Маяковский о назначении поэта и поэзии

                                          Маяковский, о назначении поэта и
поэзии

        Нет,  пожалуй,  в мире ни одного поэта,  который бы не писал о
задачах поэзии. Прозой, стихами, критичес-
кими  статьями - все равно.  Что  же  до  Маяковского,  то  ему
приходилось  еще и отстаивать  свое  поэтическое кредо,  защищать свои
взгляды в постоянной борьбе, защищать статьями, выступлениями, главное,
стихами. Он
считал себя бойцом революции и был им, утверждая, что стихи пишутся по
“социальному заказу”.
        Маяковский всегда был там,  где “нужно”.  “Грозный смех”  -  так
назвал он впоследствии книгу избранных
текстов и рисунков к плакатам. Смех действительно был грозный.
        А в годы нэпа поэт,  засучив рукава,  очищает  страну от “разной
дряни и ерунды”.  Грубые, резкие, уничто-
жающие  насмешливые строки  Маяковского били  без  промаха. “Поэт
вылизывал  чахоткины плевки”, - с гор-
достью скажет он себе потом.
        Молодой Советской республике нужна реклама, и Маяковский берет на
себя эту задачу. Да, такого реклам-
щика  страна не видела и вряд ли когда увидит.  Когда за дело берется
гений,  оживает и реклама (“Нигде, кроме
как в Моссельпроме”,  “Заходите,  покупайте  хорошие  соски.  Лучше  не
было и нет.  Готов сосать до старости лет”. Может быть, еще что потребуется
?  Не стесняйтесь, все будет. А вот “Курить бросим - яд в папиросе”).
        Маяковский с полным правом скажет потом: “Я  себя  смирял,
становясь на горло  собственной песне”.  Но
поэзия  остается  поэзией. Маяковский,  прежде всего, лирик. Его стихи -
это по-настоящему искренний и теплый
разговор с читателем, а многие даже и написаны в форме разговора.
        В статье  “Как делать стихи”  Владимир  Владимирович  писал о том,
что только разница в качестве отделки
стиха  и  создает разницу между поэтами. Он высмеивает Уткина, Кириллова,
Жарова за старую форму, небреж-
ность в стиле,  хотя  с  самими поэтами был  связан  теплыми товарищескими
отношениями. “Первый, купивший
книжку  о рыжем Мотеле, - я”, -  говорил он  и  считал  эту  стихотворную
“Повесть  о  рыжем  Мотеле”  Иосифа
Уткина  талантливой  вещью.  Это  не  мешало  ему  поругивать  Уткина,  и
в  статье  “Как  делать стихи” Уткин,
кажется, тоже упомянут.
        Очень сложным было отношение  Маяковского к классикам.  Поэт всю
жизнь оставался правоверным футу-
ристом,  считая  своих друзей,  особенно Хлебникова,  гениальными.  Он
принимал  участие в составлении мани-феста футуристов, однако уже в
дореволюционные годы его творчество не умещалось в рамки этого манифеста.
Литературоведы  стараются  очистить  поэта  от “грехов молодости”, от
ниспровержения классиков. Очищать не
стоит. Одно стихотворение Маяковского “Юбилейное”, посвященное А.С.Пушкину,
делает это лучше всех:

                                                                    Я люблю
вас,

           но живого,

                     а не мумию.
                                                                    Навели

хрестоматийный глянец.
                                                                    Вы,
                                                                         по-
моему,

           при  жизни,

                             думаю,

                                      тоже бушевали.

Африканец !

         Александр Сергеевич,

                       да не слушайте ж вы их !
                                                                    Может,

      я

        один

                действительно жалею,
                                                                     что
сегодня

             нету вас в живых.

        Маяковский считает,  что  поэт  должен  быть не похожим ни на кого.
 Не повторять того,  что  уже  сделано, быть новым,  неожиданным.  В
“Послании  пролетарским поэтам” он тревожится,  как  бы  не  остыл
творческий поиск, как бы не почили лирики на лаврах.
        Он не строгий папаша, он товарищ, он понимает, что поэзия - дело
тяжелое.