переход права собственности к лизингополучателю, является смешанным, соединяющим в себе элементы договора финансовой аренды и купли-продажи. Для сравнения Конституционный Суд Российской Федерации в это же время в постановлении от 20.07.2011 г. № 20-П указал, что лизингодатель при помощи финансовых средств (в том числе бюджетных) оказывает лизингополучателю своего рода финансовую услугу, приобретая имущество в свою собственность и передавая его во владение и пользование лизингополучателю (статья 11), а стоимость этого имущества возмещая за счет периодических лизинговых платежей, образующих его доход от инвестиционной деятельности.

Очевидно, у вышестоящих судебных инстанций на определенном этапе разошлись мнения на данное правовое явление.

Примечательно, что Закон о лизинге не уделяет большого внимания вопросу о выкупной цене. Упоминание можно встретить в п. 1 ст. 28 Закона о лизинге, где сказано, что выкупная цена может включаться в общую сумму договора лизинга, если договором предусмотрен переход права собственности на предмет лизинга. Тем самым судебная практика на определенном этапе своего развития существенно дополнила буквальный смысл нормы закона, указав, что выкупная цена, выраженная в договоре лизинга в сумме, приближенной к нулевой, либо вообще никак не выделенная, входит в состав лизинговых платежей в обоих случаях. Несмотря на такое пристальное внимание со стороны высшей судебной инстанции, по мнению некоторых ученых, «категории выкупной цены, ее наличию и размеру искусственно придается существенное значение».

Период турбулентности в судебной практике в сфере лизинга продлился относительно недолго. В марте 2014 года в Постановлении Пленума ВАС РФ о выкупном лизинге разрешил проблему выкупной цены, абстрагировавшись от нее и введя в оборот понятие сальдо встречных обязательств (п. 3.1.). Его обобщенный смысл заключается в соотнесении взаимных представлений сторон по договору лизинга и выявлении завершающей обязанности одной из них.

С принятием Постановления Пленума ВАС РФ о выкупном лизинге был выработан сбалансированный подход, направленный на установление итогового 5 Федерального закона «О внесении изменений в Бюджетный кодекс Российской Федерации в части регулирования бюджетного процесса и приведении в соответствие с бюджетным законодательством Российской Федерации отдельных положений актов Российской Федерации»// Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. - 2011. - №6. значения по результатам соотнесения встречных предоставлений сторон по договору, совершенных до момента его расторжения (п. 3.1).

Если полученные лизингодателем от лизингополучателя платежи (за исключением авансового) в совокупности со стоимостью возвращенного ему предмета лизинга меньше доказанной лизингодателем суммы предоставленного лизингополучателю финансирования, платы за названное финансирования до фактического возврата этого финансирования, а также убытков лизингодателя и иных санкций, установленных законом или договором, лизингодатель вправе взыскать с лизингополучателя соответствующую разницу (п.3.2).

Если внесенные лизингополучателем лизингодателю платежи (за исключением авансового) в совокупности со стоимостью возвращенного предмета лизинга превышают доказанную лизингодателем сумму предоставленного лизингополучателю финансирования, платы за названное финансирование за время до фактического возврата этого финансирования, а также убытков и иных санкций, предусмотренных законом или договором, лизингополучатель вправе взыскать с лизингодателя соответствующую разницу (п. 3.3). Плата за предоставленное финансирование определяется в процентах годовых на размер финансирования. Если соответствующая процентная ставка не предусмотрена договором лизинга, она устанавливается судом расчетным путем на основе разницы между размером всех платежей по договору лизинга (за исключением авансового) и размером финансирования, а также срока договора (пункты 3.4 и 3.5). Обращает на себя внимание и период, за который взимается плата за финансирование. ВАС РФ подразумевает, что проценты подлежат начислению до момента фактического возврата финансирования, то есть момента, когда лизингодатель смог возвратить себе свои капиталовложения. На наш взгляд, это можно толковать двояко: с одной стороны, как момент возврата предмета лизинга; с другой стороны, как момент фактического возврата всех средств (то есть средств от продажи предмета лизинга и иных сумм, если таковые полежат выплате лизингодателю).

Такой подход представляется последовательным. При этом, на наш взгляд, потенциальное дисконтирование на сумму будущих процентов (то есть с момента возврата предмета лизинга до истечения срока лизинга) лишает лизингодателей того дохода, на который они рассчитывали при заключении сделки (данную сумму можно признать упущенной выгодой). Можно говорить об уподоблении лизинга кредитным отношениям. С нашей точки зрения, необходимо учитывать плату за финансирование за весь срок лизинга (то есть наступивших процентов и упущенной выгоды).

Высший Арбитражный Суд Российской Федерации в ряде постановлений высказывался, что применительно к лизингу с правом выкупа законный имущественный интерес лизингодателя заключается в размещении денежных средств (посредством приобретения в собственность указанного лизингополучателем имущества и предоставления последнему этого имущества за плату), а интерес лизингополучателя - в пользовании имущество и последующем его выкупе. При этом в состав убытков по общему правилу пункта 2 статьи 15 ГК РФ входят затраты лизингодателя на приобретение предмета лизинга (реальный ущерб) и неполученные им доходы (упущенная выгода), общая сумма которых равна цене договора лизинга.

Следует оговориться, что не вся упущенная выгода может представлять собой не наступившую и не дополученную плату за финансирование. Например, в структуре периодического платежа может быть транспортный налог, страховая премия и тому подобное, которые, при нормальном развитии отношений, лизингополучатель компенсировал бы лизингодателю в составе лизинговых платежей. Учитывая досрочное расторжение договора лизинга и возврат предмет лизинга, следует признать, что лизингополучатель не должен возмещать их, с нашей точки зрения, в составе упущенной выгоды.

Таким образом, из суммы финансирования, сложенной с платой за финансирование, суммой санкций (договорной неустойки, процентов за пользование чужими денежными средствами), понесенных лизингодателем убытков (в виде упущенной выгоды, расходов на изъятие предмета лизинга, перевозку, хранение и т.п.), вычитаются все фактически полученные средств от лизингополучателя в виде периодических платежей, а также средств, вырученных от реализации возвращенного предмета лизинга. Если полученный результат окажется положительным, то это означает, что лизингодатель понес убытки от сделки (досрочного ее расторжения и изъятия предмета лизинга) и не смог, распорядившись возвращенным имуществом, восстановить свой нарушенный экономический интерес. Образовавшуюся разницу лизингодатель вправе взыскать с лизингополучателя. Если экономический результат отрицательный, то у лизингодателя образовался излишек или неосновательное обогащение, на который вправе претендовать лизингополучатель.

Заключение

правовой лизинг договор имущественный

Дальнейшее развитие экономики России невозможно представить без обновления технической базы, что потребует серьезных финансовых вложений и привлечение инвесторов. В свою очередь на инвестиционный климат в России влияют различные факторы, в том числе уровень законодательного развития и единообразие судебной практики.

Лизинг, будучи одной из форм инвестиций в основные средства, является реальной и в некоторых случаях более выгодной альтернативой кредиту. Сфера лизинга активно развивается и усложняется, требуя соответствующего адекватного законодательного регулирования. Возникающие на практике сложности, вызванные в том числе последствиями непоставки предмета лизинга, досрочного расторжения договора лизинга, утраты (гибели) предмета лизинга, банкротства лизингополучателя неоднократно становились предметом рассмотрения высшей судебной инстанции, которая в поисках баланса интересов сторон, иногда приходила к противоречивым выводам. Противоречия в судебной практике четко обозначили существующий разрыв в понимании сути лизинговых правоотношений между хозяйствующими субъектами и представителями судебной власти, а также диссонанс между формой и содержанием отношений. В свою очередь практические трудности послужили стимулом к очередному витку научных дискуссий и появлению новых концепций о природе лизинга.

Тем временем воспринятая законодательством арендная концепция договора лизинга стала все меньше отвечать потребностям растущего лизингового рынка в справедливой и эффективной защите субъектов лизинговых правоотношений и зачастую не выдерживала критики сторонников иных теории происхождения лизинга.

Лизинговые правоотношения, несмотря на формальное отнесение к аренде, наличие признаков некоторых традиционных институтов, не носят при этом типично арендный или смешанный характер, а представляют собой самостоятельную категорию отношений. Несмотря на передачу имущества во временное владение и пользование, выступающую в настоящее время системообразующим признаком родового обязательства аренды, инвестиционная составляющая лизинговых правоотношений выходит на первый план. Предоставление лизингодателем инвестиции в виде предмета лизинга лизингополучателю, при котором обеспечением исполнения обязательства последнего по возврату денежных средств выступает само имущество, титул собственника которого сохраняется за лизингодателем (до момента полной выплаты лизингополучателем предусмотренных договором платежей), позволяет именовать такие правоотношения как обеспечительные.

Лизинговые отношения регулируются Гражданским кодексом РФ, Федеральным законом от 29.10.1998 № 164-ФЗ (ред. от 31.12.2014) «О финансовой аренде (лизинге)» и лизинговым договором.

По договору финансовой аренды (договору лизинга) арендодатель обязуется приобрести в собственность указанное арендатором имущество у определенного им продавца и предоставить арендатору это имущество за плату во временное владение и пользование. Арендодатель в этом случае не несет ответственности за выбор предмета аренды и продавца. Договором финансовой аренды может быть предусмотрено, что выбор продавца и приобретаемого имущества осуществляется арендодателем.

Существенными условиями договора лизинга является предмет лизинга. В соответствии со ст. 666 ГК РФ предметом договора лизинга являются любые непотребляемые вещи, кроме земельных участков и других природных объектов. В договоре лизинга должны быть указаны индивидуальные признаки и характеристики имущества, позволяющие выделить его из других похожих на него предметов. Ими могут быть заводской номер, дата изготовления (выпуска), идентификационный номер, местонахождение и т.д. При отсутствии этих данных в договоре условие о предмете лизинга, считается не согласованным сторонами, а договор лизинга не считается заключенным (п. 3 ст. 15 ФЗ от 29 октября 1998 г. N 164-ФЗ «О финансовой аренде (лизинге)»).

Под ценой договора лизинга понимаются лизинговые платежи, под которыми понимается общая сумма платежей по договору лизинга за весь срок. В сумму лизинговых платежей включаются возмещение затрат лизингодателя, связанных с приобретением и передачей имущества лизингополучателю (стоимость предмета лизинга); возмещение затрат, связанных с оказанием других предусмотренных договором услуг (обучение персонала работе на оборудовании, ремонт и т.п.); доход лизингодателя.

Договор финансовой аренды (лизинга) должен заключаться в письменной форме, а если предметом лизинга является недвижимое имущество, то он подлежит государственной регистрации.

Аргументируется, что при утрате (гибели) предмета лизинга, включая случаи его повреждения, к лизингополучателю, выплатившему все предусмотренные договором платежи, должно переходить право требования выплаты страхового возмещения к страховщику независимо от формальной замены выгодоприобретателя - лизингодателя на лизингополучателя в договоре страхования имущества. На данном этапе развития регулирования лизинговых правоотношений нам представляется необходимым в целях соблюдения баланса интересов сторон дополнить статью 21 Закона о лизинге пунктом 5 следующего содержания: «5. При утрате (гибели) предмета лизинга или его повреждении право требования выплаты соответствующего страхового возмещения считается перешедшим от лизингодателя к лизингополучателю с момента полной оплаты лизингополучателем всех предусмотренных договором обеспечительного лизинга платежей, вне зависимости от формальной замены выгодоприобретателя в договоре имущественного страхования».

Отмечается, что лизингодатели, столкнувшиеся с ненадлежащим исполнением лизингополучателями своих денежных обязательств, имеют явное преимущество перед иными кредиторами - участниками гражданского оборота, которое заключается в праве бесспорного взыскания задолженности согласно ст.

13 Закона о лизинге, которое позволяет оперативно устранить последствия нарушения. Данное право служит в некоторых случаях превенцией досрочному расторжению договора и судебным разбирательствам с последующим исполнительным производством.

Несмотря на изменения в сфере регулирования банковских операций (было введено Положение о правилах осуществления перевода денежных средств), а также письмо ЦБ РФ от 21.05.2013 г. № 97 - Т по вопросам использования инкассо лизингодателями, на практике часто встречаются возвраты банков инкассовых поручений лизингодателей без исполнения. Сложность в изменении ситуации заключается в том, что неправомерный отказ банка в исполнении инкассового поручения приведет ко взысканию с него только процентов за пользование чужими денежными средствами по статье 395 ГК РФ, в то время как неправомерное исполнение - ко взысканию всей необоснованно списанной суммы и еще процентов за пользование согласно ст. 395 ГК РФ. В связи с этим предлагается изложить абзац 1 статьи 13 Закона о лизинге в следующей редакции: «В случае неперечисления лизингополучателем лизинговых платежей более двух раз подряд по истечении установленного договором лизинга срока платежа их списание со счета лизингополучателя осуществляется путем направления лизингодателем в банк или иную кредитную организацию, в которых открыт счет лизингополучателя, инкассового поручения на списание с его счета денежных средств в пределах сумм просроченных лизинговых платежей. Лизингодатель предоставляет в банк в качестве подтверждения права на предъявление инкассового поручения копии договора лизинга и акта приема- передачи предмета лизинга, заверенные нотариально, а также расчет образовавшейся задолженности. При этом произведенное списание денежных средств не лишает лизингополучателя права на обращение в суд».

Литература

1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ).

2. Гражданский кодекс Российской Федерации. - М., 2016.

3. Земельный кодекс Российской Федерации. - М., 2016.

4. О финансовой аренде (лизинге): Федеральный закон от 29.10.1998 № 164- ФЗ (ред. от 31.12.2014).

5. О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним: Федеральный закон от 21.07.1997 N 122-ФЗ (ред. от 29.12.2015) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2016).

6. О присоединении Российской Федерации к Конвенции УНИДРУА о международном финансовом лизинге: Федеральный закон от 08.02.1998 № 16-ФЗ // Собр. Законодательства Российской Федерации.- 16.02. 1998. - №7. - Ст. 787.

7. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (части первой) / Под ред. С.П. Гришаева, A.M. Эрделевского. - М.: Юрист, 2013. - 894 с.

8. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской федерации с постатейными материалами. Части первая - третья / под ред. E.Л. Забарчука. - М.: Экзамен, 2014. - 960 с.

9. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, часть первая (постатейный) / под ред. Н.Д. Егорова, А.П. Сергеева. - М.: Проспект, 2013. - 896 с.

10. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации: В 3 т. Т. 1. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой / Под ред. Т.Е. Абовой и А.Ю. Кабалкина. - М.: Юрайт-Издат, 2015. - 1069 с.

11. Комментарий к Гражданскому кодексу РФ части второй (постатейный) / Под ред. О.Н. Садикова. - М.: КОНТРАКТ, ИНФРА-М, 2016. - 987 с.

12. Комментарий к Федеральному закону «О финансовой аренде (лизинге)»/ Под ред. Н.М. Коршунова. - М.: НОРМА, 2016. -239 с.

13. Агарков М.М. Обязательство по советскому гражданскому праву. - М., 1940. - 544 с.

14. .Ануфриева Л.П. Международное частное право в 3 т. Т 2: Особенная часть. - М.: Изд-во БЕК, 2000. - С. 298. Кабатова Е.В. Лизинг: правовое регулирование, практика. - М.: Инфра-М, 1998. - С. 32-54; Основы германского и международного экономического права/ сост. В. Бергман, Г. Флор. - Спб.: Изд-во юрид. фак. СПбГУ, 2007. - С. 154-155.

15. Белов В.А. Гражданское право. Общая часть. Учебник. - М.: ЮрИнфоР- МГУ, 2012. - 685 с.

16. Беляева И.А. Гражданско-правовое регулирование финансовой аренды (лизинга) в предпринимательской деятельности: Дисс. канд. юрид. наук. - М., 2005. - 184с.

17. Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга первая: Общие положения. 2-е изд. - М.: Статут, 2014. - 848 с.

18. Вавилин Е.В. Осуществление прав и исполнение обязанностей по договору аренды транспортных средств. - М.: ВолтерсКлувер, 2009. - 136 с.

19. Васильев Н.М., Катырии С.Н., Лет Л.Н. Лизинг: организация, нормативно- правовая основа, развитие. М.: Торгово-промышленная палата Российской Федерации, 1997. - 280 с.

20. Веленто И.И., Осипова Г.Т. Договор лизинга: Учебное пособие. - Гродно, 2014. - 52 с.

21. Витрянский В.В. Договор аренды и его виды: прокат, фрахтование на время, аренда зданий, сооружений и предприятий, лизинг. Изд. 3-е, стереотипное. - М.: Статут, 2011. - 300 с.

22. Гехт Л.И. Практика лизинга. - М.: Бизнес в промышленности, Буклет, 1992. - С.10.

23. Громов С.А. Обеспечительная функция права собственности лизингодателя на предмет лизинга// Меры обеспечения и меры ответственности в гражданском праве: Сборник статей. - М.: Статут, 2010. - С. 248-292.

24. Громов С.А. Коренной поворот в практике применения законодательства о лизинговой деятельности// Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. - 2011. - №11. - С. 83.

25. Громов С.А. Тезисы контрдоклада на круглом столе «Лизинговая операция: как распутать клубок противоречий? - М.: Норма, 2014. - 356 с.

26. Дегтярев С.Л. Возмещение убытков в гражданском и арбитражном процессе. 2-е изд.- М.: ВолтерсКлувер, 2013. - 528 с.

27. Добрачев Д.В. Развитие института возмещения убытков в свете модернизации Российского гражданского законодательства. Научно- практическое пособие. - М.: Юстицинформ, 2012. - 337 с.

28. Иоффе О.С. Избранные труды по гражданскому праву. - М.: Статут, 2010. - 675 с.

29. Ищенко Е.Е. Правовое регулирование финансовой аренды в Российской Федерации: Автореф. дис. канд. юрид. наук. М., 2002. - 26 с.

30. Кабанова И.Е. Правовое регулирование лизинга недвижимости в Российской Федерации. - М.: Юстицинформ, 2013. - 321 с.

31. Кабатова Е.В. Лизинг: понятие, правовое регулирование, международная унификация. - М.: Наука, 1991. - 414 с.

32. Кабатова Е.В. Лизинг: правовое регулирование, практика. - М.: ИНФРА- М, 2014. - 203 с.

33. Кашеварова Ю.Н. Финансовая аренда как форма инвестиций: автореф. дис. ...канд. юрид. наук. - М., 2008. - 29 с.

34. Кирилловых A.A. Правовые основы лизинга: учеб.-практ. пособие. - М.: «Юстицинформ», 2009. - 458 с.

35. Ковынев С.Л. Лизинговые сделки: рекомендации по избежанию ошибок. - М.: Вершина, 2008. - 441 с.

36. Коннова Т.А. Лизинговые отношения в российском гражданском праве: дис. ...канд. юрид. наук. - М., 2002. - 181 с.

37. Кулагин М.И. Предпринимательство и право: опыт Запада. Избр. труды. - М.: Статут, 1997. - 459 с.

38. Лещенко М.И. Основы лизинга. - М.: Финансы и статистика, 2012. - 336 с. 39.Мейер Д.И. Русское гражданское право: В 2 ч. 4.1. - М.: Статут, 1997. - 453с.

39. Михайлов СВ. Категория интереса в российском гражданском праве. - М.: Статут. 2002. - 411 с.

40. Ненашева С.С. Налогообложение лизинговых операций. -- М.: Наука, 2002. - 143 с.

41. Новицкий И.Б. Римское право. - 6-е изд., стереотип. - М.: Гуманитарное знание, 1998. - 245 с.

42. Новицкий И.Б., Лунц Л.А. Общее учение об обязательстве. - М.: Госюриздат, 1960. - 498 с.

43. Овсиенко В.В. Проблемы возмещения убытков в хозяйственном праве: дне. ...д-ра юрид. наук. - Донецк: Институт экономики промышленности, 1971. - С. 246.

44. Павлодский Е.А. Гражданское право России. Часть вторая: Обязательственное право: Курс лекций / Отв. ред. О.Н. Садиков. - М., 2007. - 704 с.

45. Павлодский Е.А. Договор финансовой аренды. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации части второй (постатейный). - М., 2006. - 386 с.

46. Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. - М.: Статут, 2001.- 405 с.

47. Практика применения Гражданского кодекса РФ, частей второй и третьей / Под.общ. ред. В.А. Белова. - М.: Юрайт, 2010. - 1043 с.

48. Прудникова А.Е. Лизинг как особый вид аренды: дис. к.ю.н. Краснодар, 2013. - 27 с.

49. Решетник И.А. Гражданско-правовое регулирование лизинга в Российской Федерации: Дисс. канд. юрид.наук. - Пермь, 1998. - 216 с.

50. Романец Ю.В. Система договоров в гражданском праве России. - М.: Юристъ, 2001. - С.71.

51. Савранский М.Ю. Правовое регулирование международного финансового лизинга: дис. канд. юрид. наук. - М., 2001. - С. 61.

52. Садиков О.Н. Убытки в гражданском праве Российской Федерации. - М.: Статут, 2009. - 539 с.

53. Санисалова H.A. Гражданско-правовые отношения субъектов договора лизинга: Дисс. канд. юрид. наук. - Краснодар, 2005. - 201 с.

54. Сарбаш С.В. Исполнение договорного обязательства. - М.: Статут, 2005. - С. 41.

55. Северэн Э. Роль судей и судебной практики в процессе нормотворчества// Судебная практика как источник права. - М.: Юристъ, 2000. - 550 с.

56. Угольникова Е.В. Договор финансовой аренды (лизинга) и его правовая сущность: Дисс. канд. юрид. наук. - М., 2005. - 188 с.

57. Фогельсон Ю.Б. Страховое право: теоретические основы и практика применения.- М.: Норма, Инфора-М, 2012. - 509 с.

58. Харитонова Ю.С. Договор лизинга. - М.: Юрайт-М, 2012. -224 с

59. Харитонова Ю.С. Юридическая природа договора финансовой аренды (лизинга): дис. ...канд. юрид. наук. - М., 2001. - 204 с.

60. Чекалина Ю.В. Понятие, природа и признаки договора лизинга в сравнительно-правовом аспекте (Россия и Германия) // Актуальные проблемы гражданского права: Сб. статей. Вып. 10 / Под ред. О.Ю. Шилохвоста. - М.: Норма, 2005. - 462 с.

61. Чекмарёва Е.Н. Лизинговый бизнес: практическое пособие (по организации и проведению лизинговых операций). - М: Экономика, 1994.- 127с.

62. Чмил Д.В. Гражданско-правовая модель финансового лизинга в Российской Федерации и Республике Молдова: Автореф. дис. к.ю.н. - М., 2011.-27 с.

63. Шпиттлер К.И. Практический лизинг / Под ред. Б.Г. Дякина. М., 1991. - 192 с.

64. Щербакова Е.Б. Правовое регулирование финансовой аренды в Российской Федерации с учетом норм международного права и зарубежного законодательства: автореф. дис. канд. юрид. наук. - М., 2008.

65. Юсева Ю.В. Понятие финансовой аренды и ее регулирование в международном частном праве// Актуальные проблемы гражданского права: Сборник статей. Вып. 5/ Под ред. В.В. Витрянского. - М.: Статут, 2002. - С.485.

66. Явич Л.С. Сущность права: социально-философское понимание генезиса, развития и функционирования юридической формы общественных отношений. - Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1985. - 347 с.

67. Егоров А.В. Лизинг: аренда или финансирование? // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. - 2012. - № 3. - С. 36-60.

68. Егоров А.В., Усманов Е.Р. Залог и титульное обеспечение: теоретико-правовое сравнение конструкций// Вестник гражданского права. - 2014. - № 4. - С. 56-127.

69. Егорова П.В., Курило В.В. Некоторые аспекты правового регулирования договора лизинга // Юрист. - 2010.- № 2. - С. 18-34.

70. Захаров А.С. Доклад на коллоквиуме по теме «Имущественный интерес» //Страховое право. - 1999. - N 4.

71. Карапетов А.Г. Модели защиты гражданских прав: экономический взгляд //Вестник экономического правосудия Российской Федерации. - 2014. - №11. - С. 26-35.

72. Кисурина Л.Г. Правовые основы лизинговых отношений// Экономико-правовой бюллетень. - 2007. - № 2. - С. 16-29.

73. Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации (одобрена решением Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства от 7 октября 2009 г.)// Вестник Высшего Арбитражного суда Российской Федерации. - 2009. - № 11.

74. Кулаков В.В. Теоретические и практические аспекты определения понятия «предмет договора» // Российское правосудие. - 2010. - № 2. - С. 40-53.

75. Тепкина А.В. Инкассо как способ внесудебного взыскания задолженности лизингодателем// Новая правовая мысль. - 2014- № 4 -С. 84-96.

76. Тепкина А.В. Гражданско-правовые последствия утраты (гибели) предмета лизинга/Юрист. - 2014. - №7. - С. 27-31.

77. Тепкина А.В. Проблема определения выкупной цены в договоре лизинга //Юрист. - 2011. - №8.- С. 6-19.

78. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 17748/10 от 12.07.2011 // КонсультантПлюс: комп. справ. правовая система.

79. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 20.07.2011 г. № 20-П «По делу о проверке конституционности положений пункта 4 статьи 93.4 Бюджетного кодекса Российской Федерации, части 6 статьи 5 Федерального закона «О внесении изменений в Бюджетный кодекс Российской Федерации в части регулирования бюджетного процесса и приведении в соответствие с бюджетным законодательством Российской Федерации отдельных положений актов Российской Федерации»// Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. - 2011. - №6.

80. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 12.07.2011 № 17748/10 // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. - 2011. - №10.

81. Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 19.07.2011 г. по делу № КГ-А40/5473-11-П, Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 04.04.2012 г. по делу № А40- 37478/11-109-210.

82. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 16.03.2010 15800/09// Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. - 2010. - №7.

83. Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 30.10.2007 «Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 ГК РФ»// Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. - 2008. - № 1.

84. Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 23.01.2008 г. № КГ-А40/14425-07// Консультант Плюс: комп. справ. правовая система.

85. Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 19.09.2011 г. по делу № А40- 151076/10-11-581// Консультант Плюс: комп. справ. правовая система.

86. Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 23.08.2012 г. по делу № А41-29959/11// Консультант Плюс: комп. справ. правовая система.

87. Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 12.08.2011 г. по делу № АО 1-1458/2010

88. Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 18.07.2012 г. по делу № А40-68533/11-117-459// Консультант Плюс: комп. справ. правовая система.

89. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 16.03.2010 г. № 15800/09// Консультант Плюс: комп. справ. правовая система.

90. Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 04.02.2013 г. по делу №А40-129669/11-112-83// Консультант Плюс: комп. справ. правовая система.

91. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 19.07.2011 № 1930/1 //Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. - 2011. - №10.

92. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 18.05.2010 № 1729/10// Вестник Высшего Арбитражного суда Российской Федерации. - 2010. -№8.

93. Информационное письмо Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11.01.2002 г. № 66 об утверждении Обзора практики разрешения споров, связанных с арендой// Вестник Высшего Арбитражного суда Российской Федерации. - 2002. - №3.

94. Постановление Конституционного суда Российской Федерации от 20.07.2011 г. № 20-П «По делу о проверке конституционности положений пункта 4 статьи 93.4 Бюджетного кодекса Российской Федерации, части 6 статьи 5 Федерального закона «О внесении изменений в Бюджетный кодекс Российской Федерации в части регулирования бюджетного процесса и приведении в соответствие с бюджетным законодательством Российской Федерации отдельных положений актов Российской Федерации»// Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. - 2011. - №6.

95. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 12.07.2011 г. № 17748/10// Консультант Плюс: комп. справ. правовая система.