Блок а. а. - Художественные особенности лирики блока

    О, я хочу безумно жить:
     Все сущее — увековечить,
    Безличное — вочеловечить,
     Несбывшееся — воплотить! Александр Блок
    Александр Блок был поэтом величайшего исторического рубежа, Это великий поэт старой, дооктябрьской России, завершивший своим творчеством поэтические искания всего XIX века. Анна Андреевна Ахматова писала: 'Блок не только величайший европейский поэт первой четверти XX века, но и человек-эпоха'.
    В своем творчестве Александр Блок отразил существенные черты этой бурной, переломной эпохи. Отблеск русской революции лежит на его стихах и поэмах.
    Испепеляющие годы!
    Бездумья ль в вас, надежды ль весть?
     От дней войны, от дней свободы
     Кровавый отсвет в. лицах есть.
    Можно сказать, что историческая миссия Блока как поэта, критика, публициста заключалась в том, чтобы привести культуру прошлого в непосредственное соприкосновение со своим временем. Поэт явился связующим звеном между литературой XIX и начала XX веков. Вероятно, поэтому в творчестве и облике Блока совмещаются несовместимые черты и качества личности.
    Блок классичен, сдержан, глубоко интеллектуален и интеллигентен. Он наиболее яркий представитель одного из самых модных модернистских течений — символизма, в котором видел выражение мятежных исканий своего времени. В содержании своего творчества Блок вышел далеко за пределы символистической доктрины, но он оставался верен эстетике и поэтике символизма до конца своих дней, остро ощущая 'тревоги своего времени'.
    На страстном, музыкальном языке своей поэзии Блок гениально выразил владевшее им предчувствие приближающегося перелома в мировой жизни.
    И черная земная кровь
    Сулит нам, раздувая вены,
    Все разрушая рубежи,
    Неслыханные перемены,
    Невиданные мятежи.
    В поэтическом мире Блока, который, как творец, искал сжатые поэтические формы, конкретные образы превращались в емкие символы, говорящие о беспредельном. Одно-два 'магических' слова могли означать для него бесконечно многое. Наиболее известные, классические тому примеры мы находим в стихотворениях 'Прекрасная Дама', 'Незнакомка', 'Нечаянная радость'. Причем, особую значимость приобретает многомерность и глубина подразумеваемых смыслов.
    Символика Блока не остается неизменной, она по-новому переосмысляется, скрещивается с новыми символами. В ранних стихотворениях, например в 'Незнакомке' перед нами один символический ряд: 'шляпа с траурными перьями', 'перья страуса склоненные', скрывающаяся 'в туманном... окне', за 'темной вуалью', 'незнакомка'. В позднем стихотворении 'О доблестях, о подвигах, о славе...' образ трагической любви, воспоминание о былом счастье и молодости связан с другим изобразительным рядом.
    Изображение любимой на портрете возникает перед нами без всякой дымки: 'твое лицо в простой оправе. Детали, связанные с миром повседневности, символически обобщены: 'и бросил в ночь заветное кольцо', 'синий плащ', 'летели дни, крутясь проклятым роем'. В стихотворении упоминается единственная деталь туалета — 'синий плащ'. Его не просто надевает любимая — в него 'она печалью завернулась'. Возникая повторно во сне, этот образ приобретает значение символа. В этом стихотворении мы не обнаруживаем ни звезд, ни тайны, ни таинственного исчезновения. '... В сырую ночь ты из дому ушла', — уход любимой осязаем и конкретен. Но это не делает восприятие стихотворения приземленным, оно, хоть и печально, но окутывает романтической дымкой, символика остается глубокой, со множеством подтекстов.
    Подобное восприятие выражается и в блоковских метафорах. Ведь метафора есть, по Блоку, сестра символа.
    Закат в крови!
    Из сердца кровь струится!
     Плачь, сердце, плачь...
     Покоя нет! Степная кобылица
    Несется вскачь.
    ('На поле Куликовом')
    Александр Блок создал особый тип лирической поэзии. Поэзия эта проникнута острым чувством истории и действительности. Лирический стиль Блока — не разрушение старых, традиционных форм, а свободное сочетание и перепланировка элементов самых различных стилей: от роман-сно-элегического до куплетно-частушечного. Поэт наполнил романс психологическим содержанием и создал его как явление не просто 'цыганщины', а большого литературного стиля:
    Вешний трепет, и лепет, и шелест,
     Непробудные, дикие сны,
    И твоя одичалая прелесть
    Как гитара, как бубен весны!
    ('Ты — как отзвук забытого гимна...')
    Напевно-эмоциональная интонация романса соседствует с разговорной поэтической частушкой:
    Отложила молодица Зимнюю кудель...
     Поглядеть, как веселится В улице апрель!
    Раскрутился над рекою Красный сарафан,
     Счастьем, удалью, тоскою Задышал туман.
    (Из цикла 'Ненужная весна')
    Принцип контраста, антитезы является излюбленным художественным принципом поэтики Блока. Так, пролог к поэме 'Возмездие' целиком построен на противоположности антонимических слов: “Жизнь — без начала и конца. Нас всех подстерегает случай...” Или: “Он, утверждая, отрицал. И утверждал он, отрицая...”
    В сюжетных стихотворениях Блок зачастую использует для того, чтобы возрастала напряженность повествования, параллелизм:
    Вагоны шли привычной линией.
     Подрагивали и скрипели;
    Молчали желтые и синие;
     В зеленых плакали и пели.
    ('На железной дороге')
    Мастерски поэт использует цветовые метафоры: 'желтые и синие1 (вагоны 1 и II классов), 'зеленые' (вагоны [II класса). Здесь 'желтые и синие' олицетворяют высшее сословие и его равнодушное отношение к окружающему миру обездоленных.
    Блок справедливо считал, что поэту отведена особая, великая и ответственная роль: 'Три дела возложены на него: во-первых — освободить звуки из родной безначальной стихии, в которой они пребывают; во-вторых — привести эти звуки в гармонию, дать им форму; в-третьих — внести эту гармонию во внешний мир'.
    Большая притягательная сила блоковского стиха, могучая внутренняя энергия его ритмов проверены временем. Эти тончайшие, разнообразные музыкальные ритмы волнуют, тревожат, радуют, печалят и воодушевляют. Эти ритмы заставляют снова и снова почувствовать гармонию, внесенную в мир великим поэтом. Через десятилетия мы слышим его пророческий голос:
    Быть может, юноша веселый
     В грядущем скажет обо мне:
    Простим угрюмство — разве это
     Сокрытый двигатель его?
    Он весь — дитя добра и света,
    Он весь — свободы торжество!