Карты и планы города Иркутска

/

Оглавление

Введение

Глава 1. Планы города Иркутска XVIII века

1.1 План города 1729 г.

1.2 План 1735 г.

1.3 Планы города 1738 - 39 гг.

1.4 План города 1768 г.

1.5 Планы города 1790 - 92 гг.

Глава 2. Планы города Иркутска первой половины XIX века

2.1 План 1829 г.

2.2 План 1843 г.

2.3 План 1849 г.

Глава 3. Профессиональные архитекторы России первой половины XIX в. и их основной вклад в градостроительное развитие Иркутска

Заключение

Список литературы

Введение

О практической актуальности данной работы даже не приходится специально говорить, так как интерес к истории города, выраженной графически, то есть в различных плана, схемах, которых в течение рассматриваемого периода было подготовлено около двух десятков, причём к этому числу стоит отнести не только, собственно сами планы города - их мы насчитаем 7 единиц, за полторы сотни лет, но и чертежи изображающие отдельные части города, но и панорамные рисунки, являвшиеся зачастую приложениями к планам и композиционно дополняющие их. Как отмечает Н.М. Полунина: 'Неразрывная связь чертежа и перспективного вида, характерна для русской картографии XVIII века (1)'. В Качестве важного источника информации рассматриваются так же чертежи, подготовленные проезжавшими через наш город путешественниками, как находящимися на российской службе, так и имеющие собственные интересы в Сибири. В данной работе, в частности упоминаются рисунки участника 2 Камчатской экспедиции (Л) и чертёж путешественника Г.В. Стеллера, так же трудившегося в составе академического отряда этой экспедиции - сделанный в 1739 г. и имеющие определённые принципиальные отличия, по сравнению с планом города 1729 г. Многочисленные гравюры и рисунки, так же являются важным источником информации по данной теме, причём это не только материалы подготовленные непосредственно в рассматриваемый период, но и издания вышедшие в свет в начале ХХ века, в частности гравюры Б.И. Лебединского, изданные в нашем городе в 30-х гг. XX в.

Практический интерес, к данной теме, так же хорошо выражен, выражен напрямую обилием различных материалов по данной теме и относительно большой объём литературы посвящённый, как непосредственно, таким дисциплинам, как: архитектура и картография, так и прикладные дисциплины, такие как урбанистика.

Предыстория сибирской исторической урбанистики охватывает время XVII-начала XVIII вв., когда в материалах приказного делопроизводства постепенно накапливались определенные сведения по истории основания и развития городов Сибири. Этим итогом прикладного развития урбанистического знания являются работы С.У. Ремезова и первые обобщающие документы начала XVIII в., содержащие в себе, помимо сведений о современности, еще и определенную степень обобщения исторических фактов по истории городов Сибири XVII в. Но уже тогда зарождается направление, прямо и непосредственно не связанное с приказной историографией - городовое летописание Сибири, демократическое и светское по своему характеру.

Первый этап научного развития начинается с обследования Сибири, проведенного Д.Г. Мессершмидтом и Г.Ф. Миллером в рамках Великой Камчатской экспедиции. Именно в их путевых записках содержались не только исторические сведения по истории основания сибирских городов, но и наблюдения над образом жизни и поведения горожан Сибири. Именно этот аспект придал зарождающейся сибирской урбанистике серьезный теоретический характер. Знаменательным событием этого периода стало издание ' Истории Сибири' Г.Ф.Миллера, где впервые была изложена концепция истории основания сибирских городов конца XVI - первой половины XVIII вв. В расширенном виде и с дополнениями она была в основных чертах повторена уже И.Е. Фишером в 1774 г.

Другим важным результатом развития сибирской урбанистики XVIII в. следует считать появление направления, которое можно условно назвать 'краеведческим' - описания городов и уездов. Начало этому было положено в 1734-1742 гг. анкетами Миллера, которые он направлял во все сибирские города. Затем они были продолжены ответами из сибирских городов на анкеты Академии наук 1761-1764 гг., Комиссии о коммерции 1767 г. и, наконец, топографическими описаниями Топольского, Иркутского и Колыванно-Воскресенского наместничеств 1780-х гг. Эти анкеты и ответы на них нельзя отнести просто к канцелярскому жанру переписки между Центром и канцеляриями сибирских городов. Вопросные пункты этих анкет разрабатывались такими выдающимися русскими учеными как М.В. Ломоносов и Г.Ф. Миллер, которые для их составления использовали опыт западноевропейской науки эпохи Просвещения. Во-вторых, для ответа на эти анкеты требовалось уже знание архивных материалов по истории сибирских городов. Более того, именно в работе над этими анкетами зарождаются начала будущих направлений в современной урбанистике: историческое, географическое, экономическое, социологическое и архитектурное.

Составлялись ответы на эти анкеты обыкновенными сибирскими канцелярскими служителями. Конечно, их уровень образования был далек от 'академического', но и среди них встречалось немало опытных, знающих и образованных людей своего времени, могущих передать и устную информацию - традицию своих предков о первых временах освоения Сибири. В работе по топографическому описанию местностей Иркутской губернии начиналась и деятельность замечательного иркутского краеведа и ученого А.И. Лосева; определенное воздействие историко-географические и топографические описания Сибири оказали и на П.А. Словцова.

Долгое время считалось, что результаты анкетного обследования Сибири были неизвестны тогдашней русской исторической науке, ибо они не были опубликованы. Однако это далеко не так: текстуальный анализ ответов на эти анкеты позволяет утверждать, что их информация по истории, экономике и культуре сибирских городов полностью вошла в первые русские географические словари XVIII-начала XIX вв.

Следующий этап развития сибирской урбанистики открывается выходом в свет книги П.А. Словцова 'Историческое обозрение Сибири' (СПб.,1840). Помимо общего историко-философского плана данная работа важна еще и тем, что он впервые рассмотрел региональные особенности развития сибирских городов и уделил значительное внимание такому историческому явлению как городской образ жизни. Относительно новыми были и сведения Словцова по истории основания сибирских городов и острогов второй половины XVII в. Можно также отметить, что в работе Словцова была намечена идея русской колонизации как средства и формы освоения Сибири.

Однако тема колонизации как теории русского исторического процесса в полный голос зазвучала лишь после фундаментальных исследований С.М. Соловьева и В.О. Ключевского. Именно она была взята на вооружение П.Н. Буцинским и Н.Н. Оглоблиным, которые рассмотрели историю возникновения и развития, сибирских городов XVII в. под углом закономерностей и особенностей русского колонизационного процесса неосвоенных пространств. Кроме того, обращение названных авторов к рассмотрению колонизационных процессов истории Сибири было не только особенностью русской исторической науки того времени. На рубеже конца XIX-начала XX вв., в мировой науке вообще обостряется интерес к истории открытия и освоения малообжитых и пустынных пространств и роли этих процессов в формировании нации и государства. Наиболее полно это прозвучало в докладе американского историка Ф.Д. Тернера о роли фронтира в истории Америки на Всемирном историческом конгрессе (Чикаго,1893)[9]. Да и впоследствии тезис о колонизации и переселении звучал ведущей доминантой в работах другого историка, оказавшего немалое влияние на развитие теории исторического процесса - М. Вебера. (2)

Данные этапы развития урбанистики, как науки, нашли своё отражение в историографии города, на протяжении двух этапов её развития:

Первый этап, который является вторым в упомянутой классификации, период начиная с 20- х. гг. XVIII века и до 1772 г. - летописный. К концу XVIII века, число летописей разных авторов достигло, по сведениям Н.В.Куликаскене, восьми, а всех списков - около тридцати.

В 1773 г., начался следующий период историографии города Иркутска, это время когда стали появляться печатные работы по истории города. Сначала упоминания в иностранной литературе, статьи в российских словарях и энциклопедиях, описаниях Сибири, а затем со второй половины XIX века статье в многочисленных газетах и журналах - и в тех которые выходили в Сибири, и в тех которые печатали в столицах (3).

Накопившееся, описания планов от разных лиц, в очередной раз показывают насколько интересна и актуальна данная тема на протяжении многих лет. Интерес к данной теме, так же связан, в том числе и с приближением очередного юбилея города, который подстёгивает власти города к активной популяризации истории города, в том числе, его архитектурного наследия - выраженного в восстановлении 130 квартала - расположенного на границе города Иркутска XIX в., и города века ХХ.

Активный, даже в некоторой степени спекулятивный интерес в связи с этим очевиден.

В данной работе, была предпринята попытка, рассмотреть такой важный источник информации, по истории города - как его города графические отображения - планы. Основная задача, данной работы - сравнительный анализ планов города, определение принципиальных изменений в методах составления, планов, в контексте развития городской застройки.

Глава 1. Планы города Иркутска XVIII века

1.1 План города 1729 г.

Основная часть городов нашего региона возникла в ходе открытия и присоединения территории Восточной Сибири в середине и второй половине XVII в. Многие возникали в начале, как ясачные зимовья или острожки. Все они на первом этапе своего существования выполняли чисто военно-административные задачи, заключавшиеся в сборе ясака с местного населения и охране подведомственных территорий. Превращение таких крепостных сооружений в крупные остроги, а затем города свидетельствовало о правильном выборе места строительства, благоприятных условиях для его развития. Данному вопросу, а именно особенностям острожной архитектуры посвящено большое количество работ. Материалы этих исследований показывают, что первые сибирские города и остроги представляли собой сложные технические сооружения выполненные в лучших традициях русского градостроительного искусства.

Качественно новым в сибирском градостроительстве было присутствие на планах этого периода практически всех административных и гражданских построек… В плане города Иркутска 1729 г., выполненном М. Зиновьевым, городские кварталы показаны схематично, так как жилая застройка ещё не заполнила всё пространство внутри палисада. Планировка города выглядела бессистемно за исключением района острога, прямоугольный план которого определял сравнительно чёткую планировку прилегающей территории с рыночной и соборными площадями.

Расширение территории города сопровождалось ростом обывательской застройки. Уже в 1735 г. в городе насчитывалось 939 домов. К 1769 г. количество домов выросло до 1153, к концу века их стало более 1500 (4).

Появлением первого плана города Иркутска, мы обязаны русскому посланнику в Китае Савве Владиславовичу Рагузинскому, бывшему проездом в нашем городе.

План города 1729 года, по сравнению с другими планами века XVIII, отличается большой схематичностью. Схематизм этого плана объясняется тем, что его основной задачей было показать новые укрепления, воздвигнутые стараниями Рагузинского, которые были устроены в виде палисада в 1726 г. Косвенно, мнение относительно первоочерёдности изображения укреплений на плане, подтверждается логически, дело в том, что на плане мы не можем увидеть ни Знаменский монастырь, ни Крестовоздвиженскую церковь - уже существующих к тому времени. Так же на плане не отмечены и другие постройки, находившиеся к тому времени, за пределами палисада. Вот почему на данном плане очень отчётливо показан сам палисад и 12 наиболее важных и крупных зданий города: 6 церквей, канцелярия, контора, таможня, гостиный двор, рынок и воеводский двор.

Надо полагать, что Иркутский острог изображённый на этом плане, это острог отстроенный в 1717 г. В следующий раз острог отстраивался в 1728 г., но вероятно работа по изданию плана 1729 г., который был напечатан в Петербурге, в то время уже была начата и, таким образом на плане показан не новый, а старый острог. По своему расположению этот острог ни чем не отличается от предыдущего. В плане он имеет прежний вид квадрата, сторона которого равна 60 саженям, стены рубленные покрытые тёсом (5).

Палисад стал естественной границей города. Об этом говорят названия улиц и их расположение за его чертой. За исключением трех улиц, ни одна из них не является продолжением старых. Исключение составляют улицы Ланинская (Д. Событий), Амурская (Ленина), подходившие к воротам и продолжавшиеся за палисадом в виде дорог и Троицкая (5-ой Армии).

Так же стоит отметить, что по сравнению с более последними, планами, на этом указано относительно не так много построек, а так же более подробно площадь вокруг гостиного двора (за неимением других крупных площадей на плане), на этой площади помимо собора указаны приказная изба и воеводская канцелярия и Спасская церковь. И тем не менее, план не совсем точно отражает количество объектов на участке, так если обратить внимание на план участка прилегающего к собору Богоявления и Гостиному двору, подготовленный Н. Красовским в 1738 г., в связи с необходимостью строительства архиерейского дома, возле собора - указанный план должен был дать представление об архитектурных особенностях данного участка застройки. При том, что план, составленный Н. Красовским, моложе плана города, всего на десять лет, то есть можно предположить, что масштабных перепланировок гостинодворской площади за это время не проводилось, здесь представлено, согласно легенде плана - 22 объекта, а так же территория вблизи построек, отмеченная как огороды. На плане 1738 г., указано некое подобие масштаба, что облегчает определение границ застройки.

1.2 План 1735 г.

Вскоре после составления плана 1729 г., в 1735 г., в городе была произведена съёмка местности, для Иркутска это мероприятие было связано с прибытием Сибирского академического отряда Второй Камчатской экспедиции. По поручению Г.Ф. Миллера, геодезистами экспедиции был составлен план города. Одновременно с этим, другой член отряда, художник И.В. Люрсениус выполнил панораму города. В 1770 г., с этого рисунка была выполнена гравюра, неоднократно публиковавшаяся в дальнейшем (6).

В 1730-е гг. в Иркутске, включая Знаменский монастырь, было 8 церквей, 939 обывательских дворов, 10 кабаков, пороховой погреб, торговая баня, гауптвахта и ряд других административных построек. В середине века западнее крепости формируется новая гостинодворская площадь, где возводятся два гостиных двора. Ведутся благоустроительные работы и намечаются меры, рекомендующие застройку улиц.

1.3 Планы города 1738 - 39 гг.

План города 1739 г., принципиально отличается от чертежа 1729 г., это связано с несколькими причинами. Во-первых, план города начерченный участником академического отряда Второй Камчатской экспедиции Г.В. Стеллером (или вернее, Штеллером), показывает, не только территорию палисада, но и некоторое пространство за стеной: всего около десятка построек, в том числе женский Знамения Божьей матери монастырь. В легенде карты упоминается 41 объект, хотя здесь и упомянуты не только постройки, но и к примеру название реки, на которой стоит город…

Во-вторых, на плане Стеллера, территория города лишена, тех чётких границ, что показаны на плане города десятилетней давности. Палисад, показан более абстрактно.

В-третьих, учитывая, скажем другое соотношение пропорций стен палисада, представлена другая разбивка на кварталы, собственно самих кварталов значительно больше, чем на плане М. Зиновьева. А сами кварталы создают впечатление более хаотичной застройки. На плане Стеллера, более или менее упорядоченная структура кварталов, с их постепенным переходом, у правильной прямоугольной форме проявляется на некотором удалении от острога, ближе к палисаду - что в корне противоречит плану города десятилетней давности.

В-четвёртых, на плане Михайло Зиновьева, мы можем рассмотреть лишь пять площадей, в том числе территория, на которой расположены острог, Спасская церковь и собор Богоявления, на плане Г.В. Стеллера - их 8. Так вдоль набережной, на примерно равном расстоянии друг от друга представлены три площади, в том числе, в центре композиции, площадь, на которой расположен Иркутский острог.

Последнее, из принципиальных, отличий, делающие интересным для рассмотрения план города 1739 г. Это наличие в плане, незастроенных участков вдоль палисада, в северной части города.

При всех этих несоответствиях, этих двух планов, стоит отметить, что Стеллер, так же как и его предшественник, при составлении плана, указывает масштаб, что облегчает работу с данным источником информации.

За год до появления на свет этого плана, был составлен чертёж, хотя и не показывающий территории всего города, но тем не менее весьма важный с точки зрения развития города Иркутска. Впервые названия иркутских улиц нанесены на план-перспективу части города 1738 года 'Реэстр строению в граде Иркутске Гостиного двора и при нем партикулярных домов…' с изображением собора Богоявления. План с рисунком был выполнен иеродьяконом и иконописцем Никоном Красовским с практической, как бы мы сейчас сказали, целью отвода участка под строительство архиерейского дома со службами. На плане нанесены названия двух иркутских проулков, находившихся рядом с Гостиным двором, и один из них, переулок Добринского, получил название по двору сына боярского Добринского, находившемуся на углу, то есть по владельцу усадьбы, от которой начинается переулок. Отметим это как прием сложения годонимики города, характеризующий ее первоначальный этап.

Документ 1738 года свидетельствует о том, что в это время в Иркутске -- крупном административном городе, все улицы и даже небольшие переулки имели названия.

1.4 План города 1768 г.

Спустя четыре десятка лет был составлен новый план города, автором которого стал преподаватель геодезической школы М. Татаринов. Дата составления плана 1768 г., но учитывая тот факт, что ряд объектов указанных на плане, были сданы в эксплуатацию несколько позже указанного срока, возникают некоторые вопросы. Во-первых, указанная на плане благовещенская церковь, была построена в 1785 г. Во-вторых на плане отмечены здания, которые к 1785 г. уже прекратили своё существование или ещё не были построены, к ним относятся следующие постройки: архиерейский каменный дом, построенный в 1767 - 70 гг., Два гостиных двора сгоревших в ночь с 19 на 20 июня 1775 г. В 1777 - 82 гг., по проекту Кваренги был построен каменный гостиный двор. Указана деревянная владимирская церковь, существовавшая до 1777 г. Против составления плана в 1785 г., говорит тот факт, что на нём не отмечена духовная семинария возникшая в 1780 г. Вероятно наименование: 'Церковь, вновь заложенная каменная', следует понимать, как проектируемое строительство, либо в 1763 г., церковь действительно была заложена, но не была построена, а в 1785 г., была вновь заложена.

По своему содержанию план 1768 года, выгодно отличается от своего предшественника, новыми ценными подробностями, другим подходом к его составлению, в частности именно на этом плане города, впервые в особой легенде были указаны названия улиц, всего: 20 наименований. Так же увеличилось количество значимых объектов, указанных на плане с 12 до 45. На нём показаны не только существующие, но и проектируемые здания: церкви и соборы (9), амбары для поклажи мягкой рухляди, губернская каменная канцелярия, деревянный и вновь строящийся каменный архиерейский дома, губернаторский деревянный дом, пороховой каменный погреб, магистрат, земская изба, гостиные дворы (2), навигационная школа и гарнизонная, место для стеклянного завода, вновь построенный госпиталь с баней и кухней, вновь построенный каменный тюремный острог, кузницы, кирпичные заводы, дом батальонного командира и казармы, пороховая сушильня, а так же купленное для аптеки здание и сад для неё и другие здания. Так же на плане отмечены башни иркутского острога: одна проезжая и три угловые - сохранявшиеся до 1790 г.

Следует иметь в виду, что часть улиц указанных на плане лишь планировались и на момент составления плана ещё не существовали. Городские улицы были узкими, относительно широкой была лишь улица Першпективная. Более того, значительная часть застройки была хаотична, порядок наблюдался лишь по правой стороне улицы Першпективной и вдоль будущей улицы Амурской.

Помимо улицы Першпективной были указаны следующие названия улиц: Набережная, Спасская, Морская, Гостинная, Луговая, Троицкая, Сергиевская, Харлампиевская, Алексеевская, Михайловская, Троицкая, Семёновская, Вдовая, Торговая, Володимирская, Соляная, Тихвинкая и Ивановская. Стоит конечно отметить, что ввиду того факта, что центр города из-за пожаров и по другим причинам неоднократно перестраивался часть этих улиц достаточно проблематично соотнести с современными топонимами.

Основные годонимы Иркутска этого времени нанесены на план Иркутска 1768 года -- первый городской план, на котором указаны названия 'больших', то есть основных улиц.Годонимы нанесены на план архаичным способом -- путем индексации улиц на схеме с последующей расшифровкой их в экспликации (7)

Как видно из плана застроена была не вся территория города - значительную территорию занимают огороды, некоторые из которых временами выходили на улицу.

Благодаря проведённой работе, по составлению данного плана в дальнейшим, городские власти инициировали некоторые меры по перепланировке и благоустройству города.

Спустя семь лет в 1775 г., данный план утратил своё значение вследствие пожара, уничтожившего значительную часть центра города.

Подвергая сравнению планы города 1729 и 1768 гг., нельзя не отметить некоторые принципиальные изменения, произошедшие в городской застройке за четыре десятка лет.

После того как в 1764 г. первым иркутским губернатором стал Карл Фёдорович Фрауендорф, были приняты меры по урегулированию городской застройки:

'… в городе Иркутске по плану собственных его, губернатора, трудов, при его же присутствии, разбиты были кварталы и провешены прямолинейные улицы, которым и расписаны были названия на досках с рукой, путь показывающей, кои и были прибиты на всех улицах'. (8) Однако по прежнему, не смотря на предпринятые решения, единственными относительно прямыми улицами, оставались улица Луговая и Першпективная.

Принципиальное отличие плана 1768 г., так же заключается и в том, что этот план помимо фиксации изменений произошедших в городской застройке за этот период, был призван наметить, необходимые постройки. План 1768 г., показывал необходимые перспективы, список задач на несколько лет, задач по развитию городской территории.

В результате его осуществления в 1760-1770-х годах центр Иркутска впервые подвергся реконструкции: были выпрямлены и расширены улицы, намечены некоторые площади, начаты работы по устройству деревянных тротуаров и укреплению берега Ангары.

1.5 Планы города 1790 - 92 гг.

К концу XVIII века, вслед за городами европейской части России, города Сибири встали на путь перехода к регулярной планировке и рациональному освоению территории. 'Живописный' город постепенно превращался в 'регулярный'. Становление перспективных планов происходило достаточно сложно и занимало много времени. Известным препятствием на пути регулярной застройки становились традиции старой застройки. Сказывалось так же отсутствие опыта по проведению данных работ. Из-за этого прогностическая функция планов, зачастую оказывалась безрезультатной. Нередко в уже утверждённый план вносились дополнения и изменения. Создание перспективны планов способствовало формированию и закреплению в исторической перспективе городского ядра, административных, торговых, духовных центров и направлений главных магистралей (9)..

Разумеется не всем чертежам было суждено стать перспективными планами города, план Иркутска, составленный в 1790 г. не был утверждён окончательно, вероятно это было связано с причинами экономического характера, был он более прогрессивным предполагая значительные перемены, тогда как план 1792 г. - пришедший ему на смену - лишь закреплял сложившуюся систему городской застройки. Согласно плану 1790 г., планировались достаточно серьёзные перемены, в частности требовался снос большой части деревянных домов, для выпрямления улиц и разбивки их на кварталы правильной формы (10) - что в итоге и было сделано в течении двадцати ближайших лет.

Предположительно автором плана города 1792 г., был Антон Иванович Лосев. Известно, что он выполнял проекты городов, в частности населённых пунктов расположенных на р. Лене, но его рисунки не публиковались. На данный момент известно, что эти рисунки сохранились в архиве Санкт-Петербурга.

План города 1792 г., фиксирует всю городскую застройку этого времени, которая располагается преимущественно между реками Ида и Ангара. Узкой полоской протянулась застройка в Знаменском и Рабочем предместьях, а так же в Глазково, на окрестные возвышенности она не поднялась. Южная граница проходит у подножья Крестовой горы, на этой границе - где Заморская улица переходит в Заморский тракт - расположилась Крестовоздвиженская церковь. За церковью расположена значительная территория, обозначенная как 'кладбище мертвых тел'.

Чертёж существующих кварталов дан с парпеляцией - внутренней разбивкой на усадьбы; показана конфигурация выделенных нумерованных объектов, а так же проектируемые объекты (их два: мещанские ряды и обруб для укрепления берега реки Ангары) и кварталы (их 16 на восточной окраине города).

Н.М. Полунина предлагает при анализе застройки данного периода, разделить город на четыре части. В каждой из предложенных частей города, можно найти свои особенности. На первом - самом большом участке - от острога и до улицы Перспективной, городская застройка имеет самую сложную структуру. В нагромождении кварталов достаточно сложно проследить какие бы то ни было тенденции. Наблюдаются лишь скромные зачатки радиально-полукольцевой системы. Главная поперечная (радиальная) улица, улица Заморская. Радиальные улицы в начале тяготеют к острожным стенам, а затем расходятся веером. Продольные улицы стремятся соединить берега рек Ангары и Иды. В некоторых продольных улицах можно уловить полукольцевой изгиб.

Второй участок сравнительно небольшой, от улицы Заморской в сторону Ангары и от улицы Перспективной - к южной окраине города. Застройка расположена лишь по периметру участка - в центре, которого сохранился естественный зелёный массив.

На третьем участке - от перспективной улицы к подножию крестовой горы и от заморской улицы в сторону Иды - заметны тенденции к упорядочению застройки. Улицы и кварталы в общем рисунке тяготеют к правильной прямоугольной форме. В данной композиции: 14 коротких поперечных улиц насквозь пронизаны двумя продольными (ныне улицы Дзержинского и Тимирязева).

Четвёртый участок, вновь проектируемый район - расположенный на восточной окраине города - имеет чёткую регулярную структуру, с чёткой внутриквартальной разбивкой. Принцип регулярности создаёт строго геометрическую структуру резко отличающуюся от прочей планировки города.

Изменение структуры застройки связано с несколькими факторами, на протяжении достаточно долгого времени основным направляющим фактором в застройки было пожелание строителей и, лишь в середине XVIII городская застройка стала подвергаться жесткой регламентации. С утверждением в 1792 г. генерального плана города принцип регулярности и симметрии станет основополагающим в градостроительстве Иркутска.

В городской застройке этого периода наблюдается строгое разграничение, локализация административного, торгового, религиозного и военного центров и их развития на месте первоначального возникновения, за исключением торгового, который, трижды менял своё местоположение.

Территория административного центра - острог: здесь располагаются наместнический дом, верхний и нижний надворные суды, уголовная палата. На площади прилегающей к южной стене острога располагались: наместническое правление, приказ общественного призрения, библиотека, чертёжная, навигацкое училище, губернский и городской магистраты и гауптвахта при наместническом правлении. Так же к территории административного центра можно отнести два ближайших к острогу (в западном) квартала, на территории которых располагались: почта, гражданская палата, земской суд, совестной суд и градская дума. Вне этой территории оказались лишь два учреждения, это казённая палата (недалеко от Белого дома) и дом поручика правителя (р-н. Автовокзала).

Территория торгового центра, расположена к северу от острога, район гостиных дворов, ныне сквер им. С.М. Кирова. Как уже было отмечено ранее территория торгового центра трижды меняла место дислокации, первоначально располагаясь возле южной стены собора Богоявления, затем благодаря пожарам переместившись сначала на берег реки Ангары (ТЭЦ-1), а затем на своё последнее место. На данной территории располагались два гостиных двора: каменный на 224 лавки и мещанский ряды, последний был достроен в 1790 г.

Участки улиц ограничивающие торговую площадь, принадлежали купцам: Солдатовым, Рязанцевым, Ситниковым. Отдельно была выделена торговля следующими продуктами: хлеб, рыба, мясо и соль, располагавшиеся соответственно в районах: площади труда, угол ул. Литвинова и ул. Маркса до пионерского переулка, от ул. Ф. Каменецкого до берега р. Ушаковки (Фортуна).

Религиозный центр, располагался возле собора Богоявления, здесь располагались: дом архиепископа, консистория и семинария.

Военные заведения располагались на участке ныне занимаемом улицами К. Маркса и Красного Восстания. Здесь располагаются дом батальонного командира, гарнизонная школа, батальонный госпиталь, штаб-лекарский дом и провиантские магазины. По другую сторону улицы Заморской расположились солдатские казармы давшие названия шести Солдатским и Казачьим улицам. Артиллерийский арсенал и пороховой погреб располагались там, где сейчас пребывает площадь Центрального рынка.

Точно установить расположение учреждений в городе двух вековой давности позволяет достаточно подробная легенда плана, насчитывающая 60 позиций, сгруппированных в шесть разделов. В седьмом разделе перечисляются главные городские улицы.

Первый раздел, поименованный: 'Описание знатных мест'. Включает в себя лишь одно наименование: 'Богоявленский собор'.

Второй раздел (№№ 2 - 11), называет 8 приходских церквей: Спасскую, Тихвинскую, Владимирскую, Троицкую, Харлампиевскую, Крестовоздвиженскую, Прокопьевскую и Благовещенскую. К этому же разделу отнесены каменная семинария и дом архиепископа.

Третий раздел (№№ 12 - 15), перечисляет: 'Каменные и деревянные казённые строения'. К данному разделу относятся: наместнический дом, дом правителя наместничества, дом поручика правителя, наместническое правление. В одном доме с наместническим правлением располагаются приказ общественного призрения, библиотека, чертёжная и навигацкое училище.

Стоит отдельно отметить, что, не смотря на то, что третий раздел легенды помечен, как: 'Каменные и деревянные казённые строения', в данный список попали лишь постройки связанные с высшим правлением края.

Четвёртый раздел (№№ 16 - 44), получивший общее название: 'Палаты', включает наибольшее количество объектов. К данному разделу относятся городские учреждения, связанные с местным самоуправлением, учебные военные заведения. Завершают раздел береговые укрепления Ангары: одно существующее, другое - проектируемое.

Пятый раздел (№№ 45 - 51), имел довольно замысловатое название: 'Партикулярное каменное и деревянное знатное строение'. Данным термином было обозначено расположение торговых заведений города. Сюда же были отнесены и кузницы.

Шестой раздел (№№ 52 - 60). Последние несколько нумерованных объектов, это купеческие дома, принадлежавшие: Протасову, Солдатову, Резанцеву, Саватееву и заводчику Сибирякову.

Легенду плана завершает раздел, в котором перечислены названия 18 улиц. Порядковые номера улиц заменены заглавными буквами латинского алфавита. Перечислены следующие наименования: Заморская, Спасская, Луговая, Первая Троицкая, Троицкая, Гостиная, Петровская, Семёновская, Вдовья, Перспективная, Владимирская, Торговая, Харлампиевская, Михайловская, Береговая, Сергеевская (литер на чертеже отсутствует). Солёная, Солдатские и Казачьи (указаны под одним литером который стоит на шести улицах).

Перечисленные выше названия улиц, красноречивы, появившиеся в конце XVIII века наименования, стали результатом усилий по организации городской застройки, отражая самобытность и 'фольклорный' характер, указывая на тот факт, что эти топонимы рождались самой жизнью. Ведущим мотивом, закрепляющим название улицы становились, фактические особенности географического расположения и исторического контекста. Фамилии первых жителей, как можно предположить вошли в названия следующих улиц: Петровская, Семёновская, Михайловская, Сергиевская. Так же стоит отметить, что часто используемые ныне старые наименования улиц в честь известных купеческих фамилий, стали использоваться, лишь в середине XIX века (11).

При наличии подробной легенды, содержащей 60 объектов, весьма странно смотрятся сведения из 'Описания Иркутского Наместничества', данный документ был подготовлен в один год с утверждением плана города - в 1792 г. В описании сообщается о том, что: '… разделён от собора, стоящего на берегу Ангары, прямо чрез город к Байкал-морю лежащею дорогою, называемою Заморской улицею, на две части: на Ангарску и Идинску, по той причине, что позад первой течёт Ангара, а подле другой - Ида или Ушаковка. И сии части составлены из девяти кварталов, то есть первая - из четырёх, а вторая - из пяти. Домы для правительства находятся, по теперешнему, положению и в той, и в другой половине, и жилья обе части имеют почти по равному количеству (12)'. Таким образом, представленный документ, свидетельствует об относительно небольшом объёме застройки, что с одной стороны вполне естественно … (Дописать из В.П. Шахерова)

План 1790 года, представляется ценным источником информации, зафиксировавшим застройку города последней четверти XVIII века. Данный план интересен ещё и в связи с тем, что это был первый чертёж, нового профессионального уровня, по сравнению с прошлыми чертежами, здесь появляются новые оформительские приёмы, в частности указывается масштаб и достаточно точны пропорции построек на плане. Данные обстоятельства делают план 1792 г., первым профессиональным чертежом Иркутска, что подчёркивает его особую значимость в качестве источника по истории города Иркутска рубежа XVIII - XIX вв.

Предшествовавший ему план 1790 г. предполагал выпрямление некоторых улиц с целью создания регулярной сетки кварталов в пределах старого города. Очевидно, что из-за трудностей экономического характера (значительный снос и т д.) этот план не получил окончательного утверждения. Таким образом, план 1792 г. затвердил планировочную схему сложившейся части города и определил четкую прямоугольную структуру застройки за линией прежнего палисада, что говорит о композиционной разобщенности старой и новой частей города, а сегодня оценивается как одна из привлекательных черт планировочной самобытности Иркутска. Развитие города идет по-прежнему в направлениях главных торговых путей -- в Европейскую Россию, Китай, Монголию, на север. В этих направлениях продолжают формироваться основные магистрали города -- Морская, или Амурская, Перспективная, или Большая, и Ланинская (ныне соответственно ул. Ленина, Карла Маркса и Декабрьских Событий).

Таким образом, пространственная среда и застройка города, в рассматриваемый период претерпела значительные изменения. На смену живописной, органично вписанной в природный ландшафт города застройки, с середины XVIII века внедряется регулярная, ориентированная па перспективное планирование. Изменения в архитектурном облике города были напрямую связаны с социально-экономическим развитием региона в целом, так и отдельного города в частности. Рост жилой застройки содействовал более чёткой квартальной разбивке города и стилевым изменениям в массовом домостроении, основой которого становятся разработанные в столицах 'образцовые' проекты (в приложении поместить листы типовых чертежей из коллекции

Глава 2. Планы города Иркутска первой половины XIX века

2.1 План 1829 г.

архитектурный план карта строительство иркутск

В начале XIX века Строительным комитетом при Министерстве внутренних дел были разработаны архитектурные проекты жилых домов, которые предусматривали застройку не только губернских, но и уездных городов России.

Указ о регулировании застройки был получен в Иркутске ещё в 1785 году. Но только в 1792 году был утверждён генеральный план города, а в 1809 году был получен первый альбом с 'образцовыми' фасадами. и хотя дома по 'образцу' составили незначительную часть застройки, но, сосредоточенные преимущественно на главных улицах, они своим стилистическим единством обеспечивали цельность центральным кварталам города. К появлению 'типовых городов' проекты эти однако, не привели. Положительная же их роль едва ли может быть поставлена под сомнение: 'проектов для подражания' выступали такие столичные мастера, как В.П. Стасов, Л.И. Руска, В.И. Гёте, и другие. И 'образцовое строительство' нередко становилось не столько слепым копированием, сколько школой.

Чаще всего это были одноэтажные дома с пятью семью окнами по фасаду, высотой 'не менее двух аршин'. Отделка фасадов предполагала широкое применение классических профилей карнизов, тяг, сандриков. Поскольку 'образцовые' проекты были рассчитаны на кирпич, то фасады деревянных зданий предписывалось штукатурить и красить, прибегая к отделке лепниной. В Иркутске всего этого, однако, избегали; дома предпочитали обшивать тёсом и отделку выполняли из дерева.

Но не стоит забывать и том, что в городе строили дома не только по проектам пришедшим сюда из столиц, хватало так же домов возведённых по проектам и чертежам местных архитекторов. Такой дом представлял, как правило, симметричный объём с мезонином и балконом, с ампирным декором фасадов. К числу подобных зданий относится знакомый нам дом Трубецкого. Таков дом и на улице Тимирязева,6. У него оригинальное решение мезонина - не поперек уличного фасада, а вдоль него. На боковых фасадах устроены балконы.

Во второй половине XVIII в. в результате дифференциации городского населения, сопровождавшейся численным ростом посадских и укреплением купечества, в Иркутске складывается местный своеобразный тип жилого дома. На его Формирование оказали влияние определенные Факторы -- незначительное отличие в жизненном укладе различных слоев горожан, что способствовало конкретизации планировочных приемов; отсутствие в доме и усадьбе помещений для крепостных и дворни, обязательных в центральной России, а также компактность планировки с удельным преобладанием жилой части. Суровый сибирский климат с теплым коротким летом также оказал влияние на характер жилища. Хозяйственный подклет преобразовывается в кухню, а чаще всего в нижнее жилье. Дворовая часть получает самостоятельный объем прируба с обшир­ными сенями, с летним помещением во втором уровне, отмеченного выступом консольного открытого балкона. В результате дом получает Г-образный план, что диктовало дальнейшее развитие стропильных конструкций перекрытия. Известно описание построек этого типа: '...все дома строились самым старинным манером. Обыкновенно двор обносили высоким забором, что в Иркутске называют заплот... Дома были высокие и строились в два жилья: вверху горницы, а нижнюю половину занимала кухня, которую называют там подклет.., В иных домах были мезонины, которые называют в Иркутске чердак... Горницы разделялись сенями на две половины'. Такой дом имел компактный план и относительно небольшие размеры. Его массовое распространение определило, в известной степени единообразие городской застройки и в последующем столетии (13).

В 1809 - 20 гг. Иркутскому губернскому правительству были присланы альбомы фасадов образцовых домов для застройки Иркутска и уездных городов Иркутской губернии: Верхнеудинска, Нерчинска, Селенгинска, Киренска и других…

Для Иркутска были отобраны образцовые проекты жилых домов из кирпича в один - два этажа и деревянные в полтора этажа на каменном фундаменте. К проектам прилагались чертежи оград и ворот. По сравнению с проектами 1778, эти проекты были разработаны с учётом разных вкусов застройщиков, но, тем не менее, в центральных районах города строить предполагалось только по этим проектам - в приказном порядке.

Для проведения в жизнь всех этих мероприятий в городе была создана строительная экспедиция, которая ведала всеми вопросами городского строительства и благоустройства, а наблюдение за стройками по прежнему поручали Губернскому архитектору и городской полиции, а в уездных городах - городничим.

Строительной экспедицией для губернского архитектора было вынесено предписание, запрещающее выносить различные надворные постройки за красные линии кварталов, а так же рекомендовалось застраивать центральные кварталы лучшими большими домами, архитектура которых могла создать стилистическое единство в застройке улиц.

Важные градостроительные мероприятия, определившие внешний облик городских улиц на долгие годы, по сути, превращались в тяжёлое бремя для основной части населения города, способствуя при этом концентрации привилегированного торгово-чиновничьего слоя общества в центральной части города - создавая при этом значительный контраст между центром и периферийными районами.

Но, несмотря на недостатки связанные с односторонним социальным характером всех государственных мероприятий по перепланировке и застройке города - они имели важное положительное значение в развитие городского строительства (14).

Город Иркутск первой трети XIX века сильно отличается от того города, который мы помним по плану 1792 г. Дают о себе знать многолетние усилия по внедрению регулярной застройки. Тем не менее, городская застройка этого времени не единообразна, на основе выявляемых в плане закономерностей, можно разделить Иркутск на четыре района, три из которых располагаются на левом берегу. Это прежде всего центр города и район между горой Крестовой и улицей Першпективной, а так же небольшой участок расположенный в юго-западной части города, на стыке двух других районов и Иерусалимского кладбища. Четвёртый район - развивающееся Глазковское предместье.

Итак, первый район, центральная часть города - не менявшая своей конфигурации значительно - начиная с пожара 1775 г. и от того менее всего 'пострадавшая' от введения регулярных планов и связанных с этим мероприятий по облагораживанию городской застройки. Основополагающими факторами при определении конфигурации кварталов и их расположения по-прежнему является участок Гостинодворской площади. Кварталы расположенные в этой части города, по сравнению с другими районами отличаются большим разнообразием форм и размеров, тем не менее чаще всего по форме стремятся к трапеции.

Второй район, отделё от центра улицей Першпективной, здесь хорошо видны последствия всех градостроительных реформ последнего времени. Участок разбит на кварталы примерно равных пропорций, расположенных в несколько линий, на границе района и горы Крестовой расположено несколько кварталов треугольной формы - это кварталы расположенные на линии улиц: Подгорная - Горная - пер. Канавный, получил такую форму видимо по причине, собственно рельефа горы. Так же стоит отметить, что часть кварталов этого района города, как и на более ранних планах, существовала лишь в перспективе, то есть ещё не была построена, хотя строительство считалось задачей ближайшего времени.

Третий район расположившейся на окраине города, отличается от всех других, значительным размером кварталов никак не укладывающихся в норму 576 м 2. Вероятно, это связано с тем, что на протяжении многих лет район практически не застраивался имея лишь некоторое количество построек по периметру, участка - как это было отмечено на плане 1792 г. Расположение застройки выверено по береговой линии, границе кладбища и других районов.

Четвёртый район, собственно периферия. Ввиду особенностей градостроительной политики городских властей, на столь значительном удалении от центра города, в общем-то не предполагалось делать попыток к упорядоченной застройки, поэтому на плане зафиксированы участки значительно превосходящие по размерам аналогичную застройку левобережной части города. Здесь показаны и кварталы и отдельные усадьбы. Кварталы сориентированы вдоль берега реки Ангары - в Глазково. Предместье Рабочее в этом отношении, подобной логики лишено.

Помимо, собственно городской застройки, на плане, что не маловажно, указаны крупные дороги - тракты - ведущие за пределы города, их всего три: дорога в Нижнеудинск и другие российские города, дорога 'кругом' (в объезд), Байкала и дорога через Байкал.

Несмотря на многочисленные успехи в организации городской застройки, по прежнему можно констатировать, что в городе относительно не много длинных прямых улиц. По направлению с севера на юг город пересекает лишь улица Першпективная и это является результатом чётко выраженной градостроительной политики. На направлении с востока на запад, таких улиц уже три, но прямыми назвать их сложно, скорей общая форма этих магистралей стремится к полукруглой, так или иначе повторяя рельеф береговой линии, по отношению к которой сформированы близлежащие кварталы. Большинство улиц, обрываются, именно на границе, создаваемой улицей Першпективной. В этом отношении пересечь городские предместья существенно проще, за неимением сложной и разветвлённой системы кварталов.

Сложившаяся на левом берегу рек Ангара и Ида система улиц, по сути, мало отличается от системы сформировавшейся в 70 - 80 гг. XVIII века и отражённой на планах 1790 - 92 гг.

2.2 План 1843 г.

За 24 года, прошедшие с момента появления предыдущего плана, городскими властями были предприняты ряд мер по благоустройству городской территории. В 1830 - 40 гг., кроме обычного исправления улиц в центральной части города были проведены работы по устройству деревянных тротуаров и канав для стока дождевой воды. Более серьёзные меры были предприняты при оформлении названий улиц. В 1838 г. городская управа представила на утверждение губернатору реестр названий всех улиц, переулков и площадей. Предлагалось установить в начале и конце каждой улицы деревянные столбы с дощечками, на которых были указаны их названия. Всего в это время в городе насчитывалось 66 улиц и 9 переулков (15).

По плану Иркутска 1843 г. основная часть города имела форму неправильного ромба площадью в четыре квадратных версты. Граница застройки проходила в районе улицы Подгорной, городским общественным центром по-прежнему оставалась система Соборной и Гостинодворной площадей у Ангары, получившей в конце XVIII столетия развитие по оси, перпендикулярной к береговой линии.

Несмотря на все возрастающее количество каменных строений, панорамные виды города в основной массе были представлены однородной деревянной застройкой, из которой живописно вырастали высокие объемы 15 церквей. Различное положение храмов -- в ткани застройки, в створе улицы, на излучине реки, на возвышенных участках были результатом глубоко продуманной топографической ситуации.

Новый облик города, значительные изменения, произошедшие за сто лет в социально-культурной жизни города, оказали заметное влияние на бытовую культуру иркутян. Ещё в середине века, город ни чем не напоминал столицу Сибири. В середине же века, происходит переход горожан от некой патриархальной модели поведения к европейскому образу жизни - данный факт отмечают и путешественники, и бытописатели - составители летописей. Изменения связывают с перепланировкой города и жилых домов и с другими факторами (16).

2.3 План 1849 г.

План города 1849 г., последний рассматриваемый в данной работе, по существу закрепляет те изменения в городской застройке, которые произошли за последние двадцать - тридцать лет. И если его предшественники - планы фиксировавшие на протяжении долгого времени не столько необходимые перспективы, сколько демонстрируя и закрепляя исторически сложившуюся городскую застройку, то на планах 40 - х. гг., в том числе и на этом, показана уже результаты перепланировок и жесткого регулирования городской застройки, ставших возможными только к середине XIX века.

Что касается жилой деревянной архитектуры, то она в первой половине

XIX в., с известной степенью упрощения может быть обозначена эволюцией двух основных направлений. Первое развивает традиции XVIII столетия -- обычные одноэтажные и так называемые дома в полтора жилья, то есть двухэтажные с пониженным первым этажом, в котором уровень пола был ниже нулевой отметки. Как известно, земля является хорошим терморегулятором, и такой дом зимой сохранял тепло, а летом прохладу. Отмечая жизнестойкость этого типа, нельзя забывать, что он разбивался в условиях запрета на возведение двухэтажных деревянных домов и применялся жителями после его отмены.

Ко второму направлению относятся дома, построенные по 14 образцовым фасадам, а также по проектам, индивидуальность которых являлась результатом тактичной переработки 'образцовых' фасадных композиций. Разумеется, объемно-пространственная структура построек этого направления по-прежнему оставалась прерогативой заказчика. И здесь преобладающим становится антресольный тип, в котором одному этажу передней части соответствовало два этажа со стороны двора. Это придавало композиции главного фасада необычное звучание. При этом сохранялось традиционное чердачное помещение, а также открытый балкон или веранда, чаще всего остекленная, в виде нависающего над крыльцом балкона (17).

Город середины XIX века, по своим, очертаниям достаточно сильно напоминает нам городскую застройку современного центра Иркутска, ведь именно в это время окончательно формируется система площадей, парков и скверов, создавшая неповторимый облик города, просуществовавший долгие годы вплоть до пожара 1879 г. Более того, значительная часть названий улиц, просуществовавших вплоть до революции, появились именно в это время.

Глава 3. Профессиональные архитекторы России первой половины XIX в. и их основной вклад в градостроительное развитие Иркутска

Градостроительные системы крупнейших исторических городов Сибири - каковыми являются города Омск, Томск, Красноярск, Иркутск - приобрели новый характер, новую стратегию развития в первой половине XIX века, в то время, когда в общегосударственном масштабе реализовывалась политика модернизации русских городов как архитектурно-планировочных образований на классицистических принципах регулярности. При этом данный процесс - процесс перепланировки городов Российской Империи в соответствии с развитыми в европейской культуре XVII - первой половины XVIII века и проявившимися в России в рамках культуры классицизма традициями регулярного градостроительного искусства - в первой половине XIX столетия вступил уже в третью фазу.

Первая и вторая фазы данного процесса пришлись на вторую половину XVIII века, когда прогрессивные изменения, происшедшие в политико-экономическом состоянии крупных сибирских городов, стали способствовать активизации их комплексного развития, что в целом привело к объективной необходимости архитектурно-планировочной реконструкции исторически сложившихся городских образований на основе принципа регулярности.

Учреждение в конце 1762 г. по воле Императрицы Екатерины II Комиссии о каменном строении городов Санкт-Петербурга и Москвы и связанный с последовавшим вскоре значительным расширением сферы практической деятельности Комиссии Высочайший указ 1763 г. 'О сделании всем городам, их строениям и улицам специальных планов по каждой губернии особо' ознаменовали начало государственной кампании по составлению фиксационных (призванных отразить сложившуюся градостроительную ситуацию), а с опорой на них - перспективных планов архитектурно-планировочного развития русских городов на большей части Российской Империи, в том числе на территории Сибири. 34-летний период деятельности Комиссии, в течение которого было разработано и утверждено к реализации около 300 весьма разнообразных градостроительных проектов, определил два начальных этапа развития регулярного градостроительства в истории России.

Составленные под контролем Комиссии городские 'фиксационные' планы впервые комплексно и на профессиональном уровне отразили состояние архитектурно-планировочной среды большинства крупных российских городов. Таким образом, период подготовки, систематизации и анализа 'фиксационных' планов обозначил собою исходную стадию процесса регулярного градостроительства в России (18).

Вторая фаза данного процесса была связана с разработкой под руководством Комиссии о каменном строении городов Санкт-Петербурга и Москвы для большинства крупных и крупнейших исторических и значительного числа новых городов Российской Империи первых перспективных регулярных планов. Это масштабное предприятие в целом было завершено к концу царствования Императрицы Екатерины II (1796 г.).

Важно отметить, что изначально процесс регулярного градостроительства в России характеризовался широким участием в нем профессионально подготовленных специалистов. На территории Сибири, где уже в 50-е гг. XVIII века действовало 4 навигационных школы - в Тобольске, Томске, Иркутске, Нерчинске (19) - первыми опыт новой градостроительной практики приобрели военные инженеры-геодезисты, в большинстве состоявшие в штатных должностях губернских и уездных землемеров. Именно силами землемеров, а после 1782 г. - также губернских и уездных архитекторов была сформирована сначала документальная (в виде свода 'фиксационных' городских планов), а затем и стратегическая (в виде проектов планировки) основа комплексной градостроительной реконструкции сибирских городов.

Качество первых проектов перепланировки и перспективного планировочного развития русских городов было далеко не одинаково, так как далеко не всегда определявшие их содержание градостроительные идеи соответствовали реальным потребностям и реальным возможностям городов, прежде всего - городов исторических, имевших в своем роде сложившиеся и доказавшие способность к долговременному устойчивому развитию объемно-пространственные структуры. Тем не менее, первоначальный опыт разработки и реализации перспективных генеральных планов городов России, составивших 'первое поколение' русских градостроительных проектов, в принципиальном плане оказался весьма успешным.

В отличие, например от Омска, города Томск, Красноярск, Иркутск во второй половине XVIII столетия впервые были обеспечены проектной основой в виде перспективных регулярных планов. В данных случаях схема генплана была пусть и условно, но привязана к сформировавшимся в естественных средовых условиях иррегулярной планировке и застройке.

В начале XIX века (1806 г.) функциями упраздненной Императором Павлом I Комиссии о каменном строении городов Санкт-Петербурга и Москвы был наделен вновь созданный в структуре Министерства внутренних дел Строительный комитет, в состав которого вошли ведущие практики архитектуры и градостроительства России того времени.

Первый регулярный план перспективного развития Иркутска, автор которого до сих пор точно не установлен (им мог быть либо военный инженер поручик К.Г. Тимошенков, некоторое время 'исправлявший' должность иркутского губернского архитектора, либо 'прикомандировывавшийся' к этой же должности архитектор А.И. Лосев), был разработан в 1791 г. (конфирмован Императрицей Екатериной II 4 августа 1792 г.), а принят к практической реализации лишь во втором десятилетии XIX в (20).

Эти обстоятельства определили градостроительное развитие Иркутска в первой половине XIX столетия на основе регулярного плана 'первого поколения', в дополнение к которому в 1820-е-1830-е гг. был разработан лишь ряд локальных планировочных схем. В соответствии с данным проектом, все крупное строительство в городе сосредоточилось на главных улицах, центральных соборных, административных, торговых площадях. Были застроены Большой проспект, Морская, Луговая и другие центральные улицы. При этом отсутствие в проекте 1792 г. идеи радикальной перепланировки общегородского центра определило формирование центрального архитектурно-планировочного ансамбля на базе исторически сложившейся системы площадей (Спасской, Тихвинской и Рыночной), композиционная основа которых условно была определена исторической (первой половины XVIII столетия) архитектурой главного православного храма города - собора Богоявления Господня, Спасской и Тихвинской церквей, а также крупномасштабными постройками гостиного двора и мещанских рядов (21).

Таким образом, процессы дальнейшего (30-е-40-е гг. XIX в.) политико-экономического и социо-культурного роста крупнейших городов Сибири обусловили значительное архитектурно-градостроительное развитие их в данный период на базе усовершенствованных первоначальных (г. Иркутск) регулярных планов. В ходе продолжающейся застройки городской центр наиболее статичного г. Иркутска, не подвергаясь принципиальной пространственной реорганизации, в целом сохранил историческое местоположение в районе бывшей правобережной крепости. При этом формирование композиционно-смыслового и функционального ядра общегородского центра для всех указанных выше крупнейших сибирских городов было определено в виде классицистически регулярной объемно-пространственной композиции, состоящей из многофункциональной площади (системы площадей - для г. Иркутска), развернутой по ее периметру крупномасштабной застройки (представленной преимущественно административно-общественными зданиями) и величественной архитектурно-смысловой доминанты - монументального объема главного городского православного храма, способного в качестве мощного фокуса объединять и удерживать как пространство ядра и всего центрального архитектурного ансамбля, так и пространство общегородской архитектурно-планировочной композиции. Ибо в центрической по базовому принципу системе регулярного плана русского города первой половины XIX века все - функционально-смысловые, пространственно-композиционные, масштабные, архитектурно-стилистические - характеристики проектируемого центрального архитектурного ансамбля города, заложенные в его ядре - комплексе соборной площади во главе со сложно-целостным объемом главного городского храма, - непосредственно влияли на характер организации планировки и застройки всей городской территории.

Исходя из этих обстоятельств, следует констатировать, что и первичным - концептуальным, и итоговым - формализованным содержанием градостроительных проектов, разработанных под контролем и при непосредственном участии профессиональной группы архитектора У. Гесте в первой половине XIX века, а в дальнейшем освобожденных от устаревшей застройки- Иркутск (или, к примеру Омск)- городских территориях ансамблевой архитектуре православных кафедральных храмов в городах Сибири были отведены ведущие функции градоформирования в развитии архитектурно-планировочных структур центров и городов в целом, придано - в рамках этого процесса - значение уникальной структурно-смысловой первоосновы. В этом отношении та классицистическая основа, которой обладала национально-ретроспективная по стилевой направленности архитектура кафедральных храмов Сибири и которая отразила ценнейший опыт, приобретенный русской культурой в эпоху классицизма, несомненно, явилась более чем прочным основанием, позволившим храмовым постройкам на практике подтвердить их соответствие данным уникальным функциям, данному уникальному значению.

Общей причиной создания в центрах исторических городов Сибири в 40-х-90-х гг. XIX века монументальной архитектуры православных кафедральных соборов явилась объективная потребность различных слоев местного православного населения в формировании нового масштаба и новой эстетики главных национально-религиозных, национально-культурных символов регионов. Основным поводом к началу крупномасштабного строительства храмов в каждом случае послужило несоответствие важнейших функциональных характеристик зданий действовавших православных храмов аналогичного (гг. Томск, Иркутск) или статуса, возведенных в XVIII - начале XIX века, - численности регулярно посещавшего их местного православного населения. Официально инициатива создания крупномасштабной архитектуры кафедральных соборов исходила либо от группы представителей местной общественности (гг. Красноярск, Иркутск). Значительный материальный фонд предприятий по строительству кафедральных соборов в сибирских городах, в том числе и в Иркутске, а так же в Томске и Красноярске - складывался, в основном, из добровольных взносов и пожертвований (как денежных, так и натуральных) со стороны местных и иногородних частных лиц и частных торгово-промышленных организаций. Доля средств, отпущенных на цели храмостроительства по соответствующим статьям бюджета Святейшего Синода Русской Православной Церкви, в общем объеме расходов на постройку, оснащение и оформление храмов осталась крайне незначительной. Данное обстоятельство позволяет утверждать, что православные кафедральные соборы, сооруженные в крупнейших городах Сибири во второй половине XIX века, были созданы на общественные средства (22).

Заключение

Таким образом, пространственная среда и застройка, города Иркутска в рассматриваемый период претерпела значительные изменения. На смену живописной, органично вписанной в природный ландшафт города застройки, с середины XVIII века внедряется регулярная застройка - ориентированная на перспективное планирование. Изменения, произошедшие в архитектурном облике города, были напрямую связаны с социально-экономическим развитием, как самого города, так и региона в целом. В связи с утратой городом статуса крепости, в виду улучшения международных отношений (новых договоров с Китаем о межевании земли и т.д.), город перестаёт выглядеть как крепость и обзаводится торгово-ремесленной инфраструктурой. Градообразующими факторами становятся гостиные дворы, рыночные площади, пристани и торговые тракты. Рост жилой застройки способствует развитию чёткой поквартальной застройки - основой, для которой становятся разработанные в столицах 'образцовые проекты'.

Во второй половине XVIII в. в Иркутске осваиваются значительные новые территории. Застраиваются участки в направлении Крестовоздвиженской церкви, расширяется Знаменское предместье, получает жизнь рабоче-ремесленная слобода за Ушаковкой, на левом берегу Ангары формируется Глазковское предместье.

При этом характерной чертой многих сибирских городов XVIII - XIX столетий, является аграрный, сельский вид. Вокруг города располагаются, пашни, луга, лес. Крупные земельные участки могут располагаться, как на территории города, так и в не некотором отдалении от его границ. Хотя, конечно данные черты, были более характерны для городских предместий, окраин, но и в центральных кварталах можно было встретить замкнутые усадебные комплексы. В этом отношении Иркутск выгодно отличался от небольших городов, наличием относительно чёткой планировки городской застройки.

Последняя треть XVIII века была чрезвычайно значительной для города в плане формирования его застройки. С образованием в 1764 г. Иркутской губернии, Иркутск, становится центром самого обширного в России края - Восточной Сибири, включавшей в себя Забайкалье, Якутию, весь северо-восток вплоть до Тихого океана. Город быстро рос, обстоятельства требовали более серьёзного отношения к формированию городской застройки и благоустройству. Появляется и вызревает понимание, необходимости административного контроля этой сферы деятельности.

В течении следующих девяти десятилетий, за период до середины XIX века, выполняется громадный, немыслимый объём работ, который навсегда изменит облик города, но просуществует всего три десятка лет, чтобы быть уничтоженным во время пожара 1879 г., к сожалению именно пожары в большом губернском городе проверяли эффективность городской градостроительной политики на прочность - создавая новые условия для городской застройки - регулярно, на протяжении многих лет.

Конец XVIII и первая половина XIX в. стали важным периодом в дальнейшем развитии архитектуры Иркутска. Использование образцовых фасадов, разработанных столичными архитекторами для массовой застройки городов России, строительство каменного гостиного двора по переработанному проекту Д. Кваренги, обязательное утверждение проектов наиболее значительных объектов, определенное регулирование строительства на основе нового генерального плана способствовали улучшению качества городской застройки (23).

Некоторые конструктивные решения, связанные с благоустройством города, были предприняты городскими чиновниками самостоятельно, без контроля из столицы. В частности формуляр с нормами нанесения названий улиц на планы городов вышел в свет лишь в 1870 г., тогда как мы знаем, что впервые улицы города были поименованы в 1768 г., почти за сто лет до этого.

Отсюда следует вывод, что при составлении городских планов ХVII-ХVIII веков нанесение названий улиц как обязательное не требовалось. Поэтому многочисленные планы Иркутска ХVIII и первой половины ХIХ века не имеют 'раздела' о названиях улиц. С середины ХIХ века, а точнее, начиная с плана города 1849 года, еще до инструктивного предписания на этот счет, на всех последующих планах Иркутска, как правило, были названия улиц, нанесенные для 'ясности изложенного' непосредственно на коммуникационную канву плана. Отмеченные изменения, характерны для как Иркутска, так и для любого другого достаточно крупного города региона, в то время как облик средних и небольших городов по-прежнему сохраняет черты сельского поселения и быта.