Северная война 1700-1721 гг

Министерство Образования Российской Федерации
                 Санкт-Петербургский Государственный Горный
                     Институт (технический университет)
                            Имени Г. В. Плеханова



                               Кафедра Истории



                              Реферат на тему:
                        Северная война 1700-1721 гг.



                       Проверил профессор каф. Истории
Афанасьев

Выполнил студент гр. ММ-01
Фокин Андрей Сергеевич



                               Санкт-Петербург
                                    2002
      После возвращения царя из затянувшегося путешествия в страны Западной
Европы его внимание во внешней политике было приковано к двум вопросам.
Хотя они были территориально разобщены, но в тоже время тесно
взаимосвязаны. На юге надлежало дипломатическими средствами закрепить
результаты Азовских походов, подвести итоги прошлому мирным договором с
Османской империей. На севере, где вызревала идея формирования антишведской
коалиции, взоры царя были устремлены в будущее, а усилия направлены на
дипломатическую подготовку Северной войны, сколачивание антишведского
союза.
      Более, чем юг, Петра интересовал север вместо овладения южными морями
(Азовским и Черным) решено было добиваться закрепления на побережье
Балтийского моря.
Оставленному в Вене третьему великому послу Прокофию Богдановичу Возницыну
Петр поручил во время переговоров с османскими дипломатами выторговать для
России максимально выгодные условия мира или перемирия. Усердие Возницина
царь поощрил повысив его до думного советника. Но первая же конференция с
австрийскими министрами состоявшаяся 30 июля 1698 г. вскрыла существенные
разногласия в понимании процедуры переговоров с османами.
      По мнению Возницына все союзники должны были действовать сообща и
предъявлять партнеру по переговорам согласованные претензии, австрийские
министры напротив считали раз каждый из членов священной лиги претендует на
территории в которых прочие союзники не заинтересованы то и договариваться
с османами они должны каждый в отдельности.
      Переубедить австрийцев Возницыну не удалось, и с конференции 30 июля
1698 г. партнеры разошлись при своих мнениях. Возницын в статейном списке
резюмировал «… всяк свое будет стеречь на съезде». Уяснив эту мысль, он
одновременно уяснил и то, что положится на союзников нельзя, так как каждый
из них будет добиваться преимуществ для себя, игнорируя интересы других.
Думный советник имел два случая убедится в этом еще до начала трудных
переговоров с противником, когда ему пришлось преодолевать серьезное
противодействие австралийцев. Отсюда практический вывод: необходимость
проявлять осторожность, бдительность и изворотливость. Эгоистическую
программу действий Возницын формулировал предельно четко: «Должен каждый
своей пользы смотреть, хотя-то иным будет с убытком».
      Переговоры с османскими послами шли тяжело. После нескольких встреч
было документально засвидетельствовано о том, что Азов остается за Россией,
а Керчь за Турцией. На этом уступки сторон прекратились, а вопрос о
приднепровских городках остался открытым. Этот вопрос не позволял подписать
мир между Турцией и Россией.
      В это же время остальные союзники по священной лиге были готовы к
подписанию мира с Турцией.
      Настойчивость Возницына и его терпение в конце концов были
вознаграждены. 14 января 1699 г. стороны подписали перемирие сроком на два
года, в течении которых должно было последовать заключение мира или
продолжительного перемирия. Спорные вопросы остались нерешенными их
урегулирование договор отложил на будущее. Единственное четко
сформулированное условие договора состояло в том, что между Россией и
Османской империей на два года прекращались военные действия.
      Итоги Карловицкого конгресса имели положительное значение для России.
Это был первый конгресс Европейских государств с ее участием, страна
выходила на широкую международную арену. Русскому послу удалось одержать
верх в споре с османскими послами, отклонить все претензии и не поступится
ничем из того, что было завоевано.
      Последующая задача российской дипломатии состояла в смене
краткосрочного, двухлетнего перемирия многолетним или даже вечным миром;
надобность в том и другом становилась тем острее, чем успешнее продвигалось
к завершению оформление северного союза. Решать эту важную задачу в
Стамбуле царь поручил в ранге чрезвычайного посланника руководителю
Посольского приказа, думному дьяку Емельяну Игнатьевичу Украинцеву. Петр
внял совету П. Б. Возницына отправить посольство не традиционным путем, по
суше, а непременно морем и на военном корабле. Совет вполне импонировал
царю во-первых, возможность опробовать в море свое детище – корабли,
сооруженные кумпанствами, а во-вторых, удобным случаем для России предстать
перед Османской империей в новом качестве – как морская держава. Отправке
флота к границе морских владений Османской империи – Керчи, равно как и
морскому путешествию Украинцева через Черное море в Стамбул, придавалось
значение военной демонстрации перед султанским двором. К Керчи
предполагалось направить эскадру в составе 12 линейных кораблей, 4 галер,
13 бригантин и 11 галионов.
      После восьми месячных усилий Украинцева договор был подписан.
      Константинопольский договор, подписанный 3 июля 1700 г., включал 14
статей: первая устанавливала перемирие на 30 лет, а вторая предусматривала
передачу принадлежащих городков, предварительно разоренных, османской
империи.
      Принципиальное значение имела четвертая статья договора, оставлявшая
Азов со всеми городками во владении России.
      На родину посольство возвращалось сухим путем и прибыло в Москву 10
ноября, т. е. после того, как Россия объявила войну Швеции и началась,
осада Нарвы. Аудиенция чрезвычайного посланника у царя состоялась 11
декабря в преображенском. Петр счел, что посольство выполнило свою миссию
успешно. Подтверждением положительной оценки деятельности Украинцева служит
пожалование ему вотчины в Каширском уезде. Емельян Игнатьевич действительно
справился с поручением лучшим образом: он доставил в Москву результаты
своих восьмимесячных усилий – договор о тридцатилетнем перемирии, которого
с таким нетерпением жаждал царь, и тем самым решил возложенную на него
главную задачу, т. е. добился того, чего не удалось достичь на Карловицком
конгрессе.
      Во время переговоров Украинского в Москве шла подготовка к Северной
войне, в столице России образовывался Северный союз. Нельзя сказать что
Петр искал союзников, так как посол Дании, а затем представитель Августа II
прибыли в Москву за поддержкой.
      Рассмотрим мотивы стран союзников:
Россия. Предельно простыми и ясными были мотивы выступления против Швеции у
России. Истоки территориальных претензий России к Швеции ведут к миру,
заключенному в 1617 г. в Столбове, что близ Тихвина. Ослабленная борьбой с
интервентами из Швеции и Речи Посполитой, а также Крестьянской войной
начала XII в., Россия вынуждена была подписать не выгодные для себя условия
мира.
Дания. Мотивы почти те же что и у России – давнее соперничество за
господство на Балтийском море.
АвгустII. Он выступал сразу в двух эпостасьях: саксонского курфюрста и
польского короля. Война, причем не какая-нибудь, а победоносная и без
больших затрат материальных и людских ресурсов, была крайне нужна Августу,
чтобы упрочить свое положение как в Саксонии, так и в Речи Посполитой – ни
там ни здесь он не имел твердой опоры.
   Первым в Москве появился посол Дании Пауль Гейнс, он прибыл 18 июля 1697
   г.. На следующий день после приезда в столицу, он без обидняков заявил
   переводчику Посольского приказа, что «король-де его в неотменном
   дружелюбии с великим государем живет и впредь крепко в том быть хочет, не
   так, как веры недодержатель швед, которого пора своевать».
      Петр в это время находился в заграничном путешествии, и решение
   волновавшего посла вопроса, естественно, откладывалось, но симптомы
   благожелательного отношения к приезду Гейнса были налицо – московские
   вельможи наперебой приглашали его в гости.
      Первое знакомство царя с Гейнсом состоялось 4 сентября во время
   торжественного обеда у Лефорпа.
      Деловое свидание Петра с Гейнсом состоялось в ночь с 21 на 22 октября
   1698 г.. Переговорами с Гейнсом царь положил начало новому этапу в
   истории дипломатической службы России – его встречи с датским послом
   происходили с глазу на глаз, без участия министров и не в официальной
   резиденции, а в частном доме.
      21 апреля договор с Данией был согласован. Он состоял из 11 открытых и
   2 тайных, сепаратных статей. В открытых статьях стороны обязались по
   истечении трехмесячного срока со времени акта агрессии оказывать взаимную
   помощь от «нападателя и оскорбителя». Две сепаратные статьи уточняли
   некоторые детали. Поскольку у союзников не было общих границ, то каждый
   из них должен был открыть военные действия против «нападателя и
   оскорбителя» вблизи своих границ. Вторая сепаратная статья
   конкретизировала условия вступления в войну России: оно могло состоятся
   только после заключения мира с Османской империей. Ратификация договора
   царем была проведена 23 ноября 1699 г. в доме Меньшикова в
   Преображенском.
      Переговоры царя с представителями датских королей – сначала
   ХристианаV, а затем ФредерикаIV, а так же саксонского курфюрста АвгустаII
   были осложнены прибытием в Москву шведского посольства. Грамота КарлаXII
   о намерении прислать в Россию посольство была получена в конце 1698 г.,
   но оно прибыло в Москву со значительным опозданием: его ожидали до марта,
   а оно совершило последнюю перед Москвой остановку в селе Никольском 22
   июля 1699 г.. Л. К. Нарышкин пригласил шведских послов на аудиенцию в
   свою подмосковную вотчину село Чашниково, где им довелось выслушать
   выговор за прибытие не ко времени царь долго ждал их, даже задержал свой
   из столицы, а теперь находится в продолжительной отлучке в Воронеже и
   Азове. Во время этой же аудиенции послы сообщили Нарышкину о цели своего
   приезда: в Швеции умер король КарлXI, его приемником стал КарлXII. Новый
   король послал их, чтобы царь дал «присягу на св. Евангелие и тот вечный
   мир своею государскою душою и крестным целованием подтвердить».
      Среди вопросов межгосударственных отношений, которые обсуждались на
   конференциях одной из самых существенных тем была претензия русской
   стороны по поводу встречи великого посольства в Риге: генерал-губернатор
   Эрик Ионион Дальберг знал о том, что в составе посольства находился царь,
   и тем не менее послы «в Риге хотя б ласковым словом приветствованы были».
   Головин обязал послов донести КарлуXII об инциденте, с тем чтобы король
   велел рижскому губернатору Дальбергу и рижанам «за то утеснение и за их
   посольское бесчестье оборонь, чтоб впредь иным таким чинить было
   неповадно».
      После завершения спора в пользу русской дипломатии шведское посольство
   начало готовится к отъезду. 20 ноября состоялись и последняя, шестая
   конференция, и прощальная аудиенция у царя. Она проводилась по тому же
   ритуалу, что и приемная аудиенция. Послы получили подарки мехами, им была
   вручена царская грамота, содержащая, в частности, такую фразу: «По
   Кардисскому вечному договору, Плюсскому совершению и Московскому
   постановлению в соседственной дружбе и любви мы с вашим королевским
   величеством быть изволяем».
      Вероятно, покидая Москву, послы полагали, что лучшим образом выполнили
   возложенную на них миссию: они везли в Стокгольм царскую грамоту,
   подтверждавшую кабальные для России условия Столбовского мира,
   удостоверенного Кардисским договором и другими соглашениями не
   подозревая, что близится час расплаты за неправое стяжение.
      Ноябрь 1699 г. был знаменательным месяцем для русской дипломатии – 11,
   20 и 25 ноября было заключено три договора, причем два из них действовали
   в диаметрально противоположном направлении по отношению к третьему: два
   союзных договора были нацелены на войну России со Швецией, а третий
   подтверждал миролюбивые намерения России в отношении той же Швеции.
      Как случилось, что ни шведский резидент в Москве Томас Книпперкрон,
   долгое время живший в России, ни послы за четыре месяца пребывания в
   столице не обнаружили ни малейших признаков, которые могли бы их
   насторожить относительно внешнеполитических планов царя, и в конце концов
   дали себя легко обвести?
      Прямого ответа на вопрос источники не дают, поэтому ограничимся
предположениями. Возможно, что шведские дипломаты оказались людьми не
далекими и внешнюю предупредительность приняли за чистую монету. Во всяком
случае так оплошать можно было при абсолютной уверенности в полной
безнаказанности за содеянное в 1617 г.. отсюда убежденность, что Россия
потерпев в 1658-1661 гг. неудачу, более не осмелится повторить попытку
вернуть утраченное. Но главное – надо отдать должное искусной дипломатии
Петра. Царь вел переговоры так, что информация о них не просочилась ни в
Стокгольм, ни в Стамбул.
Датский посол Пауль Гейнс доносил своему правительству: «Мои переговоры
остались совершенно неизвестными шведским послам». Блюдя тайну переговоров
с будущими союзниками, Петр учитывал и неблагоприятные для России
последствия, если бы о них стало известно султанскому двору:
осведомленность о том, что царь готовит страну к войне со Швецией,
затруднила бы миссию Украинцева, ибо османы потребовали бы от него больших
уступок.
      Первым напал на неприятеля АвгустII – 12 февраля 1700 г. его войска
без объявления войны вторглись в Лифляндию и осадили Ригу. Согласно плану,
разработанному Паткулем, саксонские войска, сосредоточенные под благовидным
предлогом на границе с Лифляндией, должны были внезапно напасть на Ригу.
Эффект внезапности нападения должно было подкрепить восстание рижан,
рассчитывавших отложиться от Швеции и войти в состав Речи Посполитой.
Ничего похожего не произошло. Генерал Флеминг, стоявший на границе с
Лифляндией во главе саксонских войск, оставив командование ими некоему
генералу Пайкулю, неожиданно отбыл в Саксонию на свадебные торжества (он
вступал в брак со знатной полькой ). Не извещенный о тайном плане нападения
на Ригу, Пайкуль топтался у границы, не предпринимая наступательных
операций. Рижскому генерал-губернатору Дальбергу стали известны планы
овладения Ригой, и он предпринял срочные меры по укреплению ее обороны. Так
легкомысленный поступок Флеминга привел к провалу операции под Ригой. После
того как не удался налет на Ригу, саксонцы предприняли осаду крепости
Динамюнде, запиравшей вход в Двину у ее устья. Считалось, что с падением
Динамюнде Рига долго не продержится и капитулирует, но Рига держалась.
      Согласно донесению Судейкина от 28 июля «по все дни королевское
величество ездит и зело старание имеет, откуда бы способно было учинить над
городом воинский промысел».
      Но к этому времени у короля не стало ни достаточно войск, чтобы
штурмовать Ригу, ни денег, чтобы содержать армию под Ригой. 15 сентября
АвгустII снял осаду Риги. Так бесславно закончилась операция по овладению
крепостью, в результате которой, согласно плану Паткуля, саксонцы должны
были стать хозяевами положения, не произведя ни единого выстрела. Еще
трагичнее развивались события на датско-шведском театре военных действий.
После того как в Копенгагене были получены известия о начале военных
операций АвгустаII против Швеции, ФредерикIV во главе шестнадцатитысячного
войска отправился в марте на юг для вторжения в Гольштейн—Готторпское
герцогство. Столица Дании оказалась практически  беззащитной. Этим и
воспользовался КарлXII. Он использовал собственный флот, а также корабли
предоставленные в его распоряжение Англией и Голландией, и высадил десант у
стен Копенгагена. Угрозой подвергнуть столицу бомбардировке КарлXII
принудил датского короля заключить в Травентале мирный договор. Важным
условием Травентальского трактата является обязательство Дании разорвать
договор с АвгустомII. Поскольку трактат был заключен до открытия военных
действий России против Швеции, то ФредерикIV никаких обязательств
относительно прекращения договора с Петром не давал.
      Итак, союзники рассчитывали на  нейтралитет морских держав, но, как
видим, просчитались. Уповали они и на то, что шведский король, увлеченный
охотой и прочими забавами, оставит акции северных союзников без
последствий, и тоже ошиблись: начало войны не обнадеживало. Напротив, оба
союзника царя действовали столь неудачно, что  должны были расстаться с
мыслью о войне как о легкой прогулке. Более того, КарлXII с легкостью
необыкновенной вывел Данию из Северного союза, и ему теперь противостояли
лишь Саксония и Россия.
      Первой целью Петра была Нарва. Передовой отряд вместе с Петром прибыл
под Нарву 22 сентября. Прибытие полков под Нарву было ознаменовано сдачей
трех вспомогательных крепостей.
      Концентрация русских войск под Нарвой заняла несколько недель: 1
октября к крепости подошло «генеральство» Вейде, а затем часть войск
Головина. Началась инженерная подготовка к ее осаде.
      19 октября русская армия была разбита под Нарвой, только три полка:
Преображенский, Семеновский и Лефортов выстояли.