Лермонтов м. ю. - Трагедия одиночества м. ю. лермонтова

    Добрый характер, любящее сердце, способность увлекаться — вот каким он был и каким навсегда остался в отношениях с друзьями. Он не изменял им, не забывал их. И, обращаясь к умершему декабристу — поэту Александру Одоевскому, с которым встретился на Кавказе, писал:
    Мир сердцу твоему, мой милый
    Саша! Покрытое землей чужих полей,
    Пусть тихо спит оно, как дружба наша
    В немом кладбище памяти моей!
    И, посвящая 'Демона' женщине, которая не дождалась его, он обращался к ней с горьким упреком:
    Я кончил — ив груди невольное сомненье:
    Займет ли вновь тебя давно знакомый звук,—
    Стихов неведомых задумчивое пенье, —
    Тебя, забывчивый, но незабвенный друг?
    Кавказский кинжал — символ вольности — он тоже считал своим другом, И сражающийся Кавказ, ибо он олицетворял в представлении Лермонтова отвагу, честь, благородство, любовь к родине, стремление к свободе. Он не умел и не хотел скрывать свои мысли, маскировать чувства и оставался доверчивым и неосторожным. И больше, чем открытая злоба врагов, его ранила ядовитая клевета друзей, в которых он ошибался. И чувство одиночества, разобщенности в царстве произвола и мглы, как назвал николаевскую империю Герцен, было для него неизбежным и сообщало его поэзии характер трагический. Каждый день, каждый час его жизни омрачала память о декабрьском дне 1825 года и о судьбах лучших людей. Состоянию общественной жизни отвечала его собственная трагическая судьба: ранняя гибель матери, жизнь вдали от отца, которого ему запрещено было видеть, мучения неразделенной любви в ранней юности, разобщенные судьбы, и политические преследования, и жизнь изгнанника в последние годы жизни... Все это свершалось словно затем, чтобы усилить этот трагический элемент.
    И при всем том он не стал мрачным отрицателем жизни. Он любил ее страстно, вдохновленный мыслью о родине, мечтой о свободе, стремлением к действию, к подвигу. И все, что им создано за тринадцать лет творчества, — это подвиг во имя свободы и родины. И заключается он не только в прославлении бородинской победы, в строках 'Люблю отчизну я...' или в стихотворном рассказе 'Мцыри', но и в тех сочинениях, где не говорится прямо ни о родине, ни о свободе, но — о судьбе поколения, о назначении поэта, об одиноком узнике, о бессмысленном кровопролитии, об изгнании, о пустоте жизни...
    С юных лет светское общество, с которым Лермонтов был связан рождением и воспитанием, олицетворяло в его глазах все лживое, бесчувственное, жестокое, лицемерное. И заглавие трагедии 'Маскарад' заключает в себе смысл иронический, ибо у этих людей лицо было маской, а в маскараде, неузнанные, они выступали без масок, в обнажении низменных страстей и пороков. И Лермонтов имел смелость высказать все, что думал о них, — без пощады и лицемерия. В день гибели Пушкина он впервые заявил о себе. И первое, что он сказал им: 'Свободы, гения и славы палачи!'
    Он грозил им народной расправой и указывал на их связь с императорским троном. 'К несчастью слишком большой проницательности, — писал о нем Герцен,— он прибавил другое — смелость многое высказывать без прикрас и без пощады. Существа слабые, оскорбленные никогда не прощают такой искренности'. И на последних вдохновениях Лермонтова уже лежит печать обреченности. Но неуклонно следовал он по избранному пути. И ненависть к 'стране господ', отрицание купленной кровью славы только обостряли его любовь к 'печальным деревням' и к 'холодному молчанию' русских степей.